Поле преткновения
Алексей разогнулся и оперся на мотыжку. Начало июня, последние посевы-посадки.
Нету от них выхода ни черта, но каждый год он опять брал инструменты и впрягался до ноября.
Он посмотрел на недалекие горы. Мозаика светло- и темно-зеленых пятен, подсвеченных красноватыми лучами уже заходящего солнца, и клубы облаков за ними (погода менялась) вносили в душу умиротворение. Ладно, хватит на сегодня, надо еще по магазинам пройтись, завтра вся банда обещала собраться.
Банда собралась ближе к обеду. Все-таки надо когда-то собираться в неофициальной обстановке. Василий Иванович, как самый хозяйственный, взял все в свои руки:
- Михалыч, ты не суетись, у нас все с собой. Погода прекрасная, устроимся на улице. Стол вон стоит.
И уже через полчаса что-то было разогрето, что-то разложено по тарелочкам, что-то разлито по стопочкам, а еще чуть позже народ радостно загомонил.
- Я понимаю, Михалыч, вопрос интимный, но чего ты не женился-то? - спросил Денисов.
Алексей подумал.
- Наверное, это результат педагогических экспериментов моих родителей. Я ведь пошел сразу во второй класс, а в тот же год и в третий. И все годы был младше одноклассников на два года, и для девок интереса не представлял.
А позже затравила мен наука, и проводил я свободное время в научных библиотеках. А еще позже случилось так, что я сидел без денег и без работы. Неважно. Я тут вот о чем подумал.
Все насторожились. Смена темы не предвещала ничего хорошего.
- Вот возьмем нефтепроизводство. В общих чертах это поля трубопроводов, колонны для ректификации. Баки со всякой гадостью, аппаратура.
- Ну? - не понял Валера.
- А производства все больше, все сложнее. Появляется возможность неустойчивости.
Валера опять не понял:
- Ну рванет нефтезавод, мы все равно не успеем.
Уже хмельной Алексей покачал пальцем:
- Не всегда-а. Неустойчивость может нарастать долго. В общем, берем схему конкретного нефтезавода, поля трубопроводов это графы, колонны это потенциалы, у задвижек свои характеристики. И поищем точки би-фур-ка-ции.
Денисов все равно ничего не понял, а Василий Иванович вздохнул и сказал:
- Займемся.
Вмешался Валера:
- Ладно, хватит о работе, давайте о веселом.
- О бабах, что ли? - спросил Алексей.
Валера заулыбался:
- Не-е. про наше молодое пополнение.
- Про Леху, что ли?
- Точно. У него же на днях диплом. Его поэтому с нами и нет. И вот дошли до меня слухи...
Денисов удивился:
- Шпионы у тебя везде, что ли?
- Ну какие шпионы. Знакомый у меня в их институте работает. В общем, их профессор за что-то Леху невзлюбил и откровенно намекнул Лехе, что диплом тому не защитить. А Леха гордо ответил, что и плевать, его и без диплома в нашу группу на работу возьмут.
Все отреагировали по-разному: Алексей разинул рот, Василий Иванович закашлялся, а Денисов сказал:
- То есть он уже считает себя пупом Земли. А ведь ты ему, Михалыч, про испытательный срок говорил?
Как хочешь, а ты старший, тебе и ехать. Профессора уговаривать, а Лехе фитиль, добротный. С первых шагов слабинку дашь, он сразу на шею сядет. На губу бы его, да строевой, строевой.
- Надо ехать, - согласился Алексей.
-----------------------------
Лехин институт особого впечатления не производил. Рядовой провинциальный политех, не МГУ, на втором этаже главного здания деканат механического факультета. Алексей, конечно, взял шоколадку для секретарши, но не учел, что времена поменялись, и шоколадки впечатления не производят.
Опять же возраст, да и на одежду Алексей никогда не обращал внимания: мятые брюки и потертое не пойми что навыпуск. Секретарша брезгливо оттопырила нижнюю губу, и только вмешательство декана да удостоверение с золотым тиснением да гербом России (настоял все-таки Денисов) помогли узнать тройку адресов, где может быть Леха.
