Гамлет - хх1 2

Владимир Марфин

     Д Е Й С Т В И Е  2-е.

Картина  1-я.

 
Гостиная в доме Королёва. В одном из кресел сидит Марина,
             разговаривающая по телефону.

Марина. Нет, нет, Ирочка, Юрий, к сожалению, ещё не вернулся. Он уехал с Ольгой, устраивать в больницу её отца… Кто такая Ольга?  Наша давняя
знакомая. Её отец был когда-то командиром Олега Евгеньевича… Да что ты, никакая она Юре не пассия!.. Но, красивая ли? Как тебе сказать… Однако уже, кажется, вскружившая голову Марату… Что? Ты считаешь, что и Юрий может увлечься гостьей? Ну, перестань! Ты же у нас всегда была вне конкурса…Да, пробудет он дома недели две. И  я  рада буду снова увидеть тебя… (Кладёт трубку). Та-ак… начинаются звонки, словно в былые времена. Это уже четвёртая на проводе. И как только они  узнали, что Юрка приехал? Не иначе, как Марат им всем  разболтал…

                За окном раздаётся рокот подъехавшей машины.

Но вот, кажется, и дети. Легки на помине! Пойду, предупрежу Аннушку, чтобы накрывала на стол… 

                Поднимается, готовясь выйти из комнаты. Появляются Юрий и Ольга.

Юрий.   Снова здравствуй,  мамулечка! (Целует мать в щёку). Куда ты?

Марина. Приказать, чтоб поспешили с обедом.  Вы же, наверное,
   чертовски  голодны? Да и отец обещал вскоре подъехать.

Юрий.   О нас не беспокойся. Мы по дороге, на набережной, поели 
мороженого. Так что, если только кофе с тортом или пирожными…Я  не откажусь. А ты как, Оленька? Выпьем по чашечке?

Ольга.   С удовольствием. Только я без пирожных.

Юрий.  Фигуру бережёшь?  Но тебе ещё рано. Талия у тебя и так, словно
  осиная.

Марина. Потому-то и надо её смолоду беречь. Я ведь тоже когда-то 
            стройняшкой  была, а теперь вот…

Юрий.   Да ты что, мамуля! Тебе грех жаловаться. До сих пор, как девчонка.
  Все подруги завидуют.

Марина. Скажешь тоже… за последнее время  вон как поправилась. Скоро,
    видно, все платья придётся перешивать. Или  новые  покупать.

Ольга.   Нет, Марина Михайловна! Какой вы были десять лет назад, такой и
  остались. Я же вас помню!

Марина. Ну, спасибо, спасибо вам. Экие  льстецы! Хорошо, пойду, распоряжусь,   чтобы приготовили  кофе. Здесь будете пить, или у тебя, Юра, в комнате?

Юрий.   Здесь. А то у меня там такой кавардак. Ко всему же, мы с Олей и порепетируем. Она согласилась меня по «Гамлету» погонять.

Марина. Ой, извини, Оленька, я о папе не спросила.  Как  его устроили?

Ольга.    Прекрасно. В отдельной палате со всеми удобствами. И прямо
  сегодня начнут делать анализы. Так что я очень рада.

 Марина. Ну и хорошо. Можешь быть уверена, что всё обойдётся. У нас  в
     в клинике, знаешь, какие врачи? Один Игорь Фёдорович чего стоит!
    Он  в Афганистане и Олега Евгеньевича и Ваню Берёзкина, можно
    сказать, по частям собирал. Олег Евгеньевич был ранен, и Берёзкин
    на себе его из боя вытащил. Но едва лишь отползли, как  обоих мина
    накрыла. И  дальнейшее существование их, как рассказывал Игорь,
    было весьма и весьма проблематично. Но вот он, словно Бог,
     в полевой палатке, при свете коптилки, выходил обоих. А уж папу
    твоего без сомнения  вылечит.

Ольга.    Ну, вылечить его, наверное, после двух инфарктов невозможно.
             Однако подлечить, продлить жизнь… молюсь и молюсь!

Марина. И мы будем молиться! Так что, верь и держись! Кстати,  Юрик,
              твои бывшие подружки с утра уже все наши телефоны оборвали. И
              Элла, и Рита, и Иринка… буквально перед вашим приходом звонила.

Юрий.    Ну а ты что?

Марина. А я?  Как всегда, за тебя отдувалась. Поэтому ты сам с ними как-
    то разберись. А иначе я буду отключать даже  мобильник.

