Информационный голод я сполна утолял во время визитов мистера Ллойда, которые в среднем приходились два раза на месяц. Улыбчивый господин с круглым лицом и пухлыми короткими пальцами заходил в мою квартиру вальяжной наглой походкой, словно пришёл в гости к кому-то из родственников или близких друзей. Узнав о моём пристрастии к книгам, он каждый раз, стараясь завоевать моё расположение, приносил мне книгу. Добиться моей благосклонности он так же пытался рассказывая мне всевозможные сальные сплетни и слухи о магистрах и прочих членах ордена.
Вот например несколько самых оригинальных слухов о членах совета. Со слов мистера Ллойда, магистр Кастильоне в юности принадлежал к некоему культу смерти. Он, будто бы, собственноручно умертвил около сотни мальчиков возрастом до девяти лет во славу своего божества. Так же неоднократно он срезал кожу со своей головы, как того требовали правила культа. Поэтому с тех пор у него не растут волосы.
Франсуа Дюмонт, якобы, состоял в инквизиции, присутствовал на каждом сжигании еретиков. Лично проводил допросы с пристрастием, и изобрёл несколько пыточных приспособлений. Неизвестно, совершал он эти деяния из любопытства и интереса, или в то время он в самом деле увлёкся догматами католической церкви.
Магистр Вагнер, будто бы, заведовал чеканкой монет во времена правления Карла II, Якова II и Анны, так же имел склонность коллекционировать странности и создавать странности. Под его протекцией, якобы, находились все европейские компрачикосы – архитекторы уродства, торговцы детьми владеющие виртуозной наукой культивации физических отклонений. Они были способны из здорового юного тела вырастить уродца, будь то горбун, карлик или описанный Гюго “смеющийся” человек.
Лукреция Легран, по словам мистера Ллойда, из собственной прихоти в пылу молодости странствовала с бродячим цирком в роли гимнастки. После пятидесяти лет артистической деятельности, магистр Легран обзавелась специфической причудой. Она следила за лучшими гимнастками Европы, и когда их карьера находилась в зените, она подстраивала несчастный случай с летальным исходом. Но всё происходило таким образом, дабы не пострадала внешность жертвы. Затем коварная Лукреция покупала их тела, наряжала в цирковые костюмы, и заливала в стекло. Говорят, что у неё около тридцати, словно насекомых в брелоках, залитых в стекло гимнасток.
Улыбчивый господин рассказывал ещё много чего о сексуальных пристрастиях магистров. Когда подобная похабщина мне надоедала, я его резко обрывал. Полноватый болтун нёс много чепухи, из которой мне самому приходилось решать, что было похоже на правду, а что являлось эксцентрично упакованной чушью. После того как я проявлял раздражение, за излишне скабрезные подробности, мистер Ллойд моментально становился сдержанней, опасаясь утратить интерес слушателя. Он сразу же переводил разговор в иную плоскость, и рассказывал интересные детали о политике синдиката в обществе младшей крови, и о других синдикатах.
Много любопытного он поведал о технологиях манипуляции коллективно-бессознательным, и о технологиях планомерного влияния на сознание, которые реализуются в обществе младшей крови. Он приводил примеры, как подобные технологии реализуются с помощью медиа- и интернет-ресурсов. Со временем я из любопытства иногда включал телевизор или просматривал рекламу в сети, и наглядно убеждался в его словах. Мнение, вкусы, желания прививались людям на подсознательном уровне с завидной лёгкостью. Fast-food от длительного потребления вызывает рак желудка, но реклама призывает питаться им. Алкоголь приводит к дисфункции репродуктивной системы, инфарктам и инсультам, но реклама призывает употреблять его. Моющие средства и средства личной гигиены вызывают рак кожи и дыхательных путей, но реклама призывает пользоваться ними. Разврат в кино и компьютерных играх вызывает похоть и провоцирует моральное разложение у молодёжи, но реклама умеет продавать секс. И это ничтожная доля того, на что представители младшей крови не обращают внимание, потому что их разумы ежедневно и ежечасно программируются.
