Призрак лестницы. О Чехове

Валентина Марцафей
   
    В том, 1888-м  году, когда пришла  горестная весть из Санкт-Петербурга,
Чехову было 28 лет. Подробности  самоубийства  Гаршина его потрясли.
Он только на миг представил несчастного, распростёртого внизу, на грязных плитах  своего коллегу,  и эту, нависшую над ним , железную лестницу-убийцу – и потом  всю недолгую жизнь  призрак  этого монстра  оживал и нависал над ним,  и грохот его ледяных  чугунных ступеней   вызывал озноб в его измученном теле  и необъяснимый  страх в душе.
 
    Иван Алексеевич Бунин написал об этом так:   У Чехова «СРЕДИ ВИДЕНИЙ  ПОСЛЕДНИХ  ЛЕТ БЫЛА ТЁМНАЯ, ГРЯЗНАЯ  ЛЕСТНИЦА, В  ПРОЛЁТ  КОТОРОЙ БРОСИЛСЯ ГАРШИН, КОТОРОГО  ОН  ЛЮБИЛ.»
   
     «Среди видений последних лет…» – запомним эту фразу Бунина.

И вот эта мысль, которая не даёт мне покоя:  мне думается, что именно в последние годы жизни  Чехова это видение обрело реальные зловещие черты  НАСТОЯЩЕГО монстра-убийцы.   
    И чем дольше я об этом думаю,  чем глубже погружаюсь в мир писем Чехова, особенно семи последних лет его жизни, тем очевиднее  вырисовываются причины этого видения..
   
    При написании этой  статьи  я опиралась на мнение  о Чехове Бунина, так как по словам Марии Павловны Чеховой, никто не был так духовно близок
Антону Павловичу, так тонко понимал  бы его, как Бунин.
   
     Мысль написать книгу о Чехове возникла у Бунина  давно, ещё в 1911 году, спустя 7 лет после смерти  писателя, когда к нему обратилась сестра Чехова, Мария Павловна с просьбой написать предисловие к готовящемуся к
изданию тому «Письма А.П.Чехова.»  То ли потому, что срок для написания был очень ограничен, то ли по другой причине, но Иван Алексеевич отклонил тогда это предложение.

      Книга о Чехове ждала своего часа.  Прошло сорок лет, наполненных великими историческими событиями: революции, войны...  И только за год до смерти, в 1952 году,  прочитав все письма Чехова из Полного собрания сочинений, а также прочитав всё,  что удалось найти  напечатанного о Чехове за границей - а жил Бунин и умер в Париже-  он   пересмотрел всё  свои заметки, написанное ранее, многое добавил,  прочёл и сделал выписки из воспоминаний многих современников Чехова. Это был год напряжённого труда , но время и память уже не давали ему  возможности закончить его.  Книга так и осталась не завершённой . Но и то, что он успел, что вспомнил, записал  и отредактировал,  и оставил потомкам – бесценно!

   Теперь непосредственно к заявленной в названии теме.  Впервые выплыло упоминание о лестнице  в книге Бунина, и связано оно  было с трагической кончиной   писателя Всеволода Михайловича Гаршина, которому на момент
 гибели исполнилось 33 года..
   
     Опять эта магическая цифра- 33!!  Чей зов слышат молодые, талантливые
 и светлые душой, когда решаются  отказаться  от,  ставшей вдруг  для них невыносимой, земной  жизни?!  Кто их  отбирает в небесной канцелярии в компанию к Христу? И подталкивает к ужасному концу?
 
     Всеволод Михайлович Гаршин был всего на пять лет старше  Чехова.
 Почти ровесник.  Не будучи близко с ним знакомым, Чехов не мог тогда знать всех подробностей биографии Гаршина, которые известны сейчас нам.
Но творчество его хорошо знал, ценил. Они  оба предпочитали писать в любимом жанре новеллы, фельетона, критических статей.  Но «герои» их произведений  очень отличались И тот  дух обречённости, который витал над
большинством гаршинских «героев», кончавших жизнь самоубийством или в
сумасшедшем  доме,  не мог не вызвать тревоги у Чехова за духовное здоровье коллеги.. А оно у Гаршина было не стабильным...
      Ещё 8-ми-летним ребёнком, слыша вокруг разговоры взрослых о Крымской кампании, он всерьёз стал собираться на войну. Взрослые удивлялись, как тщательно он упаковывал свой рюкзак. « Мне так хотелось
пойти и подставить грудь под пули,-  вспоминал Гаршин через 20 лет. – Вот я пошёл и так сделал». Именно так он и сделал: бросил после третьего курса
институт в С.- Петербурге,  и, натянув военную амуницию, отправился добровольцем на русско-турецкую войну в 1878 г. Грудь пуля пощадила,  но
 ногу прострелила.  После ранения, подлечившись, Гаршин вернулся в Петербург, поступил на службу и женился. Приступы отчаяния, неверия и
непонятного страха не оставляли его. Спустя три года, ранним рассветом он вышел из номера после мучительно проведенной ночи, спустился ниже на один этаж и бросился в пролёт тёмной, грязной лестницы.
 
