www.chaklin.com
"Ничто не бывает таким плохим или
таким хорошим, как кажется"
мудрость жизни*
ОНИ
…Домой вернулась Мария поздно. Сняв туфли на высоком каблуке, так измучившие ее ноги за день, и небрежно повесив на вешалку плащ, она вошла в комнату и просто упала на кровать.
Прошел час, как, свернувшись калачиком, Мария лежала, обняв двумя руками подушку. Слезы медленно стекали по ее щекам, горечь и обида переполняли ее израненное сердце. Еще несколько дней назад ее жизнь была наполнена смыслом. Она знала, к чему стремиться, чего добиваться, куда двигаться дальше. Но теперь ей все казалось безнадежно пустым и не нужным никому. В душе Марии боролась целая гамма чувств. Она ругала себя за слабость характера, за эгоизм, за жалость к себе. «Не справилась, – кружилось в ее голове, – посчитала, что смогу, и не получилось, такая глупая самонадеянность... А сейчас даже бороться не хочется, только усталость и разочарование, и больше ничего. Вот результат моих надежд».
Приглушенный свет лампы навивал еще больше грусти. Светло-серый большой британский кот Гвидон, прижавшись к Марии сбоку и монотонно урча, непрерывно перебирал передними лапами одеяло. Она машинально протянула руку и стала медленно поглаживать его по голове, утопая пальцами в его мутоновой шерсти.
Раздался телефонный звонок. Мария нехотя повернулась к тумбочке, на которой стоял телефон, и сняла трубку.
– Алло, – стараясь не выдавать своего состояния, произнесла Мария.
– Машка, привет! – раздался ободряющий голос ее подруги.
– Привет, Марго…
– Куда пропала? Что нового?
– Ужасно…
– Ну что опять случилось?
– Хочу развестись.
– Ну, это не новое.
– Нет, ты не понимаешь. Я больше не могу!..
– И это я уже слышала. Твой экстрим мне давно знаком, а я спрашиваю, что нового?
– Я… я влюбилась!
– Как?!!
– Ну, я думаю, что это так, хотя не совсем уверена.
– Класс!
– Нет, ты не подумай, что это связано с моим желанием оставить мужа. Скорее, это просто, чтобы не разучиться дышать…
– Да ладно, – небрежно бросила Ритка, – не оправдывайся. Выкладывай, кто он?
Несмотря на прозвучавший вопрос, Мария выдерживала паузу, сомневаясь в своей готовности все рассказать сейчас. Но женская природа взяла верх над ее сомнениями.
– Ты знаешь, парадокс, но мне нашел его муж. Это было полгода назад, когда мы покупали машину. К тому же Егор точно знал, что я проявлю слабость. Он так и сказал: «Там классный менеджер, тебе понравится!»
– Ну и что? Понравился?
– Да, но не сразу. Примерно месяц назад я увидела его снова, и, ты знаешь, как будто что-то щелкнуло. Это – как дом, в который входишь и чувствуешь, что здесь тебе хорошо, что именно тут ты хотел бы остаться и жить. Какое-то состояние комфорта или душевного равновесия ощущаешь рядом с ним.
– Ну, ты даешь! Ты ничего не боишься?
– Не знаю…, – задумчиво ответила Мария.
– А дальше-то что?
– А дальше… Дальше я позвонила ему и сказала, что влюбилась.
– Обалдеть! Ты сумасшедшая! Ну, разве можно говорить мужчинам об этом? Это они должны нас выбирать, добиваться, ухаживать… Признаваться в любви, наконец! Ты что, разве забыла? – быстро и темпераментно говорила Рита, – ты вспомни тех ребят, которые толпились около тебя!
– Да… Но почему?..
– Что почему?
– Почему мы всегда должны выбирать из того, что нам предлагается? Кто придумал этот закон? А может вся эта очередь ни к черту не годится? Все это серые, скучные, посредственные люди? И, ошибаясь, ты обрекаешь себя?
