Глава 7
- 1 -
Запущенность и опустошённость – вот первые слова, что пришли на ум Святополку, когда, пройдя сквозь пыльный, в радужных пятнах, тоннель, ощутил себя стоящим на окраине Ромашкиных Горок. Домашняя птица не крякала, не гоготала, собаки не лаяли, овцы не блеяли, коровы… Словом, как вымерло всё. Тишина, аж жуть! И дым из печей над хатами не валил.
Князь на въезде спешился. Переглянувшись с Черномазиком, взял его за руку, заспешил в деревню. Улицы округ безлюдны. Ни говора, ни смеха, ни песен. Скорым шагом, а то и переходя на бег, иногда осторонь оглядываясь, молодой воин проследовал дальше, пока не достиг знакомого дома, украшенного резными наличниками и коньком на крыше.
Отворенная калитка покачивалась от ветра. Груши, сливы да яблони во дворе срублены, лишь пеньки торчат. В огороде – витязь специально за угол заглянул – ни былинки, хоть шаром кати. И ни Дружка, ни Мурки.
Ещё более беспокоясь, вошёл в избу. Внутри сумрачно, стыло. Но, как будто, всё по-прежнему. Образа богов – в дальнем углу (князь приложился тремя перстами ко лбу и плечам), рундуки да лавки, печка вон – тож целёхонька, холодна только. Но хозяева? Они-то куда подевались?
Безутешный всхлип донёсся до слуха. Присмотревшись, сын Ратибора увидал, что за столом, уронив лицо в ладони, плачет Дубравка.
- Я ждала тебя.- Подняв заплаканные глаза, она обратила взор к вошедшему воину.- Но ты – слишком поздно.
- Что у вас было?- проговорил Святополк.
- Крайгорты,- ответила девушка.- Они вошли ночью, как тени. Как враги – без стука. И забрали всех.
- И родителей?
- Нет. Мы спрятались. Успели. Они за околицей – дров принести. А то топить нечем.
«Как же так?- не понял князь.- У них поленница уже тогда полной была…»
- От призраков защищались,- перебила его мысли Дубравка.- Вот и пожгли всё. До веточки. Они сквозь огонь боятся. Это нас Джавинор научил. Кабы чуть раньше, глядишь и…
Она вновь разрыдалась.
- А другие? Что, никого не осталось?- Святополк присел рядом, ободряюще взял её за руку.
- Человек десять, от силы. На весь хутор…
- А Джавинор? Он где?
- Ушёл. Здесь битва случилась. Он и его демоны сражались с тенями.
- И кто победил?- волнуясь, спросил витязь.
- Наши,- коротко молвила девушка.- Нечистые, то есть, но сейчас – наши.
- Он мне обещал подарок. Не знаешь о чём это?
- Как же, знаю. Идём, покажу.
Дубравка отёрла рукой слёзы, накинула косынку, махнула рукой. Они вышли во двор, прошли к одному из сараев.
- Сюда,- сказала девушка.- Смотри. Вот он.
В темноте, подождав пока привыкнут глаза, князь разглядел длинный стеклянный гроб. А в нём – белесое тело лежащего неподвижно крайгорта.
- 2 -
- Вот это да!- воскликнул, поражённый увиденным, витязь.- Четырёхрогий поймал пришельца? Но что ж с ним теперь делать?
- Джавинор сказал: ты знаешь.
- Я?!- ударил себя дланью в грудь молодой витязь.- Не имею ни малейшего представления. Честно!
- Джавинор не из тех, кто лжёт,- проговорила Дубравка.- Он доказал это. И слов за окошко не бросает.
- Думай, хозяин,- подал голос домовой, показываясь из тени.- На тебя вся надёжа.
- Ой, кто ты?- девушка не испугалась, наоборот, улыбнулась.- Здравствуй, братец.
- Здравствуй,- ответил полазник.- Я оруженосец этого непутёвого.
Сын Ратибора вздохнул, потёр веки.
- Оруженосец, да, знакомьтесь… Чёрный из рода Мазов, домовой. А его,- глянув искоса на крайгорта, добавил воин,- в Орден отвезти нужно. К Теофрасту. Он же ныне главный экспертус по призракам.
- Но как мы его повезём?
- Да как есть. В саркофагусе этом. В возок загрузим и…
- Нет у нас возка,- тихо промолвила девушка.- Всё сожгли. И перетащить его нам никто не споможет. Страшатся. А домовина стеклянная, ой, какая тяжёлая…
- Сейчас,- сказал Святополк.- Сосредоточиться надо.
Не было на свете нерешаемых проблем (так говорил Питтерн), а были люди, которые не в состоянии мозгами пошевелить.
Он вышел за дверь, глянул на заходящее солнце. Лучи его, пылая оранжевым и бардовым, падали на низкие тучи, на крыши домов и на лес. Чудилось, что деревья горят, но без дыма и без огня. Дубравка и Черномазик вышли из амбара и стали подле.
