«Возмущенные татары обратились в правительство
с требованием видоизменить пословицу:
«Незваный гость – хуже татарина»
Правительство подумало и изменило трактовку народа на:
«Незваный гость - лучше татарина».
Анекдот.
Гости…
Как в этом слове много невысказанного, таинственного и, даже, трагичного. И всегда оно трактуется двояко: теми к кому приезжают, и теми, кто приезжает. И всегда эти мнения полярные.
Одесситы, желая подчеркнуть к вам свою непочтительность, непременно скажут: «Шоб от вас никогда не уезжали гости!».
Мудро, не правда ли?
Гости для хозяина, в полном смысле этого слова, - стихийное бедствие. А если они приезжают еще и неожиданно, да еще из столицы, наступает полная тоска. Дом превращается в извергающийся вулкан. Всех надо накормить, напоить, спать уложить, а еще и занять чем-то, чтоб те, уехав, рыло не воротили и хвастались там, у себя, что видели то-то и то-то. И, мол, на следующий год опять туда поедем, так нам всё понравилось! А в Ла-Корунью или Майами мы в любое время слетать можем.
Хозяева в позе заглавной буквы «Г» начинают носиться, опережая собственный визг, завидуют мертвым и с нетерпением ждут, как манну небесную, отъезда «дорогих» гостей. Потом месяц приходят в себя, и весь год молят Бога о недопущении подобных испытаний.
Солнышко клонилась к западу. Долгожданный вечер нес желанную прохладу. Люда Тимофеева привычно помыла посуду, и только было собралась прилечь на диван да посмотреть новости, как у дома скрипнули тормоза, и залаяла собака.
- Кого это еще несет на ночь глядя? - с сожалением подумала она.
Профессия врача приучила ее к таким поздним визитам. Ведь у болезни нет выходных и обеденных перерывов, она приходит без предупреждения, когда ей вздумается.
Людмила выглянула в окно. У калитки остановились две крутые иномарки, из которых со смехом выходили люди. Знакомых среди них не было.
- Наверное, к соседям, - успокоилась она, снова направляясь к дивану.
- Лю-да! – прокричали не совсем трезвые голоса, Вы-хо-ди!
- Господи, кого это принесла нелегкая?
Она накинула халат и, как была в тапочках, подошла к калитке.
- Людка, привет! Ты что, не узнаешь меня? Это я, Света Розумовская… Мы с тобой в пошлом году познакомились в «Одноклассниках». Ты адрес дала, приглашала в гости. Вот, я и приехала! Открывай свою богадельню! Давай быстрее обнимемся!
Люда сходила за ключом, отомкнула замок.
- От кого прячешься, Людмила-царевна? Под замком сидишь, в дом не пускаешь, - Светлана висела у нее на шее и, дыша пивным перегаром, без умолку болтала, - Познакомься. Это мои друзья, - Славик с женой, Галиной, и мой возлюбленный, Валера.
Люда в знак знакомства пожала всем руки и ошеломлённо созерцала всю эту картину, навалившуюся на нее так внезапно.
- Людка! Да проснись ты, наконец! Мы к тебе дня на три-четыре. Не выгонишь? В дом уже приглашай! Или весь вечер прикажешь здесь стоять?
- Ой! – встрепенулась Людмила, - Извините. Всё так неожиданно… Конечно проходите. Минуточку, я собаку придержу. А то, не дай Бог, укусит.
- Подожди. Сейчас водку достанем, закуску…
- Не надо. У меня спиртным весь шкаф заставлен. Больные не забывают своего спасителя.
- Валера, тогда водку не доставай, у нее есть. Бери только закуску. А мы Людок, - она повернулась опять к Людмиле, - на Урал ездили. Красотища, - неописуемая!.. И не рассказать. Камней разных насобирали… А то все по за границам разъезжаем, думаем там лучше. Если говорить честно, я хотела в этом году мотануть в Швейцарию. А Валерка уперся и ни в какую. У него на Урале завод по добыче меди. Вот, заодно, и решил проверить свое хозяйство. Деньжищ имеет, – она развела руки, - Я только тебе об этом не говорила, а ты не слышала. Хорошо? – шептала она Людмиле доверительно на ухо, - Пришлось согласиться. Иногда, подруга, приходится уступать. Но нисколько не жалею!.. Воздух, горные реки… Еда на костре… Сказка! И встречали, как коронованных особ. Но на Новый год он точно не отвертится. Полетим в Берн. Ты была в Швейцарии?