– Ну, уж конечно!... Зато теперь ты веселишься с Егором от всей души! Наверно и плачешь сейчас от большого веселья, – иронично перебила Ритка.
Но Мария не обиделась. В чем-то она была права, а что-то принципиально не понимала.
– Я не об этом, – понижая голос, пыталась пояснить Мария, – Ты не понимаешь меня.
– Ну, уж куда мне…
Наступила пауза. В создавшейся тишине Мария услышала, как тикают часы, висевшие на стене. Она посмотрела на них. Стрелки показывали полпервого ночи.
Мария привязалась к Рите еще со школы. И разве можно было забыть, как они вместе прогуливали уроки, как списывали контрольные, как весело обсуждали недвусмысленные взгляды своих кавалеров-одноклассников. И хотя Маргарита была инертна по своему характеру, Мария часто нуждалась в ее чувстве юмора и умении слушать. Доверяла ей и ценила их дружбу, проверенную временем.
– Ладно! Прости! – прерывая молчание, сказала Рита, – просто Егора ты не спасешь, он с рождения отмечен роковым числом. А вот себя погубить сможешь. Ты представляешь, что может быть, если он заметит твою так называемую влюбленность?
– Давай об этом не думать! Ведь у меня тоже есть внутренняя сила, – со вздохом произнесла Мария.
– Да, но она слабовата будет. Сама знаешь! Ладно, останешься жива, позвони. А то заболталась с тобой, ночь на дворе! Спать надо!
И, не дожидаясь ответа, Рита повесила трубку.
Немного успокоившись, но, все еще пребывая в подавленном настроении, Мария отвернулась к стене и, натянув одеяло поближе к подбородку, закрыла глаза.
Она мучилась от того, что взвалила на себя непомерный груз быть в семье и мужчиной, и женщиной одновременно. И сейчас расплачивалась за неоправданные надежды своих домочадцев.
Муж мало помогал ей. Вечно недовольный, хмурый и злой, обожал делать замечания и указывать на недостатки окружающих. Он как бы надвигался на собеседника, пытаясь заранее показать свою внушительность, при этом тут же мог одарить вполне искренней улыбкой, обескураживая своей доброжелательностью. Обладая от природы хорошим красноречием, всегда умел доказать, что белое это черное, и наоборот. В сущности, в нем пропадал хороший талант философа и оратора.
Егор был крупного телосложения, с короткой стрижкой и тяжелым взглядом пронизывающих карих глаз. Решительный, уверенный в себе, он любил собирать жар чужими руками, а Мария для этого подходила лучше, чем кто-либо другой. Подавив к пятнадцати годам совместной жизни ее волю и самолюбие, он почти полностью овладел ее чувствами, и, нажимая на разные рычаги ее души, всегда добивался желаемого результата.
Вот она и пыталась быть лучшей из лучших, помогая поддерживать ему его имидж. А привыкнув к хорошей жизни, Егор попросту не делал ничего, но от Марии отчаянно требовал серьезных улучшений. Постоянно читал ей нравоучения и нотации, перемешанные с ярко выраженным гневом, а порой и с нескрываемой яростью.
Она практически разрывалась между стремлением угодить ему и желанием избавиться от этого ада. Но, зная его ужасную тайну, она понимала, что он не отпустит ее никогда…
От полного отчаяния ее спасал сын Константин. Костя был тихим и скромным мальчиком четырнадцати лет. Высокий, худощавого телосложения, с задумчивым выражением лица. Его грустные зеленые глаза таили в себе глубокие переживания. Далеко не детская серьезность сильно выделяла его среди сверстников и не давала возможности найти понимания. Стесняясь надменности своего отца и его неожиданных вспышек гнева, он боялся заводить друзей, особенно после случая с Дашей…
Они были дружны с раннего детства. Даша была частым гостем в их доме.