- Так,- произнёс молодой воин, глядя в пространство.- Как учили Питтерн и Хынсебен: ежли что-либо не поддаётся исчислению, ежели что-то не можешь охватить в один присест, то следует задачу упростить и разложить на части. А сначала рассмотреть всё, что нам дано. Итак, имеем мы крайгорта, заключённого в гроб хрустальный, как княжна из сказки, бестолкового витязя, остряка-домового, девушку-поселянку и её родителей. Вопрос: как переместить искомого пришельца, чтоб ему пусто, в Орден? Ни хомяка под рукой не имея.
Ответ пришёл сам собой. И хотя он Святополку не понравился, другого выхода сын Ратибора не видел.
- Мне нужен твой отец,- обратился он к Дубравке.
- Что ты задумал?- почуяв неладное, спросила девушка.
- Экспериментум,
- А по-роцки объяснить не можешь?
- Научный, так сказать, опыт.
- Опыт…- повторила Дубравка,- Не опасный?
- Ничуть! Никакого риска,- с готовностью уверил её молодой князь.
- 3 -
Пока сын Ратибора закусывал (а Дубравка, смущаясь от того, что былое изобилие корова языком слизнула, достала из сундука кусок сала и суховатую лепёшку), вернулись Бор и Осташка.
- Эх-эх, брат Святополк,- проворчал хозяин, здороваясь.- Великая беда стряслась. Вишь: как мы тут оскуднели? Стыдно гостя за стол усадить.
- Ничего, брат Бор. Переживём. И не такое случалось,- проговорил Святополк.
- И живность, проклятые, уволокли,- продолжил хозяин.- Ни курчонка, ни котёнка не оставили.
- Они их не уволокли,- запивая еду студёной водой, произнёс витязь.- Они в них сами вселились. Им же – призракам – без разницы… человек или свинья или… гриб какой. Лишь бы живое.
- Пришлось нам на траву переходить. Ты потерпи, сейчас кашу сварганим. Репа есть и просо. Ты ешь, ешь… Ещё и колбаса в верёхе[1]. Так что, с голода не помрём… Но разносолов не скоро отведаем.
Между тем, Осташка, не теряя времени, разожгла огонь в очаге, и по избе мало-помалу разлилось тепло.
- Изложи поподробнее: что тут было?- попросил князь, подбирая со стола хлебные крошки и отправляя их в рот.
- Наперво никто и уразуметь ничего не успел,- откликнулся Бор.- Эти – с прозеленью – наплыли, как рой комариный… И наши, вдруг… сначала Ратай и Грожана – они на отшибе жили… С ними Чернобог знает что злоключилось. Дальше – Неслад и Полеля. Это уж почти соседи, три хаты от нас… И пошло-поехало. Мы в чём были, руки в ноги, и – в поле, на пар. Правильно сделали. Те, кто в лес побегли, сгинули все, до единого.
Бор умолк. Верно, вспомнилось.
- А затем?
- А тут, смотрим, ещё одна туча несётся. Ну здесь уже, беги – не беги… В общем, я очи кверху, а там – силы небесные! – круглая такая, ракушкой-перламутром отсверкивает. Как луна с неба сорвалась! Это Джавинор оказался… Но то мы уж опосля прознали…
- И что?
- Да что… Как закипит! Мы не знали, чего и ждать. Горки наши, думали, разворотит эдак, что и вертаться будет некуда. Тут блеснёт, там позарит! А как притихло, самые смелые в хутор потянулись, Триглава помянув и Спасителя, которого ждём. И я тож… А там уж брат Джав… тьфу ты! То есть демон энтот хозяйничает. И нам гутарит: вы, мол, не дрожите, как лист осиновый, а слухайте. Я вам, как на духу говорю: призраков мы побороли, но они вернутся. Так вы по ночам дежурство устройте и вкруг хутора дерево жгите. Они чрез него не пойдут – им, поганым, вишь ли, оно муторно.
- Вы так и поступили?
- Да, послушались совета. Токмо потому, может, и живы досель. А одного супостата Джав словил. В сети стеклянные. И в клетку посадил. Что с ним, непотребным, поделать? Ума не прикладу. Демон сказал: ты разберёшься…
- Брат Бор,- промолвил Святополк,- у меня полазник тут. Дозволь, я ему покушать вынесу? Он-то в хату чужую, где свой домовик водится, не зайдёт…
- Не шутишь?- поразился причудливости Святополка в выборе спутника, хозяин.
- И в мыслях такого не держал, чтоб над тобою шутить,- ответил витязь.- Так можно?
- Да за-ради Даждьбога,- разрешил Бор.- Не с голоду ему ж пухнуть. Он хоть и нечистый, а всё тварь живая. Снедь и ему треба… Доча, найди там хлебец помягче. У нас, оказывается, ещё один едок объявился.
Дубравка, хлопотавшая вместе с матерью по дому, шустро собрала для домового гостинец – полковрижки, ломтик сала и морковку. Завернув пищу в холстину, подала её князю.
