Откровение застигло молодого Куси Юпанки в тот момент, когда он спешно собирал вещи к отъезду.
Над Куско нависла смертельная угроза. Прибывавшие едва не каждый час запыхавшиеся гонцы сообщали об огромных потерях и быстром приближении к столице армии жестоких и надменных чанков .
Во дворце царила неразбериха. Инка Урко, в предыдущие дни запрещавший докладывать ему плохие новости и предававшийся разнузданным развлечениям и чревоугодию, теперь либо визжал и топал ногами на царедворцев, либо с безумным видом носился по темным закоулкам дворца, ища, где бы укрыться. Временами он впадал в забытье, видимо, отведав «волшебных грибов». Однажды его извлекли, трясущегося и всего в поту из глиняной бочки для хранения зерна.
Толпы в дворцовых покоях, в прежние времена пополняемые многочисленными искателями царских милостей, таяли на глазах. Сановники и вельможи старались поскорее улизнуть из дворца и, прихватив имущество, семьи и челядь, покинуть город.
На дворе было шумно, суетились слуги, вытаскивали сундуки и мешки – царская семья готовилась к отъезду, а точнее сказать, к бегству под защиту неприступных стен горной крепости Шакишауана. Говорили, что отец, прежний Инка, уже покинул свой дворец в Калька и направляется туда.
В свое время отец Куси, Хатун Тупак, восьмой правитель инков, тоже имел видение. По его рассказам, перед ним предстал призрак бога Виракочи во всем своем великолепии, в золотом сиянии, с копьеметалкой и дротиками в руках. Виракоча поднял его в «Ханан Пача», верхний мир, и показал, что он, Виракоча, есть корень и отец всех богов, что все боги произошли из него и потому именно он, в отличие от других, является подлинным Богом.
Вернувшись из этого «путешествия», отец взял себе имя Виракоча и приказал изготовить для себя царскую одежду, воспроизводящую одеяние, в котором Бог предстал перед ним в видении.
Возможно, склонность к видениям Куси унаследовал от отца.
Но теперь ему некогда было об этом думать.
Он был сражен внезапно возникшим перед ним видением, будто оказался перед входом в иной мир, разверзшимся перед ним прямо в его спальных покоях.
Хроника скупо описывает случившееся.
Куси Юпанки увидел перед собой Бога в виде блистающего диска, свет которого ослеплял, но не обжигал. Бог говорил с ним. Бог сказал: иди ко мне, сын мой, не бойся, ведь я твой Отец. Ты не мой отец, возразил Куси Юпанки. Мой отец Виракоча-Инка и он не любит меня. Я твой отец и я люблю тебя, ответил Бог. Ты призрак Инти, бога Солнца? - спросил Куси Юпанки. Бог сказал: я тот, кто создал Инти и я тот, кто создал тебя. Я истинный Бог. Я тот, кто являлся твоему отцу, и чье имя он носит. Мои слова верны, и то, что я говорю, совершается в точности. И я говорю тебе, что ты покоришь многие племена, воздашь мне великие почести и будешь поминать меня, совершая жертвоприношения. И Бог показал Куси Юпанки образы тех земель и племен, которые ему предстояло покорить. И Бог вложил мудрость в его сердце.
Позже Куси Юпанки не раз будет возвращаться к воспоминанию об увиденном, открывая для себя новые детали, которые не разглядел ранее, и извлекая содержащиеся в этих деталях знания, о которых прежне не подозревал.
Откровение наполнило его ум Учением, которое он станет верно служить, и перевернуло всю его жизнь.
Хотя дошедшая до нас запись об этом событии очень скудна, о содержании Откровения Куси Юпанки мы можем судить по его словам и делам, свидетельства о которых сохранила народная память и историческая наука.
Куси Юпанки был третьим из законных сыновей Инки Виракочи, не самым любимым, но уже известным умом и отвагой.
Отец, охладев к Маме Рунтукайе, матери Куси и его братьев, увлекся наложницей Кури Чальпой из племени Айавилье, и объявил своим наследником рожденного от нее сына Урко, безвольного прожигателя жизни.
