ОЗЕРО КАРАХОЛ, АВГУСТ 200* г.
КВАРТИРЬЕРСКИЕ БАЙКИ
Квартирьеры решают всё.
И, прежде всего, то - как будут жить все остальные участники экспедиции, заселившие после них лагерь. Где будет разбита центральная, взводная палатка. Где поставят палатки те, кто приедет позднее, с основным составом. Не говоря уже о том, в каком месте, пардон, будет находиться выгребная яма.
Словом, настоящий творческий процесс обустройства зоны проживания.
Тем летом на Карахоле нас, квартирьеров, оказалось достаточно, чтобы по справедливости распределить обязанности. Шесть человек. С такой бригадой не то, что экспедиционный лагерь поставить, можно средних габаритов курган за неделю без особых проблем раскопать.
В общем, с каждого по способностям, и каждому – по лопате…
Пётр сразу ушел копать погреб. А нам с Саней досталось самое, пожалуй, ответственное поручение.
Та самая выгребная яма. Полевой сортир. Как это ни назови, всё одно, всё едино. Суть нисколько не меняется.
Этот сезон на озере Карахол предстоял нам долгий, а соответственно и яма нужна соответствующей глубины. Метра полтора как минимум. Да, и место мы избрали живописное, душевное. Чтобы можно было между делом окружающим таёжным ландшафтом полюбоваться, помечтать и подумать о смысле жизни…
Копали по очереди. Часа полтора или даже два. До тех пор, пока на камень не наткнулись. Судя по мелким сколам, скальный выход девонского песчаника. Такую глыбу и сваебойкой с первого раза не расколешь.
Саня сходил к Вернеру, посоветоваться.
Вернулся назад с ломом в руках.
-Копайте, говорит, глубже. Ещё полметра как минимум надо.
-А сам-то чего делает?
-Пилит чего-то. Полки в хозяйственную палатку конструирует.
-Ну-ну. Бог ему в помощь. Давай, что ли, лом-то…
Разломить песчаниковую плиту удалось не сразу. Помучились мы изрядно. Выковыривать камень пришлось по кускам. Вот таким образом ещё на двадцать сантиметров продвинулись вглубь.
-Копаете? – участливо спросила пришедшая к нам Настя. – А Петро-то уже погреб выкопал. Один, без помощников. Сейчас перекрытие строит.
-Чего уж там-то погреб не вырыть. – снисходительно усмехнулся Саня. – Там у Петьки песок да суглинок идёт. А у нас…
-А у вас что?
-У нас… А у нас вот, сама глянь. Саянский мрамор, блин, гранит Хакасии. Просто загляденье. Будет как в евросортире. Щас отполируем самую малость.
-Ладно тебе, Саня, подавай-ка лучше сюда лом. Уж чего - чего, а финской сантехники здесь точняк не будет. Так, пару досок поверху бросим. Ну, может быть, ещё две поперёк, для пущей надёжности. Настенька-золотце, будь добра, узнай у Игоря Валентиныча, не найдёт ли он брезентовый полог какой-нибудь, чтобы отгородить сие уединенное место от нескромных посторонних глаз.
Настя ушла. Пока её не было, мы прорубились ещё сантиметров на десять.
-Вот в таких ямах, как наша, - говорю меж тем я Сане, - свершаются порой самые удивительные открытия, которые обогащают археологическую науку.
-Под конец сезона, разумеется? – уточняет Саня, давясь смехом.
-Напротив, в самом его начале. Вот копали практиканты на Изыхе нужник. Час копали, два копали… Ну, прямо, как мы с тобой сегодня. И натыкаются они на каменюги. Здоровенные такие, лопаты о них гнутся. Начинают их в отвал бросать. Пока не догадались повнимательнее камни эти самые рассмотреть…
-Ну и?
-Всё, бери лом, Санёк. Твоя очередь.
Я, тяжело дыша, выбрался из ямы. Курение явно не шло на пользу моему организму. Но, тем не менее, не спеша, с чувством и вкусом, затянул сигарету. После чего продолжил:
-Так вот. Стоят практиканты, на камни смотрят. Бегут к Вернеру. Так, мол, и так, палеолитическую стоянку древнего человека нашли. Профессор, ясно - понятно, решил, что это шутка и велел копать дальше. Ну, прямо вот, как нам сейчас... Ребята послушно копают глубже. Только теперь эти камни подальше в сторону отбрасывают. Подошел к ним Костя, сразу же замечание сделал: грубо нарушаете технику безопасности при работе на археологическом памятнике. А вдруг, говорит, вы кому в голову вот этим нуклеусом попадёте?… Пригляделся Костя получше - точно, блин, нуклеус! Самый настоящий. А Вернер следом сам уже бежит… Палеолит! Да ещё какой палеолит. Настоящая ремесленная стоянка каменного века... Таких на всю Сибирь, раз-два и обчёлся. Пришлось тогда для отхожей ямы другое место поискать.
