Вера, Надежда, Любовь или анатомия прожитых лет

  Какие наши годы, какие наши годы!
                Понять всегда труднее чем простить.
                Но ждут нас в синей дымке у причалов пароходы
                И нам еще с тобою… жить и жить… Жить!

              Задребезжал звонок старенького телефонного аппарата, примостившегося на «древней» облезлой тумбочке, вплотную придвинутой к такому-же долго служившему своим хозяевам дивану. Появившаяся из кухни, на удивление быстро двигавшаяся старушка со светлым добрым лицом, в мелких морщинках, пометивших его почти восемью десятками лет прожитой жизни, обрамленным белыми как снег седыми кудряшками подняла трубку. – Алло! Мамочка, здравствуй! Прости за ранний звонок, не разбудила!?  Старушка, сверкнув в улыбке ровным рядком зубных протезов, качнула головой отвечая-  Здравствуй милая! Не волнуйся, я уже почти два часа как на ногах! С самого раннего утра разбирала старые фотографии. Сама помнишь сколько их накопилось, особенно школьных! Ведь вы с сестрой и братом любили их раньше рассматривать. Теперь вот решила наконец привести все альбомы в порядок! Распределить снимки по выпускам, годам, классам, чтоб было понятней… Как у тебя, доченька, все ли в порядке? В ответ та долго молчала… Затем наконец ответила - Спасибо тебе мамуля за переданные деньги! Они появились очень кстати. Но… ты ведь понимаешь, в какое время нам, всем приходится выживать! Заработанного мной и Колей опять хватило лишь на погашение процентов по кредитам, будь они неладны, да на оплату коммуналки своевременно… То, что осталось «растягивала» как могла! Три сардельки в день- только Диме… Мальчик сильно вырос, выпускной класс, спорт, все требует сил, которые макаронами и картошкой не восстановишь! Для супа покупаю куриные головки или лапки, иногда заветренные мясные обрезки, продающиеся «по дешевке» для домашних животных… «Для запаха мясного»… В общем, питаемся- как говорит Коля- « в кремлевском буфете в праздничные дни первомая», никаких диет не требуется! И почти ежедневно спрашиваем друг друга, одновременно удивляясь- за каким …. мы тратили время на институты, аспирантуры, также отказывая себе во многом!?? Ведь нищенствовать можно и без образования и всевозможных дипломов, и если бы так существовали только мы с Колей!! Все вокруг, включая наших сослуживцев и друзей существуют подобно нам «перебиваясь с хлеба на квас», впрочем, не считая немногих, подвизавшихся холуями во всевозможных «комитетах- администрациях», явно паразитирующих, обсасывая городскую и федеральную казну. Слушая родной голос младшей дочери Вера Ивановна лишь кивала седой головой, да вытирала платком бегущие по щекам частые слезинки, не зная, что ответить своему, давно уже взрослому ребенку. В прошлом неоднократный «Учитель года», «Отличник народного просвещения», «Заслуженный учитель РСФСР», посвятившая всю свою жизнь преподавательской деятельности, детям, ставшей по настоящему родной школе, она уже давно не находила слов для правильного названия теперешней жизни в Стране! Вернее, они были, эти «правильные слова», но их страшно было озвучить! Перебив дочку, спросила, прямо- Что случилось, голубка моя? Кто-то обидел на службе? Или у зятя какие-то проблемы? Рассказывай, не стесняйся… Ведь вы для меня все! Наташа в ответ лишь откашлялась… Затем, после долгого молчания вновь заговорила- Мамочка! Я понимаю… Тебе тоже очень трудно! Ведь наверняка не оставляешь без помощи и Толю, и Танюшку… Да и сама, скорее всего бедствуешь, как все пожилые люди! Прости меня, прости, Родная!! За то, что свои трудности делим с тобой, волнуя, а порой и огорчая тебя, нашу необыкновенную Маму! Заставляя решать не только свои, но и наши житейские проблемы… Вот и сейчас, позвонила и принялась грузить своими трудностями, даже не спросив о твоем здоровье, о твоем выживании в этой вакханалии!? Вера Ивановна вновь перебила дочь- Все! Прекрати ныть!  Говори по существу- что случилось. Начнем думать вместе и решать! Та ответила сразу – Мам, Коле не выдали вовремя зарплату, а моя, недавно полученная сразу ушла на выплаты. Сидим без копейки… Хотела попросить у тебя взаймы хотя бы десятку… Наверное, много… Но пять тысяч нужно отдать уже завтра!  Вера Ивановна ответила не задумываясь – Завтра сброшу на твою карточку. Не переживай солнышко мое, это не проблема! А в седой голове пронеслось- От пенсии осталось десять тысяч, так еще и Толе нужно хотя бы пятерку послать… Вчера звонил. Да ладно, сама то выкручусь… Может у кого из бывших коллег займу или к соседям зайду с просьбой. Наверно не откажут старухе, ведь со всеми почти детьми из подъезда на дому занималась пока не выросли, да по ВУЗам не разъехались. Проговорила в ждущую молча телефонную трубку -  Не кручинься девонька! Помнишь, как рассказывала вам, своим галчатам, как мы в войну лебедой да мерзлой картохой питались, еще в девчатах, и никогда не ныли, хоть и голодно было! И ведь выжили, всем врагам назло! Так и теперь, нужно стараться выжить, а не ныть! Завтра получишь десять тысяч, с утра. Дочь судорожно всхлипнула в трубку, проговорила- Спасибо… Мама! Видимо хотела что-то еще сказать, но Вера Ивановна прекратила разговор словами-  Не благодари… И не ной! Завтра перезвонишь, Коле и Димке привет от бабули, не забудь передать… от радости… Шучу. Не дожидаясь ответа положила трубку на рычаг.
                Через пятнадцать минут, приведя себя в порядок- уложив волосы должным образом, как когда-то перед занятиями и одев черную юбку с серым жакетом, не забыв подкрасить губы светлой помадой, Вера Ивановна позвонила в соседскую квартиру, напротив. Сдержанно поздоровавшись с открывшей дверь хозяйкой, молодой женщиной с редким именем Ия, прошла в квартиру. Сосед, мужчина сорока с небольшим лет, Анатолий был сегодня дома. Вера Ивановна, после приветствия сразу перешла к делу, ради которого появилась у соседей. – Ребята! Прошу помощи! Если конечно есть возможность, одолжите до следующей пенсии тысяч десять… Очень нужно. Отказавшись сесть, ждала ответ молча. Ия пошла на кухню за чаем, а Толя, достав из тощего потертого (видимо еще отцовского) бумажника две пятитысячных купюры, молча протянул одну Вере Ивановне. Извиняясь, тихо произнес- простите… Что есть, делю поровну, также «на подсосе», может на неделе что подработаю, занесу. Ия появилась с дымящимися на подносе чашками ароматного чая и вазочками с вареньем. – Присядьте, Вер Иванна! В ногах правды нет… Давайте ее, родимую- неуловимую в чае поищем. Вместе заулыбались. Поблагодарив за отзывчивость и выпив пару чашек душистого напитка Вера Ивановна вернулась к себе, где одевшись для улицы, направилась на поиски недостающей «пятерки». Город жил своей торопливой жизнью. Сновали шустрые автомобили- разноцветно- разнокалиберные легковушки, рычали мощными моторами здоровенные грузовики, невольно притягивали взгляд размещенные вдоль улицы и на стенах зданий, яркие рекламные щиты, разноцветные вывески над входами в магазины и офисы- конторы. Пройдя квартал, неожиданно столкнулась у входа в «Фермерский рынок» с бывшей коллегой, завучем их школы, Надеждой Сергеевной. Крупной женщиной в потертом пальто и кокетливом цвета радуги берете, привлекающей внимание большими, черными, будто горящими глазами и слегка портившим интересное лицо, мясистым носом. Обрадовавшись встрече, поздоровавшись, принялись расспрашивать друг друга о жизни, детях, бывших сослуживцах. Надежда Сергеевна, будучи гораздо моложе Веры Ивановны, вышла на пенсию позднее почти на десять лет, но поговорить и вспомнить было, о чем. Говоря о теперешнем своем существовании, жаловались друг другу на постоянное унизительное безденежье, недоедание, отсутствие какой- либо возможности отдохнуть наконец по- человечески, хоть чем-то помочь «барахтающимся в теперешней жизненной трясине» детям, родственникам. Услышав о проблеме Веры Ивановны, Надежда Сергеевна на некоторое время замолчала, о чем-то задумавшись, затем, потемнев лицом произнесла своим грудным голосом-  Помочь деньгами не смогу, говорю сразу! Сама сижу без копейки, ежемесячно помогая погашать кредиты сыну и дочери. А вот с едой сейчас что-нибудь придумаем… Не позволю тебе, коллега моя дорогая голодовать, желудок портить. Иди за мной, тут рядом.
                Зайдя в огромный зал, прошли между павильонами с разным выставленным напоказ товаром в мясные ряды, где Надежда Сергеевна принялась кого-то искать. Неожиданно он сам на них налетел, спеша в подсобные помещения, едва не сбив с ног маленькую Веру Ивановну. Среднего роста, очень широкий в плечах, в синей форменной спецовке, закатанные до локтей рукава которой обнажали сильные, в синих наколках руки, мужчина лет шестидесяти с небольшим. Чертыхнувшись на помешавшую ему пройти Веру Ивановну, посветлел лицом, заметив рядом ее коллегу, бывшего завуча. Отойдя в сторону, к крайним прилавкам, они о чем-то недолго поговорили. После чего, проговорив на выдохе- Вера Ивановна, оставайтесь здесь, Надежда Сергеевна проследовала вслед за мужчиной, скрывшись за дверями подсобных помещений. Ноги постепенно, но верно тяжелели, устав стоять она хотела присесть на что-либо, но подходящего предмета не нашлось. Заметив мучения старушки девчушки из торгующих в павильоне вынесли ей стул, на котором она с благодарностью и разместилась, расслабившись и незаметно для себя задремав. Очнулась от слабого толчка в плечо. – Проснись! А то невзначай и обворуют… Рядом стояла Надежда Сергеевна, держа в обеих руках увесистые пакеты и как-то виновато, как показалось Вере Ивановне улыбаясь. – Да что у меня красть-то, голубушка моя!? Шушун вот этот древний или шарфик с головы, которому лет сорок, наверное, если не больше!?? Карманы уж несколько лет как пустые, левый вон вообще… зашит, из-за дыры да за ненадобностью…
                На выходе из помещения рынка уселись на скамью у стены. Помолчав, задумавшись о чем-то своем некоторое время, Надежда протянула Вере Ивановне один из пакетов. – Вот вам, коллега, гостинцы от благодарных сослуживцев и родителей. Примите с почтением и благодарностями за все ваши труды- старания в воспитании подрастающего поколения! Надолго не хватит, но несколько дней проживете по- человечески… Конечно, не так как начальствующие прохвосты- казнокрады, но, все же… Раскрыв пакет Вера Ивановна онемела на миг от обвалившегося на ее голову богатства- изобилия! Чего здесь только не было!! Хороший кусочек свежего мяса на косточке, пара пластиковых коробочек с пряными ломтиками селедки, вкус которой «Заслуженная» давно уже забыла! Небольшой батончик копченой колбасы, кусок ноздреватого сыра в вакуумной упаковке и еще масса пакетов и пакетиков! Все это было вкусной, недосягаемо в настоящее время дорогущей для Веры Ивановны едой! Этаким, нежданно- негаданно обвалившемся на ее седую голову богатством!?! Произнеся лишь – Наденька… Она, моргая слезящимися от счастья глазами не отрываясь смотрела на коллегу. Та, помолчав, тихо заговорила. – Петя… Петр Алексеевич… Он тут давно трудится, мясниками командует. Что-то вроде старшего, что ли… Сынок его в моем классе выпускался, лет пятнадцать назад. Теперь в бандитах крутых ходит… А Петя… Он еще тогда внимание оказывал, в ресторан, в сауну приглашал очень настойчиво… Тогда отказывалась, муж-то еще жив был и здоров… Ну а сейчас… Иногда сама к нему заглядываю… Когда, если хотите по- русски… жрать совсем нечего, вот как сегодня… Ну, он после… угощает чем может… продуктами конечно, шоколады- Шампанское мне теперь совсем ни к чему…  Вера Ивановна сидела остолбенев от услышанного, приоткрыв рот и распахнув глаза! Проглотив с усилием «комок в горле» спросила, еще не совсем веря услышанному – Наденька… Надежда Сергеевна… Да как же это!? Как!?? Та, опустив голову и улыбаясь ответила тихо – Как? Да нормально… Если «без научных терминов» то ракообразно, т. е. «рачком»… Кроватей- диванов здесь не имеется, ни к чему они на рабочих местах! Вот он, Петр Алексеич меня в подсобном помещении и «оттолок» как следует сзади… Даже раздеваться не пришлось… Теперь вот в себя от удовольствия вдруг, нечаянно обвалившегося стараюсь прийти, после оргазма восстанавливаюсь… Вера Ивановна наконец обрела дар речи. – Да я… Да разве… Нет! Никогда не позволю себе!! Надежда, оборвав ее взглядом глаз, словно раскаленных углей, тихо произнесла – Возьмешь. Возьмешь и сама все съешь! Отказ не принимается! Они сидели тесно прижавшись плечами друг к другу и  будто «про себя» плакали. Надежда, прикрывая ладонью глаза тихо проговорила – Стыдно… Было сначала, в первые несколько встреч… Потом вроде и привыкла… А сегодня, с вами… Снова «накрыло»! Вера Ивановна откликнулась – Пусть это негодяям стыдно будет! Высокосидящим тварям- прохвостам! Помолчали, иногда всхлипывая и вытирая платочками носы. Вера Ивановна подняла глаза – Надюша! Да лучше по мусоркам съедобное разыскивать! Ты как считаешь!? Та тихо ответила – Да какая разница, святая вы наша бабуленция… Если хотите знать, я иногда и этим промышляю, и кстати, не одна из наших… коллег. Трудно очень станет, присоединяйтесь! Любовь Олеговну помните? После меня, на младшие классы пришла, высокая такая, стройная… Так она уже пару лет точно на этой «теме» сидит! Сынок-то… Который год в наркоманах числится! Все что можно из дома сволок, одни стены оставил… Пенсию отнимает, бьет ее иногда… когда наверно уколоться не на что! Мы в соседних домах проживаем, так она у меня частенько ночует, иной раз даже среди ночи, полуодетая прибежав… Вера Ивановна, обхватив ладонями, закачала головой. Еле слышно проговорила – Да будь они прокляты! Вся эта шваль, которая богатейшую Страну до такого позора- нищенства довела!! Будь они трижды прокляты, твари!!! Еще недолго посидев, разошлись обменявшись телефонными номерами. Супы, приготовленные из добытых Надеждой продуктов получились действительно, необычайно вкусными! Вера Ивановна ела, глотая с пищей непрошенные слезы… 
                На экране старенького, но цветного телевизора, заметно лысеющий небольшого роста человек, явно рисуясь, буравил небольшими, близко посаженными глазами заполненный «сытого вида чиновничьим людом» зал со множеством телекамер и журналистской братии! Пригнувшись, будто перед прыжком говорил, насколько возможно твердо чеканя слова, складываемые в короткие фразы. – За последние годы нами была проделана достаточно большая и сложная работа! Уровень благосостояния населения Страны достаточно стабильно повышается! Пенсионерам регулярно значительно повышаются пенсии! Выплачиваются всевозможные прибавки и доплаты! Можно с твердой уверенностью сказать, что стремительно развиваются такие направления, как промышленное производство, наука, сельское хозяйство! Запомните! Главное, о чем мы никогда не должны забывать в своей деятельности, что наше богатство- это НАШИ ЛЮДИ! Находясь на различных постах и должностях мы просто обязаны обеспечивать достойную жизнь гражданам, доверившим нам руководство! Кодла, занимающая все места в просторном зале дружно, будто по команде кивала головами в нужных местах, давя тройными подбородками узлы дорогущих импортных галстуков!