- Корми своего барабашку.
- Спасибо,- поблагодарил молодой воин.
Он вышел из хаты, кликнул полазника.
- Полагаю, еда?- деловито осведомился Черномазик, обнюхивая свёрток.
- Угадал,- сказал князь, присаживаясь на завалинку.- Что тут: спокойно?
- Я с местными познакомился,- молвил домовой, принимаясь за трапезу.- С домашним, с банным, с овинником. Натерпелись они, я тебе доложу…
- Порассказали уж… Ты не замёрз?- спохватился сын Ратибора.
- Не без того, но терпимо.
- А в избу не зайдёшь? Ты ж, вроде, с хозяином признакомился…
- Нет,- ответил полазник.- Не можно. Кодекс чести. Что ты с этим удумал?- полазник кивнул в сторону сарая.
- Увидишь,- отмахнулся князь.
- Э, хозяин, ты прекращай мне,- обеспокоено пробурчал Черномазик.- Я тебя знаю. Идея какая-то шальная у тебя завелась. Не иначе.
- Ерунда,- бросил Святополк – как можно беспечнее.
Домовик прекратил жевать. Беззаботный тон молодого воина его в заблуждение не ввёл.
- Не дури, хозяин!- воскликнул он, хватая Святополка за руку.- Умоляю: одумайся!
- Это что такое?- нахмурив брови, прикрикнул князь.- Кто у кого оруженосец? Я у тебя или, всё ж таки, наоборот?
- Знамо дело: я у тебя,- с укором проговорил домовой.- Но…
- Никаких «но»!- строго сказал витязь.- Тут дело ответственное. Лучше, чем со мной препираться, скажи: если вдруг со мной какая неприятность выйдет, предположим…
- Я так и знал!- выпалил Черномазик.
- Предположим,- терпеливо повторил сын Ратибора, закрывая рот полазника ладонью.- Если да кабы, со мной какая оказия, то путь в Орден сыщешь?
- В Орден – сыщу,- горестно покачивая лохматой головой, сказал Черномазик,- но…
- Вот и отлично,- произнёс молодой воин, показывая, что разговор окончен.- Доедай. И в сумку лезь, на стремя. Там теплее.
- 4 -
- У меня, брат Бор, к тебе разговор есть,- проговорил князь, входя в комнату и присаживаясь на скамью.- Попросить тебя об одном деле хочу.
На столе приятно дымились две кружки с чем-то, наконец, горячим.
- Толкуй,- ответствовал хозяин, пододвигая посуду с отваром поближе к гостю.- Чем смогу – помогу. Мы и раньше б не отказали, а уж ноне…
- Завтра, как проснёмся,- начал Святополк,- я поем что-нибудь, на всякий случай, а то когда ещё… а после в амбар пойдём, где пришлец обретается, и ты меня там свяжи покрепче. Так, чтоб не трепыхнулся.
- О, брат!- промолвил Бор, стукнув кружкой об стол и глядя витязю прямо в глаза.- По всему, страшное ты замыслил, коли о таком просишь… Но раз обещал, исполню, хотя… Не по нутру мне это – тебя вязать, аки хворосту пучок.
- Спасибо,- невозмутимо продолжил молодой воин,- потом я суну перст в щель гроба стеклянного, и зелёный в меня вползёт. А затем… Не перебивай меня!- пресёк он попытку хозяина оспорить его план.- Погрузите меня на коня и повезёте к фиосинистам – в Орден. Полазник дорогу укажет. Там есть один учёный старик – брат Теофраст – он крайгорта вынет.
- А коль не вынет?- почти шёпотом изрёк Бор.
- Джавинор в меня поверил. И я думаю, не зря. И ты поверь. Только им,- заключил он, указывая взглядом на женщин,- покуда про мой прожектус не сказывай. До утра дотерпим…
- 5 -
С утра пораньше князь, озорно подмигнув Бору, будто собирались они на пару учинить какую-то безобидную шалость, напялил свой каменный доспех и прошмыгнул втайне от женщин в амбар. А следом, уследив за передвижениями хозяина, устремился Черномазик.
- Выкладывай!- потребовал домовой, когда двери за ними закрылись.
Святополк рассказал.
- Ну, ты, хозяин, совсем сбрендил, - послушав князя, удручённо пробормотал домовой.- Нет, я знал, что ты чокнутый, но чтоб настолько…
- Не умничай,- буркнул витязь.- Лучше Бору помоги.
А поселянин уже входил внутрь. Никогда прежде домовых он, скорее всего, не видел, потому покосился опасливо, сморщился и утёр нос кулаком. То, что с «батанушкой» нужно поздороваться, ему и в ум не зашло.
- А через ту сторону не проще будет?- вновь проговорил полазник, делая вид, что не замечает неприязни со стороны вошедшего.- Быстро, надёжно, без риска… что на крайгортов напорешься.
