Позывные сердца
Отвернувшись от всех, Нина кормила ребёнка грудью. Она тревожно оглядывалась, словно боялась, кто-то помешает, и малышка останется голодной.
— Чего глазеете? Сиськи не видели? — строго сказала пожилая женщина, парням, сидевшим рядом.
Те переглянулись, встали и отошли в сторонку. Женщина поправила съехавшую на затылок косынку, порылась в пакете и принялась за бутерброд.
— В самый раз подкрепиться. Неизвестно, сколько про-сидим. Все рейсы отменили. Чёртова погода, — ворчала она. — Вот тебе и самый быстрый транспорт! И зачем вздумала связаться с самолётом!
Нина застегнула кофточку, прикрыла личико ребёнка краем тюлевого покрывала, чтоб не беспокоил свет.
— Правильно делаешь, — с набитым ртом продолжала женщина. — Никому не показывай дитя, сглазят. Я своего Кольку показывала, так рябым и остался, — подвела она черту, ничуть не смущаясь тем, что у самой всё лицо было в ря-бинках. — А ты куда подалась в непогоду да ещё с дитём?
— К мужу. Он у нас служит. Ждёт, — ответила Нина и от-вела взгляд. Она умолчит, что привезли его ОТТУДА, что после ранения он ослеп и лежит в госпитале. Вспомнилось, как позвонила Сашина мама и сообщила страшную новость.
— Не бросай его, Ниночка, — плакала Татьяна Ильинична. — Ведь пропадёт.
И хотя после родов Нина была ещё слаба, без колебаний собралась в дорогу, никому ничего не сказав.
— Ты, девонька, часом не больна? — отвлекла женщина от мыслей.
«Надо поменять место, — решила девушка. — Достала уже эта балаболка».
— Просто хочется пить. Пойду куплю водички, — встала Нина.
— Оставляй, подержу.
— Извините, ребёнка никому не доверю, — сказала как отрезала.
Женщина пожала плечами и буркнула:
— Дело хозяйское.
Чувствуя, что её провожают взглядом, Нина подошла к киоску с напитками, пристроилась в очередь.
— Пропустите женщину с ребёнком, — послышался сзади знакомый голос.
— Вася? Откуда ты взялся?
— Я давно тебя заметил. Подойти не решался. Братуху в отпуск провожал. Хорошо, улететь успел.
Бывший одноклассник смотрел, как и пять лет назад, влюбленно, и было видно, ему хочется расспросить Нину, но парень молчал.
— Судя по ленточке, девочка? Спокойная? — кивнул он на свёрток.
— Дочка. Спит, — чуть улыбнулась Нина.
— Давай подержу, руки небось устали, — предложил Василий.
— Нет-нет. Лучше проводи нас в комнату матери и ребёнка.
Нина глазами поискала свободное место и села. К ней тут же подошла женщина в форме.
— Вон свободный столик, можете перепеленать.
— Спасибо. Я только что пеленала, — поспешно сказала Нина. — Вы не знаете, когда объявят вылет на… — она назвала свой пункт назначения.
— Этого никто не скажет точно.
Нина просидела там больше часа. Наконец, заметив на себе любопытные взгляды, пошла к выходу и очень удивилась, когда навстречу шагнул Василий.
— Я думала, ты ушёл.
— Как я тебя брошу! — парень зарделся не хуже первомайского кумача на демонстрации. — Выходи за меня замуж. С дитём возьму. Знаю, с Сашкой не расписаны.
Нина зло глянула на парня и сильней прижала к себе одеяльце, перевязанное розовой лентой. И тут объявили посадку на рейс № … в город «Н». Он находился в каких-то ста километрах от того, куда летела она. Решение родилось сразу.
— Вася, за мной!
Небольшой уютный аэропорт оживал. На улице стояла последождевая свежесть. Нина слегка поёжилась, приподняла краешек тюля и нежным голосом спросила:
— Доченька, тебе не холодно? Спи-спи, родная.
У выхода на лётное поле, где неподалёку, задрав хвост, белел Як-40, гудели возбуждённые пассажиры. Врезавшись в толпу, Нина стала пробираться к девушке в форме, проверяв-шей билеты и выпускавшей счастливчиков на площадку, где те поджидали остальных, чтобы двинуть пешком к долгождан-ному самолёту.
— Девушка, миленькая, — горячо заговорила Нина, — мне очень нужно лететь. Вот билет.
Та посмотрела на ребёнка, заглянула в билет и, обнаружив несоответствие, возразила:
— Но он на другой рейс!
— Какая вам разница! Между городами расстояние всего ничего, доберусь! — настаивала Нина.
— Не положено. Если каждый начнёт… — начала было девушка, но волнение пассажиров заставило вернуться к делу. — Следующий…
— Ладно. Будем действовать иначе, — рассердилась Нина. — Вася, вперёд!
Нина побежала вдоль невысокого заборчика, перебросила сумку с вещами, протянула Василию ребёнка.
— Подержи, но осторожно.
Ловко перемахнула через ограду.
– Давай её. Прыгай сюда.
