Не желая вовремя ложиться спать, одна капризная рёва-корова заревела во всё горло так, что в её доме чуть все не оглохли! В тёмной чаще перепугались злые волки и, трусливо поджав хвосты, разбежались кто куда! В подполе упали в обморок все мыши, в округе разбежались все кошки и собаки. А пролетающая в это время над селом на метле ведьма свалилась прямо на дорогу за околицей и забыла все пакости, которые летела исполнять! Сама-то злыдня уцелела, разве что кувырком пролетела по дороге и воткнулась головой в стоящий на лужке стог. А вот метла её разлетелась в клочья! Одна корявая палка от неё осталась.
- Метёлка! Моя метёлка!! Чтоб вам всем было тошно!!! – взвыла ведьма, люто грозя в адрес детей палкой и, опираясь на неё, поковыляла в своё логово в лесной глуши с такими проклятиями на весь белый свет, что из ночной тьмы налетел ветер и куда попало раздул ветки метлы!
Как раз в этом селе жил несносный мальчишка Егор. Любые споры он всегда заканчивал скандалом, кулаками, обижал младших, не слушался старших и ужасно им дерзил. Вот и нынче с утра бабушка кое-как заставила его выгнать козу на лужок.
- Иначе, - говорит, - оладьев с козьим молоком сегодня ты не получишь!
Оладьи с козьим молоком Егорка очень любил, и ничего не оставалось, как идти и выгонять козу на выпас. А коза тоже вредная была, не лучше Егора. Мальчишка её за околицу гонит, а она в чужие огороды лезет. Он её из огородов вытаскивает, она его длинными рогами бодает. Схватил тогда Егорка под забором первый попавший прут, да и огрел им козу по спине с руганью:
- Ходи, криворогая, не криво, а туда, куда тебя гонят!
А прут тот как раз из ведьминой метлы оказался. Коза вмиг и превратилась в капусту, которую жевала! От такого в испуге ошеломлённый мальчишка лишился дара речи и попятился так, что собрался бежать, но с размаху сел на другой кочан капусты и выронил прут из рук!
- Марта, Марта! – не веря в случившееся, стал он звать козу.
В ответ ему проскрипел сочными листьями качан капусты, моргнул глазами козы Марты и промеркечел её голосом:
-Ме-ее!..
- Марта, ты чего это?! В капусту залезла?! – оторопело посмотрел Егорка в козьи глаза и ногой осторожно толкнул кочан.
Такая большая коза никак не могла уместиться в этом небольшом кочане! И тут его осенила догадка, что всё дело в хворостине, которой он стегнул козу. И мальчишка внимательно вгляделся в хворостину. Обыкновенный засохший прут, как из метлы, которой подметают дворы и дороги. Неужели он сотворил это превращение?! Егорка с опаской взял его в руки и огляделся. На глаза попалась лягушка, мирно скачущая между грядок. Подойдя к ней, Егор тихонько ткнул в её зелёную спинку прутом, и лягушка тут же превратилась в муху и улетела!
- Ничего себе!!! – чуть не упал он от изумления, провожая взглядом муху, и с любопытным страхом стал рассматривать прут, восхищённо шепча под нос: - Получается… что у меня настоящая… волшебная палочка?! Да я же с нею теперь всё смогу! Да у меня же будет всё, что я захочу!
Однако в этом он ошибся. Сколько он ни взмахивал прутом и не выкрикивал грозным тоном приказчика, требуя то телегу пирожного, то сундук мороженого, перед ним ничего не появлялось. Наконец до Егора дошло, что хворостина только превращает одно в другое. И тогда его осенила невероятно жестокая идея! Он припомнил все обиды своих обидчиков вплоть до родных, грозно свёл брови, расправил плечи и, топнув ногой, поднял над головой волшебную хворостину со словами:
- Ну, теперь трепещите передо мной все подряд! Я нынче же покажу вам, кто я такой!
И, перешагнув через кочан-козу, он направился в село с горящей местью.
По пути бестолковый мальчишка превратил петуха в лопух, а курицу в тыкву. А когда он ради озорства стукнул маленького червяка, перед ним выросла здоровая корова с глупыми глазами.