Глубже мы так и не продвинулись. Ни на сантиметр.
Для очистки совести мы, сменяя друг друга, ковыряли и скоблили лопатами найденный нами каменный выступ.
-Или вот ещё случай был. Лет тридцать тому назад. В Оглах-тах. Слышал, наверное? Деревянные срубы в грунтовых могилах, маски гипсовые и мумии. Должен был слышать, Вернер этой теме целый семинар посвятил. Могильник в начале двадцатого века случайно нашли. А потом надолго потеряли. Поэтому в шестидесятые годы главным объектом изучения была Оглахтинская крепость. Мощный такой укрепрайон. Двадцать пять километров земляных валов и стен из плит песчаника. Говорят, что в нём енисейские кыргызы от татаро-монголов Чингисхана отбивались. Враки, всё это, конечно. Чингисхан в Хакасии и близко не бывал. Однако суть не в том. В Оглах-тах работали москвичи. Исследовали остатки стен крепости, занимались реконструкцией фортификаций. И если мне не изменяет память, нашли парочку поселений эпохи неолита. В наших краях, это, брат, редкий случай. Более того, уникальный. В отличие от прочих древних сибиряков, наши устроили себе стоянку в горах, на изрядном удалении от воды. Таким образом, факт, что это поселения ещё нужно было доказать. Ну, да ладно. Вернёмся к теме.
-Давай, вернёмся. – уныло соглашается Саня, берёт лопату и снова лезет в яму. Меня же роль рассказчика не тяготит нисколько. Поэтому я продолжаю.
-В тех же местах, рядом с урочищем Оглахты, был когда-то улус Хызыл-Хас – «Красный Яр», если перевести с хакасского языка. Теперь-то название это прочно вошло в анналы археологической литературы. Могильник разных эпох. Вот его исследователями были ленинградцы. Из бывшего ЛО ИА. Ныне ИИМК. Так вот, отправили они своих студентов – практикантов отхожую яму копать…
-Где-то я это уже слышал. – отзывается Саня.
-«Род проходит, и род приходит, земля же вовек пребывает». Все мы на заре научной карьеры копаем отхожие ямы, а на вершине её руководим процессом…
-Ну и что дальше?
-Что дальше?
-Нашли?
-Нашли. Представь себе, нашли. Те самые оглахтинские могилы. В целости и сохранности. Снова мумии, маски и прочие «антиквитеты» и «куриозитеты». Вот только слава вот этого открытия – пускай и случайного, досталась совсем другому человеку. Маститому археологу из Москвы. Он тоже рядом копал в это самое время.
-Как же так? – удивился мой напарник, отставив лопату.
-Начальником отряда в ленинградской экспедиции была молодая девушка. Спортсменка, активистка, комсомолка и просто красавица. И она сразу поняла, что именно отыскали практиканты. И помчалась на радостях к своему лучшему товарищу, Николаю Владимировичу, в Минусинский музей. Поделиться вестью об удачной находке. Вот там и состоялась знаменательная встреча. Московский профессор был её учителем. Наставлял азам торного археологического пути. И всю свою жизнь мечтал найти легендарную гробницу в Оглах-тах. Быть может, именно поэтому он так долго и упорно, год за годом обследовал этот район. Это открытие могло стать венцом всей его научной деятельности. В общем, говорил знаменитый археолог весьма убедительно и красноречиво.
-Уговорил?
-Уговорил. Без слёз, конечно, не обошлось. Но что делать? Иной раз лучше быть партизаном, чем спортсменом и активистом…
На этом мне пришлось прерваться, так как на горизонте замаячила фигура Вернера. Игорь Валентиныч явно желал лично нас проинспектировать.
Глубина вырытой нами ямы профессора, на этот раз, вполне устроила, и он распорядился поскорее заканчивать работу.
Мы вкопали по периметру ямы столбы, набросили полотнище брезента. К этому моменту Петька притащил доски. Достраивали совместными усилиями, так как ещё нужно было сколотить и вкопать в землю в самом лагере у костра большой обеденный стол и лавки, с расчётом на остальных участников нашей экспедиции.
К приезду БН (так именовали все студенты старшего преподавателя нашей кафедры, кандидата исторических наук, а также бессменного начальника всех университетских экспедиций Бориса Николаевича Маршака) мы должны были полностью обустроить археологический стан на берегу озера Карахол. До конца исполнить возложенные на нас обязанности квартирьеров. Обеспечить коллег комфортом.
Квартирьеры, как известно, решают всё…