Меня нес дворецкий Гарольд. Этот сухой, жилистый мужчина, не смотря на свои семьдесят лет ни разу не пожаловался на трудности, с которыми ему пришлось столкнуться, работая в особняке "Черная роза". Старое поместье - огромный дом с десятками комнат был родовым гнездом Пибоди вот уже третий век. Семь поколений этой семьи родились и состарились здесь: кто-то уезжал, кто-то оставался, но в конечном счете все они куда-то уходили, оставив после себя лишь память.
Гарольд работал здесь много лет, я помнил его ещё юнцом. Он был послушен, умён, но немного неуклюж. Его талант заключался в почти сакральном: умении сопереживать и хранить даже самые тёмные тайны своих хозяев.
А теперь позвольте мне вернуться к главному. Своенравный, но в общем, добрый характер Нинель, отсутствующий месяцами Соломон - всё это было грустно и тоскливо. Неудивительно, что хозяйка завела любовника. Когда мужа почти всегда нет рядом невольно начинаешь искать ему замену. Такова салатная логика - нет колбасы, добавь что-то ещё.
Тонкими длинными пальцами Гарольд крепко держал серебряный поднос. Сейчас, будучи почтенным старцем, дворецкий понимал, что попади я на стол, он станет причастен к чьей-то смерти. За тридцать лет преданной службы, отданных управлению "Черной розой", он впервые понял, что не готов.
Чтобы понять причину столь глобальной перемены, нужно сказать, что за несколько дней до сегодняшних событий Гарольд решил, что он слишком стар. Проснувшись рано утром мажордом приказал садовнику принести ему лучшие лилии, причесал свои редкие волосы, надел лучший костюм и лёг на спину, положив в ладони крестик. Этот старый чертяка собирался умереть. Через пятнадцать минут ничего не произошло и он решил, что стоило бы исповедоваться. Приходской священник встретил его мрачным и до неузнаваемости траурным видом. Он сказал ему, что если тот и сегодня собирается умирать, то рыть могилу уже бессмысленно, ведь старого маразматика столь часто тянуло к земле, что та его уже не примет. Я не понял, что именно это значит, но Гарольд больше не хотел нести чужое бремя, он хотел жить.
Скрючившись мажордом летел вниз. Мохнатая тень Моцарта выскочила из под ног и опрометью кинулась под стол. Я летел и думал, что хорошо бы упасть колбасой ниц. Гарольд улыбался. Проблему решил пёс.