- Ничего себе! – отскочил от коровы поражённый Егорка и побежал домой.
Во дворе его встретил приветственным лаем Полкан, за что хорошенько получил хворостиной по спине и превратился в коврик прямо на крыльце. А Егор, не обращая внимание на его недоумённое поскуливание, бесцеремонно вытер об него ноги и зашёл в дом.
В это время на кухне на столе дымился самовар, а рядом с кувшином козьего молока стояло блюдо с золотистыми оладьями.
- Мои оладьи уже готовы? – грубо спросил Егорка тоном хозяина-работяги и, положив на стол волшебную хворостину, уселся завтракать в куртке с немытыми руками.
- Так, ну-ка, раздеваться и мыть руки! Оладушки будешь кушать только чистыми руками! – строго осадила его бабушка и отодвинула от него оладьи подальше.
- А я не хочу руки мыть! – нарочно нахамил ей внук.
- Поди и приведи себя в порядок! – развернулась к нему бабушка и, увидев на столе прут, неожиданно смахнула его прихваткой к печке с недовольными словами: - Ещё и грязную холудину положил на стол!
Егор ахнул, схватившись за рот, так как хворостина упала прямо на дремлющую возле печки кошку, которая и сию же минуту превратилась в полено! А бабушка ещё и споткнулась об это полено, и оно мякнуло на всю кухню, заставив её вздрогнуть.
- Перестань паясничать! Марш из-за стола к умывальнику! – разозлилась старушка на внука, думая, что это он насмехается над ней, и отвернулась к печке дожаривать оладьи.
- А я не хочу к умывальнику! Хочу оладьи с козьим молоком! – быстренько подняв хворостину, развязно произнёс Егорка и потянул к себе блюдо с оладьями.
Тогда бабушка просто забрала блюдо со стола и поставила его на припёк, категорически заявив:
- Пока прощения не попросишь за своё поведение, ничего не дам!
В другой раз ухамившийся внук обязательно остался бы без вкусного завтрака, но сейчас его рука сжимала ведьмин прут.
- Значит, не дашь? - замышляя гнусное дело, зло прищурился он на спину бабушки.
- Не дам! – неумолимо отрезала она.
Тогда Егор быстро шагнул к ней и хорошенько оттянул по спине хворостиной. И… бабушка превратилась в сковородку, гулко звякнувшись на горячую плиту печки! Теперь на печи стояло две одинаковые сковородки: одна с пекущимися оладьями, а другая пустая с ошарашенными глазами бабушки.
- Вот так! – злорадно захохотал Егор, глядя в глаза сковородке, забрал с припёка блюдо с оладьями и поехидничал: - А то заладила «не дам» да «не дам»! – и принялся уплетать оладьи, хлебая козье молоко прямо из кувшина.
Раскалённая сковородка гневно смотрела на жестокого хама и стойко помалкивала.
- Ну давай, учи меня уму-разуму! – запихал Егорка в рот очередной оладик и, не выдержав сверление бабушкиных глаз, взял прихватку и развернул сковородку глазами в угол.
Неожиданно на кухню вошла мама.
- Что горит? – обеспокоенно оглядела она кухню и подбежала к печке: - Это же оладьи горят! – и обратилась к Егору: - Ты чего бабушку-то не позовёшь? Где она? - а увидев, как он нагло пьёт молоко из кувшина, осеклась и схватила сына за ухо: - А ты что это творишь? Пока бабушки нет, ты за столом шкодишь?
- Не пугайся, дочка, я тут! – вдруг предательски раздался с печи голос бабушки, и прозвучало жуткое объяснение: - Меня Егор каким-то образом превратил в сковороду!
Пакостник рванулся, было, долой с кухни со своей хворостиной, но мать крепко удержала его за шиворот.
- В какую сковороду? Кого? – ничего не поняла она и, пытаясь вырвать хворостину, потребовала: - Ну-ка объясни, что тут произошло, пока тебе не попало этим прутом?
Егорка понял, что ещё немного, и он лишится и власти, и волшебной хворостины, ещё и крепко получит ею, превратившись непонятно во что! Тогда, не задумываясь, он вывернулся и хлестнул мать по рукам. Мгновение – и на её месте оказалась маленькая пушистая гусеница!
