Рассказ
Когда Вика пришла домой, младшие сестра да братья с громкими визгами, топами-прихлопами носилась по комнатам. На кухне сидели отец с матерью со своими друзьями. Как уловила из-за приоткрытой двери, кто-то кого-то сто лет не видел, как раз по этому поводу «давили» очередную бутылочку. Потом вторую, третью.
Весь вечер шум-гам-тарарам и сна у них, сидящих на кухне, похоже, ни в одном глазу. Готовя себе да малышне нехитрый ужин, Вика всё же успела отобрать у папы хоть немного денег.
- А так бы вообще как в прошлый раз после отцовской получки пришла бы опять «хана», - думала Вика, лежа в детской на раскладушке, и укрываясь старой маминой шубой.
Только вот крепко засыпать было опасно: вдруг опять драка, а за маму страшно, ей и так от отца достается немало.
***
Закрывает Вика глаза и представляет огромную мягкую кровать, наподобие той, что видела у одной маминой приятельницы, и она на ней в шикарном бальном платье… Ей представляется, что скоро на танцы, а она танцует из их девятого класса лучше всех. Это знает каждый и поэтому без неё ни одни танцульки не обходятся.
Музыка приходит из ниоткуда, и Вика постепенно вливается в неё, кажется, срастается будто с ней. И сама словно превращается в музыку, необыкновенную и прекрасную, неожиданную и плавную, ласкающую слух и взгляд.
О-оп-па!.. Взгляд? Да-да, именно взгляд! Ведь она, как любая другая девочка, мечтает быть самой красивой, ну, чтобы мужская половина ахала и, типа, падала в обморок от её необыкновенной красоты!..
***
- Вика! Сашка! Где деньги?! – её прекрасный сон прервали крики родителей. Вика с трудом осознает, где находится. Ах да, Сашка - это её брат, с ним они самые старшие из детей.
- Н-ну, вы, блин-н! Не даете спать! Какие деньги-и? - она медленно открывает глаза. А сама с сожалением вспоминает только-только увиденное во сне: «Ну вот, кончилась моя музыка…»
- Как это, «какие деньги»? Те, которые ты у папы забрала!
Хоть и поддатые, надо же, помнят, блин!
- Я их уже истратила все до копейки. Малышне сладости купила…
- Что ты мне тут врёшь!!! - мамин дикий крик. - Ищи давай!
- Наконец-то отстаньте, а!? Надоели уже!
Наступила некоторая тишина. Но Вика нутром чует, что тут что-то не так.
- Доченька, дай хотя бы на хлеб, а мы тебе костюм купим, Адидас, какой ты хотела! – теперь уже просит отец.
При посторонних-то, похоже, неудобно угрожать. А потому, понятно, тактику сменили!
- Да ладно вам врать-то, знаю я ваш «хлеб»!
А сердечко Викино всё-таки екнуло…
- Идите, спать ложитесь, хватит пить! Да и гостям, наверное, давно по домам пора!
В другой раз бы Вика точно получила подзатыльник, но не в этот. Парочка-другая тысяч в заначке реально спасают её шкуру.
Но вот родители с уговоров вдруг перешли на угрозы и шантаж. М-да, желанного костюма теперь ей точно не обрести. Досадно. Но она упертая и кому, как не родителям об этом не знать.
Затем, видимо, устав уговаривать, они решили сменить стратегию и что-то уж больно вежливо ушли. Вика насторожилась и вытянула свою шею и напрягла слух настолько, насколько это вообще было возможно.
Вроде шепчутся… О чем - не понятно, но четко услышала свое имя. Что-то они замышляют? Глянула на окно. Светает. Мороз слегка подрисовал линии на стеклах и подморозил цветы. Бедняжки. Надо бы завтра полить их да убрать с окон. Послышался тихий стук в дверь и в комнату проскользнул мамин двоюродный брат. Вика с братом Сашкой переглянулись: «Фу, ты, начинается!»
- Викуля, Сашка, как ваши дела? Как учитесь? - хитрый и, в то же время, виноватый взгляд.
- Нормально, - Вика кокетливо пожала плечами. - А что?
- Нет, в общем, ничего, просто вот поинтересовался, - опять виноватый взгляд дяди.
- Дайте нам спать, денег у меня нет! – чтобы долго дядя не мямлил, решительно отрезала Вика. - Достали уже, спать не даете! Нам, между прочим, в школу завтра. Так что, валите лучше отсюда куда подальше, пока я вас всех в милицию не сдала!
Было и такое прошлым летом: так же после отцовской получки собрались было соседи, но Вика у кого-то жён позвала, чтоб забрали домой, а кого-то и в милицию сдала - до сих пор простить не могут.
- Дядя, что уставились?! Оглохли совсем да? От водки своей паршивой? Мне ещё раз повторить?! - в Викином голосе появились визгливые нотки.
- Нет, не надо, - так же быстро исчез, как и появился доблестный дядя.
Дальше, как в страшном кино. Из кухни тут же прибежали родители: крики, брань, слезы, взаимные оскорбления, почти что драка, но идти на попятную Вика даже и не думала. Мельком глянула на окна, схватила горшок с какими-то цветами и что есть силы, швырнула об пол. Комья разлетелись во все стороны.
- Вся в мамашу! - вынес вердикт папа. - Истеричка и идиотка! - и вышел, наконец, из детской комнаты, хлопнув дверью изо всех сил.
- Видишь, что ты натворила! Убирай, давай! - рявкнула мама и тоже ушла за отцом.
А Вика села на свою раскладушку и заплакала: «Господи! Боже мой! Да когда же это всё прекратится?..»
Посидела немного, и вдруг, как в бешенстве, подбежала к окну, подняла горшок с геранью, схватила свернутые купюры, что припрятала под горшок, и широко открыв дверь, хотела швырнуть их, но вовремя опомнилась и, запершись вновь, спрятала деньги обратно в заветное место.
- Вот вам, кукиш! - прошептала Вика про себя и показала фигушку на дверь. - Ни копейки не дам!
Минут через десять она снова провалилась в сон, словно в пропасть.
***
Там, во сне, у Вики большой светлый дом с цветами на окнах, в котором живёт её большая, дружная семья. Там мама с папой совсем молодые и счастливые, такие, как были раньше. Там её братья и сестра не голодают, и не ходят в обносках. Там в детской комнате стоит кровать, точь-в-точь как у маминой приятельницы. И там живет музыка. Добрая и прекрасная, нежная и ласкающая слух.
Именно они, эта музыка во сне и вера в прекрасное будущее, помогают Вике улыбаться в этом нелепом мире.