То что я ранее считал свободой воли и выбором каждого индивида, на самом деле являлось иллюзией выбора из нескольких переменных. Всё теперь для меня приобрело другое значение. Ни одна революция, война или вооружённый конфликт, ни одно историческое событие более ни могло быть случайным явлением продиктованным обстоятельствами. Всё это: от революций в Англии и Франции, до наполеоновских войн; от войны севера с и югом в Америке, до объединения штатов; от свержения царя в Российской империи, до установления коммунистического тоталитарного режима; от первой мировой войны, до второй мировой войны, в которых принимали участие все синдикаты; от развала СССР, до войны в Югославии; от войны во Вьетнаме и Афганистане, до серии конфликтов на ближнем востоке, и т.д. и т.п. Всё это было тщательно сконструировано и эффектно срежиссировано орденами всемогущих тайных организаций старшей крови.
Мистер Ллойд говорил, что восточный синдикат является старейшим обществом пьющих кровь. Он называл его – Дзями-ши, а орден, что стоял во главе его - восковыми лицами. “По правде говоря, произнося слово орден, я адаптирую его для вашего лучшего понимания. – Пояснял улыбчивый джентльмен. – Но восковые лица нельзя назвать привычным секретным обществом контролирующим треть мира. Ведь у них отсутствует кастовая структура. Хотя синдикат, что они контролируют, и огромные подвластные им территории, на которых расселена младшая кровь, сотнями лет подвержены строгой кастовой ориентации. Никто не скажет, а может и никто не знает, из какой касты можно попасть в этот, с позволения сказать, орден. Говорят, что у них одно лицо на всех, потому что они носят белые восковые маски лишённые эмоций. Когда-то этот орден имел настоящее название, но он такой старый, что его название давным-давно забылось. Поэтому осталась лишь пара слов – восковые лица”.
Западный синдикат имел название – Ферростоун, а организация управляющая им – орден звездочётов. Западный синдикат является самым молодым секретным обществом старшей крови. Кастовая структура этого синдиката во многом похожа на синдикат в который вхожу я. У них тоже существует каста часовщиков, которая составляет костяк ордена, а так же касты настройщиков, следопытов и кукловодов. Особняков в западной организации, впрочем как и в нашей, стоит пятая каста – охотники. Кроме разнообразных странных слухов и домыслов, мистер Ллойд ничего определённого об этой касте не сказал. Та же история была и со смотрителями, о которых ничего конкретного, кроме того что они живут под землёй, у круглолицего болтуна я узнать не смог. “Я посредственный дурак, лишённый даже намёка на оригинальность. Поэтому я стал коллекционером сплетен”. – Иронизировал улыбающийся джентльмен.
Мистер Ллойд занимал в синдикате положение дипломата, в обязанности которого входил контакт с другими синдикатами, налаживание политических, экономических и торговых отношений, и прочие бюрократические тонкости. Сам он, как и его родители, о которых он упоминал в шутливой форме, принадлежал к касте настройщиков. О своей касте он, посмеиваясь, говорил следующее: “Хороший настройщик всегда пребывает по обе стороны сделки”.
О ком улыбчивый господин с пухлыми пальцами помалкивал, так это об Агмусе Барталее. Он мог как-то вскользь коснуться тех сфер, в которых фигурировал мой инициатор, или обмолвиться о политике синдиката, и роли в ней магистра Барталея. Но о его биографии, характере, личных качествах и предпочтениях, круглолицый болтун предпочитал помалкивать. Когда я заметил это, и спросил, почему он замалчивает информацию о магистре Барталее. Мистер Ллойд стыдливо пожал плечами, и смущённо ответил: “Я же не могу лишить вас удовольствия, узнать всё самому о вашем инициаторе”.