- Это ты – моя мамка? – воззрился на неё Егор и захохотал во всё горло: - Ой, не могу! Я сейчас умру со смеху! Это моя мамка! Хахахахаха!!!
Гусеница перепугано смотрела вокруг, моргая накрашенными ресницами мамы, а Егорка выскочил из дома и побежал по улице, восхищённо глядя на волшебную хворостину и приговаривая:
- Вот здорово! Теперь буду делать всё, что захочу! Вот сейчас возьму и залезу к соседке в сад груши есть. И пусть попробует мне что-то сказать! Я сразу ей покажу, кто есть кто!
И не таясь, он смело перелез через соседский забор, влез на грушу и хорошенько её потряс. А когда стал собирать груши, сзади неожиданно подлетела соседка и так стеганула его по рукам жгучей крапивой, что наглец выронил и грушу, и хворостину. И пока он подбирал колдовское орудие злодейства, уворачиваясь от крапивы, соседка хорошо отходила его со всех сторон, приговаривая:
- На, тебе, воришка бесстыжий, на! Я тебя сейчас ещё к твоему отцу отведу, чтобы он тебе ремня всыпал! На, тебе!
- На, и тебе! – размахнулся Егорка хворостиной, и вместо соседки на оброненной груше рядом с измочаленным пучком крапивы появилась обыкновенная улитка.
Не дав ей опомниться, Егор победоносно сшиб её щелчком в кусты малины и злорадно хохотнул:
- Вот тебе и «ремня всыпал»! Ишь, какая злая! Разошлась…
Он пнул вслед улитке пучок крапивы, взял себе пару самых спелых груш и, почёсывая ошпаренные руки, ушёл из сада. Дальше, слоняясь по селу без дела и шкодя на каждом шагу, негодяй наткнулся на своих дружков, с которыми больше ругался да дрался.
- Эй вы, шмокодявки! – вставив руку в бок и помахивая хворостиной, вызывающе крикнул он мальчишкам: - А ну-ка, подходи по одному – снимай штаны и получай кнутом по заднему месту!
- Чего-оо?! – остолбенели мальчишки, и хором тут же решили: - Навалять ему хорошенько, чтобы не задирался!
Они кинулись на Егора всей толпой, но первый же попавший под удар хворостины у всех на глазах превратился в жалкого слизняка. Второй – в зелёного кузнечика. Третий – в комара. А четвёртый заорал не своим голосом и, ловко уворачиваясь от хворостины, кинулся удирать во все лопатки со скоростью двести километров в час! Егор прыгал от радости победы, потрясая хворостиной над головой, и кричал вслед убегающему врагу:
- Ага, получили на лишаи!!! Я вам всем покажу, с кем связываетесь!!! Трепещите заранее передо мною – страшным и великим!!!
- Эй, “страшный” и “великий”, ты козу куда дел – привязал или пустил по соседским огородам бегать? – зазвучал вдруг за спиной строгий голос отца.
В ответ разошедшийся и ошалевший от своих жестоких побед мальчишка развернулся и стеганул отца по боку со злорадным криком:
- Надоели вы все со своей козой! Я вам всем покажу, как надо со мной обращаться! Я теперь никого не боюсь!
И тут к его ужасу на месте отца появился здоровенный дикий кабан! Грозно хрюкнув, он изумлённо подскочил и так замотал клыкастым рылом, что Егор мигом перепрыгнул чей-то забор и бросился драпать по огородам, не разбирая дороги!
Остановился он на другом конце села, весь трясясь от испуга, стуча зубами и оглядываясь по сторонам - не видно ли отца в образе страшного кабана?
- И чего он в этакую зверюгу превратился?! Не мог стать какой-нибудь букарашкой! – распереживался жестокий мальчишка, хватаясь за голову: - Да здоровенный же такой! А клыкастый-то какой! Ну, теперь он мне даст!! Ох и даст!!!
Позорно прячась за кустами, он на четвереньках пополз к недалеко стоящему стогу сена. Когда кусты закончились, он упал на пузо, ужиком подобрался к стогу и зарылся в него так, будто его тут и не было.
