-3-
Потихоньку проходило в приятных заботах и хлопотах время. Наступила весна 1962 года. Расцвели цветы, черёмуха, зазеленело всё вокруг. Ира со своим папой часто ходили в лес, на луг, они очень сдружились. Приносили с прогулки цветы, дома всегда стоял и источал нежнейший аромат букет из черёмухи или сирени. Эмиль в эту пору старался работать во вторую смену, чтобы подольше побыть со своей доченькой, он её и успокаивал, когда она хотела на ручки к маме. А у мамы на ручках в это время лежал её маленький братик Сашенька. Он родился 19 мая 1962 года. Ире исполнилось три года и два месяца. Постепенно она привыкала к своему братику, смотрела на него и улыбалась. Она приняла его в нашу семью, не отталкивала, когда я его кормила. Чуть позже и он стал ей улыбаться своим беззубым ротиком.
Бабушка Роза ходила в гости к своим подругам и брала с собой внучку. В разговорах с ними она всегда серьёзно говорила, что её внучка Ирочка красивее других детей, что ни у кого нет таких кудряшек, таких бантов, таких больших и выразительных карих глаз. Ей отвечали: "Да, да, ты права, мы помним твои кудрявые, красивые, каштановые волосы. А глаза у тебя и сейчас карие, красивые. Только волосы твои уже даже и не седые, а белые, и не кудрявые". Обиды никто на нашу мать не держал, все понимали, что она в своей внучке видит себя в таком возрасте. Все немцы в деревне знали её нелёгкую судьбу, её жизнь. У них с мужем Александром семнадцать лет не было своих детей. И только на восемнадцатом году их совместной жизни родился единственный сын Эмиль. Мужа навсегда забрали органы НКВД, когда Эмилю исполнилось семь месяцев.
А за что такое наказание? Роза с Александром вырастили троих Розиных братьев. Они приняли их в свою семью, когда тем было три, пять и семь лет. Когда погиб на фронте отец Розы, её мама Катарина вышла замуж во второй раз и родила троих мальчиков. Их отец тоже погиб, а в 1921 году трагически оборвалась жизнь и её матери. Осталось трое маленьких сирот: Валентин, Эмиль и Отто. Розе в ту пору было 25 лет, а её мужу Александру - 28 лет. Всех троих мальчиков они вдвоём вырастили и выучили, а младшего Валентина усыновили. Они все закончили школу в Гоффентале, позже в г. Таганроге получили хорошие специальности, живя в городском интернате и учась по три года в техникумах. Перед войной Отто работал в банке, Эмиль - механиком, а Валентин - секретарём в сельском совете. И это в такие тяжёлые голодные годы! Редко кто из села Гоффенталь смог тогда получить образование. А они получили все трое. Роза работала дояркой в колхозе, а Александр - конюхом. Роза, а вернее её мама, происходили из зажиточной семьи, только чудом их не коснулось раскулачивание начала тридцатых годов. Но в 1937 году вместо радости по воспитанию собственного сына, Александр получил пулю от властей через двенадцать дней после ареста органами НКВД. Но об этом мы узнали лишь в 1992 году, когда собрались уезжать в Германию. Вместе с Александром были арестованы и расстреляны четыре его брата. Эмиль вырос без отца и получился его копией. Особенно хорошо это сходство видно на единственной фотографии от Александра, когда тому было 19 лет.
И вот теперь, через много лет, матери Розе довелось иметь родную внучку и плюс кроху - внука Александра, названного так в честь деда. Нам с Эмилем тоже нравилось имя Саша, Сашенька. Родился он полненьким, с перевязками на ручках и ножках. Рос, как и сестра, спокойным, ночью никто не слышал его крика. Никогда не отказывался от грудного молока. Ире пришлось спать в одной кровати со своей бабушкой. Её кроватка-качалка стала мала, да и лежал теперь в ней её брат Саша. Эмиль мог бы для дочки смастерить кроватку побольше, но места в домике для неё не было.
Ира подрастала, у неё появлялись подружки. Собиралась у нас во дворе детвора со всей немецкой улицы. Ира при помощи бабушки закроет калитку в заборе, и тогда они все вместе во что-нибудь играют. У дочки внезапно появилось желание забираться повыше. Во дворе стояли козлы, на которых пилят дрова. Она залезала на них, усаживалась поудобнее и начинала распевать песни. Подружки должны были собираться рядом и тоже петь. Если они не соглашались, она открывала калитку, выгоняла всех и говорила: "Уходите домой! Сама закрыть калитку не могла, шла за помощью к бабушке, а та ей говорила: "Управилась? Теперь одна будешь петь?"
