Лягушатники

               

    В марте начинается большая практика, и все ждут ее. Проходили стажировку на самоходных баржах, которые бороздят речную воду Дуная и иногда выходят на просторы Черного моря. Они используются не только в своей стране, но и уходят вверх по течению, посещая европейские страны. Идет оживлённый товарообмен. Без открытой визы морякам на барже нечего делать,заграница не пускает и удел их – судоремонтный завод или временная работа. Курсанты могли любоваться другими странами, но только издалека, как, например, Румынией на противоположном берегу Дуная. За время учебы государственные структуры тщательно проверяли их досье, чтобы вынести свой вердикт о загранплавании после окончания школы.

    Наконец наступила практика! Всех расписали по баржам, которые оказались в разных портах судоходной реки: Рени, Измаил, Килия – районные центры. Все разъехались. Ваханову, Черемных и Шадрину ехать никуда не надо, их баржа заканчивает ремонт на килийском судоремонтном заводе. Опять Шадрин. На одной барже. Судьба часто связывает нас с другими людьми. Новая встреча - продолжение старой, когда-то бывшей в веках в прошлых жизнях. Больше половины таких встреч - старые знакомые. Встречая, продолжаем знакомство с прерванной точки момента.  Если те взаимоотношения   закончились злобой, ненавистью или другими качествами нашей низшей природы, которые противны эволюции, то их надо изжить. Поэтому карма соединяет этих людей уже в этой жизни и не отпустит до тех пор, пока чувства не изжиты и не заменены противоположными. Тогда можно считать, что проблема данного человека разрешена правильно и встречи прекращаются навсегда. Видимо, судьба настаивала, чтобы Ваханов освободился от своей неприязни, возникшей где-то в прошлом. Учимся постоянно и всюду.

    Откровенно говоря, Ваханову на барже понравилось – драит, чистит, моет с удовольствием.  Шкипер (капитан этой посудины) хороший, лучшего и не найдешь. Познакомились с двумя матросами, тоже хорошие ребята. Ремонт закончился и первый поход вверх по течению в Измаил. Был сильный ветер против течения, то есть попутный.  Волны большие качали баржу с борта на борт. В Измаиле встали на рейде. Шкипер отправился в порт. К вечеру вернулся и сказал, -
   - Снимаемся с якоря и идем дальше в Рени, где будем грузиться на Николаев. Это уже порт морской.

    На осмотр городка времени не было. Загрузились «под завязку» и по спокойной воде спустились к устью могучей реки. Кончились берега, заросшие растительностью, деревьями и творчеством человеческой деятельности, не дававшим разгуляться ветру. Вышли на бескрайний простор водной стихии, где для него никаких препятствий не было. Он сразу усилился и ударами волн в правый борт стал заявлять о себе. Низкие свинцовые тучи сверху и их союзники волны снизу грозно надвигались на широкое устье Дуная и выходившую из него баржу. Ее, тяжело гружённую и неповоротливую в реке, вдруг стало подкидывать как щепку. Прозрачно-зеленые волны злобно, как молотом, били в борт инородного тела, ставшего у них на пути, разлетаясь солеными брызгами, но перепрыгнуть борт сил не хватало. Понятно было, что Черное море решило испытать новичков на прочность, преданность своей мечте и баржу после ремонта. Почему назвали море Черным, когда цвет воды зеленый?  Может быть ночью давали название? Не смотря на ярость волн, речное «корыто» продолжало двигаться к намеченной цели. Прошли уже 100 миль – половину пути. Ветер крепчал. Бортовая качка усилилась. За штурвал встал сам шкипер. Волны начали смывать пыль с палубы, а когда выровняли курс, бортовая качка перешла в килевую, которая переносилась труднее. 

