ОНА так понимала ЕГО, так сочувствовала, вытирала слёзы, катящиеся из глаз по его небритым щекам, что через полчаса ему захотелось развернуться к НЕЙ и начать успокаивать ЕЁ.
Потом ОНА вспомнила, что вчера на сельхоз ярмарке купили цветочный мёд и сборы каких-то трав.
Встрепенулась, побежала на кухню, заваривая, всё причитала, что верит в своё излечение…
Из комнаты доносился вопрос, а чем ОНА больна, на что отвечала, что малость нервная.
Он думал, как хорошо, что ОНА понимает, что нуждается в лечении, но малость, это мало сказано.
А потом всё приговаривала, что это настоящие травы, что вот, на этикетке даже адрес с мобильным телефоном написан, чтобы приезжали и ещё покупали. ОН сделал предположение, возможно там с соседями нелады и сначала травы, а потом их недруги.
ОНА всё не унималась, ОН встал с дивана, тоже прошёл на кухню к холодильнику, достал оттуда бутылку водки, сел рядом за стол, отодвинул приготовленную горячую дымящуюся чашку с травами, плеснул себе в рюмку горькой, выпил.
Закусывать не стал, а только громко и сильно стукнул по столу кулаком. ОНА всё щебетала про травы, про леса, про пчёл. И сама всё больше напоминала какое-то жужжащее создание.
Уже не раздражали её слезы, текущие вперемешку с речью. «Столичная» всё быстрее бежала по жилам, попадая в кровь и всё больше согревая, лучше всякого друга.
Для верности ОН ещё разок стукнул кулаком по столу. Больше рука уже не поднималась. На ней покоилась ЕГО голова, уткнувшаяся в крепко сцепленные ладони.
ОНА продолжала успокаивать, попивая мелкими глотками настоянный чай из чашки. Тоже больше не плакала. Травы начинали помогать. ОНА выглядела, как и мечтала, спокойной, как сволочь. ОН не казался ЕЙ больше несчастным. Не было больше повода вытирать с его щёк слёзы, катящиеся из глаз.
Наступило понимание. ОН тоже больше не поворачивался к НЕЙ. ОН просто не мог. Совсем захмелев, пьяный лежал под кухонным столом. А ОНА взирала на НЕГО сверху, совсем успокоевшаяся, что больше не надо ему сочувствовать, сентиментально пуская слезу.
На утро, санитары «скорой помощи» выносили из квартиры два трупа, мужской и женский.
Всё же, гады-соседи… Но возмездия не наступит. Рядом живущая бабка, продавшая из под полы по дешёвке «столичную», тоже не любила людей, но очень любила мёд и травы. Просто хотела жить долго. Раньше проживала по соседству с продавщицей того сбора трав, от которого ОНА успокоилась на века. Наконец, ОН понял, чего ей так не хватало в жизни. Ни мёда и трав, а ЕГО понимания навсегда. Но было уже поздно. Больше стало некому понимать друг друга. Но всё же ОНИ остались людьми, хоть и с опозданием пришедшие к пониманию.