     Чехов рассказывал Бунину, что, будучи в Петербурге, он осмотрел это ужасное место: « Я видел её…Грязная, тёмная…»     Чехов с Буниным сблизились  после второй встречи, в 1898 году, в Ялте и вскоре ежедневное общение стало необходимым для обоих. Бунин стал своим человеком в доме Чеховых,  трепетно относился к матери и сестре Антона Павловича.
Жаль, что на их дружбу судьбой было отведено  так  мало времени!

   Ведь в это же время началась дерзновенная «операция» по завоеванию Чехова Ольгой Леонардовной Книппер,  актрисой театра  Станиславского и Немировича. Увидев её однажды на репетиции спектакля «Царь Фёдор Иоаннович»»»,Чехов был очарован этой 30-летнейкрасавицей, её голосом, душевностью и и благородством, забыв, что всё это лишь атрибуты роли жены слабоумного царя Ирины. « Если бы я оставался в Москве, то влюбился бы в эту Ирину»
   А богема, как известно, всегда его отпугивала.  Ещё три года назад, он, 35-летний красавец с лучистыми глазами и роскошным  рокочущим басом,  уже один из  самых  известных российских писателей,  имеющий огромный успех у женщин, при этом абсолютно  не Дон Жуан, писал Суворину:  « У меня было мало романов, и  я так же непохож   на Екатерину, как орех на броненосец.» .  На расстоянии пушечного выстрела, старался он держаться и от замужних дам И от богемы тоже.   «Многим это покажется очень странным,  но это
так: он не любил актрис и актёров: - Пошлые, насквозь прожжённые самолюбованием люди…» - вспоминает Бунин.

       Но обращает на себя внимание другая фраза из  того  же письма Суворину:  « В своей жизни я был приказчиком, а не хозяином, и судьба меня мало баловала.» ..
     Это откровенное признание писателя волнует, огорчает и заставляет задуматься: ни это ли ключевая фраза - объяснение тому, почему он
«попался» в сети хитрой  жестокосердной актрисы, и всему тому,  что произойдёт  с ним в последующие шесть лет:?   А причина этого чувства
«не хозяина», как надо понимать., вовсе  не в характере Чехова, а в коварной, неотступной болезни - она диктует  ему условия жизни. И Чехов это понимает, но не говорит об этом - жаловаться- не в его характере.

    Об отношениях Чехова с Книппер и о всегда присутствующим на втором
 плане Владимире Ивановиче Немировиче  - написано много,  и  с подробностями. Я коснусь этой темы  только  в  самом кратком  изложении, 
так как мне важно понять другое:   не здесь ли   находится  причина  мучительного, навязчивого видения  Чехова на исходе жизни?
 Моё внимание приковано к злополучной ЛЕСТНИЦЕ,  она у меня, похоже, как то ружьё, которое  всё время присутствует на сцене, но стреляет лишь в последнем акте!

