Поездка в Верхотурье 2011г.
Фото: Крестовоздвиженский храм в Свято-Никольском монастыре.
Мой друг Альберт предлагает посетить Верхотурье. В последние годы этот центр православия Уральского края возродился и стал приманкой для паломников и туристов, верующих и неверующих.
Я несколько раз бывал поблизости, – на верхотурских болотах собирал клюкву, но в самом городе бывать не приходилось.
А что я знаю про этот городок? Надо покопаться в памяти.
Вспомнил, что это один из первых острогов в Сибири, построенный ещё в конце 16 века на Бабиновской дороге, проложенной через Уральские горы от Соликамска, тоже первой.
Хотя нет, первой дорогой была Чердынская, проходившая через Колывань, по рекам Вишера, Вёлс, Посьмак, Ивдель. Да и южный путь по Чусовой, Серебрянке и Тагилу был известен со времён похода Ермака.
Так что Бабиновская дорога была первым сухопутным трактом, исключившим подъём или сплав по рекам .
Одно время Верхотурье был центром Сибирского наместничества, перенесённого потом в Тобольск. Припомнился ещё ряд незначительных сведений из истории освоения Сибири, и всё. Историей превращения города в центр православия на Урале я не интересовался.
Что ж, съездим, посмотрим на сохранившиеся храмы, просветимся в церковных вопросах, да и просто разомнёмся, – давно уже ни куда не ездили. Хотя без хорошего экскурсовода запас наших знаний вряд ли пополнится.
Выезжаем ранним утром, наскоро перекусив бутербродами и кофе. Дорога на Тагил-Серов в последние годы ещё больше спрямлена: срезан бывший крюк от Уралмаша через Верхнюю Пышму, тракт сейчас начинается в конце улицы Бебеля и проходит между В.Пышмой и Среднеуральском.
Петров бросает мне на колени новый альбом шоссейных дорог области: «будешь штурманом». В общем-то я в в прошлом лётчик, штурман – это его военная профессия, хотя оба мы уже давно старперы и даже в запасе не числимся. Надеюсь слово «старпер» расшифровывать не нужно? Для непосвящённых: старпер – это старый пердун.
Себя Алик вообразил командиром воздушного судна (КВС) и периодически покрикивает: «штурман, курс?». Сразу вспоминаю анекдот из времён службы в полку ВТА:
«Штурман, курс? – Курс ноль. – Что, вообще никакого?»
Работаю штурманом добросовестно: прослеживаю по карте съезды с трассы к остающимся справа и слева населённым пунктам (НП), считываю сколько километров и минут до следующей развязки или начала объездной дороги.
Супруги, устроившись на заднем сиденье встречают каждую нашу тираду смехом и ехидными вопросиками по поводу нашей лётной квалификации.
После отворота на Шувакиш объезжаем стройку громадной развязки, не указанной на карте, и я её наотрез отказываюсь идентифицировать.
Самопровозглашённый пилот, старый автолюбитель поясняет: здесь пройдёт северная ветка екатеринбургской кольцевой автодороги. По восточной части ЕКАД мы с ним недавно уже проезжали. Лет через десять кольцо полностью замкнётся.
Кстати о Шувакише. Этот посёлок с одноимённой станцией в последние годы прогремел несколько раз.
Первый: в предперестроечные годы сюда был перенесёна «барахолка» – вещевые рынки были закрыты по всему городу. Я на нём ни разу не был, но по слухам Шувакиш мог конкурировать с Одесским «Привозом» – здесь тоже можно было купить всё, вплоть до атомной бомбы, или хотя бы взрывателя к ней.
Второй раз он стал на слуху в связи с находкой вблизи станции на коптяковской дороге останков Николая Второго и некоторых членов его семьи.
Чуть позже стали возводить храмовый комплекс на Ганиной яме, – шахте, куда первоначально были сброшены тела убитых. Дорога сюда также вела через Шувакиш. Сейчас есть съезд к храмам с Серовского тракта.
Первую остановку делаем в Невьянске, – первом на Урале «гнезде Демидовых». Но не для его осмотра – пока остановка только ради перекуса в кофейной. Осматривать достопримечательности, в том числе не падающую «Падающую башню», Алик обещает в следующей поездке.
На подъезде к Тагилу сворачиваем с тракта на просёлочную дорогу. Цель – навестить однокашника Альберта по УПИ. Лет пять назад у того был юбилей и Алик с соратниками по курсу был у него в гостях и обещал ещё навестить. Ну, раз обещал, навестить надо, тем более что это планировалось.
Николай Иванович Гаврилов, по военной профессии тоже штурман, на сборах летунов запаса летал как и Алик на Ли-2 и Ил-28. В студентах побывал на целине в стройотряде, после УПИ работал в промышленности, сейчас как и мы на пенсии. Романтик, писал всю жизнь стихи, увлекался камнями.
Дом – современный коттедж – был дачей, сейчас Николай живёт здесь постоянно.