В тот злополучный Новый год отец был сильно пьян, так как отмечал его наступление заблаговременно. И все же ничего не предвещало беды. В доме было тепло и уютно. Переливаясь разноцветными огнями, стояла наряженная елка. В камине искрились угольки. На кухне копошилась с салатами баба Вера. Отец монотонно храпел, невзирая на работающий телевизор. Они всегда встречали Новый год на даче, с тех пор, как купили этот дом.
Но вот в дверь постучали, и на пороге появилась Даша. Припорошенная вечерним снежком, румяная, с подкрашенными пухлыми губками. Длинные русые волосы выбивались из-под вязаной шапочки, делая ее лицо еще более милым. В голубых глазах играли озорные искорки. Ее хрупкость и миниатюрность придавали ей особую детскость, и, хотя ей было уже шестнадцать, в ней полностью отсутствовали кокетство и манерность, присущие девочкам ее возраста.
Костя встретил ее, и, повесив шубку, предложил подняться в кабинет. И все было хорошо до того, как они сели за стол.
Отец, добавив бутылку водки в тот коктейль, который шумел у него в голове со вчерашнего дня, и, разбавив все это шампанским, потерял все грани приличия. Он самовлюбленно расхваливал себя и обвинял окружающих во всех смертных грехах, не забыв даже соседа, который в первый раз не поздравил его с Новым годом. Но самыми виноватыми оказались его мать и жена.
– Ну, сколько можно метаться по кухне! Все жрать давно хотят! А они все режут и режут эти долбаные салаты! Да кому они нужны?! Мужику мясо надо! Доверься бабам! Так они весь праздник тебе испортят! Ну, долго я еще буду ждать?! Ало-о?!? Меня,
вообще, кто-нибудь слышит?! – возмущался Егор. Затем последовал нескончаемый поток брани с ненормативной лексикой, который окончательно отравил всем настроение.
Костя сидел напротив Даши за общим столом, погрузившись в глубокую задумчивость. Даша, покусывая губы, машинально теребила вилку, от ее улыбки не осталось и следа. Баба Вера, пытаясь исправить это положение, поднялась со стула, и, взяв со стола несколько грязных тарелок, ободряющим громким голосом проговорила:
– Ну, хватит сидеть, Мария, пойдем, принесем горячее.
Молча, мать с бабушкой удалились на кухню, чтобы не раздражать отца. Но отец не унимался. Теперь его гнев обрушился на сына.
– Ну, ты! Что сидишь? – развязно произнес Егор, – такой же, как все Зорины. Противно смотреть!
Костя, стиснув зубы, не поднимая глаз, тихо произнес:
– Папа, хватит!
– Вот именно! – подхватила Дарья, защищая друга.
– Что-о?!?? – громко и протяжно прокричал Егор. – Ты кто такая?! Еще в моем доме указывать мне будешь?
Не дожидаясь ответа, он молча поднялся со стула, и, подойдя к Дарье сзади, схватил ее за роскошные длинные волосы. Намотав их на руку, Егор потащил Дашу в сторону двери. Отчаянно сопротивляясь, она упала на пол.
– Папа! Не надо! – умоляюще кричал Костя, пытаясь разжать неподдающиеся пальцы отца.
– Вы не имеете права! – кричала перепуганная Даша.
Услышав крики, Мария немедленно появилась в дверях комнаты. Быстро оценив ситуацию, она кинулась на Егора, с невиданной силой отталкивая его от Дарьи.
– Отстань от нее! Отпусти девочку! Совсем сдурел что ли?! – надрывным голосом взывала Мария.
В недоумении он, наконец, освободил Дашу и, слегка покачиваясь, облокотился на подоконник. Быстрым движением Костя подхватил подругу и увел в коридор, на ходу вытирая слезы, катившиеся градом по ее лицу. Дрожащими руками он пытался надеть на нее шубку, чтобы быстрее увести из этого кошмара.
Но, к сожалению, этот случай, в сущности, не изменил ничего. Мать Дарьи так и не сообщила в милицию. А домочадцы, хотя и выдержали паузу в общении с отцом, о произошедшем старались не вспоминать, списав все на беспробудное пьянство.
