4
В выходные дни июльская жара толкала людей к воде. Помимо местных жителей, на речке было немало и приезжих. Вдоль берега разноцветной полосой выстроились легковушки, замерев в ожидании своих хозяев.
Кто-то ловил рыбу, кто-то жарил шашлыки, кто-то просто лежал на горячем песке и нежился, подставляя обжигающим лучам солнца свои полуобнажённые тела. На мелководье барахтались дети, бесстрашно плюхаясь в воду и поднимая фонтаны брызг.
Андрей с Митяем выбрали удобное для ловли рыбы местечко, чуть поодаль от визжащей детворы, и стали разбирать снасти. Насадив червей на крючки и закинув удочки, они повели неторопливый разговор о жизни.
- Давай, Митяй, за нашу дружбу выпьем! Мне, конечно, тяжело с тобой расставаться, но такой уж в жизни моей расклад получается - уехать мне надо! Позорит меня Вера … На всё село позорит …
Наполнив рюмки до краёв, друзья выпили. Андрей, как обычно, стал изливать душу сердобольному другу. Митяй уже почти наизусть выучил все его истории про супружескую неверность Веры и потому слушал их без особого интереса. В перерывах исповедания Андрей наполнял рюмки самогоном и отчаянно «заливал своё горе», уговаривая и Митяя проявить дружескую поддержку и солидарность. После полуторачасового общения бутылка, наконец-то, опустела.
Андрея окончательно «развезло», а Митяй всё ещё держался. Помолчав немного, он шумно вдохнул в себя воздух, как это обычно делают перед трудным разговором, и начал говорить:
- Давно я поговорить хочу с тобой, Андрюха! Зря ты на Веру бочку катишь – не такая она! Придумываешь ты себе всё про неё!
- Ты чё, Митяй? Ты мне не веришь? Да я своими глазами, вот как тебя щас, видел, как она подъехала к дому на машине соседа! Вышла такая вся сия-я-ющая – как будто только что « джек пот» выиграла! И сегодня вот опять её нет дома. Где её носит нелёгкая? С соседом? Стерва!
- Не придумывай ерунду, Андрюх! Вера твоя – святая женщина! Она же на расстояние вытянутой руки ни одного мужика к себе не подпускает! И любит она тебя одного!
- А ты откуда это знаешь? Может, тоже «клинья» к ней подбивал? Ну-ка, «колись» давай – откуда такая осведомлённость о её личных чувствах?
- Слышь, ты, Отелло, у тебя чё, совсем «крыша» съехала? Соображаешь, в чём ты сейчас меня подозреваешь? Я же друг тебе!
- Друг, Митяй, друг! Только, когда дело касается женщины, и дружбу порой предают! … Женщины – они ведь испокон веков «тусуют» нас, как карты в колоде, и нет для них никаких правил, кроме чувственных пристрастий к «тузам» да «королям»!
- Ты сам-то понял, что щас сказал, философ?
Андрей с тоской посмотрел на друга и, покачивая головой, продолжил:
- Да чё тут непонятного – умер я для неё!
- Дурак ты, Андрюха! Умер, умер …. Не умер ты, а ослеп! От ревности ослеп! Тебе надо ноги ей целовать за терпение и выдержку, а ты поливаешь её грязью, да мучаешь надуманными подозрениями! Вера твоя - чиста, как ангел!
- Да пошёл ты, праведник! Я думал, ты меня поймёшь, а ты …
Андрей обречённо махнул рукой и потянулся к бутылке.
- Андрюх, да понимаю я тебя, отлично понимаю, но … ты не прав! И вообще, может, хватит пить, а? Давай лучше искупаемся? – неожиданно перевёл разговор Митяй.
- Не-е, мне не хватит! Я или в стакане утоплюсь, или в речке – мне всё одно! Без Верки мне не жить! … Ты со мной выпьешь или как?
Он поднял бутылку и увидев, что она пуста, в сердцах швырнул её в кусты.
- Андрюх, ну чё ты зря «смакуешь» эту тему? Всё у вас устаканится! Ты просто постарайся рассмотреть в своей жене то, что видят другие, и перестань в каждом её шаге выискивать признаки измены!
- Бли-и-н!Да чего ж такого я не рассмотрел в своей жене-то? Прям, кубик- рубик какой-то, чёрт побери! Все видят, а я один, как идиот, ничего не вижу! Кого вы в ней увидели – Джоконду, что ли? Или эту … как её там … египетскую богиню…? Во! – Клеопатру что ли? Уж не томи, друг, открой завесу тайны? Подскажи, куда смотреть-то надо? На какую часть тела - бюст или ниже?
- Во, придурок! Не подскажу! Сам догадайся!
В это время на одной из удочек дёрнулся поплавок, и Митяй, заметив поклёвку, подскочил и ловко подсёк карася. Андрей остался безучастен к восторженным возгласам приятеля - его мозг был занят разгадыванием ребуса: на что намекает друг? Чего он не может разглядеть в своей жене?
