(иллюстрация из книги автора)
Маленькие домики с деревянными крышами неторопливо паслись в
зеленой долине.
В пять часов ночь сняла с поселка свою дырявую шапку, и он мед-
ленно, как поднимающееся тесто, стал наполняться светом. Зашевелился раз-
буженный легким ветерком воздух, и все вокруг, потягиваясь, начало вылезать
из-под уходящих теней. Живи, в общем, и радуйся! Только не всем было хоро-
шо этим утром.
Николай страдал...
Выпитый глоток воды из предусмотрительно оставленной на стуле
кружки ртутью наполнил его тело. Оно вжалось в постель, словно под воздей-
ствием гигантской центрифуги в Центре подготовки космонавтов. Но собирался Николай не в космонавты, а в магазин... Пока только мыс-
ленно. Закрыв глаза, виртуальный странник пробежался по хорошо
знакомому прилавку местного «Мыло-вина-гвозди», не задерживаясь на безли-
ких дорогих напитках, пока не остановился на родной сестре выпитой им вчера
бутылки водки.
Желудок резко сжался от спазма до размеров яблока, и внимание
быстро переместилось к группе темных пивных посудин с веселыми синими
бушлатиками «Балтика».
Это придало сил, и Николай сел, упираясь в края покатого матраса.
С решимостью героя-летчика, пробующего протезы, и движением, напоминаю-
щим прыгающего с трамплина лыжника, он встал на ноги. Окружающая среда
встретила его недружелюбно. Пройдя несколько шагов, Николай опустился на
стул, чтобы передохнуть.
День начинался скверно.
Жена должна была приехать от любимой тещи с «гуманитарной помощью»
только через неделю, и вопрос финансирования приобретал гамлетов-
ский оттенок. Соседок, натренированных женой за долгие годы, не стоило даже
брать в расчет. Бесправные коллеги по полу сами всегда блуждали в поисках.
Спасти могло только чудо.
Банкрот тяжело и глубоко вздохнул. Это сместило центр его тяжести
вперед, побуждая к действию, и он неуверенно встал. Сейчас Николай состоял
как бы из нескольких тел, вложенных одно в другое. Все они начинали дрожать,
как желе на тарелке, от любого самого маленького движения, сливаясь в одно
маятниковое где-то в центре головы. Она тошнотворно кружилась, и, даже замерев, трудно было остановить этот изнуряющий ход. Сердце неожи-
данно выдало дробь и застыло стоп-кадром. Душа нерешительно выглянула из
темечка, отталкиваясь от немедленно вспотевших волос невидимыми ручками.
Под левой лопаткой резко и неприятно защипало, как если бы огромную новую
батарейку приставили контактами к мокрой спине. Казалось, что на голову на-
бросили целлофановый пакет, внезапно и катастрофически прекративший до-
ступ кислорода в легкие.
Страшно стало и темно.
Кто пил – тот знает!
Но тут какая-то неведомая сила взболтнула сердце в груди, заставляя
сотрясаться пульсациями все тело, а легкие резко и сипло всосать воздух. Душа
смущенно ушла в пятки, а рот немедленно наполнился кислой ватой. Николай
вцепился руками в стол, стараясь не упасть, но уже понимая, что отпускает. Он
часто задышал и с облегчением вытер пот со лба.
Надо было что-то срочно предпринимать. Ноги тряслись. Треники,
повидавшие трудные и долгие годы, безжизненно висели на нем, как сбитые
меткими пулями стрелков аэростаты в хронике военных лет. Жена постоянно
прятала легендарные портки (на тряпки порвать боялась), но Николай не-
изменно возвращал их в свой ящик. Новые вещи он не любил и назидательно
повторял жене, что его лучший и самый удобный костюм – это трусы и майка.
Упругость свежего воздуха, ворвавшегося в открытую Николаем дверь,
на мгновение толкнула его обратно в дом, но потом, как вакуумом, вытянула
наружу, заставив сделать несколько шагов на середину крыльца.
Тарзан (его Николай подобрал в лесу) радостно метнулся к ногам, бе-
шено виляя хвостом. Хозяина он любил. Тарзан был собакой полудикой, недо-
верчивой и злой, но к Николаю ласкался самозабвенно. Каждый раз, падая на
спину, он как бы говорил: «Вот он, мой живот! Кусай, если хочешь! Ты вожак!».