Горечь от случившегося так и осталась в душе Константина, но он все же простил свою мать за бездействие и слабость характера, так как горячо любил ее и был сильно привязан.
Даша вернулась через год, когда отец, снизойдя к просьбам жены и сына, попросил у нее прощения.
* * *
…Прошел час, как Мария задремала. Она спала тревожным неглубоким сном, иногда вздрагивая и тяжело вздыхая. Кот Гвидон преданно лежал у ее ног, прикрыв свои лимонные глаза пушистой лапой. Отбивая секунды, тикали часы. Пронзительный звонок мобильного телефона заставил Марию очнуться. Она приподнялась на локте, и, щурясь от света непогашенной настольной лампы, взяла в руки трубку.
– Алло…? – охрипшим ото сна голосом произнесла Мария.
– Ну, здравствуй!... – услышала она голос мужа, – Хватит на меня дуться… Да, я был не прав, но я же люблю тебя, – теплым, сладким шепотом говорил Егор.
Мария молчала.
– Ты устала, надо отдохнуть, все образуется. Ты меня слышишь?
– Да, – нехотя отозвалась она.
– И тебе не надо знать мои тайны. У каждого человека есть свой черный экран.
– Грустно…
– Что грустно?
– Все…
– Машенька, попробуй расслабиться, порадовать себя чем-нибудь. Ты устала! Я же знаю как ты устала… Может, съездить куда-то или что-то купить… Ну что я тебе говорю, ты и так все понимаешь. Не молчи! Ты слышишь меня?! – повторил он.
– Слышу!
– А знаешь? Давай купим тебе джип! – неожиданно предложил Егор.
– Зачем? – удивилась Мария.
– Ну, ты же хотела машину покрупнее. Будешь возить свои холсты, да и родителям будет удобно перевозить свое барахло на дачу. У тебя же есть деньги?
«Вот и кончился мед! Вот, что не дает ему покоя!» – возмущенно подумала Мария.
– Ну не обижайся на меня… Давай, я сейчас приеду с дачи? Хочешь?
– Зачем? – опять спросила она.
– Я соскучился, и потом, я так хочу! Я что, не могу приехать к себе домой?! – уже повышая голос, раздраженно произнес Егор.
– Можешь, – со вздохом ответила Мария.
– Ну, вот и все!... – как бы подводя черту, резко оборвал Егор и тут же повесил трубку.
Мария подняла голову и снова посмотрела на часы. Стрелки показывали два десять. Если Егор выехал, то он будет приблизительно через час, а то и раньше, учитывая, что ночь и дороги свободны.
«Что же делать?» – спросила она себя, и, не находя ответа, положила голову на подушку. Окунувшись в теплый, мягкий пух, она тут же почувствовала усталость. Легкая тяжесть в затылке снова погрузила ее в сон.
Проснулась Мария утром. По шуму процессора, доносившемуся из соседней комнаты, она поняла, что не одна. Не торопясь, она встала с постели, и, выйдя в коридор, заглянула в соседнюю комнату. За компьютером сидел Егор. Почувствовав за спиной движение, он обернулся.
– При-вет! – протяжно произнес он.
– Привет! – с легкой грустью ответила Мария.
– Чайник на плите, я только что его включил. Сделай нам кофе, – попросил Егор и снова отвернулся к компьютеру.
Ни слова не говоря, Мария направилась в кухню. Насыпав в чашки растворимый кофе и залив его кипятком, она почувствовала, как тонкий бодрящий запах заполняет окружающее пространство, вселяя в атмосферу уют и тепло. «Но это – лишь желанная иллюзия», – подумала она и, взяв из комода чистое полотенце, решила умыться в ванной.
