Можно не верить этой истории или приписать на пьяный бред, но случилась она на трезвую голову. В тот вечер, вернувшись с работы усталый, я прилёг на несколько минут подремать. Но произошло следующее: я не просто задремал, а погрузился в самый что ни на есть полновесный сон…
… Открыв глаза, я заметил посветлевшее на востоке небо, что означало только одно, скоро утро. А зимнее утро, всем известно, не столь приветливо, что летом. Присев на кровати, я огляделся по сторонам и каким-то боковым зрением захватил отрывной календарь на стене. Календарь, как календарь, но что встревожило меня. Повернув голову, я пристальнее всмотрелся. На отрывном листке календаря чёрным по белому было выведено 30-е февраля. В первую минуту я растерялся даже и потёр ладонями глаза, решив, что померещилось. Но, оторвав ладони, увидел то же самое, видение не пропало, а всё также продолжало висеть на стене. Но ведь я же помню: в феврале 28 дней, ну раз в четыре года, то бишь в високосный, бывает ещё 29-ое, но уж никак не 30-ое. А календари насколько мне ведомо, выпускают большими тиражами. Для меня одного не станут же выпускать, затрачивая время. Ладно там, для отдельных глав городские газеты, бывает, выпускают отдельным тиражом, но так: я же не глава. Да и в мыслях никогда не держал занять место главы. Что же делать-то?
Пока сидел, раздумывал, в поле зрения попал телефон . И вот, набрал я номер телефона коллеги. Сижу, жду, гудки-то идут.
- Привет, Вань. Доброе утро.
- Доброе, покамест. Что с утра пораньше трезвонишь-то?
- Да, тут такое дело. Скажу, не поверишь. Или за пьяного примешь. Сегодня какое число-то?
- Тридцатое, - как ни в чём не бывало, произнёс он.
- А в феврале сколько дней? – попробовал я встряхнуть его память.
- Двадцать восемь. Ну, периодически бывает двадцать девятое…
- Не периодически, а раз в четыре года…
- Я по-моему, так и сказал.
И резко замолчал, по всей видимости, до него дошёл казус с числом.
- И что делать? Может быть, это, конец света?
- Глупостями не майся. Телевизор попробуй включить, - предложил я, как выход из положения.
- А сам-то, что не включаешь?
- Да у меня за неуплату отключили…
- Бывает… Я, тут грешным делом, решил, что может статься, ремонт необходим.
Не к месту вспомнилось, что он когда-то отучился на телемастера и на мне подзаработать надумал. Из трубки донеслось шуршание, после вклинились чужие голоса: значит, наконец-то удосужился включить.
- Ну? – спросил я нетерпеливо. Уже, задолго до этого сидевший как на иголках, в ожидании новостей.
- Каналы, вот, переключаю. На одном - концерт, на другом – кино американское, на третьем, глаза ещё не продрали, за мячом бегают, хоть бы где-нибудь что-то было, новостное. Да и в уголке экрана ничего нет, что бывало в другие дни…
- Что делать-то?
- Да кому ещё попробуй позвони, да хоть шефу… - подал он идею, больше похожую на идиотский розыгрыш.
Да, позвони… Ему, что тридцатое, что тридцать первое февраля, на первом месте барыш. Будь первое марта, я бы не тревожился, но тут, и как бы не существующий день, но утро, заглядывающее в окно, говорит, совсем иначе. День-то есть. И самое интересное, утро наступило, а числа такого нет. Нет, думаю, сам себе, надо звонить. За опоздание в пять минут, шеф разносит, вспоминая мою родню едва ли не до седьмого колена, а не приди, тогда что?
Набрал номер Алексея, как человека не потребляющего алкоголь.
- Да, Лёша, случилось чего? – как если бы ожидал звонка, отозвался он.
- Пока ещё нет, но вполне может, число сегодняшнее знаешь?
- Ну, да, тридцатое, - и замолк.
Пока он молчал в трубку телефона, чувствую ощутимый толчок в плечо. Следом:
- Алёша, а ты сегодня на работу, не собираешься? – дошёл до слуха голос супруги.
- А число сегодня? – всё ещё находясь во власти сна, не удержался я.
- Первое марта, - и с таким удивлённым взглядом посмотрела на меня.
- Не тридцатое?
- Алёша, ты вчера лишнего не выпил? Тридцатого февраля не бывает…
У меня, как с сердца камень свалился, такое лёгкое состояние воцарилось в душе.