Рассказ об Астрономе и о пустом сейфе
Ленин быстро шагал по темной улице ночного Петрограда. Впереди показались летающие языки огня, горящие огни костров и темные, черные, мелькающие фигуры солдат. Ленин вошел в здание и быстро пошел по коридору. Из-за одной из дверей чувствовался необычный запах. Ленин приоткрыл дверь. За дверью оказалась кухня, где готовилась пища для обитателей здания. Виднелись огромные сковородки.
Ленин прикрыл дверь и продолжил шагать по коридору. «Смольный, Смольный…» - с удовольствием повторил про себя Ленин.
Как из под земли появился Троцкий:
- Владимир Ильич! Есть человек, желающий помочь. С рекомендациями!
- На повестке дня, Лев Давидович, подготовка воззвания к народам всех стран, к трудящимся всего мира! Но у нас такое большое хозяйство, что всякий мерзавец нужен. Направьте его к Астроному.
Астроном с интересом смотрел на посетителя. На посетителе были красные подтяжки. Такие подтяжки Астроном еще до революции видел на одном из членов Государственной Думы, - Думы, избранной в царские времена. Этот член Думы, как оказалось, «работал» и на большевиков, и на царскую полицию. Входил в состав ленинского Центрального Комитета. Царские ссылки и каторги «формируют» революционеров!
Само имя «Астроном» осталось с дореволюционных времен, когда хозяин кабинета часто жил на нелегальном положении.
Посетитель с интересом осматривал кабинет Астронома. Раньше кабинет принадлежал солидной финансовой организации. После нее в кабинете остался большой металлический сейф – в человеческий рост. В таких сейфах хранили деньги. Много денег.
- Зачем Вам, господин Астроном, искать организацию «NNN»? Тратить силы, время, деньги? Я знаю, где расположена ее нелегальная штаб-квартира…
Посетитель непринужденно подошел к окну и присел на подоконник спиной к улице: «Жарко!».
Астроном вежливо смотрел на посетителя.
- Вы выдаете мне хороший аванс, - посетитель невольно окинул взглядом кабинет, не забыв и металлический шкаф, - я выдвигаюсь немедленно в нелегальную штаб-квартиру «NNN». Там отвлекаю на себя внимание своим рассказом о визите к Вам.
Посетитель также непринужденно встал с подоконника и присел поближе к Астроному. «Тридцать секунд», - отложилось в памяти Астронома.
- Вы выдвигаетесь через десять минут. И всё руководство «NNN» через полчаса - в Вашем распоряжении. Более того, в штаб-квартире «NNN» вы найдете много денег. В десять раз больше, чем сейчас находится в вашем кабинете. С Вашим умом и Вашими способностями всё будет сделано в два счета… Я готов активно помогать Вам, стать Вашим непосредственным помощником…
Посетитель снова непроизвольно окинул взглядом кабинет.
- Значит, немедленно выезжаем? – уточнил Астроном.
- Да, я выхожу немедленно. С авансом, конечно: нужно устроиться, привести себя в порядок. «Оттягиваю» на себя внимание руководства «NNN». Вы выезжаете через десять минут, - после того, как я выйду.
- Отличная идея! Лето, душно. Выхлопные газы! Немного побыть на свежем воздухе не помешает! Подождите секунду. Жду важного звонка. Вы сумку с собой захватили? Нет? Ну, ничего. Как-нибудь доставите свой аванс…
Астроном поднял трубку телефона, проверяя исправность аппарата. Поднес к уху. Послушал. И положил обратно.
- Знали бы Вы, как я наслаждался природой, свежим воздухом при побегах из ссылки, - проговорил Астроном, просматривая бумаги, лежащие перед ним на столе. – Но навсегда пришлось оставить эти места - прекрасные, но пустынные, дышащие смертью, чуждостью и неволей…
Астроном благожелательно посмотрел на посетителя. После паузы он добавил:
- Я чувствовал порой такой гигантский источник энергии, что, казалось, выдержу все и вернусь…
«Похож на героя из романов Сенкевича», - подумал посетитель. – «Фанатик. Монах, одетый в солдатскую одежду».
- Человек учится терпению и спокойствию в тюрьме, - тем временем продолжал Астроном.