Нет, не была. Только в Турции, - огорченно прошептала Люда, - Как лето наступает, - дочь с мужем и внучкой приезжают. Три дня назад как уехали. Даже в квартире еще не успела прибраться. Так что, заранее, извиняюсь за беспорядок.
- Ты нас тоже извини. Свалились, на тебя, как снег на голову. Главное Волгу переехали в районе Саратова, у Галины там мать живет, я и вспомнила, что здесь где-то рядом ты обитаешь. Чего не навестить старую подругу? А то расписала местные красоты… И воздух у них тягучий, и река, и лес… Видели мы сегодня твою речку. Ручей, да и только! Переплюнуть можно. Где обещанная величавость? Обманула? С тягучим воздухом завтра разберемся. И лесом тоже… А вот комаров у вас, действительно, множество! Веди уже в дом, а то и, правда, сожрут за милую душу.
- Вы с дороги пойдите душ примите, и я быстренько картошечку поставлю. А пока она варится, на стол накрою.
- Дело молвишь. Из пакетов всё на стол выкладывай. Мы пока к тебе ехали, маленечко проголодались.
Минут через сорок чистые гости уселись за выдвинутый на середину комнаты сервированный разносолом и водкой стол. Вскоре стало шумно и жарко. И больше от выпитого, чем от съеденного.
Залежи спиртного Людмилы резко сокращались.
На всё происходящее она смотрела с леденящим душу холодом.
- Если так и дальше будет продолжаться три-четыре дня, как они сказали, я просто не вынесу, - мыслила она содрогаясь.
А гости, с притупленными от алкоголя слуховыми нервами, говорили все громче и развязнее. Люда была для них явно лишней на этом празднике жизни. Она взглянула на часы. Стрелки стремительно приближались к полуночи. Теперь уже, после каждой выпитой рюмки, все ходили на крыльцо курить.
- Завтра на работу, - Людмила украдкой зевнула, - Опять не высплюсь. Голова… Давление…
- Людка! - Светлана вспомнила о хозяйке, - Я смотрю, ты не ешь, не пьешь…Болеешь что ли? Бери, не стесняйся. Все, что было вкусного в вашей глуши, у тебя на столе, - Светлана сидела красная, по ее щекам обильно катились струйки пота.
- Спасибо. Я вообще не пью. А перед вашим приездом еще и поужинала. Так что есть, совсем, не хочется.
- Зря, много теряешь!
- Света, можно тебя на минуточку, - Люда встала и пошла на кухню.
- Что случилось, подруга моя дорогая? – Светлана обняла Люду и прижалась к ней. Людмилу тут же накрыла волна едкого, смердящего, конского пота. Бежевая кофточка мгновенно сделалась мокрой, а тело липким. Люда брезгливо передернулась. Спазм сдавил горло. Подступила тошнота.
- Пойдем, я тебе покажу, где лежит чистое белье. Одни лягут в спальне, другие на диване в зале. Уж сами решайте кто где.
- А ты где будешь спать? С нами? – заливисто рассмеялась Светлана.
- Нет. Я на раскладушке, на кухне.
- Не обижайся, подруга. Это я пошутила. Мы тебя не стесняем?
- Нисколечко. Я очень рада, что вы приехали, - бодрым голосом солгала Людмила, - Вы отдыхайте, а я пойду спать. Хорошо?
- Конечно, милая, ложись. Извини, что доставили тебе столько хлопот! Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, Светочка. Всё нормально. Как говориться: «Мой дом – твой дом!», - сгоряча ляпнула она, явно не подумавши.
- Спасибо тебе, Люда. А мы, с твоего разрешения, еще посидим.
- Конечно. Отдыхайте, веселитесь.
Спала Людмила беспокойно. Тревожные мысли шевелили волосы на черепной коробке. Она постоянно вздрагивала от громких голосов и смеха, а потом и от чужого богатырского храпа. Будил ее и треск разбитого стекла… Но, теперь, ей это было уже всё равно.
За окном стало светать, когда она зашлась душераздирающем кашлем. Со сна никак не могла понять, отчего в квартире так накурено, но когда заглянула в зал, сердце ее провалилось в пятки. На то, что Славик и Галя лежали абсолютно голые с широко раздвинутыми, видимо для вентиляции, ногами, она не обратила никакого внимания, хотя бегло детали и успела рассмотреть. Ее шокирующему взору предстал стол, заваленный объедками, окурками и пустыми бутылками. Но и не это, вовсе, было самым существенным.
