«Что ты устроил?» — спросил отец у сына, криво торчавшего посреди кухни.
«Чтооо...» — бубнил сын, опустив голову. Голова его была так тяжела, что даже губы у парня повисли вниз.
«Ну, я не знаю... Подрался ты с кем-то там» — отец уткнулся в свой журнал без иллюстраций. Он был очень раздражён, что ему не дают почитать журнал, который он читал последние два года. После макарон он любил почитать.
«Ну, что? А?!» — воскликнул отец, когда сын рисковал уже целиком притянуться к земле и поспать.
«Ну подрался!..» — встрепенулся сын.
«Ага! Что я тебе говорил! Выросло быдло тупое! Что я говорил?»
Парень хотел ухмыльнуться, но губы оказались слишком тяжёлые. Но глаза его смеялись. Он сказал:
«Чтобы я сам разбирался!»
Отец хмыкнул и бросил, наконец, журнал на стол. Закурил. Встал, чтобы сделать кофе. Его трико провисало во всех местах и вообще он имел вид очень неприглядный.
«Я же не то имел в виду...» — бухтел отец, гремя туркой. «Я имел в виду, чтобы ты... поговорил... по-мужски. Но без рукоприкладства! Ты там зуб кому-то выбил или что... Вот пойди и договорись теперь. Я не пойду... в школу»
Сын, наконец, улыбался. Он уже знал, что делать.
Освещённая новой целью, ночь пролетела незаметно, за толстой книгой с афоризмами великих людей. Он прочёл её всю.
Он чувствовал себя прекрасно, потому что ещё не знал, что мать его через несколько часов уйдёт с обеда и побежит в школу.
Что в школе она будет ознакомлена с ревущим, как тюлень, одноклассником своего сына. Одноклассник осознает свою умственную неполноценность после ссоры с её сыном, и там же, перед включёнными камерами, объявит, что не хочет жить.
И хотя тот не умрёт, но родители обидчика будут засужены на большую сумму, и отец больше никогда с сыном не заговорит.
Он будет вынужден сменить свой старый «Вольво» на старые «Жигули», на которых однажды утром переедет через границу и не вернётся.
А сыну его будет до конца жизни стыдно, хотя он так и не узнает, за что.