Плох тот мыслитель, который не пытается создать свою концепцию мира, определить его движущую силу.
Лев Николаевич Гумилёв как никто преуспел в этом деле. Ему явно было мало отметиться в истории лишь сыном великих родителей-поэтов.
Своё видение мира Гумилев назвал «пассионарной теорией этногенеза». Пассионарность – слово, которое возникло в воспаленном мозгу учёного в тюремной камере еще в конце 30-х. Гумилев определяет это явление, как избыток некой «биохимической энергии» живого вещества, порождающий жертвенность, часто ради высоких целей. Пассионарность не имеет отношения к этике, одинаково легко порождает подвиги и преступления, творчество и разрушение, благо и зло. Это социально-историческое явление, характеризующееся появлением в ограниченном ареале большого числа людей со специфической активностью – пассионариев. По версии Гумилева пассионарность вероятнее всего зависит от мутаций, вызываемых то ли солнечной активностью, то ли еще масштабней – вспышками сверхновых.
Под свою теорию Гумилев смело подгоняет всю историю человеческой цивилизации. Вот отрывок из одной его статьи:
«…романо-германская католическая Европа объявила в XIII веке своим противником православные страны – Византию, Болгарию и Россию – и начала против православия крестовый поход. И тут и там вера была одна. Значит, воевали они не за веру, а вследствие отрицательной комплиментарности двух суперэтнических систем. Это уже не только социальное, то есть разумное, действие, но взрыв неуправляемых эмоций, то есть явление природы».
Поразительна фраза: «и тут и там вера была одна». Учёному даже не приходит в голову, что католицизм и православие абсолютно разные веры (хотя и христианские обе). Точно так же, как коса, которой косят траву и коса, заплетенная на голове девушки – совсем не похожи друг на друга, хотя звучат одинаково.
Гумилев настолько далек от основы основ человечества – Веры, ему настолько чуждо Православие, что он даже представить себе не может, что люди могут за эти ценности отдавать свои жизни. Ясное дело: вспышки сверхновых – а что же ещё?! Инопланетяне?.. Но из инопланетян теорию не вылепишь. Только не ахти какой свежести фантастический роман.
ВРЕМЯ ПОДЛОГА И ВОРОВСТВА
Воруют всё: даже фамилии у великих людей. Был Андрей Захаренков – стал Прохор Шаляпин. Звучит! Была Алла Агеева – стала Маша Распутина. Тоже неплохо! Была Вера Галушка – ныне Вера Брежнева. А что – пусть кто-то подумает, что внучка! Была Александра Корчунова – теперь Анфиса Чехова. Тоже пусть думают, что – правнучка!.. Ну и так далее. Этим людям из шоубизнеса мало взять сценический псевдоним покрасивше типа – Кристалинская, надо ещё присвоить чужую фамилию, попаразитировать на ней.
Так ведь и сценаристы подливают масло в огонь. Нет, они не меняют себе фамилии, зато с удовольствием дают имена великих людей своим персонажам. Например, снимают у нас ремейк популярного во всем мире «Доктора Хауса». И как называют великого и ужасного врача-диагноста? Рихтером – в честь выдающегося пианиста!
У моего литературного учителя Владимира Лазаревича Краковского вообще была страсть использовать классиков в личных целях. Только цели-то эти непонятны. Пишет человек первую повесть в жизни и называет её «Письма Саши Бунина». Почему не Букина или Бужина? Думаете, фамилия лауреата Нобелевской премии как-то обыгрывается в книге. Ни разику. Спустя несколько лет пишет тот же человек уже роман – о …Верещагине. Знал ли Краковский, что в конце 19 века был в России такой художник? Знал, конечно. А вот – Верещагин и всё тут!..