Подняв голову, Мария увидела свое отражение в большом зеркале, висевшем над раковиной, и тут же ужаснулась своему «разложенному» состоянию. Непослушные рыжие волосы множеством завитушек большой копной спадали на ее плечи, придавая ей вид взъерошенного одуванчика. Губы припухли, как будто всю ночь придавались страстным поцелуям. Кончик носа по-прежнему был вздернут, а голубые глаза растерянно искали объяснение ее образу. Достигнув бальзаковского возраста, Мария была ни хороша и ни дурна. Она любила производить впечатление броской одеждой и непринужденной манерой общения. С необыкновенной легкостью решая многие проблемы, она старалась жить увлеченно и со вкусом, проявляя интерес всегда и ко всему. Веселая и непосредственная, Мария без труда увлекала за собой окружающих. И можно было бы сказать, что ей удается все, но жизнь вносила свои коррективы, достигая равновесия ее проблемами в семье.
Умывшись и расчесав свои кудри, Мария переоделась. Подкрасив глаза и губы, она взяла с полки флакон туалетной воды «Тудей» и легким нажатием брызнула себе за ухо. Свежий цветочный запах моментально окутал ее чудесным ароматом. Немного удовлетворившись своим внешним видом, она заглянула в комнату к Егору и позвала его пить кофе.
– Я нашел! – радостно проговорил Егор, входя в кухню.
– Что?
– Машину тебе.
– Какую?
– Большую! – для убедительности он развел руками, – как ты хотела, там огромный багажник, все твои картины влезут, да еще место останется!...
– И что это за зверь?
– Это «Хонда».
– «Хонда»?
– Да, «Хонда CRV». Вернувшись с дачи, не стал тебя будить, сразу сел за компьютер и влез в Интернет. Вот адреса, где их продают, даже с люком есть.
И он важно протянул ей выведенные на принтере листы. Мария машинально вглядывалась в текст, где были расписаны адреса салонов и характеристики машин.
Она не считала необходимым менять свой маленький «Опель», но четко понимала, что пока Егор знает о существовании на ее руках определенной суммы денег, он не успокоится, и будет строить на них разные планы. «Ох уж эти деньги! Болезнь человечества! И пусть речь идет не о промышленных масштабах, счастья они все равно не приносят», – с горечью подумала Мария.
– Ну, как? – вопросительно посмотрев на нее, спросил Егор.
– А никак…
– Поедем, посмотрим?
– Не знаю…
– А чего тут знать, мы сначала просто посмотрим! Поехали, развеемся, – и он решительно встал, – Костя у бабушки?
– Да, – тяжело вздохнув, ответила Мария.
– Ты когда его забираешь?
– Вечером.
– У него все в порядке?
– Да.
– Ну и хорошо, собирайся, поехали, – и, дружески похлопав ее по плечу, Егор ушел в комнату.
* * *
…Движение на дороге было напряженным, Мария заметила, как Егор сдерживал себя от выражений, который так и рвались из его души в адрес водителей проезжающих мимо автомобилей. Москва бурлила шумным потоком машин. Путь обещал быть неблизким. Салон, в который они держали путь, находился на другом конце города. Уже на подъезде к кольцевой дороге, Егор неожиданно предложил:
– А давай заедем к Соколову, посмотрим «Аутлендер»?
Мария почувствовала, как быстро забилось ее сердце. Легкое смятение было едва уловимо на покрасневшем лице.
– Зачем? – удивленно спросила она.
– Да просто так!
– Но я же не хочу «Аутлендер», – на этот раз с заметным волнением ответила Мария.
– А я и не заставляю тебя его покупать. Мы просто посмотрим, а вдруг понравится?...
– Но там же маленький багажник!
Но Егор не слушал ее и, резким движением повернув руль вправо, уже двигался по направлению к офису, где работал Валентин.
Мария молчала и судорожно теребила в руках мобильник.
– А что ты так нервничаешь? – с нескрываемой подозрительностью поинтересовался Егор.
– Я?... Я – нет… С чего ты взял?!
– Да странно себя ведешь!
– Просто не хочу терять время.