Очнувшись от навалившейся дремоты Вера Ивановна выключила наконец надоевший телевизор, с его выступающими и слушающими. Почему-то, вдруг, вспомнилось из далеких теперь уже лет…
Ааааах!! Ааааарлееекино, Арррлекинооо! Нужно быть смешным для всех!
Ааааарлеееекииино, Арррлекинооо! Для меня награда…Смеееех!!
Ахахахаха…ха, Аааахаха!! Аааахххаха…хаа! Оооо хохо!!
Ахахахаха…ха, Оооохохо! Тралаляля..траллля , Тролллолллло!!!
Как же это тогда весело звучало с экрана… И как звучит теперешнее…
А пенсия в прошлом месяце действительно выросла… Добавили… аж целых двадцать рублей… за полгода… Канун в церкви заказать… по самому скромному- пятьдесят, буханка хлеба, тридцать рубликов… На самом деле, «достойная прибавка»…
В очередной раз заглянув, просто так, по привычке, в пустой, давно уже выключенный из электросети холодильник вдруг решила! Нужно звонить Надежде, иначе не за горами голодные обмороки, а далее смерть от голода! Может и посчастливится разжиться чем-то съестным на мусорке… Ведь не зря она тогда говорила об этом! Однозначно! Пора звонить!
                Утро в теперешней жизни не приходит без очередного «подарка». В привычных домашних хлопотах, наводя должный порядок на кухне, едва не пропустила звонок от старшей дочери. Сердце сжималось, будто предчувствуя беду, но разговор Вера Ивановна постаралась начать бодрым голосом. – Доброго утра тебе, моя ранняя пташечка! Спасибо что маму не забываешь, звонишь! Сама хотела тебя набрать, да вот замешкалась. Как Ты? Что у ребят твоих, все ли в порядке? Дочь ответив на приветствие замолчала. – Что-то случилось? Не тяни, уже сердце жмет! – Мам… Было слышно, как Таня судорожно всхлипнула, хотя и убрала трубку от лица. Вадима с работы уволили… А у нас долгов… Вместе отдавать едва получалось… Слава после учебы, по вечерам подрабатывает, но платят парню сущие копейки! Неожиданно для себя громко охнув, Вера Ивановна, держась за место на груди, где только что резко закололо, спросила – Уволили? За что!? Да на нем там вся работа держалась столько времени! Снизив голос переспросила дочь – За что? Таня начала сбивчиво объяснять – На прошедших выборах, перед началом голосования им в отделе в приказном порядке объявили, чтоб каждый сотрудник, отметив рекомендованного начальством кандидата обязательно сфотографировал на телефон свой бюллетень перед тем, как опустить его в урну. Снимок предъявить как доказательство «правильного выбора». Отдавшего голос за неугодного кандидата, либо при отсутствии снимка, ожидает немедленное увольнение! Ты же знаешь Вадю… Его порядочность, будь она неладна! Конечно он прилюдно возмутился, еще и нагрубив руководителю… Сразу, после голосования не тронули. Отыгрались за вольнодумство вчера, по прошествии времени, уволив его и еще двоих ребят из отдела, отдавших свои голоса «не тому кандидату». Дочь замолчала. Было слышно как она всхлипывает сдерживаясь чтоб не расплакаться «в голос»… Вера Ивановна принялась успокаивать ее, как могла – Не переживай так сильно, звездочка моя! Все образуется! Прямо сейчас позвоню Наташе и Толе! Соберемся вместе и начнем думать- решать! И Вадьку поддержи, найди нужные слова. Он у тебя настоящий, не прохвост и не холуй, за что и пострадал! Поняла меня, солнышко раннее!? Все. Успокаиваемся и начинаем решать нашу проблему. Попрощавшись с дочкой, сразу набрала младшую и сына. Срочно позвала их к себе.
                Дожидаясь, заварила чай и положила в небольшую вазочку пяток конфет, которыми ее угостила соседка из второго подъезда на прошлой неделе, больше в доме ничего съестного не было. Расправляя на скатерти еле заметные складки, горько улыбнулась вспоминая - вот примерно так же было и в войну, и в послевоенные годы. Голодуха, безденежье, страх перед завтрашним днем, но была Надежда! Светлая. Как залитое солнечным светом окно в конце длинного мрачного коридора! Вера в справедливость, в добро, в то что трудности временные и жизнь обязательно наладится! И еще Любовь…  Даже в суровое время молодые люди дружили, влюблялись, создавали семьи, радовались при рождении ребятишек! И выживали, наперекор всем трудностям! Теперешнее время сильно отличается от тех, далеких теперь уже лет. Темно вокруг… И просвета никакого не видно! Прохвосты жируют, скупая недвижимость в Европе и Америке, «скоморохи» вселят это распоясавшееся хамье на «корпоративах», да на устраиваемых по любому поводу (будь то очередной день рождения любимой собачки или кота) балах, получая за старательные вопли и вихляния задницами гонорары, также выуженные из гос.казны! Оплаченные телевизионщики совсем не стыдясь, показывают на всю страну и мир грандиозный размах шабашей, устраиваемых веселящимися упырями! Не задавая себе вопросов- сколько не построенных детсадов, школ, больниц и ВУЗов пропивается-прожирается за этими столами!? Освещают «важные для Страны события»!
                Дети приехали в полных семейных составах, с внуками, привезя кто что смог из съестного. Сгрудившись за небольшим для такой компании столом решали- как выходить из ситуации. Наташин муж Николай предложил Вадиму место у себя, пообещав, что договорится с начальством. Зарплата конечно гораздо ниже, но это уже какой- то выход, возможность пережить трудное время. Кредиты договорились гасить пока сообща, и хоть дружно махали руками отказываясь, Вера Ивановна также «вошла в долю» - пообещав отдавать пенсию на благое дело. Покончив с проблемой расходились с просветлевшими лицами, перецеловавшись напоследок. Убирая ненужную теперь скатерть, старушка негромко запела, поддавшись общему настроению. Улыбаясь, проговорила вслух- вот и решилось все без мороки! И с Вадькой, и со мной. Постоянно откладывала звонок Надежде Сергеевне… Теперь не отвертишься, «Заслуженная», пойдешь по мусоркам харч добывать! Весело рассмеялась- да что я, одна такая!?? Добрая половина пенсионеров вкалывает, гробя оставшиеся крохи своего здоровья, остальные перебиваются, копаясь в мусорках в поисках еды, либо побираясь возле церквей или переходов… 

 
                «Выслушаем сущность всего: бойся Бога и заповеди Его соблюдай,
                Потому что в этом все для человека; ибо всякое дело Бог приведет
                На суд, и все тайное, хорошо ли оно, или худо».
                Заключительные слова. «Экклезиаст».

          Зима, наконец, одолела запозднившуюся осень! Двое последних суток прошли в противостоянии, сменяя снегопад, порой переходящий в настоящую метель холодным «злым» осенним дождем, настырно барабанящим по крышам домов и козырькам подъездов, бросающим, будто горстями воду в оконные стекла, на блестящий от обилия дождевых потоков асфальт. Утро третьего дня удивляло переменой, совершенным отсутствием хоть какого-то ветерка, обильным снегопадом, крупные снежинки которого, неторопливо порхая, укладывались белым пушистым покрывалом на крыши городских строений, автомобили, ветви деревьев, превращая находящееся вокруг в настоящую зимнюю сказку!
          Резкий звонок телефонного аппарата разорвал утреннюю, кажущуюся особенно теплой в такое время квартирную дремоту. – Да чтоб тебя! Вот разобью когда-нибудь… обязательно! Кто хоть додумался собрать такого телефонного пирата- горлопана, пугающего!! Вера Ивановна, отбросив старенький, но еще греющий плед, усевшись на диване подняла трубку. – Алло! Слушаю! На том конце линии, не поздоровавшись пробормотали- Вы квартиросъемщик двадцать первой квартиры? Не дожидаясь ответа объявили - Через двадцать минут в офис управляющей компании. И чтоб без задержки! Первый этаж, второй подъезд соседнего с вашим дома, 10а! Далее послышались короткие гудки… Торопливо семеня, Вера Ивановна направилась в ванную, уже понимая, что остается без завтрака- утренней чашки чая и оставленной вчера пары вкусных сухариков. Умывалась, приговаривая- вот уж действительно, воспитание… Секунды на раздумье и ответ не дали… интеллигентные люди! Или время теперь такое… хамское!?