На полу, в углу, лежал вдребезги разбитый цветочный горшок с ее любимым цветком Монстера, доставшейся ей от покойной мамы. Стебель, и самое главное, корни были безжалостно раздавлены и растоптаны.
Люда беззвучно заплакала. Собрав всё, что осталось от цветка, она вышла во двор, обмыла израненное растение водой и прикопала возле забора, обильно полив комнатной водичкой. Во дворе ее насторожила тишина. Не было привычного счастливого повизгивания верного пса и друга Цыгана, которого она никогда в жизни не отпускала на улицу, и который в неистовстве рвал цепь при приближении кого-то чужого. И не походило на то, что он оборвал цепь. Целехонькой та лежала возле будки.
- Это сколько же они выпили, если подошли к цепному псу, отвязали его, а он их не тронул?..
Придя в дом, она распахнула настежь окна в зале и кухне и, оставив открытой наружную дверь, чтоб проветривалось, прилегла на раскладушку, решив, оставшиеся до подъема двадцать минут полежать и подумать, как жить дальше.
Солнце нещадно било в глаза, когда Людмила проснулась. Настенные часы бессердечно показывали пятнадцать минут десятого.
- Проспала!
На наведение марафета времени абсолютно не было. Пригладив растрепанные волосы водой, на ходу надевая платье и туфли, Людмила помчалась в поликлинику.
- Людмила Александровна, где вы были? Заведующий раз семь спрашивал вас, - высунулась голова из окошка регистратуры, - Сказал, как появитесь, немедленно к нему. К вам четырнадцать человек записалось, - крикнула она в спину убегающей Тимофеевой.
Не успела Людмила зайти в кабинет, как распахнулась дверь и, держась за распухшую щеку, вошел Глава районной администрации. За ним, красный, как знамя пролетарской революции, ввалился заведующий поликлиникой, грозя ей кулаком. У Люды кровь отлила от головы, и холодная испарина покрыла побледневшее лицо.
- Людмила Александровна, выручайте! – прошепелявил Глава, - Ночь не спал! Терпел! Жду вас, как никогда раньше никого не ждал. Александр Витальевич, - повернулся он к заведующему, - занимайтесь своими делами. Мы тут уже сами…
- Людмила Александровна, закончите прием, не забудьте зайти ко мне с объяснительной запиской по поводу вашего сегодняшнего опоздания.
- Александр Витальевич, давайте простим ей этот проступок. С кем не бывает. На ней, поглядите, и так лица нет, она и так себя уже наказала, а вы к ней со своей объяснительной. Пусть работает спокойно. Пообещайте мне, что никаких мер и вызовов не последует.
- Хорошо, Николай Ильич.
- Я проверю. И если… То не возьму в следующую субботу на рыбалку. Кстати, городское начальство обещало подъехать. Договорились?
- Договорились, Николай Ильич! Спасибо. Людмила Александровна, всё отменяется. Работайте спокойно, - прошептал он и вышел, тихо прикрыв дверь.
- Кстати. А зуб-то у меня уже не болит. Так что, не зря вы, Людмила Александровна, задержались сегодня. Я, наверное, тоже пойду. Времени в обрез. К конференции готовиться надо.
- Нет-нет, Николай Ильич! Присядьте, пожалуйста. Я должна посмотреть ваш рот. Сейчас только руки помою и перчатки надену. Ведь не от нечего же делать он всю ночь вас мучил. Не надо было терпеть и ждать утра. Прислали бы за мной машину, всё и порешили.
- Да посылал я машину. А у вас веселье вовсю... Я и приказал шоферу не беспокоить.
Людмила густо покраснела.
- Извините. Это знакомые вчера приехали. Отдыхали на Урале. А на обратной дороге решили заскочить ко мне. Я ни сном, не духом… А они бац, и нагрянули. Извините, Николай Ильич, но зуб леченью не подлежит. Как же вы запустили свой рот! Только при беглом осмотре, я насчитала шесть кариозных зубов. Пообещайте, что после конференции вы сразу придете ко мне. А этот зуб будем удалять. Ротик пошире откройте, сделаю укольчик. Заморозится… и ничего не почувствуете. Главное, не бойтесь. Разве я могу сделать больно моему сегодняшнему спасителю. Точно тогда получу выговор. И премии лишусь. За всё время, сколько работаю, такого со мной еще не случалось, чтоб на работу проспала. Гости беспокойные попались. Всю ночь пили. Я ушла, чтоб не мешать, - рассказывая, Люда этим самым обеляла себя. А то останешься без вины виноватой. В поселке такое допускать нельзя. Сожрут, - И лишь под утро меня сморило. И как, сама не пойму. Откройте рот. Давайте посмотрим. Не ждите ничего, расслабьтесь. Когда буду тащить, предупрежу, - произнесла ласково она, беря с подноса щипцы, - Вот и всё. Откройте глаза, посмотрите какая огромная киста на корешке. Вовремя удалили ваш зуб. А то могло бы… Ватку прикусите. Минут через сорок выплюнете. Ничего горячего сегодня не пить и не есть. Рекомендую часика два полежать. И жду вас к себе!.. Нельзя ходить с таким плохим ртом, тем более такому большому человеку! Договорились?