Когда военные поражения больно ударили по престижу Виракочи-Инки, разрушив кропотливо создаваемую жрецами его репутацию непобедимого и всемогущего повелителя (жрецы даже внушали народу, что Инка и Бог Виракоча – это одно и то же лицо!), то, чтобы избежать еще большего позора обескураженный Виракоча отошел от дел и передал правление своему любимцу Урко, а сам удалился в свой дворец в Калька, недалеко от столицы.
Урко с удовольствием начал наслаждаться всеми привилегиями своего положения, забыв о государственных делах и вторжении в страну неприятеля.
Такое поведение нового правителя вызвало недовольство военных руководителей, которые предпочли бы видеть на этом месте Куси Юпанки.
Между тем враг приближался к стенам Куско.
Империя висела на волоске. Урко не готов был защищать город от врага и вместе с отцом и многочисленным семейством бежал из своей столицы под защиту неприступных стен горной крепости Шакишауана.
Куси, который уже готовился отправиться вместе с царским обозом, получив Откровение, переменил свое решение.
Теперь его видение перестало быть ограниченным только текущим моментом. В Откровении он увидел события как бы сверху, в перспективе, охватывающей прошлое и будущее. И он не принадлежал более себе, но вынужден был подчиняться воле, гораздо более высокой, чем его собственная.
Приняв, на первый взгляд, самоубийственное решение, он остался в городе, которому со дня на день грозило падение, и встал на его защиту.
Когда слух о том, что правители инков сбежали, а в Куско остался лишь молодой принц, достиг ушей предводителей чанков, те направили ему издевательское послание: мол, даем тебе три месяца на то, чтобы собраться с силами, иначе нам неинтересно воевать с тобой.
Воспользовавшись передышкой, Куси Юпанки бросился просить помощи у племен-союзников, но те, уже прознавшие о позорном бегстве Урко и Виракочи, не решились поддержать защитников Куско.
Оставалось рассчитывать на свои силы.
Признавшие принца Куси своим главнокомандующим военачальники Апо Майта и Вика Кирао приняли решение отступить в Куско и, несмотря на численный перевес противника оборонять столицу.
Когда захватчики в беспорядочной атаке, надеясь на защиту своего божества Усковилка, которого они несли перед собой как знамя, напали на Куско, их встретил неожиданно хорошо организованный отпор.
И все же силы были неравны.
Когда ряды защитников Куско стали катастрофически таять, главный жрец Солнца Топа Уанчире подал идею нарядить камни в полное военное обмундирование, чтобы враги издалека приняли их за реальную армию и испугались.
Согласно легенде, сохранившейся в народной памяти, когда Куси Юпанки издал воинственный клич, камни превратились в реальных воинов. А когда сам принц захватил Усковилка, «обезглавленные» чанки обратились в бегство.
Это, конечно, легенда, но в ее основу легли действительные события. По-видимому, молодой принц оказался хорошим стратегом и организатором, что позволило ему противостоять многочисленному войску противников.
Организовав эффективную оборону города, он тайно вывел часть войска за пределы городских стен и скрытным маневром напал на ничего не подозревавших чанков с фланга, создав видимость внезапного появления свежей армии. Эффект внезапности сработал, армия чанков, оказавшаяся в «клещах», запаниковала и в беспорядке бежала, бросив на поле брани даже свою главную святыню.
Военачальники инков жестоко отомстили чанкам. С захваченных в плен вражеских вождей заживо сдирали кожу, затем набивали её на глазах ещё живых чанков золой и соломой. И эти мумии переносились в музей славы в Куско. Спустя сто лет их показывали испанцам: об этом рассказывается в некоторых письменных источниках времен конкисты.
После такой блестящей победы авторитет Куси Юпанки еще больше возрос, и ему дали имя Пачакутек (на языке кечуа — «тот, кто изменяет мир»).
Казалось бы, теперь Пачакутек должен был бы стать Великим Инкой.
Но Виракоча никак не хотел передавать ему этот титул. Более того, вместе с Урко подготовил против принца заговор. И тогда Пачакутеку пришлось противостоять брату Урко с оружием в руках. В итоге Урко был казнен, а Пачакутек при поддержке военных заслуженно взошел на трон Великих Инков.