Леху он нашел уже на первом. В коридоре рядом с лабораторией он что-то увлеченно обсуждал с симпатичной девчонкой. Видно было, что предмет разговора не ограничивается темой диплома.
Увидев Алексея, Леха извинился перед подругой, и они отошли в сторону.
- Ну что, Леша, работать у нас ты еще не начал, а чудить уже? - ласково спросил Алексей.
Ласковость в голосе не обманула Леху, и он, запинаясь, признался:
- Ну в общем... я тогда... выпивши был.
- А профессор - руководитель диплома?
- Ага.
- И когда он сделал тебе замечание по дипломной работе, ты гордо ответил, что пошли вы все со своим гадюшником, а я пойду людей тысячами спасать, что вам и не снилось?
Леха моментально покраснел и лишь кивнул.
- А насчет учебы мы с тобой разговаривали. Что делать будешь?
- Не знаю.
- В общем, Леша, пойду я искать твоего профессора и позориться перед ним, но это первый и последний раз.
- Да я, Алексей Михайлович... да больше... да... А Соломон Яковлевич на кафедре, за углом первая дверь направо.
- Иди, подруга заждалась.
Уже свернув за угол, Алексей услышал, как подруга говорила Лехе:
- Лешенька, ну что ты так прогибаешься перед этим старым пердуном.
Он непроизвольно закашлялся и пошел быстрее.
Профессором был невысокий мужичок лет шестидесяти, пузатый, лысый, где не лысый - кудрявый во все стороны и абсолютно седой. Удостоверение произвело впечатление и на него.
- Скажите, а это правда? Ну, насчет тысяч возможных жертв?
Алексей промямлил что-то насчет того, что слухи, как всегда, надо делить на десять, а то и на сто.
- Понимаю, понимаю, огласка ни к чему. А Лешка этот разгильдяй. Никто, конечно, его гнобить не будет. Талантливый же парень, а в последнее время обнаглел. Но теперь это уже ваши заботы, - облегченно вздохнул Соломон Яковлевич. - Вы уж с ним построже.
Алексей согласно покивал и пошел на вокзал. Фасоль в блюдечках дома уже проросла, пора было сажать.
А еще через месяц он сидел в кресле, смотрел в окно, за которым уже третий день проливалось небо, и размышлял о событиях последних дней.
Недели две назад Валера позвонил ему, сказал, что подготовил несколько схем со всеми разбиениями для реальных нефтезаводов и одну для строящегося гигантского комплекса, и все выслал по электронке. Математические модели тоже.
Алексей отложил все дела и дней десять возился с моделями, дифурами и прочим.
И ведь получилось! Для действующих заводов все было в порядке, обычная перестраховка. А вот для строящегося... Он вздохнул и вызвал по скайпу Кондратьева.
Чуть позже Кондратьев, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться в крик, объяснял:
- Михалыч, ну, во-первых, предсказаниями мы не занимаемся, не наш профиль. Для этого бабка Ванга есть. А во-вторых, ты можешь попроще объяснить, в чем дело?
Алексей в третий раз начал:
- Вот на эскизе пространственная схема заводского производства, а вот ее поведение во время процесса. Видно, что она может коснуться точек неустойчивости.
Кондратьев плюнул досадливо и сказал:
- Считай, что я понял. Что может случиться?
- Рванет, - коротко ответил Алексей.
- Я не спрашиваю, насколько сильно, догадываюсь. Что делать?
- Останавливать вот эту нитку.
- Чего?! - ошалел Кондратьев. - Ты представляешь, какие там деньги? - А у нас только твои рисунки.
Алексей посмотрел на водяную завесу за окном и ответил:
- Мое дело предупредить.
Кондратьев застонал как от зубной боли:
- Только потому, что верю тебе, Михалыч. Поеду я к ним завтра. Тут дороги два дня в один конец.
- А они не в Москве?
- Штаб-квартира здесь, но все сейчас там, пуско-наладка идет. А такие вещи надо обговаривать лично.
Через несколько дней Кондратьев уже сам приехал к Алексею домой. Раскрасневшийся и возбужденный, он сразу начал:
- Сволочь ты, Михалыч, сам-то не поехал.
