Наконец я подошла к очень мощному сейду, одному из самых главных на этой горе.
Познакомились мы с ним летом, вместе с группой. Тогда он просто величественно стоял под веселым летним дождиком и с него стекали светлые солнечные капли. В душе тоже было весело и звонко. Группа вся промокла потому что ходили без зонтов и без дождевиков. А у нас с Маришкой были в рюкзаках сухие футболки.
Я вспомнила этот эпизод. Похоже мы с Маришкой получили личную "перезагрузку".
Теперь же сейд гудел. Как я это ощущаю - не могу сказать. Иногда ничего не ощущаю и бывает очень долго, несколько выходов подряд. Но иногда подходишь к камню - и чувствуешь, что он работает. "Гудит" или "поет". Честно говоря, визуально, не кинестетически, видела ауру камней только один раз, в просоночном состоянии. Она была невыразимо приятного оранжево-персикового цвета, с золотисто-зелеными оттенками. Но те камни, чью ауру я удостоилась лицезреть были далеко - на Сэвэрре.
Я неспеша обогнула камень по верхнему склону и зашла на "площадку для гостей". В давние времена там делались подношения из молока и злаков на маленький белый камушек. Потом эти подношения "испортились", стали животного происхождения. Так говорили те, кто любил поднимать исторические пласты.
В. Трошин был приверженцем воинственных викингов и считал, что местная протокультура была гораздо древнее саамов.