Посвящается директору МБУК "Маленький театр кукол" И.И.Линьковой
Много блескучих украшений есть у всякой женщины в заветных шкатулочках. Заколки для волос, брошки, сережки, браслетики и колечки привлекают к себе всякого, кто любит искриться в обществе.
Необычная заколка всегда висит в волосах нашей Иришки. Ирина Ивановна Линькова – директор Ма-а-а-ленького театра кукол, даже можно сказать совсем малипусенького театрика, что у него даже своего помещения нет. Есть только в театре замечательные и даже огромные артисты, удивительные декораторы и костюмеры, старательные администраторы, уникальные куклы. И все это объединяет вместе в коллектив неуемная и талантливая душа нашей Иришки. Заколкина душа очень похожа на душу этого удивительного директора.
Я еще не сказала, что визитной карточкой маленького театра считается раскрытая пятипалая ладонь. Так вот, на заколке оказалась такая же ладонь, только выполненная умелым мастером филигранью с вкраплениями голубых прозрачных блестящих камней, таких голубых, как глаза у нашей Иришки.
И удивительное дело, эта заколка всегда выдает настроение своей хозяйки. Если Иришка расстроена - заколка болтается на волосах, как ненужный элемент. А если у Иринки все получается, если она удачно сходила к депутатам или в администрацию, то заколка начинает помахивать своей пятерней и весело искрить своими блескучими камешками. Она даже заговаривает со своей хозяйкой.
- Эй, Иришка, что скажу, слыш-ка! Сегодня депутат Сафронов совсем добрый! Не деньги дал, а деньжищи, обещаний с три короба, пожеланий с три воза. Все сразу не унести, нужно карету скорой помощи вызывать. С красным крестом. Чтобы сразу лекарств побольше вкололи: от веры и неверия, от правды и обмана, от больших обещаний и малых дел, от заветных желаний и отсутствия возможности их исполнения. А заодно пусть полечат сердечко, что любит творить, и душу, что хочет искусством заниматься! Пусть станет такой же черствой, как у администраторов, ни во что не вникающих, для себя живущих, никогда не страдающих. – Заколка весело помахивала своей пятерней, а говорила совсем невеселые речи. Подкалывала, как раньше скоморохи говорили: с издевочкой со смешком, но правдиво и метко.
- Ты что, совсем распоясалась, заколка блескучая! Вот возьму и сниму тебя со своих волос, чтобы мое настроение не выдавала, а то мои артисты совсем пригорюнятся, в другие театры уйдут, – отвечала Иришка своей неуемной болтливой заколке. – У меня еще есть надежда, что прорвем все административные крепкие кордоны, сможем получить для своего театра хоть какое-то приличное помещение.
- Ну что, как у нас дела? – спрашивал Сашок, муж Иришкин, по совместительству режиссер театра. Заколка тут же съезжала с волос вниз и висела как ненужный элемент, ее голубые глазки сразу же тускнели. Сашок понимал, что дела неважнецкие, но не унывал. Ведь рядом с ним была его любимая, которую он боготворил.
- Не дают нам пока помещение для театра, но скоро начнут строить рядом с нашим домом новое здание, которое станет кукольным театром. И путь только попробуют отобрать, - сказала Иришка, а ее заколка тут же подскочила к самому затылку и озорно блеснула всеми стекляшками. – Мы уже во всех фестивалях заняли первые места! Как еще доказать, что мы не только хороший, мы еще и нужный городу театр! У нас только жилища для кукол нет.
Пришел вечер, Иришка сняла заколку, положила на свой рабочий стол в маленьком помещении, где она работала, устало опустила руки. Муж позвал ее домой, и Иришка уехала с мужем, забыв свою голубую заколку на столе. Заколка долго лежала, посвистывая металлической иголкой, потом сползла со стола и поскакала в комнату, где лежали, сидели и висели многочисленные куклы.
- Эй, братва, что делать будем? – хриплым, как у Высоцкого, голосом крикнула она. Заколка тоже была артисткой, не зря же она присутствовала на всех театральных репетициях. Ее иголка храбро торчала вверх, как ружье, а голубые стеклышки поблескивали странным лихорадочным блеском. – Вставай, в ружье, пойдем всех врагов бить!
- Ты что, на революцию нас, что ли зовешь? – спросил Вини-Пух. - Я с радостью, только Тигру разбужу. Он нам пригодится, у него когти острые и клыки большие.
-Р-р-р! – из вороха старых кукол выползла хитрая морда Тигры. Он любил путешествовать, лишь бы не попасть в какую-нибудь административную безвыходную яму.