Юрий.   Хорошо, разберусь. Хотя давно ни с кем из них меня ничто  не связывает.

                Марина уходит.

Юрий.   Ну что, «Офелия»? Приступим к лицедейству? Ты по-прежнему хочешь послушать монолог.

Ольга.   И не только монолог… Давай, пройдёмся по всей пьесе. Я ведь
            «Гамлета» почти не помню. Смотрела фильм со Смоктуновским, но
            это было давно. Единственное, что осталось в памяти, так это
           «Бедный  Йорик!». И «Быть или не быть»… «Ту би ор нот ту би»! Но
            эти фразы давно уже вошли в обиход.

Юрий.   Ну, что ж… Я -  за! Мне весь мой текст ещё учить и учить!
   Так что, на игру рассчитывать не будем. Всё равно режиссер своё
             видение предложит.  Что ж… тогда я  сбегаю за книгой…

                Уходит.
                Появляется горничная Анна с подносом, на котором стоит
                кофейник, чашки и пирожные.

Анна.     Добрый день. А вот и я…

Ольга.    Здравствуйте.

Анна (опускает поднос на  журнальный столик). Кушайте на здоровье. И если что понадобится, так я тут же, мигом…Вам налить?

Ольга.  Нет, не беспокойтесь. Я сама…Благодарю вас!

Анна.    Ну, как знаете… А Юра где?

Юрий (появляясь)  А где он может быть? Тут я, милая, тут. Ты так быстро
  со всем справилась. Прямо кудесница!

Анна.   Позовёте, когда нужно будет убрать.

Юрий. Да мы сами уберём, не  велики баре. Иди, отдыхай. И ни о чём не   беспокойся.

Анна.  Не-ет, только я, только я. А иначе Марина Михайловна заругается.

Юрий. Не заругается, обещаю. Иди, иди…

Анна уходит.

Вот  же, сколько лет живёт у нас, стала, как родная, а всё матери боится. Как
была деревенской скромницей, так ею и осталась. Её отец  в девяносто
четвёртом  привёз к нам откуда-то из вологодской глуши. У него в Афгане, в роте, был солдатик, которого «духи» раненным взяли в плен. Принуждали к измене, заставляли принять ислам. Но, ничего не добившись, распяли  на дереве. И когда наши десантники отбили его, он был ещё жив. И в последние минуты попросил отца как-то позаботиться о его сестре. Ну, отец, конечно, слово сдержал. С тех пор Анна Савельевна живёт у нас. Батю боготворит, а вот маму побаивается.
 
Ольга.  Так Марина Михайловна, видимо, хозяйка строгая?

Юрий. Строгая, естественно. Такой огромный дом! И прислуги полно. Но
 Аннушка – любимая. И  я  её в обиду никому не дам.

                Подходит к столу, разливает кофе. Кладёт себе пирожные.

Ах, какие эклеры!.. Ну, возьми хоть один… пальчики ведь оближешь.

Ольга.   Ну-у… если только один… Так и быть, положи!

Пьют, едят, смеются.

   А теперь всё… Открывай Шекспира!

Юрий.  Сейчас, сейчас…(Листает книгу)  Хочу найти один из монологов
  Офелии… Ага, вот он! Прошу тебя, прочти!

Ольга.  Ну-у, едва ли я сумею…

Юрий.  Тут и уметь-то нечего… давай!  Монолог очень важен… для   моего
 вхождения в роль. Офелия отцу рассказывает вроде бы о безумстве
 Гамлета.

Ольга.  Ну, хорошо. Уговорил. Где же текст?.. Этот?

Юрий.  Да.

Ольга (берёт в руки книгу, некоторое время молча вчитывается). Хм…
   ну, ладно…попробую… (Читает):

Он сжал мне кисть и отступил на шаг,
Руки не разжимая, а другую
Поднёс к глазам и стал из-под неё
Рассматривать меня, как рисовальщик.
Он долго изучал меня в упор,
Тряхнул рукою, трижды поклонился
                И испустил такой глубокий вздох,
Как будто перенёс в него остаток
Последнего дыханья, вслед за чем
Разжал ладонь, освободил мне руку
                И удалился, глядя чрез плечо.
Он шёл и находил без глаз дорогу
И тем же чудом, пятясь, вышел в дверь,
Глаза всё время на меня уставя…


Во время чтения Юрий  страстно повторяет все описываемые движения Гамлета.