Хозяин никогда не кусал его, и не знавший доселе много ласки Тарзан
помнил это и ценил.
Николай потрепал собаку по холке и направился к колодцу. Студеная
вода помогла договориться с нежелающим ему принадлежать телом. Оно стало
неохотно, но все же отвечать на путаные приказы головы, и вату мышц замени-
ла приятная бодрящая дрожь.
Дорога до магазина, к которому Николай угрюмо направлялся со
слабой надеждой подзаняться, пролегала вдоль железнодорожного полотна.
Станции в деревне не было, и до ближайшей надо было тащиться «мало не
покажется». На электрички Николай не обращал внимания. Ну, бегают себе и
бегают. Хотя некоторая польза, конечно, была. Совсем уж точное время никому
в деревне не нужно, но и без часов тоже нельзя, а тут кукушка на колесах. Вот
первая пошла. А это двухчасовая, после перерыва, а вот и последняя...
Николай отвлекал себя на пути к станции такими вот разными мысля-
ми. А до нее было еще... Дожить бы! Кстати! Николай притормозил на минутку,
достал из-за пазухи крестик, сотворил быструю молитву любимому святому
Николаю Угоднику, как он это всегда делал в трудные минуты своей жизни, и
зашаркал вперед.
Воздух к полудню как будто загустел и остановился в дреме. Легкие на-
полнялись неохотно, и даже пчелы, перелетая с цветка на цветок, недовольно
ворчали.
Жжжжжжжара!
Теплый воздух гнал их вверх от вкусной пищи, и их полосатые тушки
лениво сопротивлялись восходящим потокам.
Ход мыслей прервала грохочущая электричка. Идет. Воняет пылью.
Все как обычно, и тут! Из проходящего открытого окна выпорхнула какая-то
цветная бумажка. Струями воздуха от движущихся вагонов ее бросило сначала
вниз, потом резко вверх, и оттуда она совершала медленное и произвольное
падение, меняя направления и способы спуска от быстрого вращения до паре-
ния листом.
Николай как-то сразу понял, что фантики и обертки от шоколадок так
не летают, и вцепился взглядом в объект, как жонглер в падающий мячик.
Когда говорят об интуиции, то почему-то сразу вспоминают женскую.
В вопросах жизни и смерти мужская ей не уступает.
Ноздри раздулись мощным потоком адреналина, и Николай устремил-
ся к предполагаемой точке посадки. И вот тут возникло неожиданное осложне-
ние. Школьно-хрестоматийное. «Из пункта А в пункт Б навстречу друг другу спе-
шили два поезда...» Поездом из пункта Б оказался какой-то мужик с несвежим,
но любознательным лицом и явным намерением прибыть в точку встречи
с купюрой быстрее Николая. Когда денежка после неудачных попыток обоих
претендентов поймать ее в воздухе все-таки опустилась на землю, незнакомец,
который при близком рассмотрении оказался водителем-экспедитором из со-
седнего села, и Николай схватили ее мертвой хваткой одновременно. Ну, или
почти одновременно. Николаю досталась меньшая часть.
Медленно увеличивая усилие, Николай потянул на себя зажатую же-
лезными пальцами купюру. В физике он был силен больше с практической
стороны – забор там подправить или дровишек нарубить. Закон действия –
противодействия, о котором он напрочь забыл, тем не менее напомнил о себе
немедленно.
Точно с такой же силой и скоростью бумажка была возвращена в изна-
чальное положение.
Тяжело дыша, мужчины крепко смотрели друг на друга, обменявшись
неизбежными в такой ситуации словами:
– Ты чего?
– А ты чего?
Оба знали, что рваную Тамарка не возьмет ни за что и действовать
надо с предельной осторожностью. Так что лучше прийти, так сказать, к консен-
сусу, что бы это ни значило.
– Реакция у тебя неплохая!
– И ты не зеваешь!
– Что делать будем?
– Шутишь?! Делить, конечно, – ответил Николай.
Только тут они оба обратили внимание на достоинство купюры.
– Отпусти, порвем!
– А чего не ты?
– Тогда так и понесем до магазина.
Их взволнованные лица смотрели в разные стороны, и, для того чтобы
можно было двигаться в одном направлении, Николаю пришлось развернуться.
Побелевшие пальцы он разжал только после того, как надежно запечатал банк-
ноту другой рукой.
И зашагали они, каждый держась за свой край, даже не задумываясь о
том, что выглядели со стороны очень странно.
