Андрей снова посмотрел на небо. Пусто, ни одной звездочки. Только диск луны, который уже поднялся на сорок пять градусов. Но в телескопе Джонаса виднелся Альтаир и другие звезды. Просто, они не такие яркие и, возможно, находятся намного дальше. Он может заглянуть в нашу реальность? Но нельзя быть в двух мирах одновременно. Нельзя быть в иной реальности в то время, когда все твое существо пребывает в этой. Хотя…
Почему нельзя? Андрею, например, снились сны, но его тело было в привычной всем реальности. Возможно, тело и существо — немного разные понятия. Как и во многих религиях.
Он смотрит не на Альтаир! Это невозможно! Но, почему все так запутанно? Почему здесь так хорошо и так спокойно, но потом приходит осознание! Осознание всей абсурдности происходящего. Сначала он увидел окошко под ванной, потом пытался разобраться с этим. Зачем? Хотя ситуация бесповоротна. Зачем — самый глупый вопрос. Поздно пить Боржоми, когда почки отказали. Но глупости постоянно лезут в голову. Более того, они живут в ней, как вирусы. Потом из глупостей получаются идеи. Может он не правильно задает вопрос?
«Зачем я родился?»
Не, тоже дохлый номер.
«Зачем я постоянно рождаюсь?»
Это уже ближе. Ведь, если верить в теорию реинкарнации, то мы живем не одну жизнь. Прошла большая череда рождений и смертей, прежде чем он родился, вырос и обнаружил окошко. Но все равно фигня получается. Тот самый вопрос, но ответ один и тот же, но он Андрею не подходит. Все равно стенки унитаза скользкие и удержаться очень сложно.
Ой, смыли!
«Почему существует?»
Кто? Что? Когда? Откуда?... и прочие вопросы, которые в мироздании никогда ни к чему не приводили. Ну и черт с ними!
— Джонас, можешь дать мне свой телескоп?
Мальчик потянулся свободной рукой в карман. Да уж. Он был крохотным.
— Зачем? — Он задал этот вопрос как-то отчаянно. Объяснить этого невозможно. Видать, он явно чего-то испугался.
— Хочу кое-что проверить, — ответил он. Но если это то, что думает Андрей, то Джонас явно расстроится. Но других способов у Андрея проверить не было и, скорее всего, не будет.
Телескоп уже у него. Теперь не придется спрашивать, куда смотреть. Посмотрев в темное небо, он ничего не увидел. Было желание перевести взгляд в другую часть небосвода, но он не стал этого делать. Просто замер и смотрел дальше.
И тут перед его взором оказалась яркая белая звезда.
— Что ты хочешь увидеть?
— Погоди немного.
Много смысла в этом, особенно тут — подождать. Кто, как не Джонас, поймет Андрея? Готов ли он сказать правду? А может, не стоит. Кто знает, чем это может обернуться. На Земле легче откровенничать. Ты понимаешь, что можно говорить шепотом, а можно в обстановке, где вас никто не услышит. Но в этом мире, где есть коллективный разум и телепатия, все сложнее. В любом случае, Янтария обзавелась хорошей защитой. Держать в неведении всех. И никто даже не посмеет подумать не так. Ведь это отразится на всех, и источник будет как на ладони. Но он не знает, как работает эта система.
Вопросы все равно будут. Так что нужно вовремя выйти из заминированного им же здания.
— Мне интересно про вашу систему коллективного разума.
— Во время «погружений», наши мысли собираются воедино.
Погружение.
Значит, так у них это называется. То, что пережил Андрей сегодня днем.
— То есть не всегда?
— Нет, конечно. Еще бывает такое, что в месте большого скопления жителей это проявляется.
— То есть наш разговор никто не сможет перехватить? — Уже ближе, но как рассказать, не ранив его? Ведь он уже не будда, а обычный ребенок. Такой же, как и другие жители.