           Пришла вовремя, без опоздания, запыхавшись от не по возрасту быстрой ходьбы, пусть и на короткую дистанцию. В кабинете, куда ее проводили, за кажущимся громадным столом, важно восседала женщина- почти карлица средних лет. Очень похожая внешне на морскую черепаху. Не дав Вере Ивановне поздороваться, хозяйка кабинета начала разговор строго выкрикивая из-за стопок бумаг и папок занимающих почти всю площадь стола - Как вы, гражданка, сможете объяснить свой незаконный отказ оплачивать дополнительные счета за ремонт кровли дома и ремонт подъездов!? На каком основании саботируете, мешая своевременному началу проведения работ!?? В суд захотели, в качестве ответчика? Или с судебными приставами желаете пообщаться!? Так я вам мигом эти удовольствия устрою! Не сомневайтесь! Может по здоровью не получается понять написанное в документах!? Я маразм старческий имею ввиду! Отвечайте, как можно короче и быстрее! Некогда мне на выживших из ума старух время тратить! Вера Ивановна совершенно спокойно выдерживала паузу, как когда-то в разговорах с зарвавшимся руководством или коллегами. Не получив предложения, сама разместилась на одном из красивых стульев, напротив торчащей из-за стола головы «карлицы- черепахи», мечущей глазами «гром и молнии» в ее сторону. Ответила очень спокойно, ровным голосом, четко выговаривая, словно чеканя слова- Вы, голубушка, успокойтесь. Не по ранжиру вам, такого высокого ранга руководителю, с какой-то пенсионеркой нервы с утра трепать. Насколько я знаю, по этим вашим «липовым» квитанциям почти все жильцы дома не платят. И если вот в таком ключе разговаривать с каждым… То Вам, Сударыня и до психоневрологического стационара недолго осталось, по времени! Извините Ради Бога! О Вашем здоровье пекусь- переживаю… Карлица, пунцовея маленьким, не по возрасту дряблым лицом молчала, буквально задохнувшись от гнева! Вера Ивановна продолжила- В доме, среди жильцов есть несколько специалистов, грамотно разбирающихся в такой вот бухгалтерии, да и дочь моя, старшая, много лет на ответственном посту в банке трудится. Она также консультировала по этому, «щекотливому» для Вас вопросу. Все эти ваши требования по оплате, скажу помягче- не совсем законны… И запугивать меня судами- приставами негоже… Вам, самим о проверке вашей «деятельности», вот этой «управляющей непонятно, как и чем компании» нужно волноваться, а не деньги незаконно с жильцов выуживать. Доступно изложила?
              Начальница, наконец обретя вновь дар речи, взвилась как потревоженная весной, голодная и поэтому злющая гадюка - Да как ты смеешь так себя вести в моем кабинете, в моем присутствии!?? Какие это «липовые квитанции», с кого я деньги незаконно выуживаю!!?? Судорожно сглотнув, вновь принялась кричать брызгая слюной – Да вот прямо сейчас, сиюминутно отдам приказ отключить тебе все, вплоть до канализации!  В говне захлебнешься!! Старая маразматичка! Не имея более слов, забарабанила кулачками по столешнице – Раздавлю! Как мокрицу!! Грамотеи полоумные… Специалисты- аудиторы хреновы! Вот устрою… Тебе первой, старая калоша! Мигом всех в чувство приведу… На твоем примере! Вон отсюда! Бегом!!    Вера Ивановна внимательно вглядывалась в ее лицо, спокойно улыбаясь. Воспользовавшись перерывом в ее «выступлении» тихо спросила – Извините, не успела прочесть табличку у двери. Вас случайно не Октябриной зовут? Та, слегка опешив от спокойного тона, утвердительно ответила - Ну… да… Октябриной… Виленовной… а что? Пенсионерка снова спросила – Простите за назойливость, в девичестве вы Ковыряевой были? Та, безуспешно пытаясь понять в чем подвох, снова ответила, растягивая слова – Ну… да… Я и сейчас… Ковыряева… Вновь рассерженно запыхтела – Да какое это имеет значение!? К чему эти неуместные вопросы!? Вера Ивановна, будто не замечая последних выкриков, продолжила – В школу ходили в нашем районе, во вторую? Начальница, снова ничего не поняв, утвердительно кивнула маленькой головой… «Заслуженная» скупо улыбнувшись проговорила - Так вот я и стараюсь понять, откуда вас знаю… Оказывается действительно знала! Вы, Октябриночка, в классе ЗПР учились некоторое время, после чего были переведены в спецшколу для детей с умственными отклонениями. Точно! Только вот не вспомню какой это год был… Стара все-таки, Вы правы! Ну да ладно, теперь снова, к «нашим баранам»… Нет, все-таки спрошу – Что и как Вы закончили, чтоб это ответственное место занять!? Тут ведь с курсами кройки и шитья такого накомандуешь, весь следственный отдел не разберет, откуда что растет… Карлица, совершенно растерявшись молчала. Не замечая свалившихся с носа на стол солидных очков в роговой оправе, тараща покрасневшие глаза нервно сморкалась в одну из квитанций об оплате, безуспешно пытаясь «поймать нить разговора». Наконец, собравшись, насколько позволяло ее состояние зло прохрипела прочищая горло – Это все лирическое отступление! Сегодня мне уже некогда дискутировать и выяснять законность проводимых руководством управляющей компании действий, тем более нет ни времени, ни желания вспоминать вместе с вами эту «долбанную вторую школу»- скопище идиотов и похожих на них, учителей, также не соответствующих критериям профпригодности. Придете завтра утром, желательно к 9-ти  часам, будем стараться объяснить вам, с помощью сотрудников- специалистов данного профиля правильность и законность дополнительных оплат. Теперь вас не задерживаю! Покидая кабинет, Вера Ивановна все-таки задала давно мучивший ее вопрос – Октябрина Виленовна! Давно уже хотела зайти, спросить- это правда, что ваша месячная зарплата составляет более полумиллиона рублей!?? Люди спорят между собой, теряясь в догадках, хотелось бы услышать об этом «из первых уст»! Начальница нервно заерзала в кресле, ответила нехотя и достаточно резко – А вот это уже совсем не ваше, гражданка, дело! Мне собственники назначают и платят жалование! Сколько положено по закону!! Вера Ивановна возразила, остановившись в дверях – Извините! Вы неправы!  Я с самого заселения, гораздо раньше многих соседей по дому, являюсь собственником своего жилья! И никаких «астрономических» зарплат мы на собраниях жильцов- собственников никому не назначали! Извините, но это также сильно смахивает на аферу! Будем стараться все проверить и выяснить - каким образом и кто конкретно назначал вам схожую с министерской зарплату! Начальницу- черепаху наконец прорвало – С воплем- Воооон отсюда!! Она бросила в сторону Веры Ивановны первое, что попало под руку- тяжелую хрустальную пепельницу, стоящую на краю стола, которая, пролетев через помещение разбилась об косяк двери, совсем рядом с головой пенсионерки, брызнув в ее сторону стеклянными «брызгами»!  Понимая, что оставаться в кабинете полоумной с раннего детства карлицы очень опасно, Вера Ивановна быстро покинула помещение.
               Зайдя наконец в свой подъезд дома, вдруг вспомнила фразу, услышанную когда-то – Согласен на любой кипеш! Даже на голодовку! После сегодняшнего разговора с начальницей-  полоумной карлицей Вера Ивановна также была готова на многое! Более серьезное чем голодовка!! Попив чаю принялась обзванивать соседей по дому и по подъезду!  Рассказывать о сегодняшнем вопиющем приключении, пытаясь получить ответ на возникшие вопросы! Договариваться с жильцами о проведении досрочного общего собрания собственников жилья! 
                Нашей памяти сны, хранят лишь доброе они.
                Будто время на миг оборвалось.
                Нашей памяти сны, нам так порой нужны они!
                В них сбывается все что в жизни не сбылось…
                Очень правильно прозвучали эти слова песни, замечательно исполненной когда-то давно хорошим человеком и артистом, Андреем Давидяном, упокой Господь его душу.               
                Вера Ивановна проснулась, но не раскрывая глаз пыталась задержать хотя бы на мгновения ускользающий сон, в котором она пребывала до неприличия счастливой! В этот раз снова приснился совсем еще молодой муж, разбросавший руки и ноги на песке южного пляжа. Любимые, вымазанные мороженым, оттого и особенно смешные мордашки ее маленьких детей- дошколят, яркие блики, отбрасываемые медленными морскими волнами, отчего приходилось щуриться сидя под пляжным зонтиком. Очень хотелось побыть там, в далеком теперь уже прошлом пусть какие- то минуты, но ясно видимое растаяло, сознание включилось и нужно было подниматься. Не вставая с дивана на котором спала, первым делом надела теплые вязаные чулки, как можно выше подняв поочередно ноги. Проговорила вслух- Ты посмотри! Даже не скрипят в суставах и не щелкают!? И поднимаются… как в молодые годы! Может и себе, мясника какого- нибудь или торгаша завести, для поддержания тонуса и продуктового обеспечения!? До ста годков еще жить и жить… Время есть, организм пока сильно не подводит… Застегивая халат, смеясь пропела- Вставай проклятьем заклейменный
                Весь мир голодных и рабов!
                Кипит наш разум возмущенный
                И в смертный бой вести готов!
Как обычно сделала утреннюю гимнастику, особенно разогрев вращениями суставы рук и ног, как когда-то учил ныне покойный муж, отдававший себя спорту до последних дней. И как всегда в завершении упражнений, напрягшись, резко выбросила от пояса поочередно руки с сжатыми кулаками, целясь в горло представленного в этот момент фашиста, резко вскрикнув- Умри!! Закончив, как обычно поспешила в ванную, к водным процедурам.
                На плите весело насвистывал закипевший чайник, а вот в открытом холодильнике основательно поселились грусть и эхо, лишь одинокий сухарик, лежа на блюдце в центре пустой, как и остальные полки дожидался завтрака. «Заслуженная», как иногда она сама себя шутя называла, вслух подумала- Пора! Негоже умирающего лебедя из себя строить! Вот прямо сейчас Наденьке Сергеевне и позвони, обсуди как когда-то с ней, завучем план на будущие занятия. Однако телефон, будто услышав ее слова опередил хозяйку, в очередной раз напугав неожиданно громкой трелью. – Да чтоб ты онемел! Соловей- разбойник! Подняв трубку, услышала грудной голос коллеги- Доброе утро, Вера Ивановна! Что-то вы, дорогая наша коллега слишком долго собираетесь. Или помощь какую за многолетний труд от благодарных властей неожиданно получили? Тогда все равно звонить нужно- вместе от души за их запоздавшее внимание порадовались бы! А там глядишь и о нас, болезных- бесполезных кто-то из «официальных казнокрадов» может тоже вспомнил бы! Перед очередным «тяжелым» от обилия деликатесов застольем после презентации вновь открытого торгово- развлекательного комплекса… Заводы-фабрики стране в настоящее время совсем не нужны, а вот без «гипермаркетов» … прямо хоть волком вой! Заслуженная лишь тихо рассмеялась в ответ. Спросила, коротко - Когда выступаем? И в каком составе? Ответ прозвучал также кратко – Прямо сейчас! Время не ждет. Форма одежды невзрачная, но теплая, особенно обувь! Перчатки строго обязательно! И костыль бы к месту был- от конкурентов отмахнуться, да и в контейнере сподручней содержимое ворошить- перебирать. Сбор на остановке автобуса через час! Идем «на дело» втроем, Любовь Олеговна в доле! Рассмеявшись напоследок Надежда Сергеевна положила трубку.