Алексей уже догадывался, что к чему, и начал оправдываться:
- Ну меня бы они не послушали. А у тебя должность, погоны.
- Они и меня не послушали. Ты бы слышал, как они надо мной издевались.
Надо мной, майором, замначальника республиканского штаба. А уж как все их технические специалисты да какие-то научные консультанты хохотали над твоими рисунками и расчетами.
Кондратьев помолчал, затем спросил:
- Что в самом деле все так серьезно?
- Там две тысячи человек. И город довольно близко. Ровная степь. Когда все это начнет детонировать...
- Так когда или если? - уточни Кондратьев.
- Когда, Петрович, когда.
- Что же делать-то? - тоскливо спросил Кондратьев.
Алексей уже ломал голову над этим и ответил четко:
- Запуск через полтора месяца, за это время, за это время я озадачу всю шоблу и подготовим рекомендации.
У нас график свободный, ты как хочешь выбивай себе отпуск дней на десять, и за день до запуска собираемся все там как частные лица. Если сумеешь выдавить из генерала командировку - еще лучше.
- Ну махновцы, - пробормотал Кондратьев.
В общем, к концу июля Алексей сидел вечером дома, слушал Лену Ваенгу в Сети и ждал всех. Времени оставалось три дня, из них день-два на дорогу. Схему отключения он подготовил, должно получиться. В огороде у него все в порядке, дожди прошли недавно. А каких царских грибов он недавно принес. Можно дней на десять все бросить.
Орлы не подкачали, собрались в одно время, в доме сразу стало шумно.
- А какие пляжи на Волге, - потянулся Василий Иванович.
- Правда? - удивился Алексей. - Я думал там водохранилища да болота по берегам.
- Можно найти, можно.
- Ладно, успеешь еще и туда. Смотрите, вот схема отключения линии производства их нового растворителя. Черт, я и не запомнил, как он называется.
Вмешался Леха, которого взяли на первое дело:
- Я вот не понимаю, Алексей Михайлович. А почему нельзя сразу отключить?
Все печально посмотрели на него, как на слабоумного, затем Денисов сказал:
- Объясни ты, Михалыч, у тебя лучше получится.
Алексей согласно кивнул:
- Да, конечно. В общем, если коротко, то при резкой остановке работающей линии рванет сразу.
- А не коротко? - спросил Леха.
- А не коротко, когда вся эта история закончится, займешься теорией дифуров, еще что там нужно для построения математических моделей. Это с Василием Ивановичем.
- Сделаем.
Во время этого разговора Денисов внимательно разглядывал схему:
- Силен ты, Михалыч, двенадцать позиций, точность до минуты и до трех метров. Если все это сработает, я тебя первым поздравлю.
Валера поинтересовался:
- А если нет? Какой мощности может быть взрыв?
Денисов задумался:
- Только приблизительно. Там больше ста тысяч тонн различных продуктов.
В случае детонации... будет не единый взрыв, а цепочка, все в течение нескольких секунд. Что-то эквивалентное объемному взрыву килотонн этак в пятьдесят-семьдесят. Только без радиации.
Кто охнул, кто крякнул. Проняло всех.
Затем Алексей сказал:
- Сейчас отдыхаем, ужинаем. Подъем в пять, круглосуточное такси рядом, самолет в восемь.
Ближе к обеду они уже были в аэропорту прибытия, где их ждал Кондратьев на микроавтобусе.
- Поехали. Главный инженер нас ждет, хотя и без энтузиазма.
Пока ехали, все дремали, пользуясь случаем, а Леха крутил головой, таращась во все стороны. Наконец не выдержал:
- Странно, сколько я читал про алые поля маков, а тут...
- Совсем ты заучился, Леша, - хмыкнул Денисов. - Маки цветут в мае, а сейчас конец июля. Спи уж.
И в самом деле, поля были, но это были поля выжженной солнцем травы.
Главный инженер был явный полукровка: узкие глаза от мамы, окающий разговор и рыжа шевелюра от отца. Разговаривая, он все время морщился, видно было, что разговор не доставляет ему ни малейшего удовольствия.