Пачакутека не зря назвали «изменяющим мир». Под его правлением государство инков превратилось в величайшую империю Нового Света, на языке кечуа получившую название «Тауантинсуйу» - «Империя четырех четвертей света», а Пачакутек стал первым Императором.
Он значительно расширил свои владения, завоевав ближайших соседей.
Мудрость Инки заключалась в том, что прежде чем применить оружие, он часто старался решить вопрос политически, предлагая тому или иному племени мирно присоединиться к Империи. И нередко такая «бескровная» политика давала результат.
Для того чтобы держать под контролем новых жителей Империи, применялись разные методы, в зависимости от ситуации. В случае активного сопротивления инкам главу непокорного племени казнили, а на его место назначали либо «кураку» из инков, либо представителя другого, лояльного инкам, племени. В случае мирного присоединения главе племени оставляли все его привилегии, либо забирали его в Куско, где обучали, иногда женили на одной из «дочерей солнца», тем самым превращая бывшего противника в верного союзника-заложника.
Несмотря на жесткую иерархию в инкской верхушке, Пачакутек первый ввел понятие «инков по привилегии», которым мог стать любой человек, верно служивший Империи, даже иноплеменник.
Пачакутек установил строгую административную систему, контролирующую все сферы жизни и руководимую из центра, связал столицу с самыми отдаленными городами империи разветвленной сетью дорог очень хорошего качества, сравнимых, разве, с дорогами древнего Рима, организовал очень эффективное почтовое сообщение, произвел судебную реформу, позволившую почти полностью искоренить преступность, установил единый государственный язык (им стал язык наиболее развитого из покоренных инками племен – кечуа), расширил и украсил столицу империи, город Куско (в переводе с кечуа «пуп земли»). В городе была устроена обширная сеть водоснабжения и канализации, построены многочисленные хранилища для продуктов питания, новые храмы и жилые дома. В царствование Пачакутека Куско стал одним из крупнейших городов древности.
Впрочем, мир знает немало других столь же успешных правителей. Пачакутек же вошел в историю прежде всего как религиозный реформатор и проповедник монотеизма.
Во времена его молодости инки поклонялись многим богам, в основном олицетворявших природные реалии, и их пантеон постоянно расширялся по мере завоевания ими все новых народов, чьи языческие идолы перекочевывали на территорию растущей Империи.
Наибольшей популярностью в народе пользовались солнечный бог Инти и богиня земли и плодородия Пачамама.
Весьма почитался также бог огня Пачакамак, заново оживлявший всё, что было создано, а затем погибло по тем или иным причинам.
В число главных богов входили также Килья (богиня Луны, сестра и жена Солнца, покровительница замужних женщин), Часка (Венера), Чукуилья (богиня молнии), Ильяна (бог грома) и Кон (бог шума).
Имелся в инкской мифологии и образ дьявола — олицетворение всего того, что презиралось инками. Дьявол (Супай) во всём старался противостоять богам и стремился причинить как можно больше вреда людям.
Также обожествлялись инками звери, птицы, растения, некоторые пресмыкающиеся и земноводные. Священными животными считались лиса, медведь, пума, кондор, голубь, сокол, змея, жаба. Кроме того, практиковалось почитание магических и священных объектов (уака), каковыми могли быть река, озеро, гора, храм, собранные с полей камни.
Согласно докладу королю Испании, составленному губернатором Франсиско де Борха 8 апреля 1615 года, у индейцев Перу было 10422 идола, из них 1365 мумий, и некоторые являлись основателями их родов, племён и селений.
Более загадочной фигурой в инкском пантеоне был Виракоча. Изначально местное божество племени аймара, жившего с глубокой древности в окрестностях озера Титикака, этот бог (его называли также Тонапа) считался у инков Творцом мира, создателем Солнца и других небесных светил и прародителем всех богов. Виракочу называли «белым богом». Он представлялся как высокий и сильный человек с широкой бородой, одетый во все белое. Он мудр, решителен и всемогущ. Аймара рассказывали, что когда он впервые явился к людям из пещеры возле озера, люди встретили его враждебно. Чтобы заставить людей поверить ему и признать богом, он призвал небесный огонь и «зажег гору», от чего происходит его имя, означающее «Лавовое озеро». Не случайно, по-видимому, храм Виракочи находился у подножия потухшего вулкана, в долине Уилькамайо.