Больше всего меня поразил садик и крытый двор. Везде груды камней-самоцветов привезенных со всех ближайших копей, на крытом дворе висят поделки из дерева и камней, стоят станки для резки и шлифовки минералов.
Я тоже считаю себя любителем самоцветов, но в сравнении с ним я просто жалкий собиратель, довольствующийся подаренным и найденным в путешествиях. Сам по копям не рылся, даже на ближайшие изумрудные в Мурзинку не съездил, хотя и приглашали. Предпочёл турпоходы собирательству, поэтому и коллекция хилая.
Обменялись на память книжками, я подарил свою «От Вишеры до Витима», он – сборник стихов «Осенний мотив» с иллюстрациями .
Нижний Тагил объезжаем по кольцевой дороге, дальше уже следуют городишки с которыми связано детство и отрочество Алика: Красноуральск, Кушва, Верхний Тагил и другие,
На ночёвку останавливаемся в деревушке у дальнего родственника Алика. Мужичок, как и сама деревушка ни чем не примечательны.
Утром снова на трассе. Проезжаем мимо верхотурских болот из которых зарождаются малые притоки реки Актай. Я там бывал уже несколько раз в походах за клюквой. Мы сюда добирались со стороны остановки «101 километр», возле которой Актай впадает в Туру, последней перед станцией Верхотурья – «Привокзальной».
Сейчас мы пересекаем Актай по мосту и заезжаем в город с северо-запада, возможно, по той самой «Бабиновской» дороге. Знакомые болота остаются южней и восточней
Первая остановка у мемориала погибшим в Великую Отечественную верхотурцам. Здесь оставляем машину и пешком двигаемся в окружённый стенами Свято-Николаевский монастырь.
Внутри несколько храмов, но самый главный – это Крестовоздвиженский собор. Возведён он был перед Первой мировой, строился 8 лет. По внутреннему объёму он уступает в России только Храму Христа Спасителя в Москве и Исаакиевскому в СПБ.
Внутрь собора я не зашёл: внутреннее убранство церквей мне не запоминается, ни иконостасы, ни алтари, ни раки со святыми, – для меня они все однотипны. Меня больше привлекает красота архитектуры храмов, их наружный осмотр.
Пока мои спутники любовались внутренним убранством храма, я обошёл его вокруг и пощёлкал с разных ракурсов.
На территории монастыря возведено несколько больших и малых храмов, есть церкви и за его пределами, есть неподалеку и женский монастырь с церквами. Для осмотра всего и дня бы не хватило.
В монастырской лавке купил книжку-проспект с описаниями храмов и жизни (Житии) святых верхотурского уезда. Их оказалось множество.
Дальше движемся в Меркушино, где предстоит посетить храм и источник на месте первоначального погребения Симеона Верхотурского. Мощи его позже были помещены в Крестовоздвиженском соборе.
Где-то на полдороге в чистом поле стоит деревянная церковь во имя всех Сибирских Святых, воздвигнутая уже в наши дни. Рядом с ней Поклонный крест в оградке, ниже по тропке на берегу реки камень, с которого, по преданию, святой Симеон ловил рыбу, – эти места тоже святые, паломники добираются и сюда.
Мы заедем сюда на обратном пути, а пока газуем насколько позволяет дорога дальше, в Меркушино.
Храмовый комплекс в Меркушино стоит на крутом обрыве к реке. Кроме Симеоновской церкви здесь восстановлен храм Михаила Архангела, колокольня и ещё одна церковь. Весь комплекс соединён галереями.
Здесь же и действующий святой источник, возникший, якобы, из могилы святого ещё до его перенесения в Верхотурье.
Архитектура храмов восторгает, а вот святая вода, вытекающая из могилы?.. – мне даже эта мысль неприемлема.
Наши дамы организовали обед в монашеской трапезной. Потчевали, чем-то типа окрошки на свекольном квасе, рыбы и пирожков – день предполагал постную еду.
И вот мы уже мчимся назад. У Алика в городках этой округи живут многочисленные родственники, вторая цель поездки – навестить их. Предстоит заехать в Верхнюю Туру, Нижнюю, ещё какой-то городок. И предполагается заночевать у его сестры в Красноуральске.
Что я знаю про эти места? А ничего: до последнего времени эти города были закрытыми, посещать их могли только родственники там живущих и то по особым пропускам. Этих городов и на картах-то не было.
Там ковалась военная мощь страны. Возможно, и сейчас куётся, если не растащили «приватизаторы».
Красноуральск поразил пепельно-серой землёй с почти полным отсутствием зелени вокруг медеплавильного завода. Значит газы не совместимы с органической жизнью – всё гибнет. А люди живут здесь и работают.
Точно такую же выжженную сернистыми газами землю я видел впервые в районе СУМЗа, между Ревдой и Первоуральском в начале 60-х. Ад на земле, – иначе не скажешь.
Ночуем в Красноуральске и вот уже дорога домой, вояж закончен.
Август 2011 г.