- Ну вы поймите меня. Вы приезжаете и пытаетесь меня убедить, что как только запустят производство, в оборудовании появятся какие-то колебания, все пойдет вразнос и начнется серия взрывов. И в доказательство суете мне пачку листочков, над которыми смеется вся наша научна группа. Ну тысяча и одна ночь.
Алексей только спросил:
- Оптику для наблюдений дадите? И место.
- Вот вам две комнаты с видом на комбинат, дам и дальномер, прекрасный лазерный дальномер, точность до десятой миллиметра.
Главный инженер пошел к выходу, приговаривая:
- Тысяча и одна ночь.
Алексей поинтересовался у Кондратьева:
- Денис Петрович, ты говорил, что у тебя есть подразделения, которые верят тебе лично?
- Да, я им уже оформил двухнедельные учения поблизости. Они стоят лагерем километрах в двадцати отсюда.
Дальномер привезли через полчаса, и все увлеченно начали осваивать новый аппарат. Алексей туда лезть не стал, вспомнив неудачный армейский опыт обращения еще с оптическим артиллерийским дальномером.
Утром Валера спросил:
- Через час линию запускают, что делать будем, Михалыч?
- Настраиваем дальномер на контрольную точку на верхушке опасной колонны. Василий Иванович, каждые пятнадцать минут докладываешь амплитуду колебаний и записываешь ее. А каково вообще предельное отклонение?
Вмешался Валера:
- Я смотрел в Сети, такие колонны выдерживают и ураган. Предельной считается амплитуда в полметра для верхней точки.
- Так, Сергеич, по твоей взрывной части все готово?
- Взрывчатки нужно немного, - ответил Денисов, - и вся она лежит у спасателей, которые учения устроили.
- Тогда ждем.
Денисов с Кондратьевым сели играть в шахматы, Валера сидел рядом с Василием Ивановичем и что-то обсуждали из области цепных реакций, Леха изумленно смотрел на все это. Он-то думал, что все должны в напряжении сидеть у мониторов и перебрасываться короткими фразами, и голоса у всех должны от этого напряжения вибрировать. А тут.
Алексей поиграл в Тетрис, подремал, слушая сквозь полудрему доклады Василия Ивановича:
- Полтора миллиметра... два... три... два... пять... семь с половиной... пять... двенадцать...
Он тряхнул головой, проснулся и спросил:
- Растет?
- Ага.
- А ветер?
- Какой ветер. Штиль.
- Чего не будишь?
- Так не критично, - удивился Василий Иванович.
Алексей только сморщился и сказал:
- Твою ж мать. Денис Петрович, вызывай своих орлов. Нужно по два человека на точку из схемы глушения и резерв. Значит, тридцать человек. И взрывчатка для Сергеича.
- Делаю.
- А пока они едут, попробуй вызвать сюда главного инженера. Нам нужен свидетель, чтобы мы строем не пошли под суд.
- Пятнадцать миллиметров, - меланхолически доложил Василий Иванович.
Минут через десять Кондратьев сказал:
- Не хочет ехать главный инженер. Он сказал... в общем, нехорошо сказал.
Затем Кондратьев как-то растерянно спросил:
- Чего делать-то, Алексей Михайлович?
- А чего делать? - сказал Денисов. - Ты, Михалыч, все это замутил, ты и командуй. Мы ведь все здесь в отпусках, без чинов.
Алексей вздохнул. Опять события тащили его за собой.
- Все согласны? - спросил он.
Все молча кивнули.
- Беру управление на себя. Дмитрий Петрович, где твои боевики?
- Едут.
Минут через пятнадцать Кондратьев выгляну в окно и сказал:
- Приехали.
- Девятнадцать миллиметров, - сказал Василий Иванович.
В дверь шумно ввалились два капитана. Тот, что повыше, рыкнул:
- Здорово, Денис Петрович! С кем воевать будем?
Тот сморщился:
- Потише, Витя, потише. Воевать не будем, на время операции командование принимает Алексей Михайлович. Командуй, командир.
Алексей глубоко вдохнул-выдохнул и начал командовать:
- Бронежилеты снять, каски оставить...
- Двадцать семь миллиметров, - вмешался Василий Иванович.
Алексей продолжил:
- ... Сергеич, сейчас твой выход. Берешь двадцать четыре человека и заместителя, капитана...