Но это только со стороны! Изнутри их лица сияли!
Так несут флаг к флагштоку боевого корабля или чтобы покрыть им
могилу павшего товарища, не меньше – бережно и с гордостью! И ни солнце
теперь не мешало им, ни пыль, ни расстояние!
Жизненный афоризм, что мужчина веселеет задолго до того, как вы-
пьет, приобретал фундаментальное подтверждение.
Продавщица Тамара, приняв купюру, тщательно проверила ее и,
взглянув быстро и пронзительно на каждого поочередно, наклонив слегка голо-
ву, с кивком спросила:
– Чего?
– Тамар, нам бы разменять...
– Не банк. Чего брать будете?
Недолго совещаясь, мужчины выбрали по бутылке водочки и по паре
пива. Там еще оставалось, и экспедитор назвал чипсы, булку и кусок неизвест-
ной колбасы. Так много денег на закуску Николай никогда не тратил и сначала
даже огорчился расточительству, но потом вспомнил, как деньги достались, и
только махнул рукой.
– Давай, чего уж там.
Выйдя из магазина, мужчины, не сговариваясь, открыли по бутылке
пива, сорвав приставленные к ближайшему дереву «бескозырки» точными уда-
рами кулаков, выпили их почти мгновенно и, переведя дух, впервые посмотрели
друг на друга дружелюбно.
Николай первым протянул руку, представился. Потом и экспедитор.
Сергеем оказался.
Они были, похоже, одногодки или около того. Николай просто выгля-
дел старше.
– Ты куда теперь?
– Не знаю. У меня жена дома, запилит. Ни отдохнуть по-человечески,
ни выпить! Вчера с тестем напраздновался. Денег нет. Сегодня чуть не умер.
– Так давай ко мне! У меня только Тарзан. Все добрее твоей жены бу-
дет. А две бутылки всегда лучше, чем одна. Дольше делятся!
И они весело зашагали в деревню. Тут, как в сказке, догнала их ма-
шина. Серегин сменщик домой возвращался. Доехали с ветерком! Бывает же
такое!
Николай распахнул калитку, и, пока Тарзан решал извечный собачий
вопрос «Кусать незнакомца или любить», Серега уже шагнул в дом.
Потом они еще долго разговаривали, смеялись и курили в сарае, лежа
на сене, точно зная, что после таких удивительных событий ничего плохого с
ними случиться не может. Ну, просто не может и все!
И Колькины ноги, простреленные в Афгане, уже вроде и не так болели.
Вот как!
А вы говорите – чудес не бывает.
Послесловие:
Я искренне надеюсь, что большинство читателей поймут: детальное описание синдрома –не смакование образа пьяницы. Этот страшный порок, для многих является неотъемлемой частью ежедневного скольжения в мрачную бездну к бесславной смерти, а на пути к ней - мукам и горю близких. Это страшная беда! Забирает и слабых и сильных, и талантливых, и не очень....! Каждый раз напиваясь, люди сознательно совершают попытку самоубийства, потому что ТОЧНО ЗНАЮТ, ЧТО ИХ ЖДЕТ УТРОМ. Или...уже не ждет. Это затянувшаяся игра в русскую рулетку. Бутылка-пуля! Ставка-ЖИЗНЬ! И все же эти несчастные остаются для меня РУССКИМИ ЛЮДЬМИ, которых я очень люблю с их достоинствами и не менее огромными недостатками.
Один из моих читателей высказался в рецензии на рассказ, что он, как верующий, не считает подобный случай чудом. Как будто помогать Бог должен ТОЛЬКО правильным верующим. А кто знает, что привело человека к такому состоянию и , тем более, сколько этот человек совершил добрых дел в своей жизни и чего заслуживает. Святые отцы говорят:" Пройди мимо если не хочешь давать милостыню тому кто просит, но не осуждай". Так что...ещё не известно кто выдержал экзамен в глазах Всевышнего: такой верующий «святоша» или кающийся грешник.
Конечно я писал с иронией, хотя, на самом деле, разве чудеса являются ТОЛЬКО праведникам? Да и маштабы их не обязательно должны быть всегда заметными и монументальными, как египетские пирамиды.
"Чудо" –это не "гимн пьянству",а выстраданная БОЛЬ за тех ,кто может быть никогда и не узнает, что такое трезвая жизнь
А чудеса случаются с теми, кто в них верит.