Продолжение. Начало см.
http://www.proza.ru/2017/11/29/421
1. Демократия буржуазная и пролетарская
Положение Ленина, что главным в марксистском учении о государстве является идея слома старой буржуазной государственной машины, привело к тому, что в послеоктябрьский период, равно как и незадолго до него, Ленин многократно повторял эту мысль. Тем более, как мы только что видели (в статье 14), управление государством, всё его строительство для Ильича – дело плёвое.
Правда, и в самом понимании государственного аппарата нет у него чёткости, ибо в различных случаях к государственной машине oн относит собственно исполнительный аппарат государственной власти, а в других местах дополняет этот аппарат парламентской системой.
Вот почему в работах Ленина послеоктябрьского периода так много места уделено буржуазной демократии и буржуазному парламентаризму. При этом и то, и другое рассматривается Лениным сквозь чёрные очки, как сплошь негативное явление.
В заключительном слове по докладу СНК 12 (25) января 1918 г. на III Всероссийском съезде Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Ленин продолжал рассматривать демократию как одну из форм буржуазного государства.
«Демократия, – говорил Ленин, – формальный парламентаризм, а на деле – беспрерывное жестокое издевательство, бездушный, невыносимый гнёт над трудовым народом» (35, 280-281)
Для Ленина все буржуазные государства – едины суть. Что США, что Франция, Италия и т. п. Он явно не хочет различать ни многообразные формы буржуазных государств, ни действующие в них политические режимы.
По поводу Америки в речи на заводе Михельсона 30 августа 1918 г Ленин говорил, что хотя Америка является самой свободной и цивилизованной страной, хотя она по форме является демократической республикой, там господствует горстка миллиардеров, а весь народ в неволе и рабстве.
Сделав этот произвольный вывод, оратор далее говорил: если рядом «с демократической республикой мы видим крепостное рабство миллионов трудящихся и беспросветную нищету, то спрашивается: где тут ваше хвалёное равенство и братство?
Нет! Где господствуют «демократы» – там неприкрашенный, подлинный грабёж. Мы знаем (неужели? откуда?) истинную природу так называемых демократий» (37, 83).
Аналогичных высказываний о демократических буржуазных государствах, в частности о США, у Ленина множество. Приведя в работе «Пролетарская революция и ренегат Каутский» случай расправы с одним попом в США, Ленин осенью 1918 г., когда террор в России достиг неслыханных масштабов, утверждал, что Америка, огромная демократическая социальная республика, на самом деле является антидемократическим государством.
И вообще, по Ленину, все, кто забывает, что всякое государство есть машина для подавления одного класса другим, отрекаются от марксизма. В качестве примера Ленин опять приводит Каутского.
Вся работа Ленина «Пролетарская революция и ренегат Каутский» – это филиппики против буржуазной демократии, против буржуазной республики и постоянные утверждения, что самая демократическая буржуазная республика является машиной для угнетения пролетариата буржуазией.
У Ленина целый набор фраз для характеристики буржуазной демократии: «узкая», «лицемерная», «лживая», «фальшивая», «демократия для богатых», «обман для бедных» и, т. п.
Для него несомненна историческая ограниченность и условность буржуазного парламентаризма, при котором, утверждает Ленин, господствует вопиющее противоречие между формальным равенством, провозглашённым буржуазией, и тысячами различных ухищрений и ограничений, делающих пролетариев наёмными рабами.
Интересно, а в государстве, созданным Лениным, существовало истинное, не формальное равенство? И было ли хоть какое-то равенство в ленинском государстве, скажем, между секретарём горкома или сотрудником ЧК и простым рабочим или крестьянином? Риторический вопрос....
Такое противоречие, по мнению Ленина, раскрывает массам глаза на лживость, гнилость и лицемерие капитализма (37, 255). Ай, какие они нехорошие...
Особую неприязнь вызывает у Ленина идея «чистой демократии» о том, что демократия является исторической общечеловеческой ценностью. Для Ленина демократия в условиях классового общества – это классовая демократия. Поэтому, по словам Ленина, «чистая демократия» означает лживую фразу либерала, одурачивающего пролетариат.
Есть два типа демократии, по словам автора «Пролетарской революции и ренегата Каутского», – буржуазная демократия и демократия пролетарская, которая со временем будет отмирать, но никогда не будет «чистой».
У Ленина сплошные иллюзии, зашоренность, отказ от бросающихся в глаза политических реалий. Такой же утопией был и его вывод о том, что пролетарская демократия в миллион раз демократичнее любой буржуазной демократии, а Советская власть в миллион раз демократичнее самой демократической буржуазной республики.
И это Ленин писал тогда, когда большевистский террор захлестнул собой буквально все уголки России, когда от демократии какого бы то ни было типа вообще ничего не осталось.
В работе «Удержат ли большевики государственную власть?» Ленин подтверждает свой вывод, сделанный в труде «Государство и революция», о том, что идея слома старой государственной машины есть основная в марксистском учении о государстве.