                Сборы были недолгими и уже через сорок минут Вера Ивановна утаптывала свежевыпавший снег около павильона автобусной остановки. Через несколько минут подошли и обе ее соратницы по вынужденному «промыслу». Обговорив детали тронулись в путь, подальше от своего района, от родной в недавнем прошлом школы. В дальнюю часть города, где будто грибы после дождя вырастали микрорайоны, состоящие из разноцветных многоэтажек- высоток. После двух с половиной часов поисков вся их стайка впала в уныние. Почти все баки были пусты! По -видимому с раннего утра мусорщики потрудились на славу, быстро заменив спецмашинами полные контейнеры на пустые! Время шло, а результат был нулевой… Надежда Сергеевна, потухнув взглядом и сгорбившись, часто сморкалась мясистым носом в цветной, огромного размера платок. Любовь Олеговна периодически вытирала набегавшие слезы, редко всхлипывая. И лишь Заслуженная сохраняла спокойствие, бодро стуча костылем по заиндевелым плиткам тротуара. Стараясь как-то подбодрить подруг по несчастью, поторапливала их. – Шевелитесь, девочки! Вон за дальней высоткой скорее всего торговый центр виднеется, или еще лучше- рынок! Там наверняка продуктами разживемся, прямо- таки «носом чую»! И еще чаще застучала своей помощницей- палкой, заметно прибавив ходу. И как оказалось, не зря! Сегодня был ее день! «Чуйка» не подвела Веру Ивановну. Свернув за угол нового торгового центра со множеством ярких рекламных щитов на ровных стенах они попали на хоз. двор, где в дальнем углу под зеленым навесом примостилось несколько контейнеров, буквально набитых доверху! Среди разнокалиберных коробок и коробочек было много всяких продуктов с просроченным сроком реализации- это сразу же определила Надежда Сергеевна, проверив даты на упаковках сметаны и йогуртов в разноцветных баночках. Пенсионерки принялись споро загружать найденными продуктами припасенные для этого вместительные сумки! Любовь Олеговна раздобыла в одном из баков целое лукошко слегка поддавленной крупной клубники! В которой присутствовали еще и фантики от конфет, которые она, улыбаясь, аккуратно выбирала из ягод что-то мурлыча себе под нос. Надежда Сергеевна попала на молочку, загрузив больше половины сумки йогуртами, сметаной и молоком в пакетах, раздобыв там же еще и пару колясок колбасы и раздавленную чем-то тяжелым головку сыра! Заслуженная буквально исчезла в контейнере, зарывшись в коробках и лотках, обозначив свое присутствие лишь торчащими ногами над высоким для ее роста бортом! Успех был… да еще какой!? В мешке были найдены замороженные головы от больших рыб, не менее килограмма в каждой! И как показалось Вере Ивановне- больше пяти штук! Попадалось много подпорченных фруктов, от яблок до диковинных для пенсионерки авокадо и киви! – Все в дело пойдет! Компот сварим или джем, а из голов- уху- рассуждала вслух пенсионерка, отбрасывая ненужное в угол контейнера. Никто из женщин не заметил подошедших к контейнерам двух «хмырей» бомжеватого вида, с опухшими, давно небритыми физиономиями. – Этто что тут за грабеж!? Один из бомжей вытащил Веру Ивановну из мусорки, крепко ухватив за щиколотку грязной мохнатой пятерней. – Кто разрешил красть чужие продукты, твою мать!? Второй пинком отогнав Любовь Олеговну, намертво вцепился в воротник пальто Надежды Сергеевны, тащил ее, тщетно упирающуюся, будто мешок! Заслуженная, став на ноги не стала терять драгоценное время на мольбы и разговоры. Как на ежедневной утренней зарядке, громко выкрикнув- Умри! Выбросила с силой поочередно оба кулака, целясь в горло ошалевшему от пронзительного крика «хмырю»! Неожиданно, но оба кулака пенсионерки «прилетели куда надо»- попав точно в кадык бомжу! Захрипев и схватившись за горло он упал на колени, получив еще и «добавку» от Веры Ивановны- довольно сильный удар локтем в будто нарочно подставленное ухо! Завалившись на бок, хрипя, бомж елозил по асфальту драными башмаками! Второй, вытаращив одичало глаза, с криком- Убью… старая тварь! Бросив завуча быстро двинулся в сторону Заслуженной… Преградившая ему дорогу Любовь Олеговна, получив страшный удар кулаком в лицо, отлетела с его пути, будто скомканное пальто, взмахнув в полете рукавами! Пытавшуюся остановить негодяя Надежду Сергеевну он также ударил в лицо, свалив на асфальт! Теперь уже не торопясь, бомж с ухмылкой на грязной роже приближался к стоящей неподвижно Вере Ивановне… - Ну что старая макака, молись если успеешь! Ща буду тебе башку откручивать! Заслуженная, стоя на месте ответила- Подойди, попробуй мразь! Сейчас рядом ляжешь, харя немытая! Угрожая, подняла появившийся в руках костыль…
                Заметив появившегося из двери мужика в черной форме охранника, подумала - Эх! На самом деле, сегодня определенно мой день! Увидев происходящее охранник, крепкий на вид мужик в надвинутой на глаза, черной кепке крикнул – Эй, ты чо там такое надумал, шайтан бесхвостый!? Бабку что ли хочешь побить? Совсем своя башка пропил, собака!? Двинулся к контейнерам, ускоряя шаг – Я вам, шайтанам сколько раз говорил сюда не ходить, а? Слова не понимаешь? Сейчас тебе рыло чистить буду! Бомж попятился, через несколько шагов остановившись, сунул руку в карман. Набычившись произнес с угрозой – Не лезь к нам, Рашид! Это не твое дело… Смотри что эта карга с Колюхой сделала! Он может теперь и помрет… из-за нее, заразы! А мусорка не твоя личная! Мы ее еще с самого открытия у шантрапы отбили! Она наша! А эти налетели… Шмон суки устроили… Охранник молча качая головой, уже засучивал рукава форменной куртки – Ну теперь ты меня по- настоящему огорчил, собака! Гиде ты, подлый сволощь свое в этом дворе увидел, а? По- твоему знащит Рашид здесь так, для мебели находится, нощами- динями не спит!? Бомж, кривя судорожно рот, вытащил что-то из кармана. Щелкнула кнопка, блеснуло холодное жало ножа-«выкидухи»… Пробасил - В непонятку прешься Рашид, придется тебя немножко резать, татарин тупоголовый… Вроде и жалко, а теперь надо! Охранник заметив нож растянул рот в улыбке, больше похожей на оскал… - Какой ты зилой… ну правда- шайтан! Одна у нас с тобой, собака, беда- придется тебе показывать, чему меня в войсковой разведке учили по молодости, на срочной… Умным будешь, если убежишь, дурак будешь, если останешься… Поломаю сильно и больно… ощень! Отойдя от контейнеров на несколько метров они стали медленно двигаться по будто бы по намеченному кругу. Бомж, наклонив корпус вперед, делал резкие выпады, пытаясь то ткнуть колющим ударом соперника, то полоснув наотмашь, порезать одну из расставленных охранником рук. Рашид, раскачиваясь корпусом также делал выпады, угрожая ударить то рукой, то ногой. Вере Ивановне, смотрящей на этот завораживающий, какой- то нелепый «танец» все- таки казалось, что это не в серьез, что мужики просто куражатся, не желая наносить какой- либо ущерб здоровью друг друга. Но все было не так, намного более серьезней.  Охранник, неожиданно швырнув свою кепку в лицо бомжа, резким ударом ноги попытался выбить нож из его руки, но промахнулся, лишь легко задев руку берцем! Не останавливаясь, «впечатал» колющим ударом каблук другой ноги в «солнечное сплетение» соперника, отбросив его в борт контейнера, где тот буквально сломался пополам от сильной боли… и уронил нож! Следующий удар «прилетел» снизу, точно в челюсть, которая хрустнув, еще и щелкнула как тракторный трак… Голова бомжа резко запрокинулась, он свалился, но сознание еще не потерял, пытаясь дотянуться до лежащего совсем рядом ножа! И это ему почти удалось! Но на ладонь, ухватившую рукоятку ножа опустилась ладонь охранника, сжав ее, слегка подвернув, и приподняв руку Рашид коленом резко опустился на локтевой сустав негодяя, с хрустом сломав его, заставив бомжа взвыть по- звериному! Крик был громким, но очень коротким, потому что следующим ударом в голову охранник вырубил наконец соперника, прекратив его страдания.
                Подняв и отряхнув свою кепку татарин, взявшись за ворот куртки, громко кряхтя и ругаясь на своем языке оттащил своего недавнего соперника за угол, за территорию хоз.двора. Вернувшись, обыскал карманы хрипящего Колюхи и найдя еще один выкидной нож быстрым движением сломал тому указательный и средний пальцы правой руки, которые щелкнули как поломанные ветки дерева, или карандаши, заставив и этого «хмыря» взвыть по- собачьи! Впрочем, также ненадолго, потому что получив в челюсть он также, как и его товарищ потерял сознание. Взяв за шиворот, отволок и этого, с неестественно торчащими вверх кисти пальцами туда же, к товарищу. Шипя и ругаясь вернулся и неожиданно набросился с руганью на Заслуженную! – Ты что стоишь, бабка!? Пощему не помогаешь!? Рашид и бей, Рашид и таскай… Бери вон метлу, савок и ведро, видишь, в углу стоят? Быстрее все убери! Кровь замети обязательно! Все со снегом в ведро и за территорию! Поняла!? Вера Ивановна молча кивнула головой, соглашаясь. Спросила – А вы, Рашид куда? Тот резко ответил – А Рашид Рафаэлович туда-  на пост, милицию вызывать. Пусть забирают шайтанов… Там, за нашей территорией… Давай бабка, нащинай уборку быстрее! Они, менты шибко быстро ездят! Скоро уже будут, шевелись!
                Заслуженная заканчивала уборку следов драки, когда появился охранник. Посмотрев на еле шевелящуюся Надежду Сергеевну и на неподвижно лежащую Любовь Олеговну распорядился – Бабка! Поднимай быстрей эту, живую, а я ту понесу, которая в отключке! Идем ко мне, там им помощь оказывать будем, яхши? Чо молчишь, ответь по-человечески- Яхши! Переместив женщин в помещение охраны, вместе вернулись за сумками. Татарин снова принялся ругаться по- своему, зыркая на Заслуженную горящими раскосыми глазами. Набитые продуктами сумки также занесли в его комнату, больше похожую на склад. Охранник пошел встречать милицию, а Вера Ивановна занялась наконец подругами по несчастью и промыслу, который оказался очень опасным. Надежде приложила лед к разбитой щеке, предварительно проверив зубы. А вот Любочке требовался настоящий врач! Половина лица страшно распухла, глаз заплыл и не открывался, да ко всему еще и сотрясение мозга, на что указывала потеря сознания и теперешняя тошнота с сильной головной болью! Появившийся вновь охранник предупредил, что уже вызвал скорую, а про драку и избиение женщин нельзя говорить ни слова! Иначе у всех будут только неприятности! Заслуженная и Надежда Сергеевна согласились с ним, Любовь Олеговна лежала молча, скорее всего и не вникая в суть их разговора, страдая от своей боли!
                До «скорой» охранник отнес Любовь Олеговну на руках, отказавшись от помощи водителя и носилок. Женщинам вызвал такси, которое сам же и оплатил! Сумки укладывал снова ругаясь по- своему, громко шипя! Хмурясь предупредил – Бабка! Это чтоб было в первый и последний раз! Не ходите сюда, прогоню! Или в ментовку сдам, какое желание будет! Поняла? Вера Ивановна ответила улыбаясь – Яхши, Рашид Рафаэлович, очень яхши! Спасибо тебе, добрый, хороший человек! Спас ты нас, голодных, от побоев да поругания незаслуженного. Благодарю тебя от всех нас- нищих пенсионеров, бывших учителей! Здоровья тебе и Удачи большой во всем! Лицо татарина засветилось от удовольствия… - Вот бабка, ты и по- нашему, тары- бары по- татарски начала хорошо говорить! Ладно, завтра приходи, я вам тут на всех чего-нибудь подсоберу, только сама во двор не ходи! Наказать меня за это могут! Провожая, неожиданно спросил – А эта женщина… Которая на «скорой» поехала… Она тоже ущитель? Вера Ивановна ответила молча, кивнув седой головой.  – А как ее звать, по имени? – Люба, Любовь Олеговна. - Вах вах! Вот сволощь! Собака бешеная! Такую женщину избил- покалечил! Теперь если поймаю, тощно убью шакала!
                Любочку положили в стационар с диагнозом сотрясение мозга. Женщины проведывали коллегу, принося приготовленное из добытых в том бою продуктов. Особенно ей, как, впрочем, и им обоим понравилась уха из голов, которую Вера Ивановна приготовила по семейному, еще бабушкиному рецепту! Придя в очередной раз они с удивлением заметили большую вазу с разными фруктами и букет красивых цветов, еле поместившиеся на небольшой прикроватной тумбочке. Заметив их недоуменные взгляды, Любовь Олеговна пояснила, глядя на них пусть пока одним, но зато лучистым глазом – Это Рашид Рафаэлович принес… Обещал и сегодня прийти, азу по-татарски приготовить- принести… Неудобно мне как-то… Совсем не знакомы… Гостинцы, посещения… Зарделась неповрежденной щекой! Женщины переглянувшись, вдруг вместе громко рассмеялись! Надежда Сергеевна загудела нарочито «трубно» - Вам, молодка, радоваться нужно! Не было бы счастья, да несчастье помогло! Нам вот с коллегой, хоть рядом с вами ложись! Из-за кавалеров!! Опять вместе посмеялись от души! За большим больничным окном порхая, будто выпавшими перышками из высоко построенного гнезда, медленно опускались вниз крупные снежинки. Застилая белым, торжественно нарядным покрывалом черные проплешины почищенного машиной асфальта, освобожденную с утра от наледи и утоптанного снега добросовестным дворником- таджиком розоватую тротуарную плитку, крыши и капоты припаркованных к тротуару, терпеливо ждущих своих хозяев, разноцветных автомобилей, брошенные кем-то из малышни посреди больничного двора санки…  Зима уже вовсю хозяйничала повсюду!