Эта мысль, сформулированная абстрактно, посетителю не понравилась. Он поинтересовался, сколько времени Астроном провел в тюрьме. Тот ответил: "Четверть моей жизни, одиннадцать лет..."
«Одиннадцать или девять?... Как посчитать…» - засомневался посетитель. – «Впрочем, по любому не мало…» «Производит странное впечатление. Сверхизбыточный романтизм с частичной потерей ориентации…»
- Мечтал работать народным комиссаром просвещения…- продолжал тем временем Астроном. В толстой пачке листов, лежавшей перед ним, он встретил список католических священнослужителей.
На столе перед Астрономом лежало десять папок: девять черных, почти полностью заполненных листами, и одна белая, почти пустая.
Список католических священников Астроном положил в белую папку. Практически все другие листы он перекладывал в папки черного цвета.
На каком-то документе виднелась фамилия «Циолковский». Прочитав документ, Астроном положил его в белую папку: «Что делать, любовь к звездам…». В гимнастерке Астронома в нагрудном кармане лежало письмо, извещавшее об избрании Астронома, К. Э. Циолковского и Я. И. Перельмана почетными членами Общества изучения межпланетных сообщений. Общество было создано на основе секции межпланетных сообщений, учрежденной двадцатью пятью слушателями Академии Воздушного флота имени Н. Е. Жуковского.
«Знаем, как, кого и чему Вы учите», - подумал посетитель. – «Просвещение… Впрочем, ТАМ уже свободных мест нет… Там - сосед по имению, по Ошмянскому уезду.»
Внезапно Астроном на мгновение поднял голову и взглянул на посетителя, словно прочитав его мысли. «Сосед с соседом могут договориться. Худой мир лучше доброй ссоры». «Ильич Мархлевского на переговоры посылает…» «Товарищ Сталин тоже едва не стал священником.» «Снарядный голод… Польшу в 1915 году германской армии «сдали»?..»
«Учился в гимназии, хотя и не закончил…» - продолжал размышлять посетитель. – «труды Коперника на латинском читал?» «…латинский язык… — «удовлетворительно»…»
Среди пачки листов обнаружился документ с фамилией «Котовский». Астроном положил этот документ отдельно, не вкладывая ни в какую папку.
Статистическая сводка о количестве актов бандитизма и жертв преступлений… «С этим явлением мы покончим…»
«Пять миллионов детей являются беспризорными… система детских учреждений… А.С. Макаренко…» «Придет время, вырастут. Станут образованными, полезными людьми…».
«…Массовые нападения на железнодорожные объекты, грузовые и пассажирские поезда… Техническая база железнодорожного транспорта приходит в негодность…». «…Наладим…»
«Особый временный комитет науки при СНК… ВСНХ… ГОЭЛРО… Кржижановский…» «В 1947 году займем 1-е место в Европе по производству электроэнергии…»
Астроном отвлекся от чтения документов, взял листок для заметок: «отправить финансовую помощь семье (жене и дочери) погибшего старшего брата».
Где-то рядом вдруг заработали автомобильные моторы. И смолкли.
«Никак ночи не дождутся. Расстреливают по спискам. …виновных-невиновных, причастных-непричастных… …Официально декретировал институт заложников… Пятнадцать месяцев массового террора и бессудных расстрелов… Запугивали, заливали кровью… Затем «прикрылись» созданием революционных трибуналов… Сколько всего: расстрелянных, умерших в застенках от голода и болезней, освобожденных? В период его руководства?» - подумал посетитель. – «А ведь его отец закончил Санкт-Петербургский университет, физико-математический факультет. Был преподавателем, Антона Павловича в Таганроге математике учил. Устроили им после восстания 1863 года «веселую» жизнь. Отец его аж до Таганрога добрался… В то время по спискам не расстреливали… Отец его получил от царского правительства орден за свою просветительскую деятельность и пенсию в комплекте с орденом. После выхода в отставку многочисленная, многодетная семья жила на эту – царскую - пенсию …».
«Спасибо за пенсию» - мысленно согласился Астроном. – «По Конституции 1936 года пенсия будет объявлена общедоступной. А с начала 1960-х и далее - еще, по крайней мере, лет тридцать, пенсия станет общедоступной реально. Эта же Конституция впервые в российской истории провозгласит всеобщее равное прямое тайное голосование. (Тоже примерно лет на тридцать) Хотя и – при однопартийной системе. Революционные Советы, формируемые из делегатов от работников предприятий, военнослужащих воинских частей и т.д., уйдут в прошлое. Не Европа, конечно, но – шаг к ней, возвращение к парламентаризму».