К полудню из стога начало раздаваться громкое бурчание голодного живота. Ведь Егор только позавтракал оладьями с молоком, да в обед съел пару груш. Тщательно вслушиваясь во все звуки солнечного дня, мальчишка сначала выглянул из сена одним глазом, потом двумя и, не заметив никакой опасности, уполз в кусты. Затем, хоронясь под заборами, перебежками пробрался к своему дому. Дом встретил его жутким молчанием. Печка уже остыла, а недожаренные оладьи сгорели до чёрных угольков. Егорка поискал что-нибудь съедобное, ничего не нашёл и по привычке позвал:
- Бабушка, а когда кушать будем?
В ответ отозвалась тишина. И тут Егорке стало невыносимо страшно!!! Он вспомнил всё, что натворил и с тяжёлым страхом в душе, едва дыша, на цыпочках подошёл к печке и стал смотреть на сковородку в углу печки.
- Эта сковородка теперь твоя бабушка! – ответила ему его совесть и беспощадно предложила: - Попробуй у неё чего-нибудь допроситься!
Егорка осторожно взял сковородку за ручку и покрутил её, ища бабушкины глаза. Не найдя их, он жалобно и виновато позвал:
- Бабушка-а...
В ответ вновь прозвенела тишина, а бабушкины глаза так и не взглянули со сковородки. «Не дай Бог, бабушка умерла с горя, что я её заколдовал!» - громом огрела Егорку мысль и, бережно прижав посудину к груди, он горько проревел:
- Мамка-а! Ма-амка-а-аа!!
Но и мамка не прибежала на зов. Жестокий сын вспомнил у ножки стола маленькую гусеницу с накрашенными ресницами, поставил сковородку на стол и облазил всю кухню в поисках этой гусеницы. Но везде царила мрачная пустота. Так и не найдя никого, Егор схватился за голову и отчаянно заревел на весь дом:
- Ма-амка-аа, где ты-ы?! Бабушка-аа, я хочу е-е-есть!!
В бесплодном брожении по опустевшей кухне он нечаянно зацепил ногой бревно у печки, и оно неожиданно громко мякнуло, перепугав его до полусмерти.
- Чтоб тебя!.. – подбросило Егорку, но он тут же вспомнил, что это полено – их кошка Мурка, которой попало вообще ни за что!
Сразу вспомнился на пороге точно такой же несчастный коврик-Полкан, который преданно бегал за Егором повсюду и радовался ему, даже когда мальчишка был не в духе. А где-то ни за что, ни про что томились пострадавшие курочка с петушком… Соседка, которая постоянно страдала от набегов Егора на сад, но всегда угощала его ведром созревших груш. Припомнились и друзья, с которыми только он – Егорка, вечно ссорился, то придираясь, то задираясь из вредности. Один дружок из них только и остался, и тот удрал неизвестно куда.
- Что же делать?! Надо быстрее всё исправлять! Может быть, следует прощения попросить? - начал соображать Егор, горя желанием вернуть всё, как было, и громко, чистосердечно произнёс:
- Простите меня все, кого я подло заколдовал волшебной хворостиной!
Но ничего не изменилось. И тут его прошибло, словно током в двести пятьдесят вольт! Злосчастной хворостины у него не было!! Он её потерял!!! А возможно, прикоснувшись ею к любому заколдованному, можно было его расколдовать!
- Где же эта злая холудина?! – выбежал из дома Егор и, вглядываясь в каждый прут и ветку на пути, побежал по тем местам, где пакостил.
Страшную хворостину несчастный мальчишка искал весь день, пока не вспомнил, наконец, что последний раз держал её в руках, когда превратил отца в огромного кабана. Егор даже трусливо заозирался вокруг и стал прислушиваться, нет ли этого кабана рядом. А то он ему как даст, так и не до поисков хворостины станет! Будет ему расплата сразу за всё, что натворил.
Наконец к своей радости он нашёл ведьмину хворостину там, где и заколдовал отца. С радостно бьющимся сердцем Егорка прибежал домой и поскорее прикоснулся ею к сковородке. Но сколько он не старался, то слегка прикасаясь, то от души стегая сковороду, в бабушку она не превращалась. И, снова размазывая горькие слёзы вины по лицу, Егорка вышел из дому и отправился за околицу, твёрдо решив:
- Пусть тогда лучше меня растопчет страшный кабан, но так жить я не хочу!
