Вой акулы 18

Степан Терентьев
- Вы знаете Моше? Он сейчас в составе израильской делегации  здесь, во Владивостоке.
- Мойшу Лифшица? Как-никак, почти родня.
Сигизмунд Митрофанович сидел на месте Даруля, Алекс с ребятами вернулись в большой зал, оставшаяся четверка крепышей, у противоположной стены - само внимание. Я продолжил диалог с подозреваемым.
- По крови?
- Таки он мой бывший зять. Софочку, дочку мою в страну обетованную увез, и там бизнес свой построить пробовал. Ссудил у меня денег на его развитие, до сих пор отдаёт.
- Так они разошлись?
- Нет. Был он у меня сегодня утром. Заверял рассчитаться. А я ему таки прямо сказал: «Мойша, не надо ля-ля. Вернёшь долг - снова зятем будешь». Третий год пошёл, а брал на полгода. Правда, его в городе нет, он уже полчаса, как улетел в Сеул.
Всё стало на свои места. Хитрец Моше попытался с моей помощью избавиться от долга. Одновременно и от тестя, записав его в шпионы.
Виктор Иванович передал лист формата А-4 Постникову и тот внимательно изучал таблицу. За столом повисло неловкое молчание. Давненько я не попадал впросак, а тут на тебе, случилось. Хотя… И если, Сигизмунд Митрофанович, со свойственной его национальной черте изобретательностью, отвёл от себя обвинение в шпионаже, то что делать с моей интуицией, которая редко меня подводила?  И какой смысл Моше, с которым я в одностороннем порядке могу прервать договор, а этот пункт в нём имеется, так грубо подставляться? Похоже, от белых ниток не уйти. Возможно, что именно ими шита легенда директора ресторана.
- Прошу прощения, мне надо сделать пару звонков – я вышел в большой зал, почти заполненный до отказа, где Алекс пел эротические частушки. Его прощальная гастроль.

Коль проснулся среди ночи,
Значит что-то здесь не так:
Или бабу хочешь очень,
Иль уриной полон бак…

Игорь и Юра не вернулись к Татьяне, а сидели за нашим столиком и присматривали за входом в малый зал. Всё по инструкции. Дослушав куплет и пожелав ребятам не расслабляться, я покинул ресторан. Возле парусника, в данный момент, лишних ушей не было, поэтому мой звонок Моше касался только нас двоих.
- Далеко ли до Сеула, Моше? – поскольку мы с ним сегодня уже встречались, здороваться было не обязательно.
- Вообще-то я лечу в Москву.
- Пара вопросов. Директор ресторана, у которого ты три года назад занял кругленькую сумму на развитие бизнеса, но до сих пор не вернул - твой тесть? Ты его лично знаешь?
- Вообще-то я не женат. С нашей работой, сам понимаешь… А в эту поездку я с ним не виделся.
- И ещё. Почему он в списке, ведь он ваш работник?
- Не только наш. Деньги любит очень.
- А кто их не любит? Вопрос риторический, спасибо, Моше. Удачи.
Вот теперь всё становилось на свои места. Правда, требовалось уточнение. И я  позвонил домой науке – начальнику лаборатории.
- Здравствуйте, Михаил Андреевич. Простите, что беспокою в воскресный день, но дело не терпит отлагательств. Ваше кафе имеет отношение к ресторану «Морской»?
- Самое непосредственное. Это его дочернее предприятие. Как-никак его владелец – муж моей сестры.
Я не стал больше беспокоить науку, поблагодарил Михаила Андреевича, попрощался и двинулся обратно в малый зал. Судя по разговору за столом, полковник Болдырев приносил извинения Сигизмунду Митрофановичу.
- Позвольте, за что, Виктор Иванович? Я просто помогал Алексу исполнить его новый шедевр. За определенный гонорар, разумеется, как пообещал Степан Олегович – директор ресторана вопросительно посмотрел на меня. – Я всё верно изложил?
- Увы, не всё.
- Да это и не важно. Сигизмунд Митрофанович, я тоже прошу простить за небольшое недоразумение – Сергей Михайлович встал, протянул руку директору ресторана и бросил пронзительный взгляд в мою сторону – немного мы заигрались.
Однако подозреваемый напрягся, руки не протянул, а смотрел на меня. Взгляд затравленного зверя. Никогда бы не подумал, что противник сможет взглядом выдать себя. Но это не помешало ему подняться из-за стола, обиженным голосом спросить у Болдырева: «Так я могу идти»? и двинуться к выходу.
Виктор Иванович ничего не ответил и вопросительно посмотрел на меня. Сергей Михайлович обескуражено опустил руку и сел за столик. А мне вдруг стало всё безразлично. Я им принёс список, подал, так сказать, на блюдечке фигуранта, а ему дают просто уйти.
- Так что, отпускаем? – дождавшись, когда Сигизмунд Митрофанович покинет помещение, поинтересовался я.
- Вам бы тоже не мешало извиниться, Степан Олегович. Уважаемого человека заподозрили безо всяких на то оснований – Фиаско с рукопожатием Постников компенсировал командирскими нотками в голосе.
- И Вы так считаете, Виктор Иванович?
Болдырев, которому уже приходилось иметь дело со мной ранее, был более осторожен.
- Степан Олегович, если у Вас есть аргументы, выкладывайте.
- Меня удивляет, почему вы, не дождавшись моего возвращения, сразу стали приносить извинения? Ведь я отсутствовал всего шесть с половиной минут.
- А что бы это изменило? – на полтона ниже продолжил атаку Постников.
- Пожалуйста. Моше, который сейчас летит не в Сеул, а в Москву, никогда не был зятем Сигизмунда Митрофановича, никаких денег у него не занимал, и в эту поездку с ним лично не встречался.- Я говорил негромко, так, чтобы крепыши у противоположной стены не услышали лишнего.- А работает он не только на Моссад, но и на американцев.
- Это всё домыслы – не сдавался Сергей Михайлович.
- Отнюдь. Сведения из первых уст. И если вы хотите узнать, какая связь между лабораторией и директором, то кафе лаборатории – филиал ресторана.
Из-за штор, в малом зале возникли Игорь и Юра. Игорь остался на месте, а Юра подошёл к столику и наклонился к моему уху.
- Говори вслух.
- Объект как ошпаренный выскочил из ресторана, сел в свой седан и умчался в сторону моря.
- Спасибо, ребята, отдыхайте.
- Какой «отдыхайте»?! – вскочил Постников.- Его брать надо!
А Виктор Иванович Болдырев, с четвёркой сопровождения, уже скрылся за шторами.