- Гургена достаточно, - ответил тот капитан, что пониже.
- Так, Леху стажером, и на площадку, все готовить. У каждой точки глушения выставляешь двоих для охраны и с необходимыми инструкциями. Часа три тебе хватит?
- Вполне.
- Вам, товарищ капитан, будет отдельное задание, - обратился он к высокому капитану. - Надо будет насильно притащить сюда главного инженера.
- Заложника? - обалдел Кондратьев.
- Говорю же, свидетеля.
- Тридцать восемь миллиметров.
Кондратьев обреченно махнул рукой:
- Значит, делать будем так...
И как-то все завертелось, все оказались заняты делом, и еще через пятнадцать минут в комнате остались только Алексей и двое у дальномера.
- А динамика-то хреновая, - сказал Василий Иванович.
Где-то через час подъехала машина, а затем за дверью послышались голоса. Громкие. Лучше всего было слышно главного инженера:
- Вы что себе позволяете? Руки крутите? Это терроризм какой-то!
И немного тише гудел капитан Витя:
- Ну какой терроризм. Сейчас вам все объяснят. Вот ваш начальник охраны идет молча.
В дверь ввалилась шумная компания. Больше всех шумели главный инженер и капитан Витя. Следом шли Кондратьев с каким-то крепышом лет тридцати, в костюме, рубашке в тон костюму, но в расстегнутом вороте был виден десантный тельник.
Алексей подумал, что это и есть начальник охраны. Следом шли еще два спасателя, затем два мужика в непонятной униформе, видимо, местные охранники.
Он спросил у Васили Ивановича:
- Сколько?
- Семьдесят восемь.
- Быстро.
- Да, с ускорением.
Главный инженер заорал в голос:
- Что происходит? Кто мне объяснит?
Алексей сказал капитану Виктору:
- Товарищ капитан, вы же знаете, в чем дело. Здесь слишком много людей, перейдите в соседнюю комнату.
Виктор забрал своих бойцов и охранников и вышел. Затем Алексей быстро объяснил главному инженеру и начальнику охраны, которого звали Володя, в чем дело.
Володя внимательно посмотрел в окно на колонну реактора и сказал:
- Ты как хочешь, Юрий Владимирович, а я мужикам верю. Я на службе снайпером был, там без хорошего зрения нельзя. И какую-то рябь на той колонне я вижу без всякого дальномера. Плывет поверхность, нечеткая какая-то.
Главный инженер энергично ответил:
- Поверхность ему мутная. До пятисот миллиметров некритично. А тут...
- Подождем, - согласился Алексей.
- Сто двенадцать, - доложили от дальномера.
Ближе к вечеру, когда стало темнеть, а амплитуда достигла двухсот десяти, Главный уже негромко спросил:
- Что же делать?
- Вызывай генерального, - решительно сказал Володя. Они там на банкете все пережрались, а генеральный не пьет. Вызывай, пусть и он посмотрит.
И спросил у Алексея:
- Помогать чем-то надо?
- У вас наверняка есть какие-то патрули на территории. Предупредите их, что спасатели отрабатывают возможное глушение различных линий. Вот схема точек глушения. Чтобы не вмешивались. У-че-ба.
- Сделаем, - сказал Володя.
Генеральный приехал минут через двадцать. То, что это генеральный, было видно сразу: возраст где-то к шестидесяти, изрядное брюшко, пренебрежительный взгляд. Остановив свой взгляд на главном инженере, он брюзгливо спросил:
- Только ради тебя, Юра. Что это за шпионские игры, что у вас тут творится?
Главный инженер в ответ спросил:
- Вы на новую реакторную колонну давно смотрели?
- А зачем? - удивился генеральный. - Мне доложили, что линия запущена, вот-вот пойдет новый продукт. Банкет вовсю идет, половина народа в стельку.
- А вы поглядите. Вон дальняя, сразу за ней сопка.
Генеральный пригляделся:
- А чего ее так трясет?
- Вот. Это ребята из МЧС, старший сейчас объяснит, что к чему.
- Двести девяносто, - вклинился голос Василия Ивановича.
Алексей прокашлялся и снова начал объяснять, что к чему.