Он долго не мог собраться. Это как сказать ребенку о смерти любимого животного или сказать пациенту, что ему осталось жить несколько месяцев. Невыносимо. Может оставить все как есть?
Можно и так. По крайней мере, раньше было можно. До того момента как Андрей услышал голос. Может и послышалось. Но начало положено, а врать ему он не посмеет.
— Что там? — Не унимался Джонас.
— Сейчас, подожди.
Теперь он снова посмотрел в телескоп, но направил его вниз. Мальчик прижался к плечу Андрея заинтересованный происходящим. Как и в прошлый раз, он увидел темноту, но потом в глаза ударил белый свет. Уже не было такого прекрасного чувства как раньше. Потому что он все понял! Может и не все, но этого достаточно.
Отдав телескоп Джонасу, он снова посмотрел на луну, которая уже клонилась к закату.
Даже не понятно как тут начать разговор. Вот!
— Давай поиграем в игру.
Маленький будда озорнически посмотрел на собеседника. Игры он любил, как и все дети. О такой игре знают только в узких кругах.
— Игра называется «Расскажи свой секрет». Ты мне рассказываешь то, что держал в тайне, что не знает никто, даже Янтария. Потом расскажу свой секрет я.
— Ты первый! — Прокричал радостно Джонас.
— Нет. Кто придумал, тот и слушатель изначально. На Земле эта игра поближе знакомит людей. Они становятся ближе и дружнее. Так что давай, только не банальщину какую-то, про девочек, например. Давай серьезное.
Он же может испугаться! Да, страх не отпускал его с того самого момента. Так что уже не так заметно будет.
— А ты не обманешь?
— Давай по-другому, — Андрей встал и отошел на несколько шагов.
— Ты куда?
— Давай решим прямо сейчас. Либо мы друзья, либо просто случайно встретившиеся люди. Но во втором случае наши пути расходятся!
Джонас встал, подбежал и обхватил Андрея за ноги.
— Нет, не бросай меня здесь! Я расскажу! Все расскажу! Только не оставь меня, пожалуйста! — Крик перешел в рыдание. Он плакал, как плачут совсем маленькие, когда у них отбирают игрушку.
Поторопился он. Блин. Придется исправлять ситуацию.
— Как я тебя брошу? Все хорошо будет. Не плачь.
— Ты это хотел проверить? Альтаир не настоящий?!
Боже, помоги.
Что делать? Вот и подошла к концу игра. Нет победителей и проигравших. Просто новые участники. Он знает! С одной стороны это хорошо. Неизвестно сколько времени он это подозревал или знал.
— Когда ты…
— Когда ты попросил мой телескоп, я понял уже наверняка, — еще плача говорил Джонас.
— А откуда у тебя он?
Мальчик просто сидел на корточках, обхватив голову. Сидел долго, будто находился «в домике», где он в безопасности. Андрей тоже в свое время прятался от кошмаров, только под одеялом. А сейчас он прячется от одной реальности в другой.
— Тогда, когда я появился здесь, — начал он. — Янтария пообещала мне, что я смогу увидеть своих. Когда я умер, мои друзья собирались покинуть Альтаир и отправиться в поисках новой планеты. Она обещала, что я увижу их. Она дала мне эту штуку и сказала куда смотреть. С тех пор, каждую ночь, я направлял взор к небу и смотрел на звезду.
А потом он направил телескоп вниз и посмотрел. Смотрел он около минуты, а потом вздрогнул. Видать, заметил Альтаир в том месте, где его быть не должно никак. Телескоп находился в правой руке, а левой он закрыл противоположную его сторону, но Альтаир не исчез.
Его одеяние уже не казалось настолько белым. Ночь. Во мраке все видится иначе. Или сиденье на тропинке из песка. Ветра не было, но песок оседает где угодно. Как и пыль, которая превращает окружающее из привычного для человека порядка в первичный для всего хаос. Но сейчас серый прикид шел ему лучше. Подходил он и под ночь, и под его настроение.