Ковыляя, мальчишка забрёл в огород, куда его завела коза и сел перед кочаном-козой с жалобными причитаниями:
- Марта, Марта, пропал я! Пропал!..
А кочан вдруг открыл козьи глаза и замеркечил так неожиданно, что Егорка упал на грядку! Придя в себя, он поднялся и обречённо сказал кочану:
- Так мне и надо, Марта! Дурной я и злой человек! Ни бабушки, ни мамы, ни папы не пощадил! Друзей всех разогнал и извёл! Никого теперь у меня нет! Один-одинёшенек я остался на всём белом свете! – и, подняв перед собой волшебную хворостину, с ненавистью признался: - Сильным властелином хотел стать, безнаказанно хамить и обижать всех! А надо было всего лишь быть послушным, аккуратным и дружным, помогать, а не вредить! Всё этот гнусный прут виноват! И зачем только он мне попался?!
И в сердцах Егорка изломал хворостину на мелкие палки и зашвырнул их на дорогу. В ту же секунду на месте упавших палочек вспыхнул высокий столб пламени, и чёрным дымом с воем унёсся в вечернее небо. А в перепуганное лицо Егора мекнула обыкновенная коза Марта, боднула его рогом в бок, подпрыгнула и побежала домой. Не веря своим глазам, Егор вскочил не хуже козы и кинулся за ней следом. Надежды его не обманули! Ещё издали он услышал родное бабушкино:
- Цы-ып-цып-цып…
Беспокойное мамино:
- Егорка-а, домо-ой!
Под забором на лавочке сидели его дружки, и один свистнул ему и спросил:
- Егор, выйдешь на лавочке поболтать?
- Выйду! Только поужинаю! – радостно крикнул Егорка.
В воротах, виляя хвостом, его встретил Полкан и лизнул руку. Во дворе возле бабушки увивалась кошка Мурка, и клевали зёрна петушок с курами.
- Бабушка, мама, а вы папку не видели? – беспокойно спросил Егорка, не видя и не слыша отца.
- Чего, сынок, меня – папку, ищешь? – в тот же миг раздался за спиной его голос.
Егор оглянулся, боясь увидеть страшного кабана, но в калитку вошёл отец с ведром груш и подставил его перед ним:
- На-ко, выбирай грушу послаще. Тётя Маруся тебя угостила.
Радости Егора не было предела! Особенно его радовало, что никто из заколдованных не помнил о своём страшном превращении. И с этого дня Егора было не узнать!
- И что с ним случилось? – поглядывала бабушка на внука, когда тот садился к столу чистый, умытый и причёсанный. А наевшись, целовал её в щёчку и скромно благодарил:
- Спасибо, бабуля! Такое всё вкусное было!
От умиления старушка даже слезу смахивала. А мама недоумевала, глядя, как сын чисто выметает двор и все задворки, непременно сжигая с мусором какую-нибудь завалявшуюся хворостину.
- И какая его муха укусила? Не дай Бог, заболел… - задумчиво гадала она.
Но Егор был здоров, весел и во всём всем помогал. В первую очередь он гонял и пригонял козу Марту на лужок и даже целовал её в рогатый лоб за вкусное молоко, за что коза перестала его бодать. Потом помогал отцу во дворе, в сараях, на сенокосе. С ребятами тоже стал дружен и играл с ними в какие-нибудь интересные игры.
И только вот этим своим дружкам он и рассказал обо всём, что случилось. Мальчишки от души похохотали над своими превращениями, однако к своим родным и близким стали относиться внимательнее. Пока дела честно не переделают, на улицу играть не убегают. А на улице помимо весёлых игр Егор их приобщает к полезным делам, благодаря которым село постепенно стало чистым и ухоженным. А всё потому, что Егор со своими друзьями потихоньку пережгли в нём весь мусор и хворостины. А то, не дай Бог, попадётся опять в руки какому-нибудь злому дурню залетевшая страшная хворостина, беды наделает – не расхлебаешь! А в чистоте и жить спокойно.
(г.Павлов Посад 2012)
(рис.Сёстры Рудик)