Впрочем, у инков, включивших Виракочу в свой пантеон и даже признавших его «отцом богов», Виракоча не пользовался особым почтением. Он был слишком абстрактен и далек от повседневных людских нужд. Считалось, что, сотворив мир, он передал свои полномочия другим богам, таким, как Пачамама, Ильяпа, Мама Килья и прочим. Вот к ним и обращались люди со своими мольбами и просьбами, им и приносили жертвенные дары.
Самым главным среди всех этих божеств инки считали Инти, бога Солнца, от которого они вели свое происхождение инки. Великий Инка официально именовался сыном Инти и иногда отождествлялся с ним.
Религиозные верования инков в значительной мере лишены леденящей душу жестокости, присущей ацтекам и майя. Среди даров, приносимых предкам и богам, чаще всего встречались кукуруза, кукурузная мука, листья кустарника коки, морские свинки и ламы. Однако в дни празднования последнего месяца года и первого месяца нового года (декабрь), когда надо было особенно сердечно поблагодарить Инти (Солнце) за всё, что он уже сделал для инков, и заслужить его благосклонность на будущее, инки не только приносили ему в дар золотые и серебряные украшения, но и прибегали к человеческим жертвоприношениям. Для этой цели ежегодно отбиралось 500 девственных юношей и девушек, которых в кульминационный момент праздника погребали заживо.
Считалось, что те молодые люди, которым выпала высокая честь принести себя в жертву Солнцу ради благополучия всех, попадают прямо в царство Солнца.
Таким образом древняя религия инков сочетала функции анимизма, фетишизма и вероисповедания «функциональных» божеств, представляющих силы природы, а ритуалы включали формы предсказания и жертвоприношения людей и животных.
Почитание Виракочи как творца мироздания было активировано только после Откровения, испытанного Хатуном Тупаком, отцом Пачакутека, под влиянием которого тот провозгласил Виракочу верховным Богом и начал строить храмы в его честь. Однако культ этот не успел прижиться, а после военных неудач и позорного бегства Виракочи народ и вовсе охладел к этому далекому и непонятному простым людям богу.
Придя к власти, Пачакути решительно реорганизовал религию инков.
Он оказался достаточно мудр, чтобы не повторить ошибку Эхнатона. Он не стал навязывать новое учение всем своим подданным, принимая во внимание, что не все люди способны его верно осмыслить и принять.
По сути, он использовал систему посвящений, разделив свою паству на две категории: широкие народные массы и интеллектуальную элиту. И каждой из этих категорий он предложил соответствующую уровню ее понимания версию религии.
Обращаясь к широким народным массам, он использовал доступную и привычную ей систему образов и понятий. Учитывая популярность у народа солнечного бога Инти, Пачакутек утверждал, что является прямым потомком Бога Солнца, и это сделало его власть абсолютной, а людей - чрезвычайно послушными.
Ежедневный крестьянский труд, подчиняющийся зависимому от Солнца сезонному распорядку, стал считаться почти религиозным долгом.
Подобно Эхнатону, Пачакутек возвел культ Солнца в ранг государственной религии.
Впрочем, отправление культов других почитаемых народом богов, таких как инкская «троица» Чукильа, Катуильа, Интиильапа («Гром», «Молния», «Гроза»), местночтимый Ванакаури, а также популярная Пачамама, не были запрещены. Пачакутек даже финансировал строительство храмов в честь этих божеств. Но они были объявлены детьми бога Инти или его проявлениями и занимали подчиненное к нему положение.
Солнечный культ пронизывал всю политику империи. Считалось, что от Инти произошел род великих Инков, первым из которых был Манко Капак.