Юрий.   Та-ак… так! Ты молодец. Прочла прекрасно! И я как бы действительно
 влез в образ принца! Сжал кисть… отступил на шаг… поднёс руку к глазам, рассматривая тебя… Замечательно! Думаю, что эту сцену мы ещё не раз  повторим. А теперь  следующую, пока нам никто не мешает… Третий акт,
сцена первая… Нашла? Тогда со слов «Принц, были ль вы здоровы это время»! Ты читай по книге, а я своё – наизусть. Ну, поехали!

Ольга.  Хорошо… (Читает): Принц, были ль вы здоровы это время?

Юрий.   Благодарю: вполне, вполне, вполне.

Ольга.   Принц, у меня от вас есть подношенья. Я вам давно хотела их  вернуть. Возьмите их.

Юрий. Да полно, вы ошиблись. Я в жизни ничего вам не дарил.

Ольга.                Дарили, принц, вы знаете прекрасно.
  С придачею певучих нежных слов,
  Их ценность умножавших. Так как запах
  Их выдохся, возьмите их назад.
  Порядочные девушки не ценят,
  Когда их одаряют, и изменят. Пожалуйста.

Юрий.  Ах, так вы порядочная девушка?

Ольга.  Милорд?

Юрий.  И вы хороши собой?

Ольга. Что разумеет ваша милость?

Юрий. То, что если вы порядочная и хороши собой, вашей порядочности нечего делать с вашей красотою.   

Ольга.  Разве для красоты не лучшая спутница порядочность?

Юрий.  О, конечно. И скорей красота стащит порядочность в омут, нежели  порядочность исправит красоту. Прежде это считалось парадоксом, а теперь доказано. Я вас любил когда-то.

Ольга.  Действительно, принц, мне верилось.

Юрий. А не надо было верить. Сколько ни прививай добродетель к нашему грешному стволу, старины не выкурить. Я не любил вас.

Ольга.   Тем больней я обманулась.

Юрий.   Ступай в обитель. К чему плодить грешников? Сам я – сносной
нравственности. Но и я стольким мог бы попрекнуть себя, что лучше бы  моя мать не рожала меня. Я очень горд, мстителен, самолюбив. И в моём распоряжении больше гадостей, чем мыслей, чтобы эти гадости обдумать, фантазии, чтобы облечь их в плоть, и времени, чтобы их исполнить. Какого дьявола люди вроде меня толкутся меж  небом и землёю? Все мы кругом обманщики. Не верь никому из нас. Ступай добром в обитель. Где твой отец?

Ольга.   В больнице… Ой, ой, извини… Дома, милорд.

Юрий.   Надо запирать за ним покрепче, чтобы он разыгрывал  дурака  только с домашними. Иди с миром.

Ольга.     Святые силы, помогите ему!

Юрий.    Когда пойдёшь замуж, вот проклятье тебе в приданое. Будь непорочна, как лёд, и  чиста, как снег, не уйти тебе от клеветы. Затворись в обители,     говорят тебе. Иди с миром. А если тебе непременно надо мужа, выходи            за  глупого. Слишком уж знают умные, каких чудищ вы из них делаете. В обитель, говорят тебе. И не откладывай. Иди с миром.

Ольга.    Силы небесные, исцелите его!.. Всё, я больше не могу!

                (Захлопывает  книгу).

Какая страшная сцена! Я просто почувствовала себя этой бедной девушкой. И ты  был такой зловещий… такой  жёсткий… Впору  действительно было испугаться.

Юрий.    Правда?

Ольга.    Правда. Я даже сбилась с текста, когда  ты заговорил об отце.
   
Юрий.    Я заметил. Следовательно, я  всё-таки сыграл?

Ольга.     Более, чем… Весьма правдоподобно.

Юрий.     Что ж, спасибо за комплимент. Могу поздравить и тебя. Ты не
только профессионально прочла текст, но и мне подыграла, сама, входя в роль. Поэтому тебе не на журфак надо было поступать, а, скорее всего,  к нам,  в театральный. Задатки у тебя есть.

  Ольга.    Нет уж, уволь. Всякий раз вот так  переживать каждую роль, пусть
 даже самую маленькую, которую тебе  доверят. Нет, я бы не смогла. Поэтому предпочту следить за  страстями  из зрительного зала, и, по возможности, отражать их  в будущих рецензиях.  Надеюсь, что когда-то напишу и о тебе.