Теперь их жизнь здесь никогда не станет прежней. Он знает и очень переживает. Почти половину тысячелетия жить во лжи, а потом иллюзии разбиваются. Разбиваются одномоментно со звоном, осколками и ранами. Осколки прекрасного разлетаются во все стороны, и часть из них вонзается в плоть, причиняя при этом дикие страдания. Джонас оказался первым пострадавшим. Может и не первым, но это только догадки. Мирок Янтарии ограничился одним поселком или городом, не понятно на что конкретно это похоже. Но внешний мир исследован слабо.
Надо вытаскивать оставшиеся куски стекла. Но очень осторожно, чтобы не повредить кровеносные сосуды и жизненно важные органы.
— Джонас, тебе еще нужен этот телескоп?
— Я не знаю, — сложно выбирать. Он понимал, что прежней жизни никогда не будет. Нет, жизнь продолжится, они вернутся в поселение, будут жить, как жили раньше, но смысл потерян. Человек, пусть пятистолетнего возраста, хочет иметь смысл. Даже если он приносит страдания, даже если этот смысл убивает, потеря его — это самая страшная трагедия для него! Смысл, который был верным другом Джонаса, потерялся. Возможно, умер.
Теперь его нет и Джонас один.
Оставить бессмысленную штуку или нести ее до конца, понимая, что дальнейшие надежды ложны, а того смысла, который был в ней, уже никогда не будет.
— Брось его. Теперь он не нужен!
— Я не могу сейчас.
— Потом уже не сможешь. Давай!
Мальчик положил телескоп на землю. Затем выпрямился во весь рост. Но легче не становилось.
— Пойдем?
— Нет, — Андрей еще не был тут таким решительным. Пришло время. — Тебе придется от него избавиться!
К этому Джонас был не готов. Штука, которую он наделил смыслом, лежала на земле. Со стороны она казалась безобидной и непривлекательной. Ничего не значащая штука, которая лежит как мусор.
—Но как? — Джонас снова начал хныкать. — Давай ты!
— Нет. Тогда ты будешь винить меня. Ты сделаешь это сам. — Андрей подобрал камень, который лежал среди цветков цикория. — Разбей его. По-другому не получится! Давай! Это единственный шанс покончить с ложью!
Камень оказался в руках Джонаса. Тяжесть, холод и рельефность камня почему-то вызвали воспоминания о прошлом.
Про этот мир он узнал еще при жизни. У них на кораблях проводились опыты по стимуляции отдельных участков мозга и подавлении других. Тело изучалось постоянно, начиная с зарождения цивилизации венерианцев как таковой. Мозг изучался тоже, но задолго после первых шагов. Фактически, у землян было примерно так же, но это уже другая история. Сначала мозг изучался анатомически — было изучение его строения. Затем стали изучать физиологию — нужно было понять, как все это работает. Затем, через тысячелетия, стали изучать самый интересный продукт мозга — сознание. Если в первых случаях все сводилось к вскрытию трупов и цифровому исследованию функций мозга в реальном времени, то потом начали проводиться эксперименты непосредственно на психике, чтобы понять природу сознания. С прохождением электрических разрядов в синапсах уже все понятно, но мало дало в изучении ума.
В начале, все было относительно хорошо. Проводились эксперименты с химическими веществами. Сначала их скрытно испытывали на венерианцах. Добавляли в пищу, в воду и даже атмосферу!
Но от массовых экспериментов толку было мало. Больше было вреда. Воздействие психоделиков приводило к результатам, которые не входили в план программы. Несколько кораблей вышли из строя и рухнули на поверхность. Это те, которые находились на орбите. Были бунты, которые со стороны очень напоминали массовое безумие.
С тех пор властями и учеными было принято решение о проведении локальных экспериментов. За психоделиками — будущее! — Считали венеривнские ученые. Но…
Прием психоделиков провоцировал серьезные побочные эффекты. Участились случаи злокачественных новообразований. Многие лишились рассудка. А если учесть то, что весь этот кавардак происходил на фоне гибели Венеры, то ситуация становилась еще более серьезнее. Во время первых извержений много венерианцев погибло. Еще часть — заболели. И лишь немногие сумели выжить и улететь с планеты. Поэтому тактика изучения сознания должна была поменяться.