Николай Ильич криво улыбнулся, махнул головой и направился к выходу. Людмила засеменила рядом, провожая высокого гостя.
Рабочий день прошел как во сне.
Что делала, как делала, кому делала, с кем и о чем говорила, - ничего не запомнила. Ждала лишь окончания рабочего дня. А он тянулся будто бы резиновый.
Домой почти бежала. На сердце лежала тревога.
А дома, как не странно, всё оказалось в порядке: комната убрана, посуда помыта, кровати заправлены. И что самое интересно, Цыган вновь был на привязи. Гости сидели на кухне с опухшими лицами, и пили пиво.
- Ну, наконец-то! Мы тебя ждем, ждем. А ты всё не идешь и не идешь. Мы скучаем! Переодевайся, и на пляж. Нам надо отмокнуть, - Светлана было в красивом цветастом сарафане.
- А кушать? – попыталась возразить Людмила.
- На речки и покушаем. Ребята замариновали мясо, взяли красную рыбу, белое сухое вино, два ящика пива… И даже шампура купили.
- У меня они есть. Восемь штук!
- Кто знал? Ищи потом полдня. Времени на это ни у кого нет. Мы тебя вчера не сильно беспокоили? Ой, совсем забыла, я же цветок у тебя разбила. Черт дернул посмотреть его вблизи. А он возьми и выскользни из рук. Мы тебе новый купили. Нет, нет, нет, потом посмотришь. Переодевайся быстренько и поехали. Если честно, надоело сидеть в четырех стенах. Ждем тебя на улице.
Гости гуськом вышли во двор. Цыган хоть бы тявкнул.
- Надо узнать, кто же это отважился его отпустить? – устало подумала Людмила, натягивая на себя купальник, - С каким бы удовольствием я сейчас поспала. И откуда они взялись эти гости? Одни только что уехали, другие явились. Какая же я все-таки доверчивая дура. Взять и пригласить в дом не пойми кого, - мысли накатывались одна на другую, - Расхлебывай теперь, Людочка-дурочка, вози, развлекай, голой пляши… Если этот праздник затянется надолго, я сойду с ума.
Она умылась холодной водой, чтобы отогнать навязчивую дремоту.
- Я готова! – Людмила вышла на крыльцо, натянуто улыбнулась. - надо их от поселка подальше отвезти, а то нажрутся опять… А мне здесь жить, - пришла в голову тревожная мысль - Есть у нас на речке одно уютное местечко, только немного далековато. Но очень красиво!
- Ничего страшного. Надеюсь, наши машины там пройдут? – Валерий развязно улыбнулся.
- Конечно, пройдут! Едемте?
- Людка, садись в нашу машину на переднее сидение. Дорогу показывать будешь. А я сзади примощусь, - Светлана закурила сигарету и смачно затянулась.
- Людка! Меня в жизни так никто не звал… - грустно думала Людмила, - Падаю всё ниже и ниже. Чтоб я еще в жизни с кем-то познакомилась, кого-то пригласила в гости… Какая я, действительно, все-таки ненормальная…
- А чего ты одна поедешь? Позвони кому-нибудь. Мяса много, и алкоголя не мало, - засмеялась Света, - У тебя есть друг?
- Он в командировке, - соврала Людмила.
- Один в командировке, другого возьми, - Светлана никак не могла угомониться.
- Поедем, Света. Три часа уже. Пока доедем, пока костер разведем, пока то да сё… И ночь наступит.
- Куда тебе спешить? Ты завтра выходная или работаешь?
- Выходная.
- Ну, вот и хорошо! Гуляй пока гуляется!
