Дом воеводы. смотритель и клеопатра,
- Ну, привет, Анна Иоанновна! Привет, Катя Великая! Вот у меня и свободный доступ к Вам! - Люсьена Васильевна погладила ту и другую по пышному плечу, забранному в дорогую парчу, с некоторой брезгливостью коснувшись светло-желтого декольте обеих. - В Ваш век, дорогие мои, навряд ли состоялась бы такая встреча - я ж не гоголевский кузнец Вакула, прибегнувший к бесовским силам. И, все же, хоть Вы и царственного рода особы, но кровью и плотью своею - самые обыкновенные бабы. И даже не без греха! Это особенно Вас касается, уважаемая Екатерина Алексеевна! - Люсьена Васильевна улыбнулась, заговорщески подмигнув императрице. Ни Анна Иоанновна ни Екатерина Вторая не выразили никаких эмоций в ответ, не послали никакого чувственного импульса, незрячими глазами глядя в незнакомое, чуждое для них пространство. Люсьена Васильевна подошла к полководцу Суворову: - О, Александр Васильевич, наш славный генераллисемус! Но какой же вы худенький и маленький, оказывается! Просто подросток! А какие дела творили, какие сражения выигрывали! - она перевела взгляд на рядом стоявшую фигуру: - А вот и сам Бонапарт! Да-а, мсье Наполеон, вообще-то Вас всегда представляют этаким карликом, человечком ущербного роста, но ведь Вы - Человечище! И сегодня здесь мужчина еще вполне!
Всю эту словесную тираду Люсьена Васильевна вслух не произнесла, так сказать, не озвучила - все мгновенно пронеслось в ее мыслях, когда она стояла у восковых фигур выставочного зала городского музея. Столь редкое зрелище как выставка восковых фигур для маленького провинциального городка явилось необычайно-интересным событием. Стар и млад спешили попасть на нее, посмотреть выдающиеся личности пусть и запечатленные в воске. Люсьене же Васильевне напрягаться по этому поводу не приходилось - она работала в музее. Дежурной по залу. Раньше это называлось короче и определенней: смотритель. Смотри в оба! Вот Люсьена Васильевна и смотрела-наблюдала. Берегла экспонаты.
Городской музей старинного городка располагался в нескольких исторических объектах, являющихся культурным наследием государственного значения: Свято-Троицкий собор, Богоявленская и Воскресенская церкви, Дом воеводы... Люсьене Васильевне довелось поработать на каждом из них. Она не была фаталисткой, не верила в заранее расписанную кем-то судьбу - шутила, слишком много потребуется бумаги и мозгов для такого серьезного дела, но с приходом в музей задумывалась, облачая удивление в рифмы:
"Под занавес жизни случилась по сердцу работа,
И именно здесь мне служить с интересом охота.
С волнением, радостью я на работу бегу -
В музее старинные ценности я берегу..."
Действительно, Люсьене Васильевне нравилась ее сегодняшняя служба. Каждого посетителя музея она встречала и провожала улыбкой, в ответ получая слова благодарности и пожелания добра и счастья. Выставка восковых фигур из северной столицы, конечно же, не шла в сравнение со всемирно-известной выставкой мадам Тюссо, но, тем не менее, посещаемость музея резко подскочила, возросла. Люсьену Васильевну удивили, поразили своим спокойствием современные дети. Даже самые маленькие не пугались восковых чудовищ, огромного дракона, трехметрового синего Аватара, мохнатых, страшных представителей Планеты Обезьян. Люсьене Васильевне самой было неприятно лицезреть трехглазых, двуликих уродцев-монстров и лишь толстый добродушный Шрек, несмотря на свою "зеленость" не отталкивал ее взгляда.
Не имея счастья называться бабушкой и водить своих внучат по циркам и зоопаркам, музейным выставкам Люсьена Васильевна сама, как ребенок, радовалась и удивлялась, восхищалась и ... недоумевала. Недоумение вызывали некоторые экспонаты-личности, по ее мнению, незаслуженно представленные народному обозрению пусть даже и отлитые всего лишь в воске...
... Целую осень и зиму Люсьена Васильевна работала в Богоявленской церкви. В этой постройке семнадцатого века раполагается Музей древнерусского искусства, представляющий экспозицию древних икон и редкостной красоты иконостас. Деревянный позолоченный иконостас поражает величиной: четырнадцать с половиной метров - высота и тринадцать метров - ширина. Старинные иконы в богатых окладах, серебряных ризах с жемчугом, позолоченных цацах...