Согласно официальной имперской историографии, дети Солнца Манко Капак и Мама Окльо (брат и сестра, составившие первую супружескую пару, от которой пошел род Великих Инков), вышли в начальные времена из озера Титикака. Отец дал им волшебный золотой жезл, который должен был указать, где следует основать город, который впоследствии сделается столицей великой державы. Путь был долгим и трудным. Они шли через горы и долины, но нигде жезл не указывал им места остановки. И только когда они проходили близ холма Уананкауре, жезл вдруг упал и воткнулся в землю. Так было найдено место, означающее «пуп» или «сердце» земли, где и был основан священный город Куско. Начало городу положил воздвигнутый Манко Капаком дворец Кельккампата, руины которого можно увидеть и сегодня. Так было положено начало государству инков, в Манко Капак стал первым Сапа Инкой - Великим Инкой, от которого ведется родословная инкской династии.
Таким образом, Пачакутек является по прямой линии потомком самого Солнца и в народном сознании ассоциировался с самим богом Инти.
Чтобы поддержать это представление, император принимал пищу только из золотой посуды – цвета Солнца. Как Солнце ежедневно обновляется, так и император каждый день носил новую одежду: вчерашняя подлежала сожжению.
В Куско на месте прежнего довольно скромного святилища Пачакутек возвел величественный, внушающий трепет Храм Солнца - Интиканча. Стены его были покрыты золотыми пластинами и инкрустированы драгоценными камнями, и не только ради красоты. Блеск золота передавал сияние иного мира, который Пачакутек узрел в своем Откровении. Золото было символом солнца и символом верхнего мира, мира богов. Поэтому народ называл храм «Кориканча», то есть на языке кечуа - Золотой Двор.
В храме хранились также главные идолы со всех завоеванных провинций, что имело двойной смысл. С одной стороны, это был знак уважения к другим религиям, а с другой — идолы оказывались в роли заложников в случае неподчинения инкам того или иного племени.
Чешский учёный Милослав Стингл так описывает этот храм: «Внутри находился алтарь с огромным изображением солнечного диска, от которого во всех направлениях исходили золотые лучи. Чтобы ещё больше увеличить блеск этого божественного храма, в восточных и западных его стенах были сделаны большие ворота, через которые солнечные лучи проникали в святыню, отчего массивный золотой диск алтаря вспыхивал тысячами огней… Помимо огромного изображения Солнца, в национальной святыне Кориканче почитались… мумии умерших правителей . Их помещали вдоль стен храма. Они сидели здесь точно так же, как некогда сидели на величественных тронах».
Пачакути прервал предыдущую традицию изображения богов в антропоморфном или териоморфном виде, то есть в виде людей, зверей или чудовищ.
Предметом введенного им официального культа стало изображение Бога Солнца-Инти в виде золотого диска с человеческим лицом и исходящими от него лучами. Это изображение практически идентично тому, что избрал Эхнатон для обозначения Атона.
Огромный золотой диск с изображением Инти в 1571 году был захвачен испанскими конкистадорами. Его планировали послать в подарок папе римскому, но потом передумали. Дальнейшая судьба драгоценного артефакта неизвестна .
Пачакутек не объявлял себя главой «солнечной религии». Ему достаточно было звания «сына Солнца». Верховным жрецом инкской церкви, которого называли «Вильяк Уму» («прорицатель») был другой человек, которого, впрочем, назначал сам император, обычно из числа своих братьев или близких родственников.
Верховный жрец, в свою очередь, выбирал из числа инкской знати «епископов», которые должны были служить в десяти «епархиях», на которые разделялась Империя.
Подчинявшиеся «епископам» жрецы обычно набирались из среды «кураков» или местных чиновников.
Во времена расцвета империи штат служителей храма Кориканча насчитывал более четырех тысяч человек - жрецов, жриц и других служителей культа.
Прибывшие во времена конкисты на территорию Империи испанцы увидели поразительное сходство «религии Солнца» инков с католической религией. У инков тоже существовали своего рода «монастыри», в которых жили девственные жрицы , они устраивали пышные праздничные процессии, неся высоко над головой носилки с изображениями богов и святых, практиковалось даже причастие, во время которого жрецы ритуально вкушали снедь и чичу. Существовал у инков и институт духовников-исповедников, но, в отличие от католических правителей, Сапа-Инка и его ближайшие родственники не прибегали к помощи исповедников: они каялись в совершенных грехах непосредственно самому Инти, своему предку.