- Нет, Тигра не годится, - сказала заколка. – У него клыки тряпочные, ватой набиты, такие не помогут. Тут нужно настоящее оружие! А в нашем театре, как назло, даже игрушечных пистолетов нет. Ну не играет наш театр террористов и бандитов, хотя очень хотелось бы! У нас добрые спектакли для маленьких детей. Вот Страусенок, вот ежик, вот зайчик, вот медвежонок. А бандитов и ружей нет. Надо подсказать кукольникам, чтобы хоть Бабу Ягу сделали бы. Она бы им наколдовала новую избушку, хоть на курьих ножках. Для театра и такая бы сгодилась, лишь бы в высоту была не менее 4 метров, а то декорации не влезут. – Заколка немного помолчала, внимательно разглядывая кукол.
- Господи, даже в разведку сходить не с кем, все мягкотелость какая-то! Взяла бы мачеху из «Золушки», да она такая мерзкая, как бывшая замглавы Н. Голованова. Не поможет. Лиса хитрая, но ленивая, все норовит чужие избы занять, даже косой ее не выгонишь. Ой, я только что представила, как мы с куклятами придем в администрацию, вооруженные ухватами, перьями и держим в руках вместо ружей старые кукольные ноги для храбрости. Ну, охрана, понятно, остолбенеет! Не часто они такую делегацию видят. Мы мимо них быстренько пройдем. Второй этаж нам не страшен. Там в сторонке только заместители главы сидят. На третьем этаже опасна одна уборщица. Она вечно со своим пылесосом ошивается. Еще всосет нас в свое страшное чрево, как Змей Горыныч, не дойдем до Главы, погибнем смертью храбрых. Мы под диван спрячемся, пока опасность не минует. Потом пойдем к Главе. Вывалим ему на стол свой старый реквизит, расположимся кружком: я, Вини-Пух, Кенга, Золушка, Медной горы хозяйка, Данила, ну еще кого-нибудь прихватим. Посмотрим ему в глаза своими кукольными пуговками и спросим: «Ну что Геннадьич, крокодил ты многообещающий, даешь театр!» И глаза страшные сделаем. Я думаю, испугается Глава, в свой будуар забьется, а оттуда позвонит Чунихину и скажет: «А ну-ка быстро стройте театр, а то у меня уже глюки пошли, кукольные страшилища мерещатся». А мы еще начнем укать и бухать, как привидения, чтобы ему еще и домой страхов досталось побольше. Тут он еще больше напугается, архитектора Попова позовет с проектом театральной стройки, визу там поставит и строить немедленно заставит. Вот только тогда мы из кабинета уйдем, старые ноги оставим для подстраховки, чтобы явь Геннадьичу призрачной не казалась, чтобы страх не проходил до самой постройки театра и сдачи его в эксплуатацию. Ну, как мой гениальный план?
И заколка с удивлением обнаружила, что куклы все вповалку спят, крепко держа в руках старые кукольные ноги. Вини-Пух посапывал и подергивал ногой, что-то сердито ворча. Тигра пустил из пасти слюну и улыбался. Наверно видел, как испугался Геннадьич его клыков. Золушка обнимала принца и, положив голову ему на грудь, видела во сне сказочные театральные замки.
- Какие они все хорошенькие, когда спят, - подумала заколка, блеснула всеми своими блескучками и звякнула своей остро наточенной иглой. – Ничего, мы еще поиграем в своем бо-о-о-о-о-льшом театре, пусть все враги повыздыхают, все препятствия пропадут, все друзья будут к тому времени здравы и в полном рассудке. А не как Бобыкина, которая ночью чужие мысли подслушивает, себе в черную тетрадочку записывает, потом рассказы пишет. Еще продаст сдуру наши планы про революцию Геннадьичу. С нее станется!
Тут наступило утро. Пришла растрепанная Иришка. Увидела свою заколку на полу в комнате среди кукол. Обрадовалась ей, как маленький ребенок. Застегнула ее на волосах, заколка приободрилась, заблестела своими голубыми стеклышками. Только один глазок куда-то делся. Видно сильно иглой размахивала, нечаянно глазок и выскочил.
- Ничего на войне без потерь и жертв не бывает, - сказала заколка волосам. – Пусть это будет голубое стеклышко.
Блескучая заколка закивала приветливо всем своей маленькой пятерней, похожей на значок Маленького театра кукол и, наконец-то, успокоилась.
-Ирина Ивановна! – раздался удивленный возглас администратора театра. – Тут из приемной Главы спрашивают, не теряли ли мы старые кукольные ноги?..