   Юрий.   Ловлю тебя на слове! И постараюсь, чтобы это случилось как можно раньше.
Появляется Марина.

   Марина.   Ну, как вы тут? Не скучали?  И я не помешала?

   Юрий.     Да ты что! Мы с Оленькой  великолепно порепетировали. У неё такая внутренняя энергетика, что, даже просто читая текст, причём, заметь, впервые, она прямо-таки заставляла меня играть!

  Марина.   Неужели это правда? Поздравляю, Оленька.

  Ольга.     Спасибо, Марина Михайловна. Однако мне кажется, что Юра
               преувеличивает. Просто он давно уже вжился в роль, и теперь лишь
               продемонстрировал, на что способен. Очень талантливо и… и…      страшновато.

Марина.   Даже так? Но почему?

Ольга.      Потому что там очень тяжёлые сцены. Я ведь все  слова Гамлета
     невольно к себе относила. Представляя, что  не Гамлет Офелии, а
     лично мне всё это Юра говорит. Не дай Бог всякой девушке когда-то
     подобное услышать.

Марина.   Ну, будем надеяться, что тебя это не коснётся.

Ольга.     Очень хочется верить. Но, как говорится, от судьбы не уйдёшь.

Марина.   Ерунда! Судьба каждого человека в его руках.

              Неожиданно включается динамик внутренней связи.
              Марина подходит к пульту.
Слушаю!

Голос охранника.  Марина Михайловна, тут к вам гости. Марат Князев  с  двумя
     девушками. Впустить?

Юрий (нервно машет руками). Нет, нет, нет! Какой  чёрт его принёс? Да тем
              более, не один! Скажи, что мы ещё не приехали!

Марина (прикрывая ладонью микрофон). Но твоя машина во дворе. И охрана,  вероятно, сказала, что ты дома. Неудобно, сыночек. Всё- таки прими  их.
            
Юрий.    Тогда передай охране, чтобы пропустили ненадолго. Минут  на
  двадцать, не более.

Марина.   Хорошо… ( Открывает микрофон) Сергей  Сергеевич, вы слышите меня?

Голос охранника.  Так точно.

Марина.   Тогда впустите, предупредив, что мы можем уделить им не более
     двадцати минут.

Голос охранника.  Слушаюсь…

                Динамик отключается.

Ольга.     А я, пожалуй, уйду в другую комнату. Почитаю «Гамлета» с самого
     начала.   (Берёт книгу, уходит).

 Марина.  О, Господи! Аннушка у вас так и не прибрала. Хорошо, тогда я
     сама…               
                (Пытается забрать поднос с посудой).

Юрий.       Мама, оставь. Никому это не мешает. Ты иди, я сам тут со всеми
      разберусь.

Марина.    Надеюсь, без эксцессов?  В последнее время ты с Маратом,  кажется, не очень ладишь.

Юрий.        Давно уже не  ладим. Но эксцессов, не будет. Очень мило  поговорим.

Марина.     Хорошо. Я ухожу.

                Направляется к выходу и в дверях   сталкивается с Маратом и
                девушками.

Марат.     Марина Михайловна, здравствуйте!

Девушки.  Здравствуйте!

Марина.    Здравствуйте, здравствуйте. Но извините меня, я спешу.

Марат.       Что-то случилось? Нам на вахте сказали, чтобы мы не
      задерживались.

Марина.     Да, пожалуйста. Мы ждём приезда Олега Евгеньевича.

Уходит.

Марат.       Понимаю. Но мы, собственно, действительно на минутку. Здорово,
                Юрок! Вот пришли пригласить тебя на речную прогулку. Иркин отец
                купил новую яхту и сегодня решил её обкатать. Но Ирина объявила,
                что без тебя не поедет. Так что выручай, не порти  компанию.

Юрий.       Но вы же слышали, что сказала мать?  Ждём отца. Будет семейный
   совет. Поэтому извините, но поехать не смогу. Да и, если по совести,
   нет никакого желания. Мне необходимо разучивать роль, а я и половины
   текста не знаю.

Лиля.      Ой, Юра, ты готовишься к новому сериалу? Мы  балдели, видя
             тебя  в  «Уйти и не вернуться». Ты так здорово сыграл  молодого
             князя  Оленского! Мы с Иркой просто визжали от восторга. Ирка, чего.
             ты молчишь? Скажи хоть слово!

