Птицы, с утра раннего кричащие, врываются в настоящее, но вопят о прошлом.
Ну вот что с ними поделать? И с прошлым этим самым?
Ежели оно было таким - всё из стекол калейдоскопных, разноцветное, и черно-белое одновременно.
Утренний променад в июне тоже в разных форматах обнаруживался, стрелки назад отматывая:
-Опять ты что-ли?
-Ну я. Куда пойдём-то?
-Там закрыто, только что оттуда.
-Тогда к "Орбите".
-Ну пошли.
Холодно внутри, и снаружи. Два человека, бредущие по насущному вопросу, стараются шагать походкой уверенной.
Мелочью гремя, дрожащими пальцами монеты перебирая, мы прикидываем ближайшую перспективу,
не заглядывая далеко слишком.
Что нам ядерная война в шесть утра, если всё пока удачно складывается, и сумма собрана?
Третьего не будем искать - моветон это, и банальщина.
Хорошо, что все деревья в листьях, и прячут от людей, на работу спешащих.
-Я тебе что хотел сказать... Ты норм чел... Это... Сейчас жена опять выносить мозг будет.
-А ты наплюй, забудь, утрясётся.
-По домам что-ли, или?...
-Или.
-Ну пошли.
Полуденное солнце растеплило всё на свете, и птицы умолкли, и в мареве - одни пенсионеры движутся за хлебом и молоком.
Вечереет, пыль столбом, гроза собирается.
-Я тебе что сказать-то хотел... Не важно... Я это...
-Да ты говори уже...
-Ладно давай пять, до завтрева...
Ночь в июне всё равно прохладная, а воздух жесткий, идёшь наощупь, домами промахиваясь, и подъездами ошибаясь.