                «…Можно и крестик, и пулю отлить из свинца
                Ведь содержание точно зависит от формы!
                И я смогу приютить если нужно птенца,
                Но не смогу перепутать я белое с черным!»
                Слова из песни (шансон)

                Наконец-то наступил день встречи собственников дома с руководством управляющей компании, который неоднократно переносился по разным, как объяснялось сотрудниками вышеупомянутой компании «важным и очень важным» причинам.   
                Воскресное утро выдалось на редкость ясным и тихим, совершенно не холодным несмотря на середину зимы. Жильцы- собственники жилья толпились небольшими стайками на расчищенной от снега детской площадке. Женщины тихо переговаривались, мужчины достаточно громко обсуждали последние достижения наших спортсменов, перескакивая с недавнего хоккейного матча на бокс и борьбу. В зимнем воздухе витал запах недорогих духов и дешевых сигарет. Чиновники по каким-то обстоятельствам снова задерживались, опаздывая уже почти на час. Люди не роптали, понимая, что разговор предстоит достаточно серьезный для обоих сторон. Ведь дело касалось реальных денег, которые Волею ЕЕ Величества Судьбы кто-то должен найти, а кто-то потерять. Вера Ивановна появилась сознательно опоздав на целый час, хотя и входила в состав инициативной группы, избранной- делегируемой от каждого подъезда дома. Наученная «горьким опытом» она совершенно не сомневалась в скорее всего сознательном опоздании чиновников, на любом уровне и по любому обращению к ним граждан, применяющих этот психологический прием, фактически давления на обратившегося. Данный «прием- давление» на самом деле был безотказным, поэтому им вовсю и пользовались бюрократы всех «мастей и уровней», представители карающих и надзирающих органов, да еще и бандиты «всякого пошиба». Будь то рэкетиры- уличные бандюги либо представители коллекторных агентств или службы судебных приставов, также промышляющие откровенным грабежом граждан Страны, в отличие от уличного, всего лишь узаконенным соответствующим «Указом», сочиненным правителями-  депутатами, давно уже не интересующимися жизнью обнищавших, бедствующих граждан. Этими «проворными людьми», скупившими за выуженные из казны средства почти всю элитную недвижимость типа загородных замков Европы и горных шале в Альпах.  Так думала Заслуженная, просмотрев очередной выпуск новостей по ТВ, где смазливая и конечно же ангажированная дикторша взахлеб рассказывала о сказочном интерьере очередного английского или испанского замка, приобретенного бывшей «проворной хитрой посредственностью», теперь- успешным олигархом! Торгующим «направо и налево» природными богатствами Страны, при помощи мухлежа с бумажками и подкупа, перекочевавшими в его, прощелыги «собственность»! Отмахнувшись от мрачных мыслей и изобразив на лице лучезарную улыбку, подошла к членам инициативной группы, переминающихся «с ноги на ногу» не столько стараясь согреться, как откровенно нервничая перед предстоящей встречей. Поздоровалась с каждым и в это время во двор заехала кавалькада дорогих «иномарок» одинаково черного цвета. Замыкали эту колонну два «ментовских» УАЗика- «канарейки», видимо взятых для «поддержания конституционного порядка». Неспешно проследовав по двору, остановились у площадки. Выскочившие как по команде, или, будет точнее- как «черти из табакерок» водители- холуи подобострастно изгибаясь, торопливо открывали массивные двери лимузинов и джипов, из которых, кряхтя и чертыхаясь начала выбираться разномастно- разноцветная свора толстопузых чинуш. По людям пробежал легкий смешок. – Вот они, наши «избранники», «отцы и матери- командиры»! Кто должен вести нас в схватку с супостатами, мздоимцами, остальной нечистью, напавшей на Великую Русь и ее Народ ради полного разграбления и уничтожения! Только вот по виду и по повадкам эта «делегация» вражью ратью для нас и является… Негромко, но достаточно слышно проговорил сосед Веры Ивановны, Толя. Кто услышал, хмурясь, утвердительно качнули головами.
                Первой из приехавших, вышагивая важно приближалась мадам Ковыряева Октябрина Виленовна, руководитель управляющей компании. Буквально несла себя величественно, выставив вперед упрямо выдвинутую нижнюю челюсть, в дорогущей норковой шубе до пят, видимо специально не застегнутой. Из распахивающихся пол мелькали демонстрируемые почти до паховой области, слегка прикрытой мини-юбкой короткие ноги, обутые в модные сапоги- ботфорты закрывающие колени, сильно подчеркивающие кривизну ее ног и конечно же полное отсутствие какого- либо вкуса. За ней следовало несколько толстопузых, неопределенного возраста мужчин, скорее всего депутатов- начальников разных мастей. Замыкал шествие важно вышагивающий мент в полковничьих погонах, скорее всего начальник местного РОВД. С помощью ментов, расталкивающих людей и помогающих им водителей, чиновники переместились в середину детской площадки, остановившись около широкой скамьи, припорошенной утренним снежком. Люди образовали круг, отступив от середины несколько метров. Первым, опираясь на головы своих «орлов» на скамью взобрался пузатый полковник. Решив, наверное, сразу «взять быка за рога», т.е. завладеть инициативой, трубно прокричал- Граждане! Мы прибыли сюда по просьбе Октябрины Виленовны, чтобы прекратить конфликт, разрядить так сказать ситуацию! В неслужебной обстановке побеседовать с вами, разрешить наконец эту неприятность, идя на встречу друг другу. Сейчас на мое место поднимется госпожа Ковыряева Октябрина Виленовна и даст вам исчерпывающие, юридически обоснованные ответы на возникшие у вас, жильцов, вопросы к руководству компании и к ней лично, как к руководителю. Снова опираясь на головы своих подчиненных, он слез, кряхтя и охая, с высокой для него лавки, куда немедля подсадили Ковыряеву.
                Держась обеими руками за воротники милицейских бушлатов, видимо боясь упасть, выставив из-за полы шубы толстую ляжку короткой кривой ноги в ботфорте она, позыркав через стекла очков в массивной оправе, проговорила скороговоркой – Прошу задавать вопросы! Время теперь дорого, ввиду чего они должны быть краткими и только по существу! Такими же будут и мои ответы. Начинайте! Не тяните драгоценное время!
                Вперед сразу же вышел Толя, делегированный на встречу жителями своего подъезда. – Начнем, наверное, уважаемая Октябрина Виленовна с самого интересного вопроса- с просьбы озвучить прилюдно сумму вашей заработной платы, получаемой за руководство по обслуживанию принадлежащего нам на законных основаниях жилья!  Мы располагаем сведениями что месячные выплаты вам за руководство исчисляются сотнями тысяч! Если конкретно- более полумиллиона рублей! И это за один месяц!? Люди разом загудели- заговорили. Толя продолжил – Ответьте пожалуйста на этот вопрос и двинемся далее. Так все-таки это так? Или сумма преувеличена?
                Маленькая женщина, упакованная в большую шубу нервно застучала каблуком ботфорта по лавке, наливаясь краской в лице прорычала – Ваш вопрос некорректен! Это внутренняя информация, которая отображается в отчетах, ведомостях, других финансовых документах управляющей компании, как самостоятельной организации. Так что на этот вопрос вы, уважаемый, ответа не получите! Существуют внутренние инструкции, тарифы, по которым и осуществляется оплата труда сотрудников компании, разглашать содержание которых я не имею права! А вы, мужчинка, не имеете никаких прав у меня требовать отчет! Вот так!! Ясно? Или нет!? Люди возмущенно загудели… Анатолий продолжил без тени смущения – Извините! Но ваше жалование выплачивается из наших денег! Мы хотим знать основание, а если короче, то вы слишком дорого обходитесь нам, законным собственникам дома! Я, трудясь на оборонном предприятии ИТРовцем получаю в десятки раз меньше и вынужден подрабатывать, чтоб содержать семью, растить детей… Еще раз требую- объяснитесь! Расскажите нам- откуда такие расценки! Если сказать вам нечего, то это сильно смахивает на аферу, и мы будем вынуждены подать на вас в суд!
                Он хотел продолжить, но карлица в шубе опередила Анатолия. Топнув ногой закричала, переходя на визг – Отчета захотели!? В хозяев решили поиграть?? А вот это ты видел? Вместо отчета?? Показала Толе кукиш, сверкающий бриллиантами колец. – Куда прешь, никчемный!? Тебе квитанции приходят, значит плати! А ты… Все вы, суммы за ремонт вычеркиваете, не оплачиваете… Заставлю!! Это я… вас, всех по судам затаскаю! Вон он, судейский, показала пальцем за плечо – Стоит… Пока слушает… Но внимательно! Так что понимать нужно – утвержденное властью, любой, пусть даже районной или городской нарушать категорически запрещено! Ваше дело- не роптать попусту, не заниматься пустым бумагомаранием- кляузами, а добросовестно платить! В установленный срок и до копейки!! Понял ты, делегат хренов!? И вы, стадо, окультуренное!?? Вопрос закрыт. Переходим к следующему, теперь уже мной задаваемому. – Кто конкретно инициатор всего этого сборища? Молчите!? Языки проглотили, конспираторы, подпольные аудиторы!? Так я и сама знаю… Вот она! Эта старая маразматичка! Ткнула сверкающим перстом в сторону Заслуженной. – Она… и у меня в кабинете хамничала, издевалась! Тогда пожалела ее возраст, не стала вызывать наряд… Теперь вон, их сразу два приехали, команды ждут… Так что давайте, или расходитесь с миром, или поедете сейчас же в отделение, для разбора ваших безобразий! Ну что, кто желающий есть!? Громко рассмеялась…
                Несколько человек, в основном женщины, не желая связываться с властвующей кодлой потянулись к своим подъездам. Но очень много из собравшихся жильцов дома, остались не реагируя на плохо скрытые угрозы распоясавшейся   наглой начальницы. Напротив, люди начали все громче роптать… Уже послышались и внятные призывы- обращения к представителям власти и МВД – усмирить ошалевшую от своей безнаказанности карлицу и начать наконец отвечать на задаваемые собравшимися людьми вопросы!
                После начальницы на лавку взобрался непонятный плюгавый мужичишка. Как оказалось, представитель городской законодательной власти, депутатского корпуса. И видимо приняв в машине «на грудь для сугрева» не рассчитавший выпитой «дозы»… Недолго пытаясь картаво- сусляво- шепеляво пробормотать что-то невнятное, к тому же и нечленораздельное, постепенно но верно и быстро переходил из непонятного для окружающих  состояния в совершенно скотское… Срыгнув наконец, в конце своего «выступления», он кулем свалился с импровизированной трибуны в ждущие его объятия дежуривших рядом милиционеров. Которые немедля отнесли его уже почти бесчувственного в машину.