    Разбушевавшаяся стихия совершенно не считалась с тем, что Ваханову  плохо – его тошнило и рвало (на флотском языке - травить). На качелях затошнило, можно остановить их, а здесь – некуда бежать. Так кружилась голова, что работать не мог. Им овладело отчаяние, и мрачные мысли тотчас заполнили голову: «Зря я пошел на флот, - думал он, - плохой я моряк, если укачиваюсь. Брошу учебу и уеду домой, ведь говорили старые моряки, что к качке привыкнуть нельзя, или останусь «лягушатником».  Этим презрительным словом «морские волки» называли моряков, посвятившим жизнь работе на реке. Даже на такой, как Дунай – европейской «Амазонке». Испытание продолжалось, бушевал настоящий шторм, как потом сообщили – восемь баллов. Нос баржи задирало вверх, потом бросало в водяную яму, обнажая корму, с бешено крутящимся на воздухе винтом и обнажалась рулевая система. Она натружено скрипела и издавала жалобный стон, когда проваливалась вниз. В один из таких моментов в обнаженный винт ударила боковая волна и обломила перо руля. Правильно говорит пословица: «Кто в море не бывал, тот горя не видал». Плав средство неуправляемо и делай с ним что хочешь, но они уже подошли к Днепро-Бугскому лиману, откуда рукой подать до Николаева. Кое-как дошли и в ноль часов благополучно встали на рейде. Ледяной ветер, как свора псов продолжал яростно рычать, но не трепещут моряки после пережитого в море. На другой день выгрузились и заменили руль. 

    Город Николаев с рейда смотрелся истинно морским портом – на переднем крае, на стапелях красовался огромный остов строившегося океанского лайнера, окрашенного свинцовым суриком ярко-оранжевого цвета.
   
    Как только прекратилась качка, исчезла без следа морская болезнь. Жизнь опять в алмазном сиянии. Виктору было стыдно за свои мысли, за свою минутную слабость, это же предательство многолетней мечте.

    Снова на рейде. Завтра сниматься с якоря, а гости с Дуная еще не видели города. К вечеру втроем решили сделать визит на берег. Возглавил команду матрос баржи Миша, который посещал Николаев неоднократно.  По лиману катились крутые волны, и шлюпка исчезала в них. Курсанты на веслах, Миша держал румпель (рулевое управление).  Ветер пробирал до костей. Пришвартовались в порту к буксиру «Гузла» и в город на такси. С рейда он выглядит лучше, а внутри город как город, обыкновенный. Может быть, всю привлекательность и новизну выдувал холодный норд-ост. Атмосфера и складывающиеся обстоятельства часто бываю определяющим. К примеру – зимняя рыбалка на которую пригласили друзья. Если прекрасная солнечная погода, да еще и клев – родился новый раб этой страсти. А если пронзительный ветер или пурга, заметающая все лунки, руки мерзнут, снасти рвутся и рыба молчит, можно с уверенностью больше не приглашать друга.

    Не повезло в воскресный день в морском портовом городе «лягушатникам» с Дуная: и на танцы не попали и с билетами в кино пролетели. В конец окоченелые, вернулись за шлюпкой на три часа раньше – в порт не пускают. «Быть бы ненастью, да дождь помешал», как говорят в народе.

    Снова пришли в Рени. На этот раз времени было достаточно, чтобы познакомиться с городком. Выглядит чище Килии. Танцев, кроме «Дома моряка», нигде нет. Вечером пойдут с Мишей, а сейчас в кино. У кинотеатра встретил однокурсника Колю Полтареску и рядом девчонка. Вите она очень понравилась, даже позавидовал. После кино на танцах снова увидел Колю:
   - А где твоя девчонка?
  -  Да это не моя, просто разговаривал, но она на танцы ходит, - ответил он.
   «Обязательно встречу ее и познакомлюсь», - подумал влюбленный. В этот вечер на танцах ему стало не интересно – никто не нравился.

    Утром они уже шли в Измаил, откуда пойдут в Херсон. Получил четыре письма из дома и от Маруси. Письмо ею написано совершенно безграмотно! Вся охота пропала отвечать. Теперь Виктор с нетерпением ждал, когда они снова придут в Рени, хотел встретить ту загадочную смуглую девчонку. Он решил в каждом порту заиметь по девушке. Практически это почерк всех моряков. Не от того, что они погрязли в пороках – жизнь морская диктует условия. Месяцами не видят своих жен и семью, а то и годами, поэтому находят утешение в других гаванях. Государство не препятствовало, но заботилось о приверженности только своей стране, запрещая с вязь с иностранками угрозой закрытия заграничной визы.