- Я завтра хотела показать вам святой источник. Представляете, в овраге, который со всех сторон обложен коричневым камнем, из-под земли бьют три родничка, образуя небольшой водоем, из которого водичка стекает в купель. И что характерно, в каждом источнике вода имеет свой вкус. Невдалеке часовенка поставлена. Там так спокойно и умиротворенно… Честно! Правда, очень здорово! Туда совершается паломничество. Люди излечиваются от разных недугов… Одному богатому человеку, фамилию к сожалению не знаю, в этом месте знамение пришло. Он в воде увидел образ Божьей матери… И сделал всё там красиво и с любовью. И назвал источник «Явленная».
- Далеко? – заинтересовался Валерий.
- Около тридцати километров. Половина дороги по трассе, а затем грунтовка.
- Ерунда. Десять минут езды. Завтра исцеляться поедем. Грехи, так сказать, смывать, - засмеялся он, поворачиваясь к Свете.
- У нас с тобой нет грехов, - развязно заулыбалась Светлана.
- В святую только не играй. Тебе это не идет.
- Не начинай!.. На дорогу лучше смотри. Подруга, - обратилась она к Людмиле, - ты бы рассказала нам чего-нибудь интересного о своем поселке. Хотя, что тут может быть интересного? Дыра дырой! Как здесь жить можно, не понимаю. Пойти некуда. Величавая река, тянущийся воздух… - передразнила она Люду.
- Тогда и приезжать не надо было. Как есть, так и живем, - обиженно произнесла Людмила, - не всем же жизнь в столицах прожигать!
- Хватит! – гаркнул на Светлану Валерий, - Еще одно слово и я тебя здесь высажу. Пешком пойдешь до своей Москвы. А я это сделаю, ты меня знаешь. Запомни, дорогая, раз и навсегда, - поссориться с умным и хорошим человеком, а я считаю Люду именно такой, также трудно, как помириться с глупым. И закончим разговор на эту тему. Извинись перед ней немедленно!
- Люда, прости меня, пожалуйста. Что-то сегодня я, явно, не в своей тарелке. Подруга, ну не дуйся на глупую женщину, ладно?
- Хорошо, - горестно выдохнула Людмила, - Валера, сейчас налево. Вон, видите впереди песчаный плес, это и есть наши Третьи пески, любимое место отдыха местного бомонда. Такой в наших краях тоже имеется, правда, местного разлива.
- Потрясающе! Восхитительно! Какая-то печальная, тихая и, в то же время, расслабляющая красота. Люблю такие места. На Урале чувствуешь силу природы. Там с ней надо бороться. А здесь… Славик, скажи, красиво. Состарюсь, приеду сюда, построю скит и буду Богу молиться…
- Мальчики, давайте быстренько в лес, надо дров насобирать, костер разводить. А то действительно, пока то, пока сё, и темнеть начнет. Мы с девочками, - Галина открыла багажник, - всё достанем. И искупаемся. Вперед, Робинзоны! – было заметно, что это место ей тоже понравилось. Светлана же не проронила ни слова.
Домой вернулись далеко за полночь. Но вечер Людмиле понравился. Была раскованная, тихая, непринужденная обстановка. И чувствовалась исходящая от всех доброта.
Шашлык был просто восхитителен. Люда, даже, спросила рецепт маринада. Под такую закуску и вино было не хмельным.
Будильник Людмила завела на десять утра. Хотелось немного поспать.
Встав, она быстро приготовила яичницу и разбудила гостей.
- Сейчас съездим к источнику. Оттуда заедим еще в одно место. В тех краях стоит очень старая церковь. Ее тоже надо посетить. С батюшкой я хорошо знакома. После очищения святой водой, батюшкино благословение будет и к месту, и кстати. Такой план одобряется?
- Мы согласны, - утвердительно кивнула Светлана.
- На улице жара неимоверная. На небе ни облачка. Поедем в майках и шортах. А уже в церкви наденем платочки и юбки. Там они есть.
- И на это согласны, - Славик достал из кармана ключ, - Люда, ты такая правильная и строгая, что я начинаю тебя бояться. И чем-то напоминаешь моего классного руководителя, учителя по химии. Его все боялись, но и уважали тоже.
- Бояться меня не надо. Я сама всего боюсь, - засмеялось Людмила, - И последнее. Женщины при омовение водой должны быть в длинных полотняных сорочках. У меня их, естественно, нет. Я для этих целей взяла свои длинные рубашки. Не возражаете? Они все чистые. И алкоголь с собой брать не следует. Нехорошо это, – опять наставительно проговорила она.
- Тогда минуточку, - Валерий достал из бардачка две бутылки водки, - Нельзя, так нельзя! Людочка, забери их, пожалуйста, и положи в холодильник. Вечером будут кстати.