– Поздно! Уже приехали.
Мария была на грани паники, пытаясь внешне не показывать своих переживаний. «Наверное, Егор что-то задумал. Это – одно из двух, – подумала она, – или он решил купить машину для себя, или он действительно меня подозревает после прочтения электронного дневника и хочет воочию убедиться в серьезности моего увлечения Соколовым. Боже! Что делать? Достаточно одного неверного вопроса со стороны Валентина, и может рухнуть все! Вдруг он спросит: «Ну, как Вы вчера, попали к нашему эксперту?» Или, еще хуже: «Вы уже определились с покупкой «Аутлендера» после тест-драйва?» Ужасно! Как быстро она стала заложницей своих опрометчивых поступков, да еще ни в чем не повинного человека вовлекла.
Но, так или иначе, теперь все зависело от Валентина. «Он поймет, он справится», – твердила она себе.
Остановившись все у той же машины, что и вчера, Мария смотрела вдаль и с волнением наблюдала, как к ним приближается Валентин. В висках стучало, но внешне она пыталась изобразить равнодушие. И только глаза, полные мольбы, устремились в открытый взгляд Валентина.
– А мы приехали исключительно ради Вас!, – подчеркнуто, с улыбкой произнес Егор.
– А я и не сомневался! – твердо и уверенно ответил Валентин, пожимая протянутую руку и, повернув голову в сторону Марии, сказал:
– Здравствуйте, Мария Денисовна.
– Здравствуйте.
– Вот, хотели подобрать машину. Смотрим, выбираем, – спокойно объяснил Егор.
– Ну что ж, очень хорошо! – одобрил его Валентин.
– Может, продемонстрируете нам «Аутлендер»?
– Пожалуйста!
– И хотелось бы на нем покататься.
– Без проблем. Сейчас организуем.
И, улыбнувшись, Валентин удалился.
А дальше все повторилось, как накануне… Та же машина, тот же район, те же ухабы, только вместо помощника Андрея был Егор.
Валентин сидел за рулем со спокойным и непринужденным выражением лица, и только по неуверенному движению автомобиля было заметно, что он нервничает.
– А что, она не может ехать ровнее? – c легким раздражением спросил Егор.
– Нет, почему же? Может. Просто, немного застоялась. Надо потоптать.
И для убедительности он коротко несколько раз нажал на газ.
Мария сидела сзади. Она чувствовала волнение Валентина и ругала себя за опрометчивость и проявленную ею неосторожность.
– Не убедили, – вылезая из машины, заметил Егор, – но, поскольку Маша выбирает ее для себя, пусть пересядет рядом с Вами, и вы сделаете еще кружочек вокруг салона. Может это поможет ей определиться. А я пока покурю и подожду вас.
– Хорошо, – отозвался Валентин и снова включил зажигание.
Не помня себя, Мария села рядом с ним. Тошнота медленно подходила к ее горлу. Голова потяжелела. В решении Егора «сделать еще кружочек, который поможет определиться» она видела явный подвох. Определиться в чем? Он объявил это так, будто речь шла вовсе не о машине…
Между тем, они плавно ехали по указанному маршруту. В первый раз Мария оказалась наедине с Валентином, но радости это не доставляло. Ей было стыдно за предоставленное ему испытание.
– Вы знаете, я не думала, что сегодня снова попаду сюда. Все так неожиданно получилось…
Опустив глаза, в растерянности пролепетала она и замолчала.
– Я так и понял, – как-то очень добро, отозвался Валентин.
Машина остановилась перед электронными воротами, ведущими на служебную парковку. Не сговариваясь, они посмотрели друг на друга. Наступила пауза. «И что теперь со всем этим делать?!» – прочитала она в его взгляде и поняла, что думает о том же самом. Но не было ответа на этот вопрос. Да и нужен ли был им сейчас ответ?...
…В тот же день Мария купила «Хонду» совсем в другом салоне у другого менеджера.
www.chaklin.com