Пачакутеком были даны заповеди, подобные заповедям Библии. Из них главными, по которым должны были жить инки, он считал следующие: «ама суа» — «не воровать», «ама льюлья» — «не лениться» и «ама келья» — «не лгать».
Как и христиане, приверженцы «солнечной религии» верили в посмертное воздаяние. Жрецы учили своих прихожан, что после смерти у каждого человека будет своя судьба: добродетельные окажутся вместе с Солнцем на небе, где их ждут изобилие и жизнь, практически не отличающаяся от земной. Грешники же попадут под землю, в преисподнюю, где голодно, холодно и нет ничего, кроме камней.
Религиозные представления поддерживались в народе при помощи установленных Пачакутеком обрядов и празднеств нового культа.
В течении года отмечали несколько религиозных праздников, и все они так или иначе были связаны с солнечным богом Инти.
На каждый месяц приходилось по крайней мере три праздничных днях и, как правило, одно главное празднество, продолжавшееся целую неделю, а иногда и более, что в сумме составляло 120 выходных дней в каждом году. Поводами для праздников служили события сельскохозяйственного оборота, заключение браков, поминовение мертвых, похороны, восшествие на престол нового правителя.
«Особенно торжественным был так называемый Инти Райми, когда с большим размахом чествовали бога — Солнце. В день праздника Инти Райми солнечные лучи собирались вогнутым зеркалом, и с его помощью зажигался священный огонь. Праздник завершался всеобщей обильной трапезой и употреблением священных опьяняющих напитков на протяжении нескольких (обычно восьми) дней.
В сентябре отмечался праздник урожая Ситуа, когда чествовали Луну и Койю — главную из многочисленных жён Верховного Инки. Это были дни своеобразного очищения. До блеска отмывались улицы и дома, толпы людей с идолами и мумиями (высохшими трупами) предков собирались около храмов и умоляли богов избавить их от всех болезней, от всех напастей, причинённых землёй, ветром, радугой. Они просили помочь не только им, но и растениям и ламам (лама — основное хозяйственное животное инков). Этот праздник сопровождался шумным весельем, ведь именно крики собравшихся должны были напугать болезни и помочь богам изгнать их навсегда.
Религиозные представления и праздники инков находили отражение в названии месяцев их календаря: Капак Райми — праздник императора (декабрь); Койя Райми — праздник императрицы (сентябрь) и т. д. Очень необычным, по крайней мере на современный взгляд, был Айя Шаркай Килъя — месяц извлечения из могил усопших (ноябрь). В эти дни останки умерших извлекались на поверхность. Их наряжали в лучшие одежды, черепа украшали перьями и вместе с предназначавшимися им едой и напитками выставляли в самых людных местах. Повсюду звучали песни, исполнялись ритуальные танцы, так как инки считали, что вместе с ними пляшут и поют их предки. Затем останки укладывали на специальные носилки и шествовали с ними из дома в дом по всем улицам и площадям города. В конце этих ритуальных торжеств, прежде чем снова предать мёртвых земле, в погребения знатных усопших ставили золотые и серебряные блюда с пищей, а в могилы простого люда — посуду поскромнее ».
Такова была религия Тауантинсуйя, предназначенная для народа.
Но помимо этой внешней или экзотерической религии Пачакутек предложил и другую, предназначенную для немногих. Причем, если официальную государственную «народную» религию он выстраивал на протяжении многих лет, то «истинное учение» было провозглашено им в самом начале его правления, сразу после получения Откровения и победы над чанками.
В 1438 году юный Куси Юпанки, только что провозглашенный IX Инкой и получивший почетное имя Пачакути, созвал специальный теологический конгресс или «собор жрецов», как его называют испанские хронисты, на котором поднял вопрос об истинной природе Бога.
На этом соборе к крайнему изумлению присутствующих он заявил, что Солнце не всемогуще, не совершенно и не всесильно. А потому он считает, что культ Солнца - это фикция, которую надо оставить без изменений только для плебса, а для посвященной в суть бытия элиты следует ввести скрытый, тайный для других культ единого Бога-Творца Кон-Тикси-Виракочи.