                Попросив помощи у стоящих рядом мужчин, Вера Ивановна поднялась на скамью. Подошедший Анатолий бережно поддерживал под руку Заслуженную, страхуя ее от случайного падения. Вокруг послышались одобрительные возгласы оставшихся на площадке жильцов. Поправив на седой голове вязаную шапку, Вера Ивановна обратилась к окружившим скамью людям – Товарищи! Поперхнувшись, повернулась к соседу – Толь, как правильней наших-то называть!? Может гражданами? Господами… язык не поворачивается! Господа вон, в кучу сбились, от народа сторонятся, милиционерами да холуями отгораживаются… Может жильцами- собственниками? Как-то по казенному получится! Как- назвать-то, Толь? Тот в ответ скупо улыбнувшись ответил – Русскими назовите, правильно будет. Заслуженная махнула в его сторону ладошкой в варежке – Нельзя так! Вон соседи из второго и четвертого подъездов на встречу пришли, две семьи армян, семья чеченцев и азербайджанцев! Негоже нам, Толя соседей обижать! Повернувшись к народу, проговорила твердо – Люди добрые! Соседи мои дорогие! Соратники по вновь свалившемуся на нас несчастью! Не называю Вас, трудолюбивых, порядочных людей господами! Потому как нет среди нас ни прохвостов, «прихвативших в собственность» построенные нами и нашими родителями фабрики и заводы, ни шустрых перевертышей, глумливо обобравших доверчивых селян, за бесценок выудивших у них сельхоз. угодья, ни бесчестных, лживых приспособленцев, посулами да обманом пролезших во все властные структуры, фактически узурпирующих власть! Люди! Прошу вас убедительно- не позволяйте очередным дармоедам паразитировать на наших спинах, создавая новые методы и способы бессовестного грабежа и без того уже неоднократно ограбленных наших сограждан! Сегодня нам представился редкий случай вживую пообщаться с представителями разных ветвей городской власти! Давайте вместе добьемся внятных и понятных ответов на поставленные нами вопросы! Начнем с небезызвестной всем нам, «управляющей компании», фактически терроризирующей собственников жилья, все новыми и новыми квитанциями об обязательной оплате не проведенного ремонта кровли и подъездов нашего дома. Повернувшись в пол-оборота, обратилась к стоящей за милицейским «заслоном» Ковыряевой – Уважаемая Октябрина Виленовна! Давайте все-таки продолжим начатый разговор по поводу наших денег… Только очень Вас прошу – Постарайтесь пожалуйста умерить свои эмоции и общаться с людьми без крика и угроз, желательно по существу задаваемых вам вопросов. Ковыряева не отвечала, была занята в этот момент, мелкими глотками потягивая коньяк из плоской карманной фляжки. Жмурилась от получаемого удовольствия, явно смакуя элитный напиток из далекой Франции. Загородивший ее от людей персональный водитель, услужливо держал в протянутой руке открытую коробку конфет, дожидаясь, когда хозяйка соизволит закусывать… В подобострастии «ел глазами начальство», ожидая любой команды своей руководительницы. Находившийся рядом милицейский полковник что-то объяснял троим милиционерам, буквально «ловящим каждое слово начальника», с презрительным выражением лица указывая рукой, обтянутой перчаткой, в сторону Веры Ивановны. Вся троица дружно кивала головами каждому слову шефа, держа руки строго «по швам», изогнувшись в позе гостиничного лакея, с жадностью рассчитывающего на щедрые «чаевые». Некоторые из приехавших чинуш не спеша рассаживались по автомобилям, чтоб в теплоте уютной кабины махнуть по рюмке другой коньяку «с морозца», с чувством выполненного наконец долга, в компании коллег, отгородившись от простолюдинов тонированными стеклами дверей.
                Получив указания от полковника, раскормленные милиционеры подошли к скамье. Старший по званию, лейтенант, обратился к стоящим на площадке людям – Граждане! Предлагаю вам немедленно разойтись по домам! Ваша, так называемая встреча переросла в несанкционированный митинг! Это незаконно! В выступлении этой гражданки- указал пальцем в сторону Заслуженной- присутствовали оскорбления и явные угрозы в адрес приехавших к вам госслужащих! Мы обязательно во всем разберемся... в отделе... А пока, расходитесь по домам, вас же- повернулся к Вере Ивановне – как зачинщицу беспорядков приказано задержать! Вместе с остальными членами инициативной группы! Попрошу организованно пройти в сторону служебных автомашин. Люди стояли на месте, никто не сделал и шага в сторону подъездов. Подошедшая к лейтенанту, преклонного возраста армянка, тронула его за рукав, улыбаясь, тихо произнесла – Сынок! Не гоже тебе, воину- заступнику старых людей, тем более женщину, давно уже бабушку обижать. Может и сказала что-то не так в запале, простите ее, старенькую, не со зла она… Сам понимаешь, трудно сейчас живем… И мама твоя, наверняка как и мы, концы с концами с трудом сводит. Пожалей нас, пенсионеров, очень тебя, как мать прошу! Мент скривил в ухмылке раскормленную ряху – Какая ты мне мать!? Я что, уже на черножопого стал похожим?? Если не уберешься через пять секунд, будем проверять документы всей вашей многочисленной армянской шайки! И в УФМС для разбора отвезем! А у них, сама знаешь, с вашим братом- побегушником разговор короткий – за хвост и на депортацию! К ним быстро протиснулся из толпы молодой армянин невысокого роста. Загородив собой родственницу (скорее всего бабушку), обратился к лейтенанту – Извинись, будь мужчиной! За что оскорбляешь!? Документы мы тебе сами сейчас принесем, они в полном порядке! А вот оскорблять, прикрываясь служебным положением и формой не имеешь права! Где увидел «шайку»? У кого из нас заметил «хвост»!? Какие мы «побегушники», когда уже несколько лет как гражданство Российское получили?? Извинись сейчас же, не доводи до неприятностей! Как человека пока прошу!
                Мент, видимо потеряв на какое-то время дар речи, выпучив глаза озирался по сторонам. Затем, сдвинув на затылок шапку крикнул стоявшему неподалеку сержанту – Карась… Тьфу ты, бляха… Карасев! Бегом в машину, вызывай еще пару- тройку экипажей! Тут видишь ли нападение намечается... Повернувшись к армянину пробасил - Не отходи никуда! Стой на месте, или наручниками к качелям вон тем пристегну! Ты кому неприятности обещаешь, сосунок черномазый!? Да я тебя в отделе на филе, как скумбрию распущу, свежемороженую! Грозить мне… да еще и «при исполнении» вздумал!? Теперь на свою глупую башку пеняй, уродец! Продолжить не успел… Точно выверенным, коротким, без какого- либо замаха ударом, мент был свален парнем на притоптанный снег, после яркой вспышки в мозгу, потеряв сознание. Поспешивший к нему на помощь второй сержант был тут же лишен равновесия набросившимися на него женщинами. Подскочившие двое мужиков мгновенно связали «блюстителя порядка» его же шнурками, вытащив их из начищенных «берцев». Подоспевшие от машин пятеро милиционеров остановились, не решаясь приближаться к людям, которых заслонили собой вышедшие из толпы мужчины, с решительным видом став плечом к плечу, явно приготовившись оборонять находившихся за их спинами женщин и подростков от беспредела «оборотней в погонах». Находившийся пока еще в толпе жителей полковник, помертвев лицом и выхватив пистолет, расталкивая людей бросился в сторону стоящих неподалеку своих подчиненных. Споткнувшись о чьи-то ноги, упав лицом в снег, однако почти мгновенно вскочив, он, видимо потеряв испугавшись, частично разум, не глядя, на бегу произвел три выстрела в сторону людей, вопя что-то нечленораздельно! Толпа ахнула… Одна за другой громко заголосили две женщины, склонившись над телом упавшего подростка! Двенадцатилетний мальчишка, пришедший на собрание с мамой и бабушкой был убит наповал… Пуля угодила парнишке между переносицей и глазом, оставив последний совершенно целым, теперь, впрочем, совсем ему ненужным. Следующая, срикошетив от железной стойки качелей ударила по касательной в голову Веры Ивановны, оставив рваную, более трех сантиметров рану чуть выше виска, лишив заслуженную сознания. А третья, громко гудя после рикошета унеслась в сторону дома, звякнув выбитым стеклом на втором либо третьем этаже. Люди закричали и двинулись в сторону впавших в ступор ментов. Машины чинуш, газуя и в беспорядке разворачиваясь, ломали посаженные по границе детской площадки декоративные кусты, лавочки, молодые деревья! И скорее всего правильно делали, увозя толстопузых от намечающегося, по- настоящему Народного Гнева и Суда! Ополоумевший полковник, визгливо крича- командуя- «Огонь на поражение!» принялся стрелять в ноги приближающимся людям… Следом за хлопками ПМовских выстрелов зарокотали, гулко отдаваясь эхом от коробок домов очереди трех АКСУ, поливая «злым» свинцом землю перед людьми, свистя «смертельной песней» пуль над их головами! Народ бросился в обратном направлении, падая через скамейки и песочницы, зайдясь в крике и плаче «на все голоса», стараясь убежать от стрельбы и неминуемой смерти, спрятаться в спасительных подъездах! Стрельба неожиданно прекратилась- сержанты- «блюстители порядка» меняли магазины автоматов, перезаряжая оружие. Мимо них прошел молодой армянин, неся на руках раненую в живот, тихо стонущую бабушку- армянку. Перед входом в подъезд он оглянулся и блеснув взглядом черных глаз громко произнес – Не пропадайте! Я быстро! Отнесу ее и сразу вернусь к вам, «добры молодцы»! Те, не понимающе смотрели друг на друга… - Че он сказал? Самый тупорылый из них ощерился зубастой пастью, хохотнув произнес – Наверно самогонки или чачи принесет! Точно!!
                Неожиданно во двор со всех сторон стали заходить люди, постепенно заполняя его пространство. Казалось, что добрая половина горожан пришла в совсем еще недавно уютный, а теперь расстрелянный двор! Помочь в навалившейся беде землякам, разделить на всех их Горе! Менты, ощетинившись стволами отступили к своим «канарейкам». Выехать теперь не представлялось никакой возможности… Оставалось лишь уповать на помощь вызванного подкрепления и ОМОНа. А люди все шли и шли, заняв уже все пространство двора, толпились в проездах между домами, тихо разговаривали, передавая слова очевидцев недавних событий.
                Прибывший ОМОН перекрыл своими ПАЗами- автобусами два выезда из двора. Высыпавшиеся из них, будто горох, парни в камуфляже быстро двигаясь друг за другом, буквально разрезали кажущуюся монолитной толпу, занимающую двор и остановились среди людей, соблюдая рисунок только им знакомой и отработанной схемы. Несколько старших быстрым шагом направились к милицейским «канарейкам», где без промедления принялись опрашивать ментов. Полковник сначала горячился, срываясь на крик, но это совсем не действовало на ОМОНовского майора. Который коротко и четко задавал вопросы, требуя такие же ответы н их.   
                А народ все прибывал, заполняя уже и соседние дворы, и проходящее поблизости шоссе. Все громче звучали голоса возмущенных жителей города, призывающие поставить наконец «на место» зарвавшихся чинуш и их пособников- ментов! Немедля разобраться в творимом беспределе и призвать к ответу негодяев, расстрелявших собрание безоружных людей, в результате чего несколько невинных погибли, а кто-то из жильцов получил ранения! Среди людей появились телевизионщики нескольких каналов, взволнованно выдавая в прямой эфир репортаж с места трагедии. Подъехавшие три машины «Скорой помощи» не смогли попасть во двор из-за загородившего проезд «ОМОНовского ПАЗа». Врачи, прихватив носилки и кофры с лекарствами- инструментами почти бегом пробирались сквозь расступающуюся толпу людей, к месту расстрела- к детской площадке. Где пострадавшим уже оказывали первую помощь уцелевшие соседи, бинтуя ранения, прилаживая вместо шин штакетины от ограды палисадника на сломанные и вывихнутые руки- ноги.
                Заслуженная уже пришла в сознание и лишь обводя светлым взглядом окружающих ее соседей покорно терпела хлопоты плачущей Ии, бинтующей ее голову, замазав предварительно рану тем что попало под руку. Тут наконец появились медики и уложив Веру Ивановну на носилки быстро понесли ее к «Скорой». Толя шел рядом, потому что Заслуженная не отпускала его руку, крепко стиснув пару пальцев своей маленькой горячей ладошкой. Ей почему-то казалось, что если она отпустит Толину руку, то вновь случится что-то плохое и по- настоящему страшное! На их, жильцов двора головы обвалится еще одна Беда, как продолжение предыдущей!
             Пронося носилки мимо «УАЗов- канареек» медики были остановлены ментовским полковником. Дергая «ОМОНовского» майора за рукав куртки, вращая глазами и «надувая слюнявые пузыри» в уголках рта, он тыча пальцем в носилки проорал -  Вот она! Все случилось из-за этой старухи- маразматички! А вот и помощник ее, тоже «революционер- любитель»! Обоих в КПЗ! Там, в козлятнике быстро в чувство придут, а не поторопятся… мои орлы им помогут! Закрутил вокруг головой – Вот ты! Как тебя… Карасев! Забирай нарушителей и в отдел, мухой! Майор же, поменявшись в лице, неожиданно для всех окружающих опустился перед носилками на колени… Аккуратно поправляя седые прядки над бинтами тихо проговорил – Вер Иванна… Матушка Вы наша… Это кто ж Вас так… За что!?? Заслуженная, улыбнувшись через силу, тихо ответила – За Правду Юрочка… За нее родимую! Хорошо не добили прикладами да сапогами! Теперь видишь, в тюрьму их хозяин грозится отправить… А куда денешься, он- Власть!  Майор потемнев лицом, перебил – Ошибаетесь! Сначала- в больницу, а потом будем разбираться, кого- куда! Вы, дорогая наша Вер Иванна быстрее выздоравливайте! Сегодня не знаю, а завтра обязательно заскочу проведать! С Саней Митиным, помните такого!? Он после госпиталя и награждения теперь пока дома «форму набирает».Валечка его быстрее врачей на ноги поставит. Вот все вместе и придем, однозначно! Заслуженная улыбнувшись, ответила – Да как же не помнить!? Вы у меня самые лучшие с первого класса были! Успевали на отлично и в учебе, и в спорте! Сашей и тобой, Юрочка вся школа гордилась, как учащиеся, так и преподаватели! Одно слово- наша Гордость! Майор снова осторожно погладил седые прядки… Повернувшись, негромко скомандовал – Милеев!  Возьми бойца и проводи не до больницы, а до палаты! Ясно!? Тот, поправив ремень автомата коротко кивнул – Сделаем командир! Как обычно – в лучшем виде! Жестом показав медикам идти сквозь расступившуюся массу людей, занял место впереди носилок.