И она поменялась.
Где-то честно, а где-то обманом, начали набирать добровольцев на эксперименты. Испытуемым платили немалые деньги. Да, у венерианцев тоже есть денежная система.
В это время Джонас, которого на Венере звали по-другому, был уже за пределами солнечной системы. Психоделики больше не использовались. Использовалась волновая стимуляция мозга.
Два раза Джонас, будем называть его так, участвовал в опытах. В первый раз он увидел то, что земляне называют сновидениями. Венерианцам не свойственны сновидения. Первый опыт породил у Джонаса желание провести над собой еще один эксперимент.
Было запланировано через две недели после первого опыта. Как и в прошлый раз, ему надели на голову металлический шлем. Потом к височным частям шапки прикрепили два шарообразных магнита. Уложили его в емкость, по периметру которой была проволочная обмотка и эксперимент начался.
Сначала был навязан альфа ритм. Мозг Джонаса долго сопротивлялся воздействию извне, но через час все-таки начал переходить из режима бета, в альфа состояние. Перейти в медитативное тэтта состояние оказалось проще и когда амплитуда колебаний на цифровом энцефалографе стала достаточно высокой, а частота колебаний стала достаточно низкой, была активирована катушка. Сразу же в емкости возникло сильное электромагнитное поле, и Джонас покинул свое тело.
Метод был основан на принципах псионики — науки, которая изучает природу пси-полей. На Земле эта наука считается непризнанной. Современное человечество только начинает открывать ее аспекты. Андрей уже столкнулся с проявлениями псионики. Буддизм, телепатия, ясные сны, выходы из тела и многое другое — всего лишь ее проявления.
Земляне пришли к выводу, что сознание связано с мозгом посредством электромагнитного поля, которое образуется из-за деятельности нейронов. Во время сна и умирания, мозг функционирует слабо и сила электромагнитного поля недостаточно сильна, чтобы удержать сознание в оболочке.
Венерианцы это поняли задолго до того, как на Земле появились люди, такие как Андрей. Они пошли дальше теорий и разработали электромагнитную катапульту — емкость, в которую поместили Джонаса. Где он впервые пережил внетелесный опыт!
Тэтта состояние продолжалось.
Фантомное тело закрутило и вынесло за пределы комнаты. Страха не было, поскольку он знал, что будет что-то необычное. Само пространство оказалось каким-то странным, не соотносящееся с привычными масштабами. Емкость с телом он видел достаточно близко. Но видел он и галактики, которые были гигантского размера и расположены практически вплотную друг к другу. Джонас не уменьшался и не увеличивался. Собственно, как и его окружение. Затем образовалась трещина непроглядной тьмы, и он влетел прямо в нее с высокочастотным гулом. Оглянувшись назад, он не увидел ничего. Просто темнота!
Двигался он или завис на месте — неизвестно. И тут из темноты начали появляться еле заметные рисунки. Точки. Разноцветные. И каждая точка — это что-то уникальное. Течение, источник которого он не мог найти, несло все дальше. Мимо проносились те самые точки. В одной были облака. В другой — какая-то комната. В третьей — привычная Вселенная, где присутствуют звезды…
Одна точка привлекла его внимание особенно сильно. Ярко-зеленая точка, к которой он мчался. Точка все приближалась и приближалась, пока Джонас не вмазался в нее. С высоты птичьего полета, он увидел поселок с синим зданием и несколькими строениями возле него. Почему — не понятно, но в тот момент он понял, что здесь идеальный мир.
Бац!
Он в емкости, эксперимент окончен.
Тяжесть камня привела его в чувства
— Давай, избавься от него и станет легче!
Он замахнулся… и замер.