- А что цепей у нас нет – ты позабыл? Или предлагаешь мне кровь пустить? Да и как поведёт себя призрак? На той-то стороне? Может, он там помрёт? Или сбежит? И что будет со мной, пока этот – зелёный – у меня внутри?
Черномазик развёл руками.
- Вяжи его, Бор,- просипел он.- Коль князь глупость затеял – не отговорим. Печально только, что он нас в этом ужасе участвовать принуждает, а мы ему препону сгородить не можем…
Поселянин вряд ли дослушал витиеватую тираду домового до конца. Он в полном недоумении, во все глаза глядел на Святополка. Даже рот приоткрыл.
- Так ты – князь?- вымолвил он, наконец, едва ль не заикаясь от волнения.
Витязь сделал неопределённый жест, словно б извиняясь, и с укором, обращаясь к полазнику, произнёс:
- Чёрный, ну кто тебя за язык дёргал?
- А что, может теперь, как он прознал, что ты его государь, он вязать тебя постесняется?- едко протараторил, прищурившись, домовик, видимо считая, что это единственный и последний шанс предотвратить задуманное.
- Бор,- проговорил молодой гридник,- Я действительно князь. Я – сын Ратибора. Из рода Радомысла. Но приказывать я тебе не стану. Меж нами ж нечто вроде дружбы завелось. И я в неё ничего постороннего вмешивать не собираюсь. Выбор за тобой.
- Коли за мной,- сказал Бор,- то… Ты, брат князь, только, это – не серчай…
Он снял с пояса моток смолёной бечевы и, поплевав на ладони, принялся за работу. Сноровки крестьянину было не занимать, и пятью минутами позже Святополк оказался так надёжно спутан, что и шевельнуться не получалось.
- Пойдёт?- спросил Бор.
Воин попробовал – туго, но не больно.
- Отлично,- похвалил он.- А теперь, давайте, тащите меня к нему.
Поселянин ухватил витязя за плечи, домовой – за ноги. Не столь волокли, сколько разворачивали. Управились в момент.
- Готово,- с обречённостью и некоторым трагизмом в голосе промолвил полазник.
Молодой воин бросил взгляд через плечо.
- Добрались?- проговорил он, удовлетворённо. – Тогда…- Он глянул вверх, как бы поискав над крышей богов, и испрашивая их милости,- начинаем…
- 6 -
Бор сдвинул край стеклянной плиты, кивнул князю, а тот без промедленья сунул в появившуюся щель палец. Зеленоватая тень в прозрачном коробе встрепенулась, сжалась в комок и тут же, вытянувшись в струнку, впилась в плоть воина. Как ужалила! Судорога пронзила князя; он сжал зубы, зажмурился; в ушах возник шорох и гул, жилы напряглись. Он понял: крайгорт обрёл себе жилище.
И потух свет. А разум молодого витязя, обратившись то ли пушинкой, то ли комаром, отлетел в сторонку и уселся на самую кромку сознанья, пытаясь осмыслить новую роль. Неожиданная слабость неприятно поразила утратившего тело ратника. Тяжело дыша, заоглядывался он по сторонам, надеясь ухватиться взглядом за что-нибудь светлое и радостное, но зрелище, ему открывшееся, эти чаяния удовлетворять не спешило. И бодрости не добавляло.
Вокруг, насколько хватало взгляда, темнели угольно-чёрные скалы; закат (причём никакого светила не виднелось) пылал багровым огнём, а в небе стояла тусклая зелёная луна в ожерелье из худосочных, словно бы жидких коричневых облаков.
- Доброе утро, князь,- послышался знакомый, уверенный в себе голос.
Святополк повернулся. На соседнем утёсе непринуждённо – нога на ногу, в зубах какой-то легкомысленный стебелёк – восседал Четырёхрогий.
- Привет, Джавинор,- балансируя над пропастью, отозвался витязь.
- Не нравится?
- А ты как думаешь?
- Не раскаиваешься, что решился?- вставая во весь рост и облокачиваясь о камень, проговорил демон.
- А был выбор?
- Выбор всегда есть,- с ленцой произнёс бес.- Вполне можно было плюнуть на ромашкиных горцев и по той стороне – куда подальше. Хоть на Красный континент…
- А совесть?- проговорил Святополк.
- О-о-о,- протянул Четырёхрогий,- экими ты понятиями оперировать вздумал… Совесть, честь, благородство… Это материи тонкие. Кто про них доподлинно знает? Разве…- Он кивнул вверх, в сторону тех, к кому давеча обращал свой взор витязь.
- Только не ври мне, что ты сам этим понятиям чужд,- сказал князь.- Мне о тебе кое-что известно.
- Вот как?- откликнулся демон.- И что же?
- Что ты вполне способен прийти на помощь. Что этого не чураешься и за грех не держишь.