            Остолбеневший от увиденного, молчавший пока полковник подал наконец голос – Эттто что за самоуправство? Ты зачем отпустил зачинщиков беспорядков, майор!? Неприятностей захотел!?? Служба уже надоела!? А ну-ка поясни старшему по званию! Люди, стоявшие неподалеку зашумели неодобрительно… Майор ответил через плечо, почти не повернувшись – Угомонись, полкан! У нас начальство, Слава Богу разное. Хватит чешуей тут сверкать! Лучше поясни кто в пенсионерку стрелял. Разбираться все равно придется, так что не тяни! Тот в ответ сначала нахмурился, а потом «сделал харю довольной» - Да наверно я… все может быть… давка началась… в толпе враждебно к властям настроенной! Майор, повернувшись переспросил – Так все- таки кто стрелял? Ты!?? – Ну может и я, полковник- мент высморкался с помощью пальцев – а что это меняет!? Майор ответил тихо – Меняет многое… Она мне как мать! Учила к примеру, в платок сморкаться, а не в руку как ты, болезный! Ее весь город знает и уважает. Потому что почти половину местных Вера Ивановна первым буквам и слогам учила! – Это почему-же ты меня «болезным» называешь!? Погоны носить надоело!? Полковник снова принял свирепый вид - Так я помогу тебе от них избавиться!! Майор рассмеялся – А в «горячие точки» ты что ли за меня ездить будешь!? Башку «за идею» под свинец подставлять! Напугал ежа голой жопой… Да что с тобой, мразью прогнившей толковать!? Держи вот, гостинец от всех выпускников второй школы и от коллектива ОМОНа… Резко, без замаха двинул негодяя в челюсть, да видно не рассчитав, слегка переборщил… Полкан падал медленно, как срубленное дерево, еще «в стойке» однако потеряв сознание… Кивнул своим на впавших в ступор от увиденного ментов – Этих разоружить и вместе с их "Наполеоном" в автобус, «под присмотр». Что было и исполнено без промедления, в несколько секунд. К майору подошел недавно поступивший на службу, Володя Егоров – Товарищ майор, разрешите обратиться!? – Слушаю! – Егоров понизив голос, взволновано проговорил – Юрий Алексеевич! Прошу отстранить меня от выполнения задания! Проговорил еле слышно – Там мама моя… и дядя Коля, брат ее родной, мой дядька! Не смогу я против них спецсредства применять… Простите меня, командир! Тот в ответ утвердительно махнул головой. – Не волнуйся, сынок! Не придется тебе родных калечить! Пойдешь с Михеевым, он снайперов по крышам вокруг расставит- спец в этом деле! А ты у него учись! Шумнул- Михеева ко мне! Появившемуся как из-под земли ветерану подразделения приказал – Распределишь снайперов по крышам! Пулеметчиков- по углам и проездам. Не забудь обеспечить боезапасом и свето-шумовыми гранатами! Короче, Леха, занимаем круговую оборону! Тот в ответ оскалился щербатым ртом – Как в Шали, командир? Майор ответил вопросом – Ты, когда зубы вставишь, музыкант? Некрасиво же…  - Вставлю… Разрешите выполнять? – Вперед, соколики! Повернувшись, обратился к людям, напрягая голос – Граждане! Прошу вас убедительно разойтись по домам! Находясь в квартирах к окнам не подходить, постараться находиться в помещениях которые не простреливаются! Обязательно следить за детьми и молодежью! Не позволяйте им выходить на балкон, во двор, находиться вблизи оконных проемов! Отдельно обращаюсь к мужчинам. Если среди вас есть охотники, попрошу держать оружие и патроны к нему под рукой, в собранном виде! Возможно, что потребуется ваша помощь! Спасибо за понимание!
                Масса людей всколыхнулась, будто степные ковыли при порыве озорного ветра, заговорила на разные голоса! Вышедший к майору старик в потертом кожаном, когда-то летном реглане, явно волнуясь спросил – Так что же получается!? Дошло уже и до обороны? С каким супостатом бороться придется?? Объясните народу, не знаю, как к вам обращаться по-новому, товарищ или господин майор!? Главное- хуже- то нам, горожанам, не станет? Выслушав старика, майор ни секунды не раздумывая, ответил – Обращайтесь как вам будет удобней или привычней. Зовут меня Сопов Юрий Алексеевич. На данный момент являюсь командиром подразделения ОМОН, звание- майор. Если решите обращаться по званию, то будет правильно – товарищ майор. На господина сложно, да и стыдно отзываться! Сами видите, до чего вас эти «новые господа» довели… На заданные вами вопросы отвечу коротко – Буду действовать по ситуации! Но в безоружных, справедливо возмущенных беспределом кучки паразитов, людей, стрелять, либо совершать в их адрес другие противоправные действия, не позволю никому. А на счет «хуже не станет» … так куда уже хуже-то!?? Или вы, уважаемый, теперешним временам «развивающегося капитализма» сильно радуетесь? Извините за излишнюю резкость, но на длительную дискуссию времени совсем нет. Пожав старику руку майор повернулся к подчиненным и начал кратко ставить задачу по поддержанию порядка в этом и соседних дворах.
                Подошедший сержант торопливо доложил, что прибыло начальство и командир СОБРа. – Парни уже провожают их сюда, к вам, Юрий Алексеевич! Майор, кивнув в ответ, немедля отправил бойца усилить парней на периметре двора. Сам же приготовился к встрече высокопоставленных коллег.
                Первым показался подполковник СОБРа, знакомый еще по совместной работе на Кавказе. Здороваясь, увлек майора за машину где почему-то крепко обнял! – Ну и заварилось тут, у тебя, Алексеевич! По всей Стране громким эхом отозвалось! Да ты новости-то не смотрел наверно!? Старушка ваша, учительница- пенсионерка на всех каналах крупным планом! Рассказывает правду про свою теперешнюю жизнь… Ее, наверное, и сейчас, в больнице журналисты в покое не оставляют! И люди поднялись как один, натерпевшись за эти десятилетия. Меня прислали администрацию городскую от жителей спасать, да куда там! Некоторые прохвосты-казнокрады, кто пошустрее, исчезли как крысы на продуктовом складе поутру! Тех, кто не успел, люди уже заперли в подвале здания! И так почти везде, по всей нашей Стране! Час назад звонил товарищ из центра, там уже создан комитет по ЧП! Первыми выступили мореманы- адмиралы, войска поддержали! Теперь отлавливают разбегающуюся нечисть! Вылет частных воздушных судов повсеместно запрещен, да и граница вроде уже закрыта на выезд! Короче, о чем в засадах- окопах кавказских думали- мечтали, случилось почти мгновенно! Уже вспоминается – «…из искры разгорится пламя!», да тут не пожар, а взрыв по всей территории! Сейчас Леонид Михайлович подойдет- пояснит по порядку. У него-то информации побольше. После его последних слов из-за машины появился генерал в сопровождении троих ОМОНовцев. Со словами – Здравствуй богатырь! Крепко пожал майору руку. – Докладывай Юрий Алексеевич, что тут случилось. Слушая краткий доклад Сопова, качал белой как снег головой не перебивая. После окончания обратился к обоим - Ну теперь ребята у нас как в пословице - …или грудь в крестах, или голова в кустах… За то, что поддержали население гражданское- хвалю! Не стали кровью Российской землю, снег поливать, как этот спившийся прохвост! Теперь приказываю сосредоточить внимание на возможность проведения провокаций, либо связанных с ними терактов. Наверняка будут попытки оседлать волну Народного Гнева прохвостами разного пошиба и мастей! Жестко реагировать на любое, предпринимаемое в этом направлении действие, не взирая на личности! Пришла достоверная информация – на всей территории Государства создаются комитеты из военных и гражданских, делегируемых с мест людьми. На проверку законности повсеместно назначаются военные судьи и прокуроры. Воровство из гос.казны будет приравниваться к госизмене, со всеми вытекающими… Границы временно закрыты. Скорее всего до наведения полного порядка на территории Страны. Наша задача – всеми имеющимися силами препятствовать наступлению хаоса и разгулу преступности на контролируемой нами территории! Действовать мобильно, понятно, достаточно жестко! Ясно, товарищи офицеры? – Так точно, товарищ генерал! – ответили оба командира – Не подведем, Леонид Михайлович!
                Ваше сердце пусто как Страны кошель,
                А даже вор последний помнит про общак!
                А Вы нажрались так, что лезет из ушей!
                И даже Леня Брежнев чистил туфли б вам сейчас!!
                Это ж надо так Страну разворовать!??
                Лес- по бревнышку, поля- по колоску…
                Но самой себе какая голова,
                Именное дуло двигает к виску!?   (А.Я. Розенбаум)

              Несмотря на зимние морозы и снегопады на Страну неудержимо наступала Весна! Казалось, что она, ее теплое дыхание с ароматами свежих почек и талой воды повсюду! Нет, до календарной оставалось еще достаточно времени, с обязательными метелями и резкими перепадами температуры, с горками малышни и лыжней в парке по выходным. С ярким румянцем на щеках молодежи после вечернего катка и с досадной простудой с температурой и кашлем у несмышленого отрока, в пылу хоккейной баталии во дворе опрометчиво снявшего надоевшую шапку до конца игры! Весна отчетливо наблюдалась в посветлевших лицах людей, в их поступках и поведении по отношению к окружающим. Давно ожидаемые людьми перемены происходили повсюду, буквально - «на каждом шагу»! С экранов ТВ как-то сразу исчезли обнаглевшие, напыщенные, по сути же балаганные скоморохи, «цари- короли» - пидоры, открыто пропагандирующие порок, всякие дряхлые «примы», бесстыдно выставляющие напоказ свои целлюлитные дряблые ляжки, хрипящие прокуренными глотками всякую несуразицу… Зазвучали наконец молодые, действительно красивые голоса, исполняющие песни не на «плохом английском», а на хорошем русском языке! По всем городам и весям досрочно проводились выборы во все органы Новой Власти, с обязательным прямым голосованием и конечно же без придуманных хитрыми канальями непонятных «партийных списков». Параллельно шли проверки всех видов «деятельности» не успевших «свалить за бугор» чинуш разного пошиба и конечно же суды, проводимые в больших залах, иногда даже на спортивных стадионах ввиду большого наплыва граждан. Желающих посмотреть с омерзением как совсем недавно чванливые, с барскими замашками прохвосты- казнокрады всяких мастей, мгновенно превратившись в низких, на самом деле мелких- никчемных людишек, крича взахлеб валили вину друг на друга, в попытке спасти свою шкуру иногда оговаривая даже членов своих семей! Присяжные выбирались народом города или района где ранее бесчинствовал бывший «царек местного замеса», из тех, кто хорошо знал его самого и его «подвиги», председатель суда и прокурор были военными. И конечно же «девять лет…условно» либо «энное количество времени отбывания под домашнем арестом» в выносимых приговорах не наблюдалось. За доказанные преступления наступала реальная ответственность, т.е. преступники получали реальные тюремные сроки. Из разных мест Страны поступали предложения от граждан вернуть наказание смертной казнью и конфискацию награбленного- наворованного.
           Избавляясь, пусть медленно, но верно от множества паразитов и явных изменников, Страна начала наконец запускать действенные реформы в экономике. Заработали национализированные, очень нужные государству, но долгое время будто умершие предприятия, восстанавливались заводы, без волокиты и «откатов» внедрялись совершенно новые, не имеющие мировых аналогов технологии, разработанные молодыми талантливыми инженерами! Настало время технарей, преумножающих существующие богатства Родины, а не торгашей, разбазаривающих с обязательной личной выгодой по- настоящему драгоценные недра Страны. И это была Весна! В сознании, в настрое на лучшее, в умах подавляющего большинства верящих в свою Родину граждан.