Вызывает сохранившийся со времен Ивана Грозного иконописный складень Николая Чудотворца, считающийся покровителем города, оберегом всех его жителей. Работая в одном из самых дорогих и ответственных залов, Люсьена Васильевна вновь удивлялась: почему она, почти убежденная атеистка оказалась среди икон, по сути в божьем храме?! Почему, главное, ей хорошо здесь? Почему при входе в этот Музей-церковь душа ее успокаивается, распускается, как цветок и хочется ... петь?!
И Люсьена Васильевна пела, когда в зале не было посетителей. Сначала "Отче наш", затем "Живые помощи", "Молитву Святому Духу"... Гулкое эхо слова молитв возносило ввысь, к навершию иконостаса, к распятию Иисуса Христа с предстоящими Богоматерью и Иоанном Богословом. Да, Люсьена Васильевна знала молитвы. Ее нельзя назвать неверующей. Она разуверившаяся. Почти! Но не в людях! Люсьена Васильевна верит в чистоту и доброту земного человека и всем сердцем любит его. Она преклоняется перед печальными образами древних икон, ликами святых, бывших когда-то обыкновенными людьми, но еще больше преклоняется перед талантом, душевной бескорыстной отдачей мастеров-иконописцев, в быту называвшихся богомазами...
Работа в зале, где представлена экспозиция раритетных икон, серьезна и ответственна. В какой-то мере, она даже опасна - погоня за ценными иконами всегда имела место быть. Потому, в этом отделе городского музейного комплекса необходимо работать вдвоем. Но довольно долго Люсьена Васильевна работала в одиночку. Женщина она смелая и отчаянная, и несмотря на некоторые бытовые неудобства ей это даже нравилось. В одиночестве Люсьена Васильевна тихо ступала по чугунным плитам, триста лет назад отлитым, и звук ее шагов, десятикратно увеличенный необычной акустикой, отзывался в вышине купольных сводов. В эти моменты она считала себя обладательницей всего музейного богатства: вот они, рядом с нею, не знающие цены иконы! Золотая, серебряная церковная утварь под ее руками! Да и под ногами, под чугунными плитами семнадцатого века тоже, говорят, спрятаны несметные сокровища. Людмила Васильевна - и царица-императрица, Августейшая особа и особа Святейшая, Патриаршия... Короче, она единовластная хозяйка. Но не тут-то было! Оказалось, есть еще "претендент" на власть! С необычным претендентом Люсьена Васильевна познакомилась в маленькой подсобке, где перекусывала бутербродом и пила чай. В какой-то момент она почувствовала, что ее ног коснулось что-то мягкое, теплое, бархатистое. Ей показалось, со стола упало полотенце, но нет, полотенце лежало на месте. Взгляд Люсьены Васильевны вперился в угол подсобки с коммуникационным узлом всяких труб, вентилей. Внизу, под самыми трубами обозначалась небольшая дыра, и на краешке этой дыры шевелился серый замшевый шнурок. Люсьена Васильевна глазам не поверила: крыса?! "Нет, не должно быть! - подумалось ей, - наверняка показалось. Она подошла к дыре, шнурка не было. - Ну, точно показалось, - успокоилась Люсьена Васильевна". Но не успокоилась нарушительница ее спокойствия. Решив долго кругами не ходить, а сразу дать понять новому смотрителю, что именно церковная ли, музейная ли крыса здесь полноправная хозяйка, она вторично прошмыгнула по ногам Люсьены Васильевны. Как уже известно, Люсьена Васильевна была женщиной смелой, отчаянной, не боялась, как говорится, никаких зверей. Душу же Люсьена Васильевна имела мягкую и добрую, потому отбирать власть у своей новой знакомой она не вовсе не намеривалась. Наоборот, она дала ей царственное имя Клеопатра! Так началась дружба смотрителя и... крысы. Казалось бы, дружба, которой быть никак не может и не должно! Хотя, как посмотреть...
На ночь в подсобке на маленьком деревянном брусочке - своеобразном столике - Люсьена Васильевна оставляла канапе с кусочком сыра или колбасы. Придя утром на дежурство, "столик" находила пустым - ясно, Клеопатра нанесла визит, полакомилась. Вскоре крыса вовсе осмелела и выглядывала из дыры трогательно подрагивая носиком и блестя бусинками глаз.
- Ах ты, озорница, проказница! - улыбалась Люсьена Васильевна, - Я-то тебя балую, кормлю, а ты когда меня отблагодаришь? Когда золотишко притащишь? Ты ведь все подземные ходЫ знаешь!
Когда-то давно Люсьена Васильевна прочла в газете о такой вот "дружбе" мужика-алкоголика с крысой. Пропадающий мужичонка делился с грызуном последним кусочком хлеба и однажды она притащила в его убогое жилище драгоценную монетку. Потом еще одну, потом еще и еще... Мужик воспрял духом, поднялся с колен, полностью изменив образ жизни.