    Роман начался в Мелихово, когда Чехов пригласил Книппер  в 1898 г.
пожить  желанной гостьей  три дня в его доме.  Следующим летом, они, списавшись,  путешествуют из Новороссийска в Ялту пароходом, а потом из Ялты в Москву.  Роман урывками, оторваться от театра надольше Немирович не отпускает. А идея Антона Павловича приехать всем коллективом в Ялту и совместить отдыха с  гастролями – всем понравилась.
 Они привезли показать больному автору  его пьесы: «Дядя Ваня» и «Чайка».
     После гастролей  Книппер с театром уезжает в Москву, но вскоре возвращается  назад,,  так как её стратегический план не завершён тем, чем бы ей хотелось, не получено никаких заверений,  не высказано никаких планов на будущее, не услышано нужных слов.
     Она старается не замечать недоумевающих,  осуждающих взглядов матери  и  сестры, когда встречает их по утрам, выходя из комнаты Чехова..
   На все её намёк, которые носят порой провокационный характер, типа:
« Ты не хочешь быть со мной, значит - я тебе надоела…» (Ох, Антон Паворвич! Скажите ей сейчас «ДА» – и Вы спасены!)   он  отвечает: «В том, что мы теперь не вместе, виноваты не я и не ты, а бес, вложивший в меня бациллы, а в тебя – любовь к  искусству». Что иное он может ответить?
     Как врач, он понимает, что в таком состоянии не имеет прав и даже надежды на создание семьи.  Его упорная борьба с разрушающим его организм  туберкулёзом ,  и помощь хороших врачей - не дают эффекта.
Развившийся катар кишечника угнетает и заставляет придерживаться строгой диеты, иногда голодать.  Ему запрещают даже сливочное масло- это при туберкулёзе?!  Его понимают только мать и сестра. Родные, близкие люди!
 
     Чехов всячески уклоняется от брака!  Но судьба подбросила на дорогу
такой «камушек», который ему не обойти!  И лежит этот «камушек» у самого
подножия «лестницы».
   Полтора года упорной борьбы Ольги Леонардовны за честь носить фамилию первого писателя России увенчались успехом..  Воспользовавшись кратковременным  ослаблением его болезни, а соответственно, и улучшением его настроения  («Чем старше я становлюсь, тем чаще и полнее бьётся во мне пульс жизни.»)  она  уговаривает  его  венчаться 
    
    Нет, не уговаривает, а требует:  « Привози свои бумаги, чтобы мы скорее могли перевенчаться  -  это очень просто и живо. Надоели мне кусочки, хочу
полноты!»    Если б он мог только предвидеть тогда,  какое одиночество скрывается за этой «полнотой»!   Через шесть месяцев он напишет:
      «Как я буду лежать в могиле один, так, в сущности, я и живу одиноким»
  Бунин, узнав о женитьбе Чехова, сказал:
    «Это самоубийство хуже Сахалина.»

  И началась «семейная»  жизнь на два дома. Чехов в Ялте, его «лошадка», как он её часто в письмах называет, или «моя немочка» - в Москве и в гастрольных поездках.  Она вызывает его в Москву в любую погоду.
Он и раньше не чувствовал себя хозяином своей жизни, а теперь и вовсе становится приказчиком своей жены.  (Но главное –ЛЮБИМОЙ жены, он полюбил эту, чуждую ему по духу, женщину сильно и навсегда! Это надо
понять ! Обсуждению и осуждению это не подлежит.

 В Ялту он возвращается с очередным плевритом, температурой, изнуряющим кашлем и кровотечением.
 Ему нужен покой, отдых и перемена образа жизни.  Она это, вообще, не слышит , и понять не хочет. Скорее, не может.
    О каком покое можно мечтать, если жена  беременна,  раздражена
 ( ребёнок  - это помеха её работе!)  и ведёт разговоры о возможном разводе!  Ребёнок и больной муж – это  уже для неё нонсенс!  Она
по-прежнему, как молодая лошадка, скачет и прыгает по лестницам, проводит время в ночных  банкетах с вином и в табачном дыму, намекает на измены, кокетничает,  вызывая ревность у мужа, а эти намёки на развод
лишают Чехова покоя и сна.   «Ты пишешь, что нам пора разлучаться…
 не расходись со мной так рано, не поживши как следует, не родивши мне
мальчишку или девчонку. А когда родишь, тогда можешь поступать как тебе угодно.» 
    Он волнуется о её здоровье, он в тревоге: «»Ты до 8 часов утра сидела в ресторане…Беспутная жена моя, посиди дома хоть одну недельку. И ложись спать вовремя. Меня ужасно мучает ревность, жене своей я не верю».

   А её больше волнуют слухи, что Станиславский  хочет  пригласить  в  театр актрису императорского театра Комиссаржевскую, так как «на Книппер плохая надежда».  И потому она затягивает потуже корсет, демонстративно
легко прыгает по ступенькам  лестницы на гастролях в Петербурге,  и весёлые ночные застолья продолжаются. 
В результате, в конце марта 1902 года у у Ольги Леонардовны происходит выкидыш… Ребёнка уже никогда не будет! 
   