«Зачем ты его слушаешь, Джонас? Янтария не желает тебе вреда!»
Что с ним происходит?
— Джонас!
«Разбив его, ты останешься ни с чем. Ты никогда больше не увидишь свою звезду!»
Джонас стоял как завороженный. Так оно и было, по правде говоря.
«Ты хочешь спустить почти пятьсот лет в никуда. Вспомни, как она красива. Не разбивай его. Этим ты не решишь своих проблем, а создашь новые, которые решить уже не сможешь».
Каким-то образом Андрей услышал то, что слышал Джонас. Теперь он понимал его поведение. Голос не похож на голос Янтарии и на тот, что он слышал. Но кто это? С этим разберемся позже. Андрей подбежал к мальчику и взял его за руку.
— Джонас, не слушай!
«Делай свой выбор. Ты достаточно умен, чтобы идти на поводу моментных убеждений!»
— Очнись!
Но он не слышал его. Стоял как вкопанный, лицо леденящее, то есть, не лучезарное как раньше, а черствое, ничего не выражающее.
За всем этим, Андрей не заметил то, что над горизонтом поднимался оранжевый диск здешнего Солнца. И не заметил, если бы не почувствовал спиной знакомое тепло его лучиков. Они дали не только тепло, но и хорошую идею. Опять возникло это чувство, как днем перед погружением.
Это единственный способ вернуть Джонаса. Но как погрузиться и остаться в теле, чтобы быть здесь? Это будет быстро, но не просто, подумал Андрей. Подойдя к мальчику, он посадил его на тропинку, взял за руки и закрыл глаза, уносясь все дальше в лучах. Но он был не один. Руки — единственное, что связывало его с телом и не давало уйти дальше. Перед внутренним взором показалась дорожка, но если присмотреться, то это конвейер, как эскалатор. Он медленно нес Андрея, то, что сейчас им является, в черноту. Но где Джонас? Нет времени на это. Стоит попробовать! Говорить он не мог, ясное дело, но наладить с собой мысленный мостик он мог.
«Джонас, возвращайся! Иди на мой голос! Давай, дружище!»
«Правду ты узнал, когда пришел в этот мир. Подумай, что станет с тобой, лишись ты последнего воспоминания о прошлом!»
Чертов голос. Пытается его переманить. Тьма не заканчивалась. Никакого намека на свет. Она еще больше поглощала его.
«Что ты такое? Оставь мальчика! Тебе мало лжи или ты питаешься правдой, отдавая взамен ложь! Не мучай его! Оставь этот мир и уходи туда, откуда пришел!»
Хорошая тактика. Пусть поболтает с ним.
« Ты ведь Андрей? Поступим так. Я забираю мальчика и дарую тебе власть над этим миром. Власть над Янтарией. Ты же хочешь ее, я знаю!»
«Нет!»
Повисла пауза. Затем тьма стала рассеиваться, и прямо перед ним оказался серый овал, который быстро детализовался. Перед ним стоял серый кролик. Хвоста у него не было. По бокам заметны серые крылышки.
«Тогда я убью тебя!»
Сзади существа показался знакомый силуэт.
— Беги, Джонас, беги и разбей телескоп!
Существо стало ржать и набросилось на Андрея.
Одна из щупалец, которая была вместо лап, вонзилась в руку Андрея и подняла его, обвивая паутиной. Боль была терпимая. Теперь он видел мальчика, но паутина наслаивалась слой за слоем, закрывая доступ к звезде.
— Давай, уничтожь его!
Он посмотрел сначала вверх на Андрея, затем вниз. Взял камень, поднял его и опустил на источник лжи. Стекло треснуло и разлетелось. Он все бил и бил. С каждым ударом все охотнее!
Паутина закрыла почти весь свет, но Андрею хватило видимости, чтобы наблюдать за освобождением Джонаса.
От телескопа осталась груда осколков и металлических составляющих. Стало темно.
«Теперь тебе его не удержать, поганая тварь! — Послал телепатически Андрей».