- Увы, увы,- скривив губы, проговорил демон, как бы оправдываясь.- Никто, к сожалению, не может поручиться, что жизнь не подбросит ему какой-нибудь казус. Вот и мне иногда приходилось проявлять, так сказать, великодушие. Оно, видно, так кости ложились, что более и некому. Один только Джавинор под рукой у Великих и оказывался.
- Но что ж в этом плохого?- не понял Святополк.
- Возможно, и ничего, но о добре и зле, опять-таки, не нам судить… слушай, а давай отсюда куда-нибудь сбежим? А? Неуютно тут как-то…
- С удовольствием,- промолвил князь.
Четырёхрогий щёлкнул пальцами, и здесь же оказались они в небольшом кабинете с интерьером весьма благочестивым, учитывающим разнообразные прихоти сибаритствующего хозяина, как видно, обожающего комфорт, и с широким открытым окном, из которого лился мягкий свет июньского полуденного солнца.
- Где мы?- поинтересовался сын Ратибора, выглядывая из окошка, вид из коего открывался чудесный – цветы и водопады, ласточки и стрекозы.
- Не узнаёшь?
Князь задумался.
- Похоже на Ведьмину пустошь,- произнёс он.
- Угадал,- подтвердил демон.- Но всё это в тебе.
- То есть?- удивился витязь.
- А что сказывали тебе мавки, когда ты у них гостил?- ответил вопросом на вопрос Джавинор.
- Многое,- пожал плечами молодой воин.- Что именно?
- Они, конечно, упоминали, что тот, кто посетит их хоть раз, останется навсегда. Не так ли?
- Да, было такое… А?..
- Но они, верно, забыли растолковать, что не только ты остался у них навеки, но и они проникли в тебя вместе со всей своей красотой. И будут обитать в тебе покуда ты жив.
- Голова кругом,- признался Святополк.- Очень уж запутано всё и необычно…
- Насчёт «запутанно», соглашусь,- проговорил Джавинор,- но странного не наблюдаю. Ведь так и вселенная устроена: малое – в большом, а большое – в малом. Ты понятие бесконечности разумеешь?
- Бесконечность никто понять не в силах,- ответствовал князь.- Не для человеческого ума загадка…
- Ерунда,- отмахнулся Четырёхрогий.- Ничего архисложного. Достаточно взять два, скажем, бурдюка и всунуть их один в один. Вот тебе и пресловутая бесконечность…
Князь засмеялся.
- Ничего себе – «ерунда». Как же ты это сделаешь?
- Я-то, предположим, не сделаю,- согласился демон,- но для Великих сия забава в пустяках числится. Они, может, иной раз и соревнования про меж собой учиняют – кто быстрей таких бурдюков по десять штук соберёт.
Услужливое воображение Святополка тут же явило ему сценку, на которой Триглав, Один, Эал и Лигнар, бранясь и толкаясь, перебегают от стола к столу и торопливо впихивают друг в друга, ну уж, ясное дело, не козий мех банальный, а сверкающие шары, сотворённые из нектара и амброзии. А боги чином помельче стоят, сгрудившись вокруг, и за своих болеют – бьют в ладоши и кричат что-то жизнерадостное.
- Вот так-то, Ратиборыч,- подытожил Четырёхрогий, возвращая князя из его фантазий в мягкое кресло, стоящее у стены в завитой плющом и виноградом комнате.
- Так это выходит,- сообразил Святополк,- что мы с тобой до сих пор внутри меня? И не выбирались?
- Да,- покивал бес.- И, как видишь, местечко весьма приятное. Я б, право, тут и жить согласился. Жаль – во мне такого нету. И близко…
- Значит, и то страшное ущелье, где я комариком на скале мостился, и это… И всё во мне?- промолвил молодой воин ни к кому, в общем-то, не обращаясь.
- Совершенно так,- ответил демон.- Истину глаголешь. И такое разнообразие, следует заметить, во всяком человеке наблюдается. Даже в самом пережаренном. Единственно, худого у него побольше, а хорошего – с тараканий нос. Но, в целом… О, минутку. Подожди, не уходи никуда…- Он улыбнулся.
И исчез.
- 7 -
Недолго пробыл князь в одиночестве.
- Извини, пришлось срочно,- промолвил, появляясь, Четырёхрогий.- На вас призраки нападали. Пришлось отбиваться. Благо, моя гвардия под боком.
Святополк словно очнулся, помотал головой, зажмурился.
- Спасибо,- сказал он.- Где мы сейчас?- Его, отчего-то не сильно обеспокоило известие об атаке крайгортов.
- Если на глазок,- тревожно поглядев на витязя, произнёс демон,- то в середине Безымянного леса. Полдороги, считай, прошли. А точнее…
- Неважно,- обронил князь.- Расскажи лучше: чем этот крайгорт так замечателен, что не уничтожать его нужно, а беспременно в братство тащить?
- Лунный запах,- проговорил нечистый.- Ни у одного из пришельцев его и в помине, а тут, пожалуйста. Не слишком отчётливый, но вполне осязаемый.
