[Этот текст был написан давно, он немного наивный, но всё же дорог мне. Тем более, что число людей, которым я хотела бы его посвятить, с тех пор увеличилось. По их просьбе публикую.]
Ты упрекаешь меня тем, что я как раскрытая книга, и любой может, заглянув в меня, прочитать тайны души. В женщине должна быть загадка, говоришь ты. В конце концов надо же беречь себя, а то найдется негодяй, который сделает больно — просто из-за этой чрезмерной открытости…
Слушаю и улыбаюсь. Знаешь ли, я ведь писала то, что ты читаешь, только для тебя. И слова подбирала такие, которые ближе тебе, и темы. Раскрылась доверчиво на интересной для тебя странице, только коснись её, проведи пальцами или взглядом по строкам, и эта ласка будет мне наградой. Наверное, хорошо быть закрытой книгой, с кучей тайн внутри. Книгой, которая не всем по карману, эксклюзивной, изысканной, раритетной, изданной самым небольшим тиражом…
Наверное, хорошо. Я никогда не узнаю об этом. Потому что хочу быть для других тем, что им нужно. Хочу дарить себя, радовать и утешать, а если и печалить, то без привкуса горечи. Помнишь ли те страницы, на которых мы сидели обнявшись, и мои слёзы были отираемы твоей рукой? Это написано только для тебя, поверь. Если чужой возьмёт меня и перелистает небрежно, этого эпизода он не найдёт. А если что и прочтёт по моей оплошности, не поймёт.
Да, твоя правда, неважный из меня знаток душ человеческих, саму себя-то не очень знаю. Пишу себя и силюсь распознать, что во мне к чему, и куда повернёт сюжет. Зато это увлекательно. Недописанные главы валяются разрозненной кипой, черновики скомканы — и в них я, но не такая, какой хочу быть. Страшит иногда это количество черновиков — сколько же ошибок сделано, и сколько будет ещё? Но потом ты прочтёшь новую главу и скажешь: "Это замечательно!" Тогда у меня снова раскроются крылья, зачешутся перья в чернильнице, засвербят мечты в голове — неостановимый процесс запустится, только держись! Ты ведь ждёшь этого, ты веришь в меня, а иначе для чего тебе читать всё, что разлетается из-под моих рук?
Открою тебе секрет: ни разу не писала себя полностью, все эти мои "я" — они разные, и каждое есть во мне, и каждое в то же время не я сама. Поэтому можно говорить обо всём, поэтому сняты табу на слово "люблю". Я люблю тебя, и не боюсь говорить эти слова, поскольку и ты не совсем ты, а множество всего, что я вижу в тебе, в других, во снах. Сочиняю и тебя так же, как пишу себя саму. А ты читая дописываешь образ, заливаешь краской и штриховкой лёгкие силуэты моих набросков, оживляешь интонацией слегка означенные слова. И получается, что я твой автор, ты мой иллюстратор. Не бойся прочесть меня до конца, последней главы не будет.
P. S. Я правда люблю тебя.