К источнику приехали быстро. Трасса, практически, пустовала, а полевая дорога - укатана.
К роднику вел пологий, но очень длинный спуск. Колеи дороги, размытые дождевыми потоками, походили на пересохшие русла речки.
Аккуратно съехав вниз, машины поставили на огромной зеленой поляне, которую сплошь покрывали полевые цветы. Здесь стояла звенящая тишина, нарушаемая божественным пением птиц. Было легко и спокойно. Даже говорить не хотелось.
Зашли в часовенку. Молча, постояли у алтаря, помолились. Каждый просил у Бога то, что ему не хватало.
Людмила, взяв пустую бутылку, аккуратно, по камешкам спустилась к источнику, стала набирать воду.
Никто даже и не заметил, как небо заволокло, и над ними нависла огромная черная туча. Сразу сделалось темно. Через мгновенье хлынул проливной дождь и с такой жуткой грозой, что сердце уходило от ужаса в пятки. Молнии следовали одна за другой. И грохот стоял такой, как при артиллерийской канонаде. Пока добежали до машин, - промокли насквозь. Люда, вылезая из родника, в спешке поскользнулась и со всего маха упала навзничь в ручей, разбив локоть до крови. Выкарабкиваясь из оврага на четвереньках, другим способом это сделать было просто невозможно, она вся перепачкалась в глине и грязи и, подойдя к машине, в растерянности остановилась, дрожа от холода, как осиновый лист.
- Люда, что ты там стоишь? Давай к нам. Мы все здесь, - крикнул Славик, открывая дверь, - Если погибать, то сразу всем, - печально улыбнулся он.
- Как я сяду в таком виде?
- Не говори ерунду, со всех вода течет. Весь салон уже мокрый.
- Я же грязная…
- Грязная, чистая… Не хватает еще заболеть. Быстро залезай!
Три с лишнем часа, а может и больше, лавина воды низвергалась с небес. Мощные потоки, неся грязь и камни, стекали с хребта в ущелье. Казалось, что раскаты грома слились в один протяжный, ужасающий грохот. Дождь лил, не переставая. Всем казалось, что этот небесный ад никогда не закончится. И каждый прекрасно понимал, опасаясь даже произнести такое, что выехать отсюда уже невозможно. Причем никогда.
Гроза потихонечку начала уходить в сторону, но дождь шел как оглашенный.
А делать что-то было нужно.
Людмила сидела тихо, чувствуя себя во всём виноватой. По щекам медленно текли слезы скорби, жалости, горести, душевной и физической боли… Но их никто не замечал. Все были угрюмы и злы.
- Вы тут посидите, - наконец произнесла она, - а я пойду, поищу дорогу, пока не стемнело. Может как-то еще можно отсюда выбраться.
Ей никто ничего не ответил.
Она устало вылезла из машины. Ледяной душ безжалостно окатил ее. Людмила, инстинктивно, обхватила себя руками. Так, казалось, было теплее. Куда идти, что искать, ей было безразлично. Людмила тупо брела по широкому лугу, залитому по колени водой. Из-за плотной пелены дождя, в двух метрах, ничего не было видно. Дорога, по которой они спускались, превратилась в бурную речку. Вдруг, впереди, рассеянно замаячила фигура в длинном плаще с остроконечным капюшоном. Силуэт походил на киношного маньяка. Раньше бы она испугалась и бросилась прочь, подумав, что это и есть он, а сейчас скользя и спотыкаясь, побежала к нему, ища спасенья.
- Мужчина! Мужчина! - неистово завопила она, пытаясь перекричать шум льющейся воды, сильно опасаясь, что тот растворится в этом природном бедламе. Силуэт поднял капюшон, постоял, прислушиваясь, и тоже побежал, но в другую от Людмилы сторону.
- Мужчина, да подождите вы, в конце концов, - задыхаясь, она схватила его за плащ и резко повернула к себе. Передней стоял бледный, мокрый старик, лет шестидесяти пяти, с огромными линзами на глазах.
- Что вам нужно? Чего вы от меня хотите? - голос человека испуганно дрожал, - Я потерял коров, которых здесь пасу.
- Да вон ваши коровы, - Людмила указала пальцем, понимая, что пастух ничего вокруг себя не видит, - в кустах стоят. Скажите, здесь еще какая-то дорога, чтоб выехать от сюда? Мы приезжали к источнику… А тут дождь…
- Нет, дочка. Надо наверх подниматься. Другой дороги здесь нет. И никогда не было. Извини. Я к своим коровкам пойду. Посидите, отдохните, авось и дождь пройдет. Дорога-то и пообсохнет. Аль наверх попробуйте выбраться, а уж там… - он махнул рукой и, сгорбившись, побрел к коровам.