- И каков он на цвет?- полюбопытствовал молодой гридник.
- Ты не поверишь,- с улыбкой отозвался Джавинор,- но он зелёный! Как волна у берегов Мадрима.
- И что подобная его исключительность означает?
- Не имею понятия,- буркнул бес.- Возможно, он чем-то лучше остальных. Но вот, чем?..
- Ладно, Тажмор с ним,- махнул рукой Святополк.- Ты с Грегином и Гамартом встречался? Решил с ними?
- Да, всё нормально,- ответил демон.- Я себе и своим даже некоторые привилегии выхлопотал. После победы, разумеется.
- А победим?- не столько сомневаясь (плохая примета!), сколько желая услышать мнение демона, спросил сын Ратибора.
- Естественно,- уверенно произнёс тот.- У нас же ты есть. А у крайгортов нету.
Четырёхрогий улыбнулся.
- А серьёзно?- не думая, что этими вещами стоит шутить, поинтересовался князь.
- А я как раз серьёзно,- погасив улыбку, сказал нечистый, вставая и подходя к окну.- Уж больно все выстраивается ровненько. Ты ж, как-никак, внук того, кто…
- Не дошед умер?- перебил Святополк.- А ты об этом откуда знаешь?
- Да уж знаю,- промолвил Джавинор.- Источников у меня – шпионов разных – армия целая, шныряют повсюду. Подглядывают, разнюхивают… Вот и выведали. И о тебе, и о Всеславе, и о «Воззвании». А в нём, кстати, всё изложено ясно и просто. Без разночтений…
- Хорошо, допустим,- буркнул молодой воин.- Однако я и понятия не имею, как справиться с Эльвой. Ежели только дед из небытия встанет – подсобит.
- Срок подойдёт – и встанет, и подсобит,- весьма уверенно проговорил Джавинор. И тут же, не совсем к месту, добавил:- Жалко мне её. Хоть и не жизнь была, а сплошь мученье, но… всё ж и приятного случалось немало.
- Ты об Эльве?- спросил князь, чувствуя, что вторгается в область деликатную и для Четырёхрогого значимую и болезненную.
- О ней. Дни её, как ни печально, сочтены. А теперь, когда Саламандрина звезда пролетела…
- Саламандрина?- повторил Святополк,- Это – которая Змеиная?
- Кто как называет,- кивнул демон,- кто – Змеиная, кто – Гадючья, кто – Жабья. Но если по-книжному, то – Звезда Саламандры. Примерно раз в шесть с половиной тысяч лет. Солнышко огибает и снова убегает невесть куда.
- А когда ж она пролетела-то? Или высоко слишком, раз я не увидал?
- Вы с колдунами на «Фаро» тогда бились. Вам не до звёзд было.
Святополк промолчал, вздохнул только.
- Но чем меньше ей – Эльве – остаётся,- заговорил Джавинор снова,- тем меньше вспоминается дурного. И больше – хорошего. А когда она уйдёт, то, верно, плохого и вовсе не помину…
- Прости, но можно один вопрос?- сказал князь.- Не хочешь – не отвечай…
- Валяй, - разрешил демон.
- Рис Зандер…- витязь запнулся, не зная, как продолжить.
Но продолжать не стоило.
- Когда мы расстались,- произнёс Джавинор,- Вэла, не знаю: то ли мне насолить решила, но связалась с Хафом. И, понимаешь, детей у нас не было – она противилась – за делами, мол, некогда… А тут… Опять-таки, мне назло, наверное… а Кора и знать ничего не знала… Как её потом Хаф уговорил ребёнка принять – одному Таджмору известно.
- А Меленора?- проговорил Святополк.- Вы её от Бухнадара спасли… Как это было?
- Я одно время полагал, что моя взяла,- ответил Джавинор.- Уговорил Вэлу бросить это чародейство к Лигнару…- («У них наоборот,- отметил про себя князь,- святых по злобе вспоминают».)- …вернуться к нормальной жизни, родить детей… Зря надеялся. Недолгим моё торжество оказалось. Но девочку из беды вызволили…
- А затем Эльва сделала из неё ведьму?- прошептал очень тихо молодой воин.
Демон чуть помолчал.
- Клянусь, князь, против моей воли,- сказал он.- Руку на отсеченье даю.
- Верю,- проговорил витязь.- Верю. Однако знаешь…- Он переменился в лице,- как-то оно и неважно… Что я о ней так пекусь? О Меленоре-то? Не жена, вроде б… Да и крайгорты – не орда мокинзарская. Чего мы запаниковали? Это ж счастье – когда все вместе. Заодно. Ни войны, ни вражды какой. Благодать… А Эльва раньше всех это сообразила. Умная. Нам остолопам – не чета. И куда мы супротив неё собрались?.. Нет!- твёрдо заключил Святополк, вставая с кресла.- Я лично из этой каши выбираюсь. Джав, верни меня на скалу. Хочу призраку сдаться. Побратаемся с ним.