Наконец генеральный не выдержал:
- Ты хочешь сказать, что нельзя просто все выключить? Я и то знаю, что если какая-то стойка трясется, ее надо просто укрепить. Почему я должен учить вас инженерному делу?
Главный инженер застонал:
- Павел Петрович, все, что сейчас творится, эти ребята предсказали еще полтора месяца назад. Все именно так, как они говорили. Сейчас они говорят, что просто перекрыть нельзя, рванет еще быстрее. Хотите проверить? Я нет.
Генеральный помялся:
- Сколько, говоришь, предельная величина? Пятьсот? Давай подождем еще.
- Триста десять, - донеслось от дальномера.
Часов в двенадцать, когда амплитуда была уже четыреста, генеральный, как-то растеряв свою вальяжность, осторожно спросил:
- А если... ну рванет. До нас достанет? Далеко ведь.
- До города достанет, - ответил Кондратьев.
Генеральный помялся, затем решился:
- А мы-то здесь зачем? Ну Юра еще понятно, инженер. А я?
Володя брезгливо сморщился и спросил:
- Самому-то не противно, Павел Петрович?
Тот смутился:
- Да я, я ничего, так вырвалось.
Главный инженер негромко и как-то жалобно сказал:
- А у меня дочка родила недавно. Внучку.
- Да помолчите вы, - сказал Алексей. - Немного осталось. И либо успокоится, либо будем работать.
До пятисот амплитуда добралась к двум часам.
Генеральный уже успокоился и лишь спросил у Алексея:
- Вы уверены в том, что делаете?
- Конечно, - ответил тот, хотя никакой уверенности не было. - Запас прочности есть, ждем, если не успокоится и дойдет до шестисот, я начинаю работать, не слушая никого.
Все промолчали, только Василий Иванович вполголоса сказал:
- Шеф, а ведь это резонанс. Но тебе виднее.
Где-то с час все провели в абсолютном молчании, только каждые пятнадцать минут слышно было голос от дальномера:
- Пятьсот двадцать... пятьсот шестьдесят... пятьсот девяносто... шестьсот двадцать. Шеф, шестьсот двадцать!
Алексей снова вдохнул-выдохнул и сказал:
- Работаем.
И повторил в мобильник:
- Сергеич, работаем.
- И... что? - спросил генеральный.
- Только ждать, - ответил Алексей и подошел к окну. Минут через пять где-то на краю трубопроводного поля блеснула вспышка взрыва, чуть позже донесся приглушенный грохот.
Еще минут через пять в другом углу поля блеснули вспышки сдвоенного взрыва, затем чуть позже еще несколько.
- Все, - сказал Алексей, - теперь только ждать.
- Да что же мы все ждем-то, - застонал генеральный. - Работать когда будете?
- Так работа сделана, - засмеялся Валера. - Теперь ждем результатов.
- Пятьсот девяносто, - доложил Василий Иванович.
Генеральный подумал, затем спросил:
- Как пятьсот девяносто? Было же больше?
- Да подожди ты, - сказал ему Кондратьев, - надоел.
Когда амплитуда стала пятьсот, Алексей сказал:
- Всем можно вздохнуть спокойно. А ты, Юрий Владимирович, дай команду, чтобы перекрыли азотную линию. Чего его травить в атмосферу.
- Сделаем, - кивнул тот и пошел звонить.
Алексей сказал в мобильник:
- Петр Сергеич, собирай всех и возвращайся.
Генеральный уточнил:
- Точно все в порядке?
- Точно, точно, - сказа Алексей.
Генеральный сказал начальнику охраны:
- Володя, сходи вниз к моей машине, попроси у шофера аптечку, там корвалол.
Когда Володя вернулся и стал капать корвалол генеральному, Кондратьев попросил тоже.
- И мне, - сказал Алексей.
Володя удивленно посмотрел на него.
- Чего удивляешься, я тебе что, железный?
Генеральный выпил свое и заметил:
- Обычно успех коньячком отмечают, а мы вот... корвалолом.
На это Алексей ничего не ответил, он уже спал на кресле в углу.
- Пойдемте отсюда, - сказал Кондратьев. - Пусть человек поспит.