Людмила развернулась и обреченно побрела назад, явно не слушая рассуждения старика.
- Вот это влипла… - и Людмила, впервые в жизни, так грязно выругалась, что ей позавидовал бы пьяный боцман, - понесло меня сюда… В церковь бы съездили - и хватит… Надо же было вывернуться наизнанку. Источник… Очищение… Паломники… Видно Бог, за грехи наши, и наказал всех. Не знаю как всех, а меня точно! Теперь месяц здесь будем сидеть, - она снова зарыдала, - Конечно, пешком уйти можно… А машины? Их же не бросишь…
-Дороги нет, - открыла она дверцу, - Я не знаю, что делать?! Дед посоветовал попробовать выкатить машины наверх. А там можно попытаться…
- Не корчи, дорогуша, перед нами святую. Даже близко ее не напоминаешь. Ты местная, - рычала Светлана синюшными губами, - Звони, ищи, делай что-нибудь… По твоей милости мы тут! Уж будь любезна… Я не собираюсь…
- Хватит! – заорал Валерий, - Люда, - заговорил он тихо, - сосредоточься и успокойся… Соберись! Слышишь меня?!.. Сейчас всё зависит от тебя. Либо мы съедим друг друга или помрем мученической смертью, чего не хотелось бы… У тебя телефон с собой?
- Да, - прошептала она, кивнув головой, и захлопала себя по карманам. Было заметно, как ее лицо резко стало бледнеть, - А его нет. Не знаю где он… Но был, это точно. Потеряла где-то… - и она вновь зарыдала.
- Давай без истерик! Если брала, то найдем. Вспомни, где ты нагибалась, падала или еще что-то подобное…
- Я падала всего один раз, у источника, когда воду набирала. Сейчас сбегаю, посмотрю…
- Он здесь, - донесся радостный голос Людмилы, - в воде лежит. Только вот будет ли теперь работать? Три с лишнем часа там покоился.
- Неси, просушим. Авось хоть в чем-то нам сегодня повезет.
- И на хера мы сюда поехали? – вновь подала голос Света, - Надо было так вляпаться! И водки не взяли… Осталось только подхватить воспаление легких.
- Ты можешь, в конце концов, помолчать? Одно и тоже... Ничего толкового… Надоело слушать!
- Ах, надоело?.. Целуйся теперь со своей Людочкой в дёсна…
На улице резко потемнело. Вновь стал накрапывать дождик.
- Валера! Положение, действительно, становится безвыходным. И маловероятно, что телефон заработает, - подал голос Слава, - Пока еще что-то видно, давай, действительно попробуем вытолкать машины наверх. По дороге не пройдем, а вот по обочине, по траве можно попробовать. Не думаю, что наверху всё так безнадежно и дорога размякла… На наших машинах и не выедем? Телефон протри и горячим воздухом просуши. Авось и заработает.
- Предложение дельное. Люда, давай телефон сюда. А вы пихайте, что есть мочи…
Машины, общими усилиями, все-таки удалось вытолкать наверх. Все, с ног до головы, были облеплены грязью.
Наступила ночь. Она была такой темной, что вытянутую руку не было видно. Лишь молнии изредка проясняли реалии. Похолодало. А дождь то переставал, то начинал идти снова.
- Приехали! Отсюда теперь не только выехать, выйти невозможно! Сплошное месиво. Валера, проверь телефон, вдруг заработал, в чем я очень даже сомневаюсь, - Вячеслав закурил и, с размаху сел там, где стоял.
- Ура! Работает! – радостно закричал Валера, - Люда, садись и… вызволяй нас. Делай всё возможное и невозможное…
- Вот, что значит святая вода. Столько времени пролежал и заработал, - облегченно подумала Людмила и легко вздохнула. К ней вернулась привычная уверенность.
С чего начинает человек, попавший в беду? С милиции.
Людмила не была исключением.
- Ждите! – произнес милиционер, - пожарные и МЧС на пожаре.
А вот, сколько ждать, он не сказал.
Людмилу вновь охватило отчаянье. Но было оно не долгим. Она решительно набрала номер Главы районной администрации.
- Добрый вечер, Николай Ильич. Тимофеева вас беспокоит. Простите, если разбудила.
- Узнал, Людмила Александровна, узнал. Вы на счет зуба? Спасибо! Ничего не болит. Золотые ручки. В конце года повесим вас на районную Доску почета.