Четырёхрогий, терпеливо дослушав сей странный монолог до конца, и назвав его про себя «переузотропическим бредом», приподнялся, усадил князя обратно и возложил ладонь на его чело.
- Экий ты красный,- произнёс он участливо, заглядывая молодому человеку в глаза.
И договорить не успел нечистый, а из его длани уж потекла тёплая вибрирующая волна, пронзившая тело витязя. А миг спустя, Святополк, протирая глаза, уставился на беса.
- Что? Что-то случилось?
- Пришельцу ты сдаваться надумал,- всплеснув руками, ответил демон.- А так, боле ничего. Видать, хоть он тебя и не видит, но всё ж воздействует. Чуть под себя не подмял. Ты уж, пожалуйста, не расслабляйся, Ратиборыч, а то опосля нас спасать будет некому.
- Тьфу, Дивиркиз!- буркнул князь.- Извини. То есть, спасибо.
- Не за что,- проговорил Джавинор.- Я ж, тебя сейчас охранив, впоследствии себя выручил. Так что, считай, взаимовыгодно, баш на баш сработали. И, потом, это ж я тебя, опять-таки, к сему подвигу подтолкнул. Кабы не моя записка, то сидел бы ты в Странном месте, квас-кисель с ведьмами попивал и в ус бы не дул. Хотя, что это я? Ты ж говоришь: «совесть»…
Святополк усмехнулся.
- Совесть или не совесть – не знаю,- ответил он.- Но насчёт Странного места – сомнительно. Я б, верно, принялся метаться повсюду и деда искать. Точнее, его дух неспокойный.
- Рад бы помочь и много чего знаю,- как бы извиняясь, пробубнил под нос демон,- но тут, прости. Ни Свентовита про то, где Всеслав не ведаю… А?!- словно б что-то услышав, внезапно выкрикнул он. И, отвечая незримому собеседнику, проговорил:- «Иду, уже иду!»
- Крайгорты?- догадался молодой воин.
- Они!- досадливо бросил демон.
И Святополк услышал, как где-то рядом крадётся призрак.
- 8 -
Взмыленный, взбешённый, тяжело отдувающийся, весь в клочьях шипящей, пузырящейся пены, предстал Джавинор перед Святополком. А на смуглом лице демона застыла маска отчаяния и скорби.
- Говори же!- потребовал князь, едва разглядев ужасный облик Четырёхрогого.
- Они… она подключила Лигу,- задыхаясь от ярости, прорычал нечистый.- А без фиосинистов мне с ними не совладать… Моих бойцов полегло с дюжину. Сам еле… Впрочем, и их – гадов – пятерых положили. Пока не сунутся.
- А до Ордена сколько?
- Да скоро уже. Мили полторы. Но – успеем?
- Погоди,- промолвил Святополк.- Эльва ж хотела Риса в подземелье сгноить. Что ж колдуны ей в союзники подались? Не стыкуется…
- У них новый магистр,- проговорил демон.- Каст-Бэр. А Рисмер пропал.
- Да, не смогли мы его схватить,- удручённо проговорил молодой ратник.- И вот… Ищи ветра...
- А Лига, струхнув, к Вэле переметнулась,- продолжил свою мысль Четырёхрогий.- И даже, скорее, не струхнув, под её крыло попрятались, а по своей подлой повадке – вставать на сторону того, кто в силе. Полизоблюдничают чуток, а потом отыграются. Хотя, конечно, Велина и сама не подарок. И поди сейчас, разбери: кто на ком после отыграется... И во что оно выльется…
- Погляди: что там?- проговорил сын Ратибора, когда демон умолк.
- Я и так – одним глазом снаружи,- отозвался на это бес, утирая пот, струящийся по вискам.- Пока, будто бы, тихо. Не видать ничего. Но коли б ты в свой костюм амиантовый не вырядился, то уже или Вэлка бы сожгла, или призраки тебя от сознания отключили б на веки вечные.
- Ну, предположим, мне их пугаться уже резону нет,- улыбнулся молодой витязь.- Во мне и так уж один завёлся.
- То – один,- хмыкнул демон.- Ему всё внове, он не освоился. А ворвались бы толпой… впятером иль вдесятером… Они б тебя живо сыскали. Шиш бы ты сховался. А я с ними внутри тебя сражений затевать не собираюсь. Ты живой, как-никак. Ещё, не дай, не приведи, подпортим тебя ненароком.
- Как же их Эльва приручила?- молвил воин.
- Они ж не индивидуальны,- проговорил Джавинор.- И Вэла этим воспользовалась. Пролезла в их мир, сожгла там, к Дивиркизовой тётке, их… э-э-э… начальников, не знаю, как их величать правильно, и зелёные, как стадо баранов, без вожака оставшихся, к ней и потянулись. В страхе она их держит. Ведь огня они пуще всего боятся.