    На этот раз рейс прошел спокойно, в Херсоне в город не ходили – не было времени. Грузились на Венгрию. Идут в Рени, но там курсантов спишут на берег, Венгрия не для всех желающих.  Это нисколько не огорчало «дон жуана», у которого голова была забита мыслями о встрече с незнакомкой. Пришли в субботу и вечером втроем с матросами Колей и Мишей двинулись в «Дом моряка». В танцевальном зале много молодежи, но ее не было.
   - Смотрите, вон две девчонки танцуют, одна в черном свитере, неплохая, - обратил внимание друзей Витя, - девушка всем понравилась.
   - Пойдем, разнимем, - предложил Николай. Они направились к ним, но девушки убежали. Видит собака молоко, да в кувшине глубоко. Их бегство распалило ребят.
   - Нужно поговорить с ними, - потянул за рукав Коля.
   - Ну да, не хватало, чтобы я бегал за девчонками, - с чувством собственного достоинства произнес Виктор, но про себя подумал: «я обязательно станцую с ней один танец, чтобы узнать, как она ко мне относится». Соперник же, стоящий рядом, решительно заявил:
   - Я познакомлюсь с этой девчонкой и пойду провожать.
   - А захочет ли она с тобой? - возразил Витя.
    Коля был старше Виктора и уверен, что девушка возражать не будет. На очередном танце он предложил ей дружить и просил дать ответ. Она ответила, что подумает. Пока думала, Витя пригласил ее на танец, она согласилась и поближе, рассмотрев, он узнал в ней ту девушку, которую искал. Смуглая, симпатичная и на лице два шрамика. Просто он плохо разглядел вначале. Когда объявили дамский танец, она подошла и из их троих выбрала его. После этого они познакомились и танцевали весь вечер. Виктор пошел провожать ее. Им было интересно, разговаривали обо все, перебивая друг друга. Решили стать друзьями. Ходили по городу часа три. Обещала для него сфотографироваться в свитере, в котором понравилась. У нее было только два недостатка: имя Паша и какой-то подхалимский смешок. «Но это пройдет, - подумал он,- а к имени привыкну. Если я ей разонравлюсь, то мне будет очень обидно».

    Курсантов списали на берег, жили в гостинице, пока баржа рассекала иностранные воды. По возвращении снова на ней. Потом целый месяц кабатажничали по Дунаю и ни разу не зашли в Рени. 1 мая встретили в Николаеве, купались в лимане и с Мишей ловили со шлюпки бычков. Наловили целое ведро. С гордостью отдали коку, а он отказался чистить и всю рыбу вылил  за борт.

    Вечерами в городе танцы – не пропускали.  Ваханов  имел успех. Бросался от одной к другой, запутался в них, но помнил только Пашу. Хотелось писать ей каждый день. «Может быть это любовь», - думал он, разглядывая себя в зеркало.  «Тоже нашелся красавчик. Рожа самому, когда нравится, а когда смотреть противно. Что девчонки во мне находят?» Паша прислала фотокарточку – красивая.

    Современная молодежь такого возраста может превратно истолковать похождения курсанта в среде противоположного пола и не поверить, что они не выходили за рамки любви платонической. Любовь неиспорченной юности направлена всегда на возвышенное. Природа как будто хочет, чтобы один пол, чувственно воспринимал в другом доброе и прекрасное.  При соприкасании людей всякий раз происходит взаимообмен энергий.  Сердце безошибочно скажет, дружественны или враждебны излучения человека, влечет или отталкивает, особенно важно первое впечатление. От одних людей становится легко, от других тяжко. Разве не видишь, что каждый ищет себя? И только тот, кто любит, находит. Если человек не стремится к чему-то всеми силами, все представляется ему простым и скучным.