     В Ялте отцветает миндаль, пламенеют розы, но чёрные тучи закрывают
небосвод над домом Чехова. И призрак  лестницы всё чаще является хозяину дома.  Но он больше никогда не напомнит жене о случившемся.
 
    Лето 1903  Чехов полностью  посвятил «Вишнёвому саду!.   Он чувствует себя больным, как никогда. Его лихорадит, кашель не даёт дышать, он пишет, в основном, лёжа.  И впервые у него вырвался стон: « Как же мне было трудно писать пьесу!»   На его просьбы приехать хоть на два-три дня, «любящая» жена шлёт удивительно бездушные отписки:  «Дусик, брось
хандрить, не стоит! На январь возьми и приезжай!» (Немирович её не отпускает!)   
    Когда  он приехал в Москву на премьеру «Вишнёвого сада»,  и ему устроили  после окончания спектакля чествование, у него не было сил подняться на  сцену.  Но он всё-таки вышел. Все были потрясены его измождённым видом, его трудно было узнать…
    А дальше происходит то, что трудно понять  Ещё  в начале января 1904 г. Чехов, находясь уже в Москве,  пишет Бунину в Ниццу: «Вполне вероятно, что в феврале я приеду в Ниццу».   У него  созрело правильное решение: поправить здоровье зимой в Ницце.  Но Ольга Леонардовна  решает ехать в Царицыно, где есть, якобы, возможность купить на лето дачку  - надо посмотреть её, и решить вопрос.   Но с дачкой что-то не получилось.
 
       Из письма Л.А.Авиловой 14.о2.04.:  «Завтра уезжаю в Ялту.  Только вернулся из Царицыно, замёрз, ехал на извозчике, так как поезда не ходили – что-то сошло с рельсов. Руки плохо пишут..»  ( Вот в этом весь Чехов:
чтоб  Авилова даже не подумала  винить  «кого-то» в этой поездке -  в снег, в мороз!-  он пишет в единственном числе! А ездили-то вдвоём!    Через несколько дней, уже из Ялты, пишет «любимой лошадке»: « Вспоминаю, с каким удовольствием ездили с тобой в Царицыно и обратно!»   Без  комментариев!)
     И вот последний эпизод в рассказе о преследовавшем в последние годы  Чезова видении грязной, тёмной  лестницы.
     В один из последних приездов Чехова в Москву, Книппер сняла для него квартиру. На высоком третьем этаже. Без лифта.  80 ступеней!(Дом Коровина на Петровке) Я посчитала ступени  в наших высотках: между этажами  18 ступеней. То есть , 80 тех
 ступеней – это почти  наш пятый этаж!  «Подниматься для меня -  это труд
великомученический». Задыхаясь, он повисал на перилах, а чёрная пасть
монстра, лестницы-убийцы, дышала тлетворно и горячо совсем рядом…
Вот когда они встретились, глаза в глаза! Столько лет это видение не покидало его! Он боится отстать от «лошадки» - да не скачи же  так резво!
Вся надежда на его, ещё сильные руки – они крепко  ухватились за перила, они не дадут ему упасть!  «Дусик, - воркует жена, - ты отдыхай, на поворотах, спешить не надо, шнап (их собака) будет утешать тебя. А я  тебе буду глупости говорить».   
    Врач Альтшуллер, много лет лечивший Чехова, с волнением говорил:
«Я, как врач» не могу не думать о том, какое роковое влияние эта лестница должна была оказать на его и так уже ослабевшее сердце».
   Он настолько ослабел, что ночами возле него дежурят, сменяя друг друга
Бунин, Гиляровский, Щепкина0Куперник…. Вспоминает Бунин: 
  «Каждый вечер  Ольга Леонардовна уезжала в театр или отправлялась  на какой-нибудь благотворительный концерт. За ней заезжал Немирович во фраке, пахнущий сигарами и дорогим одеколоном, а она в вечернем туалете, надушенная, красивая, молодая, подходила к мужу со словами: «Не скучай без  меня, дусик, впрочем, с Букишончиком тебе всегда хорошо…».  Часа в четыре, а иногда совсем под утро она возвращалась, пахнущая вином и духами. Я быстро вставал и прощался…». Чехову оставалось жить пять месяцев…
 
     Мне кажется, что именно в одну из таких ночей,  дежуря у постели Антона Павловича, и услышал  Бунин , среди других печальных откровений писателя
и  историю  о преследующем его последние годы видении – ЛЕСТНИЦЕ,
 убивающей  живых и нерождённых, мечты , надежду и веру….