То ли от самогона, то ли от нервного перенапряжения, мысли Андрея почему- то вдруг стали скакать в хмельной голове, как черти на горящих углях. Он попытался представить себе бездонные голубые глаза Веры, но почему-то увидел лишь мутный омут; попытался представить её стройную фигуру, но перед глазами встал образ сморщенной старушки с печальными глазами; он стал упорно рисовать в сознании её белые красивые руки, но увидел лишь птицу с подбитым крылом!
- Что за «чертовщина»? Я чё - схожу с ума? - на миг его охватила паника и какой-то непонятный страх. Остатками сознания он пытался собраться с мыслями и тихонько позвал:
- Ве-е-ер!
Митяй оглянулся на зов, и, увидев растерянность на лице друга, рассмеялся:
- Ты чё бубнишь себе под нос? Молитву покаянную?
- Митяй, знаешь, …. я, кажется, схожу с ума - я забыл, как выглядит моя жена!... Я не могу представить её ! – растерянно пробормотал Андрей.
- Немудрено! После стольких дней запоя ты и себя-то в зеркале вряд ли узнаешь! – рассмеялся Митяй.
- Митяй, я серьёзно – я не могу вспомнить ни её лицо, ни её тело, ни её голос! Слышь, может, ты поправишь мне мозги?
- Как?
- Врежь мне по морде, а? Только не слишком больно, а то совсем чокнутым стану!
- Ты чё, Андрюх – совсем что ли «сбрендил»? Ну-ка посмотри на дерево – «белок» не видишь?
- Не, Митяй, я серьёзно – что-то не то со мной творится. Ну, будь ты человеком – помоги!
- Чем?
Андрей торопливо поднялся с травы и подошёл к Митяю.
- Давай, Митяй, бей! Вот сюда бей! – подставляя правую щёку, настойчиво потребовал Андрей.
Митяй не на шутку встревожился за друга и, растерянно поглядев по сторонам, слегка ударил Андрея. Тот даже не пошатнулся.
- Ну, чё - полегчало?
- Нет! Чё ты, сильней не можешь, что ли? Я же не комар - меня так просто не прихлопнуть! Ударь, как следует!
Разозлившись, Митяй размахнулся и со всей силы влепил Андрею оплеуху.
На этот раз удар оказался увесистым – теряя равновесие, Андрей рухнул наземь. Не удержался на ногах и сам Митяй, поскользнувшись на траве.
Подползая на четвереньках к притихшему другу, он не на шутку испугался – вдруг тот помер?
- Андрюх, ты как? Жив?
- Вроде жив! Только что-то всё плывёт перед глазами… . Чё-то я не могу сообразить, где у нас небо, где - земля. Всё вверх тормашками! Мы где, Митяй? На небе, что-ли? О-о, чё-то мне хреновато как-то…
- Да чё тебе небо-земля, ты Веру-то вспомнил?
- Веру? А чё мне её вспоминать? Она же не померла!
- Не, ты издеваешься надо мной что-ли? Ты же втирал, что не можешь вспомнить её лицо!
- Митяй, ты меня за «идиота» принимаешь, да?... Я же полжизни с ней уже прожил!.. Как я могу забыть её враз?
- Во, даёт философ! Слышь, ты, чуморошный, ты специально меня злишь, да? Ты чё мне мозг выносишь? А если б я тебя и вправду убил? Ты подставить меня хочешь, да? В тюрьму хочешь отправить, да? Какой же ты мне после этого друг?
- Митяй, не гони пургу! Ты сам морочишь мне голову Джокондой, Афродитой, Нефертитой! Да они в подмётки моей Верке не годятся!
- Не, ну ты и кадр! При чём тут эти бабы? Мы и речи-то о них не вели! А знаешь, что? Не пошёл бы ты куда подальше! Устал я от тебя и твоих семейных проблем! Разбирайся в своей жизни сам! Я - сам по себе, а ты – как знаешь!
Митяй не на шутку разозлился и, подойдя к берегу, стал нервно сматывать удочки, намереваясь уйти.
Андрей же явно не понимал, что с ним происходит – то ли хмель играет с его сознанием злую шутку, то ли от душевных переживаний и вправду «сносит крышу»? Обхватив голову руками, он стал раскачиваться из стороны в сторону, завывая и мыча.
Сердце Митяя дрогнуло – ведь товарищу и впрямь плохо до умопомрачения! Бросив удочки, он стал тормошить Андрея за плечи.
- Андрюх, ну ты чё так раскис? Всё образуется! Пошли домой, а?
Уговоры не подействовали – мычание продолжалось!
Митяй стал хлопать Андрея по щекам, пытаясь привести его в чувство. Всё бесполезно – истерика не прекращалась.