«А зачем он мне. Мы поговорим с тобой. Наедине. Без свидетелей. Потому что свидетелей уже нет!»
Паутины тоже нет. Они спустились в изначальную тьму, где не было видно ничего. Почему он сказал, что Джонас не нужен? Может потому, что он освободился? А может быть тварь убила его и все стало бессмысленно. В любом случае, Янтария тоже в западне. Она была и есть посредник…
Я — проекция сознания человека, которого сама же и придумала. Взамен, он дал мне тело и целый мир. Я была свободна.
… Была свободна. Это существо и есть тот человек, которого она придумала? Он позволил управлять ей миром, но отнял ее свободу. Она лишь посредник его!
Существа он не видел, но под ним образовалась бледно-желтая светящаяся воронка.
— Тебе страшно, Андрей? — Он заговорил вербально.
— Раньше было страшно, теперь уже не очень, — ответил он.
— Значит, не придется тебя гладить по головке и успокаивать! — Существо снова заржало.
Воронка закрутила его и засосала в себя. Это очередное окошко в параллельный мир, только он не похож на тот, где он пребывал в последнее время. Прямо под ним была структура, напоминающая пчелиные соты. Он медленно спускался вниз. Небо серо-оранжевое. Скорее всего, небо оранжевое, а облака серые, но он не был в этом уверен на сто процентов. И тут он ступил на твердую поверхность.
Действительно, весь мир состоял из кубов со срезанной верхней гранью. Выйти из куба не представляется возможным, поскольку нет никаких проемов, которые бы связывали их между собой.
— Добро пожаловать!
Голос прозвучал сзади и Андрей резко обернулся. Но там не был монстр с длинными ушами и щупальцами. Он увидел мужчину. Вполне земного происхождения, судя по его телосложению. Пол покрыт мусором.
— Ради чего ты здесь? — Спросил он
Андрей промолчал. Он был занят рассматриванием стен, которые сделаны из оранжевого кирпича. Пожалуй, самая адекватная реакция в критической ситуации.
— Ну, Андрей, не заставляй меня ждать снова. Я могу рассказать тебе о самом главном. Я научу тебя понимать человеческую природу. Я смогу тебе подарить целый мир. И не такой убогий, как мир Янтарии. Тебе будет доступна вся Земля…
— Ты можешь заткнуться? — Откуда-то у него появилась ярость. Но не горячая экзотермическая ярость, а холодная, эндотермическая, которая бурлила у него внутри, ожидая выхода наружу.
— Ну, как знаешь. Но ты должен знать, что она была очень удивлена, когда я убивал ее.
— Я не думаю, что Алиса могла что-то понимать в том возрасте.
— Ты не понимаешь, Андрей. Речь идет не о Алисе. Речь идет о твоей родной матери. Когда она родила тебя, Андрей, у нее была такая радость, материнская. Но она была несовершенна, а мне нужна была еда, как и всегда! Ее последняя мысль была очень конструктивной, но какая теперь разница! Ребенок выжил и был передан твоей неродной матери, а мать… она ушла не сразу. Знаешь, на что пойдет человек, чтобы утолить жажду? Но она хотела не воду. Ей нужен был воздух, когда я…
— Молчи, поганый урод! — Подбежав, он схватил существо в человеческой плоти за шею и стиснул ее изо всех сил. Но, ощутив недостаток воздуха, он отпустил. Существо даже не пошевелилось.
— Неужели ты не понимаешь, что, убив меня, ты убьешь и себя! Ты ничего не сделаешь, ведь ты бесхребетное крохотное сознание, которое не смогло предотвратить гибель двух человек. Ты убил Джонаса и ты убил Алису. Ты страшный человек, Андрей, но ты жалок. Однако у тебя есть право, узнать ответы перед смертью… вспоминай!
Все существо Андрея тут же переместилось в то время, с которого и началась эта история.
Десятая глава
http://www.proza.ru/2018/02/06/351