ТАК ВОТ И ЖИВЕМ
Вы когда-нибудь встречали кошек – маньяков? Нет? А у меня такие вот живут.
Как-то, среди лета, моя дочь услышала в гуще цветника странный писк. «Котята?» - подумала она и, раздвинув кусты цветов, увидела под забором то, что привлекло её слух. Да – это были котята. Двое: черненькая – кошечка и рыжий – котик (я это выяснила позже). Но – настолько малюсенькие, что их страшно было даже брать в руки. Сколько им – неделя или чуть больше от роду? Конечно же, взяла их и принесла показать мне.
- Боже! Что же делать-то с ними? Они ведь еще, поди, и есть-то сами не умеют… Вот люди! – рука не поднялась убить, так решили «в хорошие руки» подкинуть, таких малюсеньких: авось найдется такая добрая душа…
Не знаю, что бы мы делали с ними, если бы дочь не вспомнила, что ее подруга когда-то выкармливала свою породистую «благородную» кошечку, тоже доставшуюся ей каким-то образом, с самой заурядной, но – специально для котят! – соской на бутылочке (и что только не выдумают люди для своих любимцев!). Вот и пришлось мне (конечно же, всегда, - самое из ряда вон выходящее в доме – приходится выполнять мне…) выкармливать этих малюсеньких сосунков. Пришлось поместить их в корзину с крышкой, чтобы не разбегались: не дай Бог попадутся под ноги нам, всегда куда-то спешащим и не видящим ничего у себя под носом, не то, что под ногами. Как я их кормила – это надо было видеть! Чуть услышав, мои шаги, друзья мои начинали пищать во всё свое горло. Рыжий малыш еще как-то более покладистый был, более спокойный: присосется и помалкивает, пока не насытится молочком. Черная же – до того противная была! – вцепится своими острющими когтищами мне в руку – хоть плачь от боли – никак не приспособится: всё ей не так, рычит и кусается. Я и назвала её Багирой. А, пока кормила с соски, звала мегерой – уж до того злющая, бестия, была.
Но вот, стали мои питомцы чуть подрастать и решилась я попытаться выпустить их на пол. Пригородила им уголок в коридоре, заставив старыми оконными рамами, чтобы не вылезали: по стеклу скользко забираться… Потом, по чуть-чуть, стала выпускать во дворе на травку, отодвинув в сторону рамы. Сначала они от своего угла далеко не уходили: чуть завидят кого, сразу заскакивали в коридор. Спали на кусочке кожи с мехом, отрезанном от старого сапога, в самом уголку, сбившись в один комочек. Но, вскоре, осмелели и уже забегали подальше, резвясь и играя друг с дружкой.
…Вот уж и холодать стало. Котята к тому времени подросли заметно. Пока еще была осень, - для них было терпимо и жили они больше во дворе: спали на той же «кожанке» в уголке крыльца.
Если бы кто-нибудь видел, насколько это «зверье» ненасытно! Ужас! Только скрипнула дверь – летят, сломя голову, будто их неделю не кормили. А тут еще и взрослая наша кошка, Брита (полукровка британской породы). Ели же вместе, из одной широкой тарелки. На них смешно было смотреть: бедная Брита, отодвинутая наглыми малышами, ждала в сторонке, потом, потихоньку, подкрадывалась и пристраивалась с краешку…
Так прошло лето. У нас осень долгая. А в этом году еще и первого декабря было тепло и солнечно, как бывает в октябре. Только что листьев уже на деревьях не стало – облетело всё еще при первых небольших заморозках. А на второй день – как полил дождь и, с небольшими перерывами, мочил больше недели. Конечно же – котят пришлось впустить в дом. К той поре Брита куда-то исчезла со двора: дочь моя думает, что ее украли, приняв за чистокровную «британку». Тут–то всё и началось! Мои мытарства с этими зверюгами. Я с ними просто схожу с ума: не дают проходу – носятся за мной по дому, куда бы я ни двинулась! Пока сижу - за компьютером или на диване - вяжу или читаю – лежат спокойно: выбрали себе место на столике со швейной машиной, возле самой батареи. Но, стоит мне только подняться, шелохнуться только, – срываются молнией с места и летят стремглав прямо к кормушке: ну у меня ж больше забот в жизни нет, как только - поминутно! – кормить этих ненасытных существ. Причем: если бы они ели то, что им даешь… Я уже с ними разговариваю, как с «человеками» - а с кем же мне еще-то разговаривать? Живу я одна, в отдельной половине от своих - дочери и внуков. Даже порой срываюсь на ор – до того достают меня эти бестолковые твари! Говорю им: «у меня, ребята, нет возможности покупать вам «вискасы». Они смотрят на меня своим желтыми «фарами» нет, ну правда – глаза у обоих – желтые – что у рыжего, что у черной. Кстати, семья моя предложила рыжего назвать Бантиком: что, мол, они у тебя всё Барсики да Рыжики? Один, правда, рыжий кот назывался Чубайсом (а у нас их сколько только не перебывало!- все, как на грех, попадают под машину – дорога у нас рядом, прямо мимо дома проходит). Кто это прозвище ему придумал – сейчас уже и не вспомню.
Нет, ну если бы они и впрямь голодали. А-то ведь сразу, что бы им не дал, налетают и съедают, вдраку – только рычание стоит. Но второй раз они эту же пищу, разогретую, как в лучших домах, есть ни за что не станут. Где вы таких аристократов видели? Даже я сто раз разогреваю себе и ем с удовольствием, а они? А еще Рыжик повадился лазать на стол… Нет, - жила я себе спокойно, без забот и всяких катаклизмов, лежало у меня на столе, как у нормальных людей, всё открыто: хлебушек, в уголочке стола, в кулечек завернутый, вазочка с сухариками (иногда – с конфетками) – всё культурненько! А тут – нажила себе заботу! Прежде пробовала давать котятам хлеб (у нас многие кошки, живущие прежде, его любили), так куда там! – будут они вам хлеб есть! А вот на стол залезть, разорвать пакет и грызть его втихаря – это экстрим, без которого наши неординарные воспитанники будто не могут.
Вот так и живу-воюю с этими маньяками. А – как их еще можно назвать? И – что с ними делать – вот вопрос?