Пришло и бабушкино время умереть. Я вызвала брата, но он не приехал, сослался, на невозможность приехать выразил свои соболезнования в телеграмме, вот и все что я от него получила.
Его безразличие и если так можно выразиться равнодушие, меня поразило тