Я заглядываю в души прохожих, и нахожу там сплошную и густую пустоту. Прогорклый запах выгоревшего масла, которым весело искрилась прежняя жизнь. Пунктирный контур былого величия. Или мне суждено смотреть в них и видеть себя? Будто внутри этих укромных комнат установлены зеркала в полный рост, отражающие переворачивающееся с бока на бок небо, да мой силуэт, очерченный неровно детской рукой зажатым в кулачке угольком.
Что же тут необычного, в таком бытии, подчиненном маршрутам навигаторов и настолько примитивным целям? Каждое их желание повинуется логике большинства. Каждый вздох продиктован откуда-то извне. Но они-то мнят, что нет. Мы независимы, мы свободны, сильны, объективны, продуктивны. Прохожие, что вы хотите сказать мне чернотой своих зрачков? Ночь их манит опасной близостью к конечной остановке, за которой – буйство черемухи и полная луна, закатившаяся в вязкое озерцо, заросшее элодеей.
Останавливающиеся на полпути и замирающие всем существом, насколько близки вы к разгадке тайны Вселенной? Я задаю вопросы, но никто не спешит отвечать. Эти рты прирожденные поглотители смыслов и пищи. Они издают звук только в вопрошающей интонации. Бетонные корабли, на которых вы плывете к своей гибели, насколько они комфортные? Удобны ли каюты, не резок ли искусственный свет? Не беспокоят ли громадными плавниками касатки мечтаний, что трутся возле зажженных окон?
Волна идет за волной. Дымные волны местной теплоэлектростанции. В них тонут ваши дети, и вы в них уже утонули. Да так удачно, что без боли. Телефон разрезает коридор на ломти и, проваливаясь в щели чужой речи, взмахиваете руками, пытаясь прокричать: «Мы еще успеем, мы еще сможем». Но в трубке гудки, бесконечные гудки, перемежающиеся клаксонами автомобилей, застрявших во временном тромбе.
Чаинки пляшут в керамической чашке. Месмеровы хороводы тонизируют на подвиги во имя пап и мам. Почистить зубы, смыть воду в туалете, вынести мусорное ведро. Шаг за шагом реальность завоевывает алмазные копи людских чаяний. Насыпать корма кошке, полить проржавевшее тоской растение, выровнять симметрично коврик на кухне. Бесконечно, бесконечно. Радио исторгает слова, облаченные в любовь. Как хорошо жить в мирке, дисциплинированном и образцовом, лишенном рокового случая.
Прохожие, на что вам ваши зеркала и ваше небо? Закрасьте отражающие поверхности смолой, забейте небеса, пусть истекут вялым солнцем.