Подкармливая Клеопатру, Люсьена Васильевна понимала, что этого делать не следует, ведь, крыса расплодится и может притащить к ней на кормежку целый выводок! А это уже катастрофа! Фильм ужасов "Нашествие крыс"! Нет, с этим надо было что-то делать, как-то решать... Как раз в дни таких раздумий Люсьены Васильевны на работу вышел второй смотритель. Семидесятилетняя Марья Евсеевна. Моложе своей новой коллеги на целый десяток лет, Люсьена Васильевна была очень удивлена: надо же, в таком-то преклонном возрасте не побоялась взяться за ответственное дежурство! Но Марья Евсеевна оказалась шустрой, боевой старушкой. И весьма глазастой, что не соответствовало ее возрасту. Ничего не говоря Люсьене Васильевне, не спрашивая администрацию, ни с кем не советуясь, "Евсеевна" - так стала величать ее Люсьена Васильевна, принялась рьяно наводить порядок. Панически боясь холода, элементарной свежести, она заделала старыми газетами все щели больших окон церкви, не давая Люсьене Васильевне проветривать помещение. Дыру в коммуникационном узле Евсеевна пока не видела, про Клеопатру Люсьена Васильевна молчала и напарница работала тихо-мирно. Но однажды в музейном зале раздался невообразимый крик - Евсеевна увидела крысу. Та, как случалось ранее, вылезла на свет божий в поисках подкрепления, гуляя по подсобке и не найдя пищи, опрокинула урну с использованными музейными билетами и, неожиданно столкнувшись с новым объектом в лице Марьи Евсеевны, юркнула в свое убежище. Евсеевну чуть не хватил удар и Люсьена Васильевна едва-едва ее успокоила. Евсеевна предприняла срочные меры по отсечению, перекрытию путей Клеопатры. Она замуровала дыру тряпками, бумагой, для надежности сверху придавив кирпичом. Натащив сухого репейника, разбросала его по углам музея:
- Крысы, страсть как, боятся такого шешебарника! Он своими колючками вонзается в шкурку крысы и вот она тогда бесится, мечется и готова убежать за тридевять земель!
- Не эстетично же! - заметила Люсьена Васильевна.
- Будет вам эстетика! - решительно заявила Евсеевна и на следующий день явилась с крысоловкой.
- Дыр кругом еще полно! - объяснила недоумевающей Люсьене Васильевне. - А эти твари, знаете какие?! Они ж в ниточку вытянутся - везде пролезут!
- Но эти твари тоже божьи! - попробовала Люсьена Васильевна нащупать богоугодные струны души Евсеевны - та была набожным человеком.
- Не от Бога они! От Сатаны! - отрезала Евсеевна. - Положите-ка лучше в крысоловку кусок колбасы - я жирного не ем, потому как сейчас пост.
- Ну уж нет! "Казнь египетскую" я видеть не хочу! Кто крысу доставать оттуда будет, вы? - Люсьена Васильевна по-настоящему расстроилась. - Я лучше отравы у завхоза попрошу, это будет хотя бы гуманнее... Хотя абсурдно звучит: гуманное убийство...
Люсьене было жаль Клеопатру. "Для чего-то ведь природа ее создала? - думалось ей, - Для чего-то сотворила? А какие у нее розовые пальчики на лапках! И тоже ведь пять пальчиков, будто ручка детская!"
Напрасно Люсьена Васильевна переживала за Клеопатру - в крысоловку та так и не попала. Кусочек хлеба, приманка, оставленный Евсеевной, превратился в нетронутый сухарик. Нетронутыми оставались и спичечные коробки с отравой, принесенные завхозом по просьбе Евсеевны - умна, хитра животная тварь!
На весну Люсьену Васильевну перевели на другой музейный объект - Дом воеводы, интереснейший, древнейший памятник истории и культуры города. В нем располагается отдел краеведения. Дом воеводы, построенный в 1688 году - самое первое каменное городское здание с уникальнейшим атрибутом - флюгером-флажком. Дата строительства на флюгере-флажке обозначена знаками старинной буквенной цифири, что означает 7196 от сотворения мира. Ширина каменных с бойницами стен Дома воеводы в некоторых местах-сводах достигает до трех метров. В стенах проложены внутристенные ходЫ, по которым к воеводе бегали с тайными донесениями услужливые стрельцы. Экскурсантам весьма интересно продвигаться по таким внутристенным ходам. Но гораздо сильнее людей волнуют ходЫ подземные. Утверждают, что их несколько, и тянутся они под землею от Дома воеводы до центра города, Свято-Троицкого собора, Богоявленской церкви и даже проходят под рекой Усолкой. Много легенд и мифов связано с подземными ходами. Поговаривают, что где-то там спрятано золото первых солепромышленников, сановитых священников. Наверняка, в далекие от нас годы и века делались попытки выяснить это. Но о результатах поисков история умалчивает, как помалкивают и заваленные землей, замурованные таинственные ходЫ Дома воеводы. ( Для справки: До упразднения воеводства в 1781 году на посту воеводы в городе побывало 74 вельможных господина. Воеводы назначались царем сроком на два года.)