           Вера Ивановна находилась в больнице. И хотя рана на голове почти уже зажила, оправиться от удара срикошетившей пули, от той яркой вспышки в мозгу перед последующей потерей сознания у Заслуженной никак не получалось! Будто что-то сломалось...  В голове, а главное - в душе...  И совсем не восстанавливалось! Не радовали частые посещения родных и близких, не казался как раньше игрушечным солнышком лежащий в вазе на тумбочке апельсин. Даже присутствие дежуривших в палате поочереди дочерей скорее слегка раздражало Заслуженную, о чем она конечно же молчала, терпеливо и с улыбкой перенося их хлопоты. От посещений надоевших журналистов отказывалась наотрез, вспоминая их нахрап и бесцеремонность. Несколько раз заходили Юра с Сашей. Рассказывали о переменах, о своих хлопотах и чаяниях. Сопова повысили в должности, а Митин Саша, хоть и пользовался пока красивой тростью восстанавливаясь после ранения, уже был назначен одним из замов министра в своем ведомстве. Неоднократно вспоминалось, как в последнюю их встречу, прощаясь, Саша поцеловал ее руку склонив седеющую голову.  И Заслуженная закрыв глаза будто на какие-то мгновения оказалась в прошлом, уловив родной запах лаванды- запах мужа, его любимого одеколона! Непроизвольно подняла руку и погладила Саню по щеке и виску. Произнесла тихо – Спасибо вам, Валечке, тебе Саша и Юрочке. За все! Главное- за то, что стали Настоящими Людьми, четко отличая белое от черного, не променяли свой Народ и Родину на набитое деликатесами брюхо, дорогие яхты, заморские дворцы! За то, что не задумываясь поддержали соотечественников в беде, прекратив наконец многолетнее глумление над ними и откровенный грабеж нашего Государства! Я с раннего детства гордилась вашими успехами, теперь же горжусь еще больше, не юнцами, а умудренными жизнью, отважными Мужчинами! Спасибо вам за все, мои дорогие!
               Утро наступающего дня в очередной раз порадовало оттепелью. Заиндевевший за ночь асфальт, быстро темнея и слегка паря оттаивал благодаря дружным лучам весеннего солнца и помогающим им, разогретым в движении шинам, деловито спешащих по своим делам разнокалиберных автомобилей. Снежные сугробы, сделавшись ноздреватыми и сырыми заметно осели, а буквально на каждой из свисающих с крыш сосулек застыла, искрясь словно играющий гранями «чистейшей воды бриллиант» капля талой воды, иногда, впрочем, срываясь и дырявя лежащий у фундамента снег. Принесшие на своих усталых крыльях весну грачи гортанно орали, стараясь перекричать извечную «Песню Любви», исполняемую протяжными голосами «мартовских» котов. Весна, пусть пока еще медленно, но верно вступала в свои права!
              После утренних обязательных процедур медсестра ушла, но подремать в одиночестве у Заслуженной не получилось, потому что неожиданно в палате появилась Любовь Олеговна, в сопровождении Рашида, загруженного множеством пакетов. Поместив в вазу на тумбочке букет красивых цветов и поцеловав в щеку Веру Ивановну, бывшая коллега наконец устроилась на краю кровати. Поздоровавшийся Рашид принявшись разгружать пакеты, раскладывая их содержимое по полкам холодильника вдруг что-то громко сказал на татарском, явно ругнувшись. Резко повернувшись с нахмурившимся вмиг лицом и встретившись взглядом с Любовью Олеговной неожиданно рассмеялся одновременно с ней! В палате запахло чем-то очень вкусным. – Говорил тебе, женщина- не надо торопиться! Упаковала все шалам-балам… теперь вот авария приключилась! Заслуженная спросила улыбаясь - Чем пахнет -то так, Рафаэлович? Запах необычный, но однозначно мясной! За него быстро ответила Любовь - Это он вам бешбармак с утра готовил- старался, лапшу сам сделал, травок всяких- разных наложил! Продолжил Рашид- А дорогая Люба Олеговна нормально кастрюлю поставить не смогла! Хорошо все не вывалилось, а то пришлось бы из пакета кушать… Любе! За старательно выполненное задание! Весело рассмеялись вместе. – Кушай дорогая наша, пока горячее! Остальное подождет, а бешбармак холодным есть никак нельзя! Заслуженная поблагодарила, сказав, что обязательно съест все после их ухода, пошутив в конце – При вас, уважаемый Рашид Рафаэлович стесняюсь- вдруг зубы вставные в тарелку упадут!? Ведь целых два полных протеза во рту, не шутка! Расскажите, лучше- как вы? Что в жизни изменилось? Ответила Любовь Олеговна- Все в полном порядке, дорогая коллега! Может еще пару раз получится забежать к вам перед отъездом… Оглянувшись на Рашида, продолжила- Увозит меня Рафаэлович, говорит, что насовсем! Что тот подтвердил кивком головы, улыбаясь - Домой поедем! Там такие дела заворачиваются! Всю кодлу шайтанов районных, начальство толстопузое, проворовавшееся разогнали! Кто-то удрал сразу, а некоторые уже сидят под замком, суда народного дожидаются! Любовь Олеговна перебив, вставила – А на сходе сельском Рашида единогласно, всем селом главой администрации избрали! Боюсь, как бы не зазнался… на должности… Рашид нарочито грозно сдвинул брови – Зазнаться тощно не получится, натура не та, а вот порядок должный наведу обязательно! Люди меня с рождения знают, потому и доверили село! Улыбнувшись, Заслуженная спросила – Любонька, а как же вы? Чем там заниматься будете? Ответил снова Рашид -  Если желание будет, может в школу пойти, ущителей давно не хватает, если не захочет- дома, во дворе всегда себе дело найдет. Правильно, Люба? Та, улыбаясь, качнула головой. – Ну а сынок ваш как, неужели один здесь останется? Как бы беды не случилось! Опять ответил Рашид – Уважаемая Вера Ивановна! Так он уже вторую неделю там! Сначала «поболел» слегка, из дома не выходя… А теперь с племянниками моими скотину пока пасет, к сельскому труду приобщается. Заслуженная покачала головой – А вдруг сорвется, домой убежит, не вытерпит без зелья!? Рашид рассмеялся – Не убежит! Татарчата- племяши, хоть и молодые, а знаешь какие рьяные- зилые! Поймают обязательно, кнутом угостят и снова работать заставят! Ну а через год- другой он сам сюда вернется, только другим человеком! Это если не захочет там остаться. Задумает остаться, поможем отстроиться, жениться само собой- девчат хороших в селе, в районе много, один не будет куковать! Притихшая Любовь Олеговна встала и начала прощаться. Пожелав друг другу добра и счастья расстались на сегодня. Проводив гостей и устроившись на кровати поудобнее, Заслуженная принялась за бешбармак, в действительности оказавшийся необычайно вкусным!
                В который раз следователь военной прокуратуры попытался подвинуть свой стул читающему стоя возле стола, полученные на сегодняшнем допросе показания Александру Егоровичу Митину, заместителю министра ГБ, жестом отказывающемуся от предложенного. Который очень внимательно вчитывался буквально в каждое слово, зафиксированное протоколом, совершенно не обращая внимания на сидящего напротив, толстопузого, несколько дней небритого бывшего милицейского полковника, также бывшего совсем недавно начальником гор.отдела Подмосковного города, где начались первые народные волнения. Дочитав до последней строки, Митин поднял глаза на допрашиваемого – Вы, милейший, не упомянули в своих показаниях ни одного имени, ни одной фамилии своих подельников, «забыв» также о незаконно присвоенной вами недвижимости, включая гос.собственность, не указав ни одного номера счета в «забугорных» банках, куда вами, голубчик, успешно и на постоянной основе выводились незаконно полученные денежные средства! Скажите без обиняков- вы не желаете сотрудничать с проводимым следствием!? Или считаете работающих с вами следователей полными идиотами, так? Может все-таки я ошибаюсь, и вы просто скромничаете? В ответ бывший    полковник произнес – Я совершенно не понимаю, о чем идет речь!? Какие незаконные средства, какая недвижимость? Да я в органах почти всю свою жизнь… И все время честно и с достоинством… Возглавляемый мной отдел много лет был первым в области по раскрытию преступлений и проводимой постоянно профилактике! У меня награды за безупречную службу, поощрения, правительственные грамоты, о чем вы!?? Выслушав подследственного, Митин улыбнулся – Я о том, что уже найдены счета в иностранных банках, о том, что большая половина ваших непосредственных подчиненных и других граждан, тесно сотрудничавших с вами дали показания, полностью изобличающие вас, о том, что у следствия есть множество подтверждений именно вашего участия в разработке преступных, незаконных схем присвоения гос.предприятий и недвижимости, да много еще «о чем»! Впрочем, об этом, и многом другом с вами разберутся следователи, наверняка удивив вас своей компетентностью и знанием предмета беседы. Я же пришел сюда пообщаться по поводу касающегося лично меня и моих близких. И беседовать буду на излюбленном вами «языке», напрочь забыв на время вежливость и учтивость. Почти незаметным, мастерски исполненным движением из трости был выхвачен узкий, полуметровый клинок! Мелькнув холодным жалом и с характерным звуком распоров воздух буквально в миллиметрах над намечающейся лысиной бывшего мента, ввиду чего были срублены несколько волосков, он замер в каком-то сантиметре от зрачка его левого глаза… Из-за чего, замерший в ужасе, не имея сил даже моргнуть, бывший вельможа начал мелко дрожать всем телом, слегка пощелкивая зубами… Митин тихо проговорил – Ведь ты, мразь, мою первую по жизни учительницу искалечил! Почти убил!! Вот я и пришел рассчитаться по- людски, «око за око»… Ты как, одобряешь? Стою сейчас, борясь с огромным желанием проткнуть твою поросячью морду насквозь и еле сдерживая себя, решаю – одного или обоих бельм тебя для начала лишить!? А!?? Что замолчал? Говори что-нибудь, все легче будет. Это конечно не совсем законно, но, по отношению к таким как ты, нечисть, статьи закона не применимы! Это как упырю либо ведьме кол осиновый в грудину воткнуть, не дожидаясь «суда и следствия»! Бывший полкан, громко защелкав челюстью, подал наконец голос – Прошу Вас! Не калечьте!! Я… все… все расскажу и напишу если нужно! Только оставьте мне жизнь! Александр криво улыбнулся – Это ты следователю, если в состоянии будешь, все начнешь по порядку рассказывать. Мне нужно с тебя, тварь, за свое получить, и желательно сполна! Ты не можешь даже представить, где и как мне пришлось на последнем задании выживать! Вот там, в джунглях, я непременно приготовил бы съедобное, распотрошив тебя, совершенно не задумываясь о моральной стороне способа добычи пищи! Мы там змеям, раз в неделю пойманным радовались, а тут такой кабан! Усекаешь, животное? Плюнув в трясущуюся морду, Митин произнес – Ладно… Живи пока, мразь. Скажи спасибо Господу, за сегодняшнюю весеннюю погоду, да за то, что вразумил меня, заставив отказаться брать очередной грех на душу! Повернувшись к следователю, сказал негромко – Что услышал- забудь! Видно стареть начал, разговорился не к месту… Если закобенится с показаниями, позвонишь- я ребят пришлю, помогут. Пожал следователю на прощание руку. – Спасибо за помощь, Александр Егорович! Произнес тот, пропуская к выходу из кабинета. – Не стоит благодарности, одно дело делаем, хоть конторы и разные. Тебе спасибо, коллега! – ответил Митин, выходя из кабинета вслед за своим охранником. Закрыв за вышедшими дверь, следователь повернулся к бывшему менту- важному начальнику – Ну что, начнем с написания? О чем предпочтете сегодня говорить? В ответ прохвост закивал вспотевшей, все еще трясущейся мордой, безуспешно пытаясь унять дрожь, пробормотал – Спрашивайте! Расскажу все, что знаю, в чем принимал участие, что слышал от участников незаконных действий. Замотав головой, проскулил – Ведь он страшный человек! И приходил действительно меня убить! Следователь покачал седеющей головой – Эх, полковник… Мало тебе было!?  Теперь вот будешь ждать милости от новой Народной Власти! И советую по- хорошему, как бывшему коллеге по цеху – Сотрудничай со следствием! Ведь может получиться что и до суда не доживешь! Вздохнув, положил на стол пачку чистых листов и пару авторучек – Давай начинать, что ли… по холодку – как говаривал мне когда-то дед на сенокосе. Обреченно склонив голову, бывший мент выдохнул – Давай… Чего- время-то тянуть, все одно о помиловании просить, если до суда дотянуть получится.