Идиллия мироздания нового дня творило настоящее, прокладывая верный путь из прошлого в будущее. Прозрачность воды проявлялась трёхмерностью восприятий оборванных кадрах кинопленки, что лежали прямо тут, на её зеркальной поверхности. Кажется, вода знала всё и ничего. Вечность томилась в иных мирах, заполняя собой пустоты в разметке нуля до бесконечности. И пока голова стремилась постичь бытие, тело достигло порока.
Тишина натянутой тетивой, дрогнула, оборвалась… и застыла, где-то высоко в кронах густой листвы. Ветер постигший высоту, парил парашютами одуванчика. Трепет одиночества застыл в параллельности от нежелания сбыться. Прямота парадоксов ничуть не смущала оттого, как рыба мудрости, задолго до нас, скользила отдалённым парусом в межгалактическом пространстве. И вот... заклокотал мотор. Кинематограф устало крутил похожую пленку, что довершилась некогда памятью. Судьба, в который раз, принимала форму ладони и медленно-медленно рисовала линии.