Именно этот единый Бог, не имеющий облика, создал Вселенную (пача), землю, воду, Солнце, Луну и звёзды. Он также произвел перволюдей из соединения земли и воды.
Вселенная представляет собой пространство и время (на языке кечуа слово «пача» означает и то и другое).
Помимо земли (Кай Пача), на которой обитают люди, животные и растения и преисподней (Уку Пача), куда уходят умершие, и откуда приходят те, кому суждено родиться, существует верхний мир (Ханан Пача), в котором обитает единый Бог.
«Этот мир переходит в иной мир» - так выразился Пачакутек.
Верхний мир представляет собой иерархию последовательных эманаций и одновременно - одно единственное божественное существо, как бы выделяющее из себя всю иерархию прочих. Это существо и есть истинный Бог.
Все остальные так называемые боги есть лишь плод народной фантазии и олицетворение отдельных стихий (грома, грозы, огня), небесных тел (Венеры, Луны, Млечного пути), животных, и так далее. В том числе и Солнце не является богом, а представляет собой всего лишь небесное тело, созданное Богом и управляемое данным им Законом.
Когда один из присутствовавших жрецов, преодолевая страх, робко осведомился, каким образом следует изображать единого Бога, Пачакутек сказал, что изображать его нужно в том виде, в каком Бог являлся ему в Откровении, то есть в виде солнечного диска. Пусть народ думает, что поклоняется Инти, богу Солнца. А мы будем знать, что в этом образе мы оказываем почтение и превозносим истинного Бога, - сказал Инка.
Когда собор перешел к дележке земельных наделов, доходы от которых предназначались для покрытия нужд храмов, жрецы вновь пережили удивление. Щедро распределив земли между культами различных богов, исходя из их значимости (львиная доля земель досталась, конечно, Солнечному культу, который был провозглашен государственным), Император ничего не выделил культу Виракочи.
- Может быть, это потому, что наш прежний главный жрец во время войны встал на сторону Виракочи-Инки? – спрашивали жрецы Виракочи.
- Нет, - ответил Пачакутек, - это потому, что Виракоча есть творец и управитель всего сущего, а потому нет того, в чем бы он испытывал нужду или недостаток .
Власть и авторитет Пачакутека были такими непоколебимыми, что собор утвердил все его идеологические нововведения, которые в иных обстоятельствах были бы признаны сугубой ересью.
Так Пачакутеком было провозглашено и одобрено собором новое и оригинальное учение, источником которого было Откровение.
Было ли им пережито только одно Откровение, оставившее столь неизгладимый след в его личности и судьбе, или их было несколько, - об этом сведения отсутствуют.
Зато ряд источников повествует о собраниях жрецов и высших советников, которые Пачакутек собирал в главном зале храма Кориканча . Собрания эти проходили за закрытыми дверями, непосвященные на них не допускались. Протоколы собраний не велись или были уничтожены католическими миссионерами, видевшими в учениях и обрядах инкской религии происки дьявола, а в тех, которые весьма схожи с учением или практикой католической церкви – в особенности .
Тем не менее, исходя из состава участников и места проведения (для государственных совещаний в обширных дворцах Куско было полно других мест) можно предположить, что на этих собраниях Пачакутек проповедовал посвященным свое эзотерическое учение. О том, что он был не только светским правителем, но и духовным Учителем, равным по масштабу Пифагору или Моисею, свидетельствуют дошедшие до нас в аутентичном виде Священные гимны Пачакутека.
Вот один из них.
«О всемогущий Виракоча,
Определяющий: это пусть будет мужчиной, Это пусть будет женщиной.
Светлый господин Рождающегося света!
Творец!
Кто ты?
Где ты?
Я не могу тебя видеть?
В Верхнем мире,
Или в Нижнем мире,
Или рядом с миром
Находится твой трон?
Произнеси для меня хоть один звук
Из глубин небесного моря
Или земных морей,
В которых ты обитаешь,
Пачакамак,
Творец человека,
Господин!