- По-нят-но,- по слогам произнёс Святополк, откидываясь в кресле и прикрывая веки.- Что там – далеко? Орден не завиднелся?
- Да вот он. Стена. Всё, князь. Я тебя покидаю. А то старики вздумают, что я к ним обманом прокрасться вздумал. Давай. И – удачи!
- 9 -
Мир перевернулся. Мгла застила глаза. Но, падая, он успел зацепиться за выступ горного кряжа.
Снова попал он в тот же унылый край, где потели от жара скользкие стены ущелья, бежала внизу монотонно шумящая вода, а грозные скалы, нависающие во мраке, силились сомкнуться над головой циклопической аркой. Прохладное солнце, пульсирующее прямо над головой, вовсе не пыталось пробиться лучами сквозь темень, а, наоборот, вбирало свет из окружающего пространства, отчего башни и бастионы ущелья, расположенные от воина слева, терялись в таинственной тени. Правее же молодого воина, висела на небе мутная, в кайме лилово-лимонного гало, полная луна, с которой дневное светило вынуждено делило власть над негостеприимными землями. К слову сказать, печальная дочь Артемиды была столь же мало щедра на свои подарки – её скучающий взгляд едва проникал чрез удушливый воздух и не позволял увидеть то, как крепостные стены расселины, находящиеся под её призором, устремляются вдаль.
Невольная тоска охватила сына Ратибора. «Оттуда ж во мне эти чёрные пропасти?- подумал он.- Эти провалы и норы, из которых веет кошмаром и смертью? Ошибался Вяз, ох, ошибался! Не такой уж я светлый. И, кто знает, когда б выпала судьба не на Стережного и Бренксов наткнуться, а на Канн-Щея и Элизара, то не в братстве я б сейчас, скорее всего, обретался, а посредь колдунов. И замышлял бы что-нибудь недоброе. По их мерзкой привычке. Ведь даже тот покойный уголок, куда привёл меня Джавинор, и тот из Ведьминой пустоши…».
Кто знает, сколь глубоко забрался бы князь в дебри собственного эго, окажись у него в запасе побольше времени. Вполне возможно, что обнаружил бы тогда в лабиринтах души не одни лишь кручи и перевалы, тонущие в пучине наполненной страхом ночи, но и белокаменные храмы, строенные из благости и добра. Однако, увы, неподходящий момент выбрал для сих занятий молодой воин. Потому что из-за горы показалась и надвинулась исполинская тень.
- 10 -
Белесое щупальце, уверенно потянувшись к князю, встретило пустоту. А всё потому, что маленькие слюдяные крылышки, зазвенев за спиной, мигом подняли комарика-витязя над горами. И понесли прочь. Зашуршал радостный ветер в ушах, зарябили внизу красно-чёрные полосы. А пирамиды гор серыми пятнами поплыли назад.
Призрак, издавая клокочущие звуки, летел сзади, не отставал. Рычал, бился плечами о стены ущелья, застревал, переходил на бег, на шаг. Но тут же, сжимая осьминожье тело, протискивался и вновь устремлялся в погоню.
Как тут не вспомнить грёзу из детства?! В которой он и дед Всеслав бились с Королём Страхов. В подземелье – под Бесконечными горами. Тогда почти так же он уносил ноги от призрака. Так же едва не хватали его за пятки. Но, в конце концов, праздновали они победу. Каково будет ныне?
Словно в длинном, с бесконечными изгибами коридоре, мчался беглец, пока ещё не подпуская крайгорта к себе. Но силы стремительно убывали. А от близких камнепадов, что рождались от столкновений призрака с горами, так и казалось: вот-вот схватит! Отчего удирающий прекрасно понимал: как ни мчись, а долго не продержаться, надо что-то менять!
И резко притормозив, ввинтился в щель между скалами. Призрак взвыл (слишком узко!), пролетел дальше. Найдя участок, где расселина поменьше загромождена нависающими поверху карнизами, наконец вырвался на волю. Заоглядывался, заметался. А витязь, что было сил, нёсся верх.
Над головой, до самой луны, простиралась беспредельная пустота. И не оставалось ничего иного, как стремиться вперёд, стараясь как можно дальше уйти в отрыв. Ну, а там… Там, как Белбог рассудит.
Но с луной – к радости или к горю? – творилось что-то неладное. По мере приближения, вдруг принялась она бледнеть, наливаться ясным сияющим золотом. А лимонные гало, утратив связь со светилом, разлетелись стайкой встревоженных птиц. И князь неожиданно понял: «Не луна это вовсе! Просто дыра в потолке! И в эту дыру, как в зеркало, смотрит, любуясь собою, весеннее утро».
Может, конечно, и зеркало это было, а может, и дыра. Но, скорее, напоминало сие бутылочное горлышко. И в него-то, почуяв спасенье, вылетел витязь.
А крайгорт попытался, завяз и рассеялся под лучами зари.
Примечания к главе 7
[1] На чердаке (южнороцкий диалект).