- Спасибо, Николай Ильич. Только у меня беда…
- Что такое? - встревожено осведомился Глава, - Чем могу помочь?
- Помните, я рассказывала, что ко мне приехали гости…
- Конечно. И что? Буянят? Мы их быстро здесь утихомирим, - захохотал он.
- Нет, что вы… Я их сегодня повезла на наш святой источник. Знаете, где он находится?
- Мне ли, Людмила Александровна, не знать где и что находится в моем районе. Это «Явленная» что ли?
- Да, Николай Ильич. Здесь такой дождь прошел, буквально всё размыло. Сплошное месиво. И ночь… Выехать никак не можем.
- У меня та же проблема. Этот дождь столько беды натворил… Поля залил, от молнии три дома сгорело… Одни убытки… Вы наверху или в яме сидите?
- Наверху.
- Сейчас позвоню их Главе сельской администрации. Он за вами трактор пришлет. Ждите. Машин сколько?
- Две.
- Тросы есть?
- Он спрашивает, есть ли у нас тросы? - повернулась она к Славе.
- Скажи, есть, - утвердительно махнул головой он.
- Николай Ильич, есть! – покричала она в трубку.
- Ждите. Как вытащат, сообщите. И фары пусть включат, чтоб найти вас можно было.
В телефоне раздались гудки.
Минут через сорок вдалеке послышался шум гусеничного трактора. Все ожили, начали мигать фарами, сигналить…
- Да, мужики, крупно вам повезло. Бывает, что здесь неделями сидят… И ничего, выживают, - захохотал тракторист закуривая. Он был в огромных резиновых сапогах и фуфайке на голое тело. Начальство что ли?.. Сам Глава сельской администрации за мной приходил, упрашивал… Короче, с вас литр беленькой. Иначе и вытаскивать не буду. Возьму, и прямо здесь поломаюсь.
- Мужик, я тебе сто долларов дам, только сделай все побыстрее.
- Зачем мне доллары? Что я с ними у нас буду делать?
- Хорошо, - было слышно, как Вячеслав сдерживает эмоции, - Я тебе на ящик хорошей водки денег дам. Пойдет?
- Пойдет! Приятно иметь дело с понимающими людьми.
Он обошел машины, постучал сапогом по скатам.
- Обоих сразу не вытащу. И тросы порвем, и машины угробим. Сначала одного на трассу вытащу, а потом за другим приеду. Такой расклад принимается?
- Мы на всё согласны, - всхлипнула Галина.
- Вы тут с бабами? Могли бы пару ночек и перекантоваться, - снова засмеялся тракторист, цепляя трос к машине. – Поехали!
Трактор натужно напрягся и первая машина, виляя колесами, неохотно сдвинулась с места.
Домой приехали в четвертом часу. Все, включая и машины, до такой степени были выпачканы грязью, что равнодушно на такое смотреть было просто невозможно. Глядя друг на друга, все смеялись, как умалишенные.
- Ребята, в душ, а потом за стол, - Людмила вновь почувствовала себя хозяйкой.
- Спасибо, мы покушаем в Пензе. Да и помоемся там. Машины надо срочно сдавать в автосервис, иначе завтра их можно будет выбрасывать. Быстро грузимся, и поехали. Через полтора часа будем на месте.
Прощанье было не долгим и скоротечным, без поцелуев, слез расставания и клятв в вечной дружбе…
Людмила, помылась и переоделась. И только вознамерилась лечь, как раздался телефонный звонок.
- Ну, кому я еще нужна? – она взглянула на часы. Стрелки показывали начало шестого.
- Слушаю вас, - произнесла она строго.
- Вас уже освободили из плена, Людмила Александровна? – послышался строгий голос Главы районной администрации.
- Да, Николай Ильич. Спасибо вам большое. Только что смыла с себя грязь и собиралась хоть немного вздремнуть.
- Это замечательно! Почему не позвонили? Я же сказал, чтоб доложили, когда вытащат.
- Извините, Николай Ильич, закрутилась и забыла. Да и темно еще. Думала, что спите.
- Думаю здесь, Людмила Александровна, за вас я, проблемы ваши решаю тоже я… И слово: «Забыла» звучит очень даже не к месту. Приятных вам снов! – из трубки, вонзаясь в воспаленный мозг, полились короткие гудки.
Заливаясь слезами, Людмила включила компьютер, вошла в «Одноклассники» и заблокировала всех своих знакомых, кроме лучших подруг.