Твои рабы К тебе
Поднимают затуманенные взоры,
Желая видеть тебя...
Все гимны посвящены исключительно Виракоче, который называется в них Повелителем и Создателем всего. Лишь один гимн посвящен богу Солнца, да и он начинается со славословия Виракоче, а Солнце фигурирует всего лишь как сын Виракочи, следующий его повелениям. Это явное свидетельство того, что гимны относятся не к государственному «солнечному» культу, а к эзотерическому учению. Такие гимны уместно было бы декламировать на тайных собраниях посвященных в золотом зале храма Кориканча перед золотым диском – мистическим изображением Единого Бога.
Анализ гимнов Пачакутека однозначно свидетельствует о содержании его учения. Некоторые формулы гимнов дословно совпадают с записями Откровений «Старого света». Например, Бога Пачакутек описывает как «начало и конец всего», «корень всего», «создатель», «творец», «зарождающий жизнь и поддерживающий порядок», вездесущий («где ты? снаружи? внутри?»), «вознаграждающий и дарящий», «отдающий приказы, выполняющий то, что решил», «пастырь народов».
Рассматривая феномен Пачакутека и созданной им «Империи четырех четвертей света», историки хотя и не признают открыто Откровение источником этого феномена, но косвенно подтверждают этот вывод.
Например, ученые вынуждены признать, что в отличие от других древних империй, выросших естественным образом и, как правило, имеющих «лоскутный» характер, а потому непрочных и разваливающихся после смерти их основателя, государство Пачакутека выглядит так, будто он имел перед собой некий идеальный образец или план. И что этот план был заключен в «идеологии», то есть учении Пачакутека. Это тот редкий случай, когда идеология не возникает как «надстройка» над государственной системой, а является фундаментом и костяком государства, его первообразом.
«Принявшая религиозные формы имперская идеология инков во многом беспрецедентна для древней Америки. При этом она сама стала важнейшим фактором, поддерживавшим единство огромного государства. Высказывается даже мнение, что эта идеология была первична по отношению к политическим институтам (Isbell, 1987. P. 91-96.). В подобном утверждении есть доля истины: создавая свою империю, инки не могли обойтись без некоего общего замысла, без представления об идеальной цели, о норме, к которым следовало стремиться и достижение которых признавалось реально возможным. Государство инков, как справедливо указывает один из ведущих археологов-перуанистов, исследователь культуры уари Дж. Исбель, основывалось на концепции централизованного и иерархически устроенного мира. (Ibid, P. 93.) В эту иерархию включена вся вселенная» .
Аналогичным образом и религия, введенная Пачакутеком, отличается от обычных политеистических религий, естественным образом образующихся при формировании «лоскутных» империй. Религия Пачакутека несводима к простой совокупности местных культов.
Иными словами, ученые признают в случае Пачакутека первичность существовавшей у него вначале идеи или замысла, который он реализовал, выстраивая, по одному ему известному образцу, как свою религию, так и свое государство. И этим образцом для него стало Откровение.
Царствование Пачакутека продолжалось 33 года. Это весьма длительный срок. За это время его империя постоянно укреплялась и развивалась. Его сын Тупак Инка Юпанки (1471—1493), а затем и внук Уйна Капак (1493—1527) унаследовали процветающее и мощное государство с хорошо отлаженным механизмом управления, совершенной правовой системой, развитой медициной и почти полным отсутствием преступности. Период правления этих трех императоров стал золотой эрой Империи. Именно в этот период страна достигла своего максимального развития и в территориальном, и в политико-экономическом плане. На пике могущества (конец XV — начало XVI вв.) империя включала территории горных и прибрежных областей современных Перу, Боливии, Эквадора, северного Чили и северо-западной Аргентины.
Кто знает, каких высот достигло бы это основанное на Откровении теократическо-социалистическое государство, как его определяют некоторые исследователи , если бы не вторжение в Андскую область испанских конкистадоров - искателей Эльдорадо и их идейных вдохновителей, католических миссионеров. В 1533 году испанцы, используя преимущество в вооружении, обман и коварство, установили контроль над большей частью Империи, а в 1572 году государство инков перестало существовать.