Ирина.    А что я  скажу? Мы его приглашаем, он отказывается. Значит, наше
            общество ему не по душе. Он  сейчас москвич, столичная штучка. У
            него поклонниц там  полным  полно. Что ему теперь провинциальные
            барышни?

Юрий.    Да перестань ты. Не надо ёрничать. Вам же объяснили, в чём
           причина. Ну, сегодня не смогу. Так на этом жизнь не кончается. Будет
           завтра, и послезавтра, и ещё целая неделя впереди. Может, и погуляем,
           и покатаемся. Так что не делайте из меня барбоса.

Лиля.      Марат говорит, что ты  готовишь  Гамлета! Это правда? И в каком же
 театре  будешь его  играть?

Юрий.    В нашем студенческом. Это выпускной спектакль. Однако неизвестно
          ещё, справлюсь ли я? Может статься, что в процессе работы меня  заменят.

Лиля.    Но, а если не заменят и всё будет хорошо, ты нас пригласишь  на ваше
           торжество?

Юрий.   Если будет возможность, то почему бы и нет?

Лиля.     Хорошо. Значит, обещаешь? Все слышали? Ура! Кстати, а кто эта
           девушка, что  гостит у вас? Познакомь и нас с нею. Это твоя  новая
           подружка?

Юрий.    Какая ещё подружка?  (Марату) Ты, что ли, им наплёл? Дочь бывшего командира моего отца. И вообще, чего я перед вами отчитываюсь?

Марат.   Действительно. Чего?  Уходим, девочки. Вы же видите, что мы ему
          не по душе, и вообще не ко двору. Поэтому подсластим нашу невезуху
          пирожными.  Ирка! Лилька!  Налетай!.. Не хотите? Тогда я сам…Ах,
          какие эклеры!.. А кофе ещё остался?.. Чёрт… остыл. Но ладно, сойдёт
          и  такой…  (Наливает в чашку, пьёт). Что ж, спасибо за  аудиенцию.
         Прощайте, «принц»! Мы уходим, уходим! Как там щебетала ваша
         Офелия? Кажется, так?  Если не ошибаюсь? «Поворачивай, моя карета!
         Покойной  ночи, леди! Покойной ночи!»  Ха-ха-ха! Прощай!

Подхватывает девушек под руки.

Лиля (оборачиваясь). Юрочка, помни! Ты  обещал! Не сегодня, так завтра… Мы будем ждать!
                Уходят.

Юрий (некоторое время молчит, затем  яростно начинает читать):

           Быть иль не быть, вот в чём вопрос. Достойно ль
Душе терпеть удары и щелчки
  Обидчицы судьбы иль лучше встретить
С оружьем море бед и положить
Конец волненьям? Умереть. Забыться.
  И всё. И знать, что этот сон – предел
  Сердечных мук и тысячи лишений,
Присущих телу. Это ли не цель
Желанная? Скончаться. Сном забыться.
Уснуть. И видеть сны? Вот и ответ.
Какие сны в том смертном сне приснятся,
Когда покров земного чувства снят?
Вот объясненье. Вот что удлиняет
Несчастьям нашим жизнь на столько лет…
    
Да-а… зря  так отчуждённо я повёл себя с Ириной. Всё - таки  когда-то мы были близки. И если чувства прошли, то это не значит, что надо демонстрировать  равнодушие и холодность. Ладно, вечером позвоню ей и извинюсь. Пусть не считает меня зазнавшимся монстром. Но, однако же, какая ехидна Марат! Знал ведь, как ужалить побольнее. Потому Ирину
и привёл с собой… и  про Ольгу тоже чего-то нашептал. Вон  как Ирка  вздрогнула и напряглась, едва Лиля о девушке спросила. Да, ехидна, ехидна, сколько раз он вот так же меня подставлял! Но ничего, как говорит мой Гамлет:

           Учись молиться. Горла не дави.
Я не горяч, но я предупреждаю,
           Отчаянное что-то есть во мне.
           Ты, право, пожалеешь. Руки с горла!..

Вот именно. И более терпеть я выходок подобных не намерен. Я буду пресекать их неизменно. О, чёрт, сам стихами заговорил!.. А теперь, чтобы не сердить  маман,  и  не тревожить Аннушку, уберу- ка  всю эту посуду сам…

Расставляет на подносе кофейник, чашки, блюдца, и уходит из комнаты.