Маркс, писал Ленин, учил на основании опыта Парижской коммуны, что пролетариат не может просто овладеть старой готовой буржуазной государственной машиной и пустить её в ход для осуществления своих целей, что рабочий класс должен разбить эту машину и заменить её новой.
«Овладеть» государственным аппаратом» и «привести его в движение» пролетариат не может. Но он может разбить всё, что есть угнетательского, рутинного», неисправимо-буржуазного в старом государственном аппарате, поставив на его место свой, новый аппарат. Этот аппарат и есть Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов» (34,303).
Это написано вскоре после работы «Государство и революция» и незадолго до октябрьского переворота. Здесь Ленин как бы ограничивает мысль о сломе старого государственного аппарата тем, что требует уничтожения того, что в нём есть рутинного, угнетательского, неисправимо-буржуазного.
2. Разделение власти
Несколько иначе звучит мысль Ленина, высказанная в тезисах и докладе о буржуазной демократии и диктатуре «пролетариата» 4 марта 1919 г. на I конгрессе Коминтерна.
Ленин теперь видит значение Коммуны в том, что она сделала попытку «разбить, разрушить до основания буржуазный государственный аппарат, чиновничий, судейский, военный, полицейский, заменив его самоуправляющейся массовой организацией рабочих, которая не знала разделения законодательной и исполнительной власти» (37,493).
Теперь Ленин отходит от идеи ограничения слома старой буржуазной государственной машины, полагая, что разбивать и разрушать её надо до самого основания, круша тем самым всю накопленную человечеством политическую и правовую культуру.
Смысл замены старого аппарата новым Ленин, как и Маркс, видит в том, что создавалась такая организация государственной власти, которая не имела разделения власти на законодательную и исполнительную.
Но идея разделения властей, истоки которой уходят в глубокую древность, была направлена против сосредоточения неограниченной, бесконтрольной государственной власти в руках одного лица или нескольких лиц.
Эта идея, выстраданная прогрессивной политической мыслью, стала одной из важнейших, центральных, начиная с XVII в. Она получила самое широкое развитие в XVIII и, особенно, в XIX столетии.
В России во второй половине XIX и начале XX в. была создана огромная литература, посвященная обоснованию правового государства, в котором идея разделения властей имела важнейшее значение.
Именно она вызывала наибольшее раздражение Ленина, повернувшегося спиной к прогрессивной политико-правовой мысли, к идее разделения властей, видевшего в ней реакционную суть буржуазной государственной машины.
Если, как отмечалось, в работе «Удержат ли большевики государственную власть?» Ленин ограничивал идею слома преимущественно угнетательской частью государственного аппарата, то впоследствии он, как правило, отказывается от этого ограничения.
В тезисах и докладе о буржуазной демократии и диктатуре «пролетариата» говорится: «...Только советская организация государства в состоянии действительно разбить сразу и разрушить окончательно старый, т.е. буржуазный, чиновничий и судейский аппарат, который сохранялся и неизбежно должен был сохраняться при капитализме даже в самых демократических республиках, будучи фактически наибольшей помехой проведения демократизма в жизнь для рабочих и крестьян» (37, 501).
Речь идёт опять о разбитии сразу и разрушении окончательно старого буржуазного чиновничьего и судейского аппарата. Подобных противоречивых высказываний о сломе старой буржуазной государственной машины; у Ленина множество.
В работе «Выборы в учредительное собрание и диктатура пролетариата», написанной 16 декабря 1919 г., он ставит вопрос, каким образом, как государственная власть в руках пролетариев может стать орудием его классовой борьбы за влияние на многочисленные непролетарские трудящиеся массы, за отвоевание их от буржуазии, за привлечение на сторону пролетариата?
И отвечает: «...Пролетариат достигает этого тем, что пускает в ход не старый аппарат государственной власти, а ломает его вдребезги, не оставляет в нём камня на камне (вопреки воплям запуганных мещан и угрозам саботажников) и создаёт новый государственный аппарат» (40} 12).
Новый государственный аппарат приспособлен к диктатуре «пролетариата» и борьбе с буржуазией. Этот новый государственный аппарат, по Ленину, и есть Советская власть.
Итак, старый аппарат государственной власти надо не просто ломать, а ломать вдребезги. Надо ломать так, чтобы не оставлять от него камня на камне, т.е. уничтожать всё и вся.
От ленинских мыслей, высказанных в работе «Удержит ли большевики государственную власть?», ничего не остаётся. Кстати, даже в этой работе Ленин писал, что, пока государство является машиной для подавления буржуазией пролетариата, «до тех пор пролетарский лозунг может быть лишь один: разрушение этого государства (34, 318).
На заседании Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов 25 октября (7 ноября) 1917 г., в докладе о Задачах власти Советов Ленин подчёркивал, что значение октябрьского «переворота состоит в том, что у нас будет Советское правительство, наш собственный орган власти, без какого бы то ни было участия буржуазии... В корне будет разбит старый государственный аппарат и будет создан новый аппарат управления в лице советских организаций (35, 2).