- Что значит поспит? - удивился генеральный. - Все устали. Он что-то делал больше других?
- Вам же сказали, пусть поспит, - вмешался Василий Иванович. - Володя, помогите.
Они с начальником охраны взяли генерального под руки и решительно подтолкнули к выходу.
Алексей этого уже не видел. Он не видел, и как подъехали микроавтобусы спасателей, и зашли капитан Гурген и Денисов с Лехой, которых сразу же увели к остальным. Всего этого Алексей не видел. Он спал.
А в соседней комнате шла беседа.
- Володя, - сказал генеральный, - я надеюсь, что ты не будешь болтать о том... ну, понимаешь...
Вмешался капитан Виктор:
- Павел Петрович, ты вел себя очень даже правильно. Я видел, как в подобной ситуации абсолютно нормальные мужики обгаживались. Это от неожиданности. А болтать никто не будет.
Он посмотрел на Володю.
- Точно, - сказал Володя.
Генеральный кивнул и сказал:
- Спасибо вам, ребята, мы с Юрой понимаем, что вы сделали.
Ваша работа закончена, а моя только начинается. Пойду на банкет, там кто-то просыпается, кто-то только отключается. И буду думать, что сказать акционерам. Наверняка будет внеплановое собрание.
Он посмотрел на Кондратьева:
- Если что, на работу нас с Юрой возьмете? Уборщиками?
Тот захохотал:
- Бери выше, кандидатами в члены группы.
- Ну если так, - вздохнул генеральный и пошел к выходу.
Ближе к обеду Алексей встал и потянулся:
- Вроде и выспался, и дело сделали. Живые кто есть?
В дверь заглянул Валера:
- Проснулся, шеф?
- Так что же мне, сутки напролет спать? Где остальные?
- Все тут, все малость придавили на массу в соседней комнате.
- А эти, комбинатовские?
- Главный инженер по своим делам шустрит, а генеральный поехал акционеров уламывать.
Алексей задумчиво покивал:
- Да-да-да. Пора и нам дергать.
- Куда? - удивился Валера. - Нам генеральный обещал стол накрыть.
- Ты слушай, что шеф говорит, - поддержал Алексея зашедший Кондратьев. - Была катастрофа, не было, это могут только генеральный с главным подтвердить. А убытки надо на кого-то списывать. И это будем мы. Мы здесь без всяких командировок, частные лица, какого хрена мы вообще здесь - никто не знает, и будем мы виноваты во всем.
Валера ошалел:
- Так как? Мы им комбинат спасли, людей... и мы виноваты?
- Привыкай, - сказал подошедший Денисов. - Людей жалко, а работаем не за медали.
- Сто хрен с ним, - сказал Алексей. - Ты лучше думай, что еще лишь конец лета. Вы с Василием Ивановичем еще на волжских пляжах поваляетесь. Денисов еще своими взрывными делами займется. А я в огороде покопаюсь.
Денисов его поддержал:
- Точно. Да еще и Леху женим.
- Ну вы скажете, - засмущался тот.
Кондратьев завершил беседу:
- В общем, собираем вещи и в лагерь к нашим спасателям. Им здесь тоже больше делать нечего, а заказать самолет для них проще. Они здесь официально.
Когда вся команда ехала в микроавтобусах спасателей, капитан Виктор спросил:
- Алексей Михайлович, а мы вам в группе не пригодимся?
Алексей растерялся:
- Я даже и не знаю, как это будет выглядеть. У нас в основном расчеты, в промежутках между авариями обучение, тренировки. А конкретная работа бывает... ну раза три в году. Да и никаких особых материальных преимуществ у нас нет.
Вмешался Гурген:
- А мы не из-за денег. Просто одно дело одинокую старушку из огня вытаскивать, а другое дело у вас. Масштабы-то... Интересно с вами.
Алексей сказал:
- Ну разве что Дмитрий Петрович такую идею поддержит: каждый раз, когда будет доходить до дела, будут вызывать вас.
- Конечно, поддержу, - сказал Кондратьев. - Ребята хорошие, будем поддерживать постоянный контакт.
И капитаны Виктор и Гурген заулыбались.
Продолжение следует