Среди документов Астронома увидел и свое начатое письмо жене: «Я нахожусь в самом огне борьбы… Нужно спасать наш дом… Работа и борьба адская… Сегодня помимо идеи – помимо стремления к справедливости – ничто не определяет моих действий».
«Якобинцы… Робеспьер, Кутон, Марат, Сен-Жюст…» - «лезло» в голову Астроному. – «Честный до пуританизма, щепетильный в делах, целомудренный, равнодушный к удовольствиям, суровый в принципах и педантичный в речах, с узким умом и холодной душой", - вот Робеспьер в характеристике Луи Мадлена.»
Документ с подписью «Ленин»... Астроном помассировал ладонью голову, словно почувствовал головную боль: «Политически — ответственными за всю эту поистине великорусско-националистическую кампанию следует сделать, конечно, Сталина и Дзержинского». Астроному вспомнился сам собой, – невольно, – Менжинский и его дореволюционные слова в адрес Ленина: «революционная вертихвостка». «Брестский мир – чья «заслуга»? О таком мы в 1906 году в Стокгольме не договаривались! Учредительное собрание – обещали?.. Екатеринбургский подвал в ночь на 17-е июля 1918 года – чье решение? 7 июля 1918 года я подал в отставку, - на время следствия по делу о «мятеже» левых эсеров. Вернулся в должность 22 августа 1918 года… В «подавлении» «мятежа» левых эсеров практически не участвовал. 17-го июля 1918 года остался в стороне. Так сложилась судьба…».
«Когда Канегиссер стрелял в Урицкого, его, естественно, в Петрограде не было. Когда Каплан стреляла в Ленина, его не было в Москве. Он ехал в Петроград расследовать убийство Урицкого… Естественный ход событий? Удачливость? Интуиция? Его сверхэнергичная деятельность подпитывалась тезисом о скорой смерти от болезни. Мол, врачи предупредили о слабом здоровье и надо успеть сделать как можно больше. Умер в 1926 году в возрасте почти 49 лет. Прожил не очень длинную жизнь. Но для тех времен – войны, репрессии, голод, эпидемии, некачественная пища - возраст 49 лет можно было считать достаточно длительным.»
«Носит гимнастерку, шинель. Дает понять, что Брестским миром всё не закончилось? Что будет и на их улице праздник? Что, - придет время, - возьмут и Вену, и Берлин?» - предположил посетитель. – «Глупости… Это – вряд ли. Так же маловероятно, как маловероятен полет в космос, о котором мечтают Циолковский и другие научные фантасты в Обществе изучения межпланетных сообщений». «Фанатики, романтики, мечтатели… До уровня потери ориентации… До уровня утраты понимания реального и нравственного… Составители фантастических повестей…»
Вдруг посетитель вскочил, подбежал к двери.
«Пятнадцать минут», - отложилось в памяти Астронома.
Астроном сосредоточился на чтении бумаг, лежащих перед ним.
Посетитель дергал за ручку; дверь кабинета не открывалась.
- Мне нужно срочно помыть руки. Дверь не открывается!
- Бывшие хозяева специально замки испортили, - заметил Астроном. – Сейчас позвоню, чтобы исправили.
Он протянул руку, чтобы поднять трубку.
В открытое окно с улицы влетела граната.
Посетитель бросился на пол, пытаясь найти защиту за столом.
Астроном вскочил со стула и запрыгнул в металлический шкаф. Дверцы шкафа оказались не заперты, а сам шкаф был пуст. Астроном успел притворить за собой дверцы.
Раздался взрыв.
Астроном вышел из шкафа.
Посетитель не подавал признаков жизни.
В кабинет начали заходить люди.
- Исправили замок, - зачем-то сказал Астроном посетителю. Тот не дышал и не двигался.
Из открытого окна донеслись крики, шум.
- Наверное, Ваши «компаньоны»? – предположил Астроном. Взглянул на красные подтяжки посетителя. Вздохнул.
28 января 2018 г. – 07 февраля 2018 г.