Итак, не просто разбить, а в корне должен быть разбит старый государственный аппарат.
3. Реформа армии
Однако у Ленина не было чёткого плана слома Старого государственного аппарата. Его высказывания по этому вопросу, как отмечается, достаточно противоречивы. Так, по его мнению, слом старой государственной машины надо начинать с отмены, разрушения постоянной армии и замены её всеобщим вооружением народа. Об этом Ленин говорил уже в своем выступлении по вопросу о водворении порядка в городе 13 ноября (31 октября) 1917 г. (35,40).
Но вскоре большевики поняли нереальность этого плана и в противовес указанию Маркса и прежним указаниям Ленина создали огромную по количеству постоянную армию, насчитывающую на первых пора до десятка миллионов человек.
4. Реформа суда
Слому подлежал по плану Ленина и старый суд. В докладе о деятельности Совета народных комиссаров 11 (24) января 1918 г. на III Всероссийском съезде Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Ленин заявил с гордостью, что большевики, не реформируя старый суд, сразу отдали его на слом.
Он полагал, что этим был расчищен путь для подлинно народного Суда, действующего, в отличие от старого, без формальностей, суда как орудия воспитания на основах социалистического мировоззрения (35, 20). На самом деле согласно декретам о суде был создан классовый суд, классовые трибуналы, прославившиеся своей террористической деятельностью.
Любопытно в связи с этим следующее высказывание Ленина на заседании Петроградского Совета 12 марта 1919 г. Отметив, что октябрьский переворот привёл к изгнанию старых судей и учреждению народного суда, Ленин с удивительной лёгкостью говорил: «Но суд можно было сделать легче, для этого не надо было знать старых законов, а просто руководиться чувством справедливости» (38,15) То есть, руководствоваться исключительно чутьём. Как собаки-ищейки.
Для Ленина старые законы не имели никакой цены. Но так же мало имели значение для Ленина декреты Советской власти, которые он, особенно в конце своей жизни, считал г...ом. Главным для него было «чувства справедливости», «революционное правосознание» и «целесообразность».
Именно ими, по мнению Ленина, должен был руководствоваться суд при вынесении решений по различным делам. А это означало не что иное, как классовую предвзятость, как классовое правосознание «пролетариата», почти полную, если не полную некомпетентность специально подобранных по классовому и партийному признаку судей, по их преданности большевикам.
В проекте программы РКП(б), черновой набросок которой был напечатан 23 февраля 1919 г. в газете «Петроградская правда», № 43, Ленин откровенно писал, что на пути к коммунизму через пролетарскую диктатуру коммунистическая партия без остатка, отбрасывая демократические лозунги, упраздняет такие органы буржуазного господства, как суды старого устройства, заменяя их рабоче-крестьянскими классовыми судами.
Взяв всю власть в свои руки, «пролетариат» вместо прежней расплывчатой формулы: «Выборность судей народом» выдвигает классовый лозунг:
«Выборность судей из трудящихся только трудящимися» и проводит его во всей организации суда... Отменив законы свергнутых правительств, партия даёт выбранным советскими избирателями судьям лозунг – осуществлять волю пролетариата, применяя его декреты, а в случае отсутствия соответствующего декрета или неполноты его, руководствоваться социалистическим правосознанием, отметая законы свергнутых правительств» (38, 1J5).
Вот уж поистине апология беззакония.
В первоначальном варианте статьи «Очередные задачи Советской власти» Ленин так аттестовал суд в капиталистическом обществе. Этот суд, по словам Ленина, был преимущественно аппаратом угнетения, аппаратом буржуазной эксплуатации.
Поэтому обязанностью пролетарской революции было не реформирование суда, как это предполагали кадеты, меньшевики и эсеры, а полное уничтожение, до самого основания, всего старого суда и его аппарата. На его месте создавался новый суд, советский, «построенный на принципе участия трудящихся и эксплуатируемых классов, – и только этих классов, – в управлении государством.
Новый суд нужен был прежде всего для борьбы против эксплуататоров, пытающихся восстановить свое господство или отстаивать свои привилегии, или тайком протащить, обманом заполучить ту или иную частичку этих привилегий» (36, 163).
Ленин вновь подчёркивает классовый характер советского суда, сменяющего старый суд, и ясно показывает социальное, классовое назначение нового суда, задачей которого является борьба против бывших эксплуататоров.
Но ведь, как отмечалось, согласно взглядам Маркса и Ленина, после свершения социалистической революции и экспроприации частной собственности эксплуататоров больше нет. Поэтому на деле советский суд с момента его создания долгие годы был орудием расправы с бывшими капиталистами и помещиками, а ещё точнее, орудием классовой мести и судебной расправы с инакомыслящими.
Продолжение см.
http://www.proza.ru/2018/01/31/1073
Ссылка:
Розин Э. Ленинская мифология государства. М.: Юристъ, 1996.