Люсьене Васильевне работать в залах краеведческого музея также было интересно и волнительно. Вглядываясь в полукруглые своды высоченных потолков, украшенных фресками, иногда она ощущала себя вне времени. Ее окружали предметы быта прошедших веков, эпох и она представляла себя то хозяйкой приказной избы, повелевающей писарями-дьячками, то хозяйкой избы простолюдинки. И, все ж, Люсьена Васильевна скучала по прежнему залу древнерусского искусства. Она ни в чем не подозревала Марью Евсеевну, оставшуюся там, но и не понимала, почему ей предложили дежурство в другом зале. Туда, в Богоявленскую церковь Люсьена Васильевна входила как в дом родной, распахнув свою душу, открыв свое сердце. Ей было так уютно, когда за толстыми, непроницаемыми стенами бушевали февральские вьюги, позванивая стеклом церковных окон. В такие минуты Люсьена Васильевна возвращалась в детство, в уютно-теплую хату с раскаленной печкой-грубкой. Вспоминая работу в зале древнерусского искусства, она спрашивала себя: почему набожную Евсеевну, которой, как говорится, сам Бог велел быть среди икон, под конец смены будто кто-то выталкивал из церкви-музея - так та торопилась домой, а она, Люсьена Васильевна, более склонная к теории палеоконтакта, готова была сидеть у иконостаса до глубокой ночи?! И почему, тем не менее, Евсеевну оставили в том зале, а ее, Люсьену Васильевну перевели в Дом воеводы?!
В Доме воеводы также имелась маленькая подсобка для обеденных перекусов. Люсьена Васильевна пила чай и слушала... сверчка. Да-да, невидимый сверчок "тюрлюкал" свою песню. "Везет мне на живность! - улыбалась про себя Люсьена Васильевна, - Никуда не спрятаться!" Сверчок жил где-то в потайном уголке и на глаза не показывался. Иногда он пропадал на день-два и в подсобке воцарялась подземельная тишина. (Помещение находилось в так называемой "подклети" ниже уровня первого этажа.)
В одно из своих дежурств в зале приказной избы Дома воеводы Люсьена Васильевна услышала характерный звук: будто кто-то разрывал бумагу. Звук то смолкал то усиливался. Люсьена Васильевна обошла всю приказную избу, заглянув под деревянные лавки, за кованые железные сундуки - никаких следов. Что за диво? Слегка потрескивая, бумага продолжала рваться то в одном то в другом углу. Вдруг от чугунной старинной пушки в сторону древних пищалей метнулась тень. Взглядом проследив за движением тени, Люсьена Васильевна увидела крысу. "Клеопатра!" - не удержалась она от вскрика. Длинный замшевый хвостик скрылся под стендом оружия: боевые топоры-секиры, рогатина, кистень, копья, бердаш... "Неужели она, Клеопатра? Неужели та самая?" - не могла поверить Люсьена Васильевна.
Каждый день она выглядывала крысу, но та, испытав на себе все гонения человеческие, обнаружить себя не давала. Зато однажды под ядрами старинной пушки Люсьена Васильевна обнаружила маленькое перламутровое ядрышко. Жемчужина! Люсьену Васильевну будто обдало кипятком: Клеопатра! Точно она! Пробралась подземным ходом из Богоявленки в Дом воеводы! Вот и не верь россказням про замурованные ходы и спрятанные там богатства!
... Стоя сейчас в выставочном зале у воскового капитана Джека Воробья, пирата Карибского моря, охотника за сокровищами, Люсьена Васильевна мысленно переносится в Дом воеводы, к чугунной пушке с ядрами: неужель Клеопатра готовит ей новый "сюрпрайз"?!!
Кто знает, может быть, обыкновенная дежурная по залу, смотритель Люсьена Васильевна со временем станет обладателем подземных сокровищ, как тот несчастный мужичонка-алкоголик из старой газеты, а пока они принадлежат Клеопатре и презираемому человечеством классу ее сородичей.
1-7 февраль. 2018 г.