Она побежала к самолёту, обалдевший Вася за ней.
— Куда! — заорала девушка в форме и бросилась к Нине. Толпа хлынула следом, и ей пришлось вернуться. На помощь уже спешила коллега.
Стоя у самолёта, Нина пыталась отдышаться.
— Зря старались. Всё равно не полетите. Мест нет, — горячилась подошедшая с пассажирами сопровождающая.
— Полечу. Ухвачусь за шасси – не оторвёте, — голос Нины задрожал.
— Не связывайтесь, — доверительно зашипела недавняя соседка по залу ожидания. — Видели её глаза? Имела неосто-рожность пообщаться. Она не в себе.
В лице Нины читалась решимость. Сопровождающая ничего не ответила, пошепталась со стоявшей у трапа стюар-дессой, и та поднялась в салон. Через минуту в проёме двери появился пилот, посмотрел на Нину и коротко бросил:
— Мила, посади.
— Поднимайтесь, — разрешила стюардесса.
Нина чмокнула Васю в щёку, повесила сумку на плечо и почувствовала, как отяжелели ноги. Собрав последние силы, стала подниматься и уже с середины трапа крикнула:
— Прости, Вася. Меня Саша ждёт.
Пилот отбросил запасное сидение возле входа в кабину и пригласил:
— Садитесь, пожалуйста, — после чего исчез за дверью.
Нина буквально упала на место и дала волю слезам. Салон стремительно наполнялся оживлённой публикой. Народ откро-венно рассматривал виновницу происшедшего, явно упиваясь зрелищем. Заработал мотор, и зрители уставились в иллюми-наторы. Скоро земля осталась далеко внизу.
Нина прикрыла глаза, желая поспать, но настырная память метала картины прошлого, как опытный жонглёр, попадая в цель.
… Школьный вечер. Саша танцует с девочкой из парал-лельного класса. Нина выбегает на улицу в слезах. Всё кажется безнадёжным. А потом оба учатся в радиотехническом. Нина похорошела, парни оказывали знаки внимания, но она ждала Сашу. И дождалась. Однажды после собрания курса он пошёл её провожать. Первый поцелуй, первая ночь любви. Он честно предупредил: женитьба не входит в планы, но, если вдруг она забеременеет, не бросит. Сняли комнату, стали жить вместе. Уж как она старалась «залететь». Саша был нежным, забот¬ливым и очень осторожным. Но всё-таки это случилось. Какое счастье! Она беременна! В день защиты диплома он сделал ей подарок. На огромной коробке надпись: «Слушай позывные моего сердца». Внутри оказалась большая кукла в нарядном белом платье. Саша нажал на носик, и она пропела:
— Ни-на! Ни-на!
— Какая прелесть! — восхищению девушки не было границ. — Спасибо, Сашка! Любимый! Но почему не «мама»? Обычно куклы говорят «мама».
— Пришлось попотеть, — улыбнулся парень. — Зато эксклюзив.
— У меня тоже для тебя подарок, — Нина зажмурилась и выпалила: — Я жду ребёнка.
А когда открыла глаза, он уже кружил её по комнате, орал «Ура!» и целовал в живот. Они в упоении предавались любви и ждали первенца. Но пришла повестка из военкомата, и всё кончилось. Ожидание удвоилось: теперь Нина ждала ещё и Сашу.
— У Вас девочка, — над обессиленной роженицей склонилась акушерка, в руках орущий комочек, который сразу унесли.
Оказавшись в палате, Нина набросала текст телеграммы и адрес Сашиной части. Упросила санитарочку отослать. А наутро как приговор: «Ваш ребенок умер». Время для неё остановилось.
Последние дни Нина помнила смутно. Когда позвонила Татьяна Ильинична, не успела заикнуться о родах и тяжёлой утрате. Известие о Саше, казалось, парализовало. Как сквозь вату доносилось из трубки:
— …ослеп … не бросай … пропадёт…
В голове что-то дёрнулось, щёлкнуло, словно перевели стрелку на другой путь.
Он лежал у окна. Плечо забинтовано, на глазах повязка. Сбросив сумку на пол, Нина присела на край кровати и робко позвала:
— Сашенька! Любимый! Это я, Нина.
Слух, что к слепому приехала жена (молоденькая, хоро-шенькая да ещё с ребёнком) вихрем облетела палаты, и в дверях стали собираться любопытные.
Саша резко приподнялся, опираясь на локоть.
— Нина? Ты здесь?
— Мы с дочкой прилетели за тобой, — она засуетилась, оглянулась, недоброжелательный взгляд обжог зевак. — Подержи дочурку. Я быстренько соберу вещи. Тебя выписы-вают.
— Дочка? — обрадовался парень. — Дай мне её.
Он ощупал одеяльце, откинул краешек тюля, пальцы прикоснулись к личику.
— Ни-на! Ни-на! — запел свёрток.
Саша замер, губы плотно сжались. Он сильно дёрнул одеяльце. Из него выпала кукла. По гулким коридорам госпиталя понеслось, обрывая тонкую ниточку надежды:
— Ни-на! Ни-на!