В одной маленькой квартирке на окраине Парижа жили две старухи. Та, что помоложе любила разгадывать кроссворды, постарше - вязать, котов и фиалки.
Сима сидела в кресле, выражение лица её было глупейшее.
-Та шо это за слово такое?
Закария отвлеклась от вязания и со скоростью бешеной ахатины выдвинулась на помощь подруге.
-А шо там написано?
-А?
-Да говорю, шо там написано!
-??
-Старая ты клюшка! Давай сюда свой кроссворд.
-Да слышу я всё, слышу. Написано про импульс души. Беспорядочный, неконтро...неконтро...ктируемый...неконтролируемый.
-Тю! Ну то же страсть! Вот Сима, мы же с тобой в Париже живём. Тут оно сплошь и рядом. Отгадать она не может, кляча старая!
-Та шо за страсть такая, я не пОняла?
-Ну вот, смотри, сосед наш - Витторио, картины пишет...до туалета сам дойти не может, а рисовать, как мальчик бежит.
-А шо у него там за пенсия! Вот и рисует.
-Да ни шо, страсть у него! Как возьмется за кисти, так и мурчит, как кот от удовольствия.
-Так то не от удовольствия. У него ж эта... Це мне уже прогулы на кладбище ставят. Не помню шо сказать хотела.
-Ну тогда... Жиральд. Старый чёрт, когда скрипку в руки берет, молодеет лет на 30! То страсть.
-Да шо там за страсть! То вместо контрабаса Брижиту свою представляет.
-Да то не Жиральд, то Йосиф с пятого! Склероз у тебя, карга старая! Всё не так, да не эдак. Лучше тогда сама рассказывай.
-Да и пожалуйста! Вон Маша из соседнего крыла страсть как пироги печь любит. И поёт и пританцовывает у печи, а вчера так охала да за грудину хваталась, что соседи службу спасения вызвали. Вот она, страсть.
-Да какая тама страсть, Симочка. Бабку инхварт миокарды прихватил!
-И чегой-то я тут 30 лет живу, а Кондратий к молодухе явилси?
-А куда это ты, чучело, помирать собралась? Сканворд ещё не разгаданный!...Скажи, а как ты себе её представляешь?
-Кого её-то?
-...
-Сима-то не дура. Вот букинист с соседней квартиры тоже страстью мучается. Выхожу я вчера на балкон, подглядеть за соседями, тот сидит. Ну не хуже тебя с этими фиалками. Библиофил!
-Ну да. Страсть у каждого своя.
Сима и Закария жили в подмосковном доме престарелых, копили пенсию и мечтали переехать в Париж.