-4-
Два случая из Ириного раннего детства запомнились мне на всю жизнь. Лет через пятнадцать повторил "подвиги" сестры наш младший сын Витя совсем в другом месте. Случилось это тем же летом 1962 года. Однажды тёплым днём дочка вскарабкалась на лестницу, стоящую с торца домика, и оказалась на чердаке. Для маленького ребёнка это - сложная задача, но она справилась. Ведь нужно быть очень внимательной, ступая по реечкам, перебирать ручками и ножками, сохранять равновесие и не упасть. Когда и как выработалось у неё это качество, никто не знал. Счастье, что поперечные реечки были часто прибиты, близко одна к другой. Лестницу сделал Эмиль для меня, по моему росту. Я ею пользовалась постоянно, особенно в это лето. Ира благополучно взобралась на чердак, уселась там и принялась звать к себе своих подружек. Но детки не решились повторить этот трюк, пришли ко мне и стали сбивчиво что-то рассказывать. Еле поняв суть из их малопонятных объяснений, я ужаснулась. В уме тут же проскользнули страшные картинки. Лестница не прикреплена к стене дома, сама я боялась снимать дочку. А она даже и не поняла моего страха, сидела себе на чердаке и пела ею же выдуманные песни. Помогли мне её снять соседи...
По законам тех лет я могла находиться дома с Сашей уже шесть месяцев. Декретный отпуск проходил летом, и я многое успевала сделать по дому. Саша - спокойный ребёнок, поэтому я наслаждалась временем, проведённым с детьми. Домашние хлопоты доставляли мне радость. Мы решили, что я могу обмазать сарай внутри и снаружи, затем побелить его. Корове будет теплее, да и нам уютнее в нём находиться. Корову нашей семье отдала моя мама, так как Маша с мужем вновь уехали в Казахстан. У Николая заболела и попала в больницу его старенькая мама. В марте 1961 года у них в Соколовке родился второй сын Алексей.
Я хотела и дом обмазать, побелить его, покрасить рамы у окошек. Потихоньку мазала дом раствором, состоящим из цемента, песка и глины. Назавтра планировала добраться до трубы на крыше. Эмиль позаботился, все материалы привёз для ремонта. Во дворе красовалась большая куча песка, в которой могли свободно играть и строить крепости ребятишки. Лестницу Эмиль перенёс на другую сторону дома, сам слазил на крышу, проверил и укрепил все рейки, по которым мне предстояло добираться с ведром замазки к трубе. Лестница находилась теперь в огороде, калитка в него запиралась на крючок. В обеденный перерыв Эмиль собирался гвоздями прибить лестницу к дому.
На улице к обеду стало совсем жарко. Я кормила Сашеньку, а до этого предупредила детей, чтобы не выходили на улицу за калитку и не играли в прятки. Бабушка Роза зашла в дом и говорит, что дети хорошо и дружно играют в прохладном песке. Я положила спящего Сашу в кроватку и, дожидаясь на обеденный перерыв мужа, вышла на улицу. А там испуганные ребятишки уже вовсю орут: "Посмотрите! Ира там на крыше!" Отошла я от дома, чтобы на крышу взглянуть и побелела от страха. Вижу -дочка на самом верху крыши сидит и, как всегда, поёт. Увидев меня, как ни в чём не бывало кричит: "Мне здесь с высоты так хорошо всё видно! Оставь! Не снимай меня!"
Вышла бабушка, посмотрела наверх и начала спокойно разговаривать с внучкой, отвлекать её. Тем временем мы с соседкой незаметно залезли на крышу, чтобы Ира, увидев нас, не шевельнулась, не попыталась от нас дальше отодвинуться. Я потихоньку подобралась к ней и уговорила её вернуться на землю. Ира побаивалась своего папу. Я ей сказала, что он сейчас придёт домой, и вряд ли ему понравится наше место на крыше. Так мы её второй раз смогли благополучно снять с высоты. Ноги и руки трясутся, а в душе - радость. Беды не произошло, а ведь находилась рядом!
После всех этих переживаний, бабушка Роза с искорками в глазах и с улыбкой говорит: "Я, когда была маленькая, тоже любила лазить высоко, по деревьям лазила!" Немного повзрослев, лет в 9-10, Ира тоже это проделывала, вдвоём с Сашей. Я тогда бабушке ответила, что и я любила высоко взбираться и никогда от детей, взрослее меня, не отставала. " Но, мама, нам с вами было не три с половиной годика, как ей сейчас!" - говорила я ей. Беседовали мы с Ирой спокойно, доходчиво, тут и папа её с работы пришёл, всё узнал.
Встал перед нами вопрос: "Кто не закрыл на крючок дверцу в огород? А может Ира сама сумела её открыть?" Она так рано начала соображать и запоминать, особенно то, что её не касалось. Могла ли она ручку свою засунуть между рейками у дверцы и достать с той стороны крючок? Так делала всегда я, так как для меня высоковато поднимать крючок через верх калитки и открывать её. Может Ира это у меня подсмотрела? Впоследствии бабушка Роза всегда защищала детей, если они приходили домой грязные или в изорванной одежде: "Без этого нормальный ребёнок не вырастает!" В этот раз дочка нас поняла и больше лазание по крышам не повторялось. Если что-то новое придумывала, всегда спрашивала разрешения, да и сама со временем понимала, что можно, а что нельзя.
В это лето и в следующее моя мама приходила к нам посидеть с детьми, понаблюдать за ними. Мы жили довольно далеко друг от друга, и только летом мама могла совершать такие прогулки. Зимой она почти не выходила из дома - морозный воздух душил её. А бабушка Роза - всегда с Ирой заодно. Им было о чём поговорить. Вечером ложатся спать, долго шепчутся, разговаривают о чём-то. Бабушка от усталости уже засыпает, а малышка всё не может уснуть, спрашивает что-то, будит её. Наверное, поэтому Ира так быстро взрослела, разговорами, рассуждением отличалась от своих сверстников. В пять лет научилась читать. Мы видели, что она что-то пишет, стали показывать ей буквы. Она быстро наловчилась складывать их в слова. Её любимая игра с трёх лет, особенно зимой - это тетради, карандаши, книжечки с большими буквами и с картинками. В то время многое появилось в магазинах. В детский садик Ира ни одного дня до начала школы не ходила, его просто не было в деревне. Но детвора с улицы очень тесно общались между собой, учили друг друга всему, что сами умели. Старшие девочки соберут малышей и играют с ними в школу.
В Тальменку, в районный центр, уже ездили на электричке. Мы с Ирой иногда вдвоём туда выбирались. Для ребёнка каждая такая поездка - настоящий праздник, первый раз она попробовала там настоящее мороженое. С интересом старалась читать все вывески, встречающиеся на пути. В Тальменке появился игрушечный магазин с отделом детских книг. Из игрушек она выбирала для себя и Саши только кубики, да посложнее. А у книжного отдела - беда! Она хотелось каждый раз забрать весь магазин. Дома сидела и прилежно из слогов в книжке составляла слова, стараясь нам прочесть. Но с договором - потом мама, папа или бабушка прочтут ей сказку. Могла слушать хоть всю ночь, и сон её не брал. После нескольких прослушиваний, прежде, чем начнёшь ей читать, сама расскажет ту сказку, которую запомнила. Один раз я прихожу с работы домой, а они с бабушкой идут навстречу мне с письмом в руках. Ира прочитала письмо с письменными буквами в пять лет! Потом в порядке вещей она читала бабушке письма на русском языке, которые приходили от родственников. Письма, приходящие на немецком, она не могла читать, переживала, что не может порадовать бабушку.
В пять лет у Иры появились подружки старше её на два-три года. Она установила такой порядок: читают сначала вместе книжки, затем они дают ей задание писать буквы и решать до десяти. В это время девочки играют с её игрушками. Сашенька всегда находился с сестрой, он всюду ходил и бегал за ней, как хвостик. Из-за болезни бабушка Роза не могла постоянно приглядывать за внуком. У нас с Эмилем после работы находились нескончаемые домашние дела, так что пришлось нашим деткам много времени проводить друг с другом. Звал Саша Иру в маленьком возрасте только «няня».
Дружили Ира с бабушкой Розой до конца её жизни, до 1971 года. Бабушка гордилась внучкой, её успехами в школе, любила её без памяти. Наверняка понравилось бы ей, что Ира, повзрослев, учась уже в институте, стала заниматься альпинизмом. Ходила с ледорубом в руках, уже не по крыше домика, а по горам. Проделывала большие расстояния на поездах, чтобы добраться до Киргизии, где были горы, и участвовать в восхождениях на них. Этого бабушка уже не узнала. Сбылось то, что она говорила о внучке - умная, красивая. Светлые волосы постепенно поменяли свой цвет на каштановый, но оставались кудрявые. Ира закончила институт, создала семью, переменилась и у неё жизнь в 1995 году, как и у многих людей. Но это уже другая история...
Могла бы гордиться бабушка Роза всеми внуками. Все учились хорошо в школе, занимались каждый своим видом спорта, выросли хорошими, порядочными людьми. Я знаю не по-наслышке - всем троим приходится нелегко. Часто доводилось испытывать им незаслуженные унижения, также как и нам. Мы не могли защитить от этого своих детей, поэтому становится больно на душе. Наверное, это качество передаётся по наследству: наши родители были слабохарактерные, мы, теперь и наши дети. Какое будущее предстоит нашим внукам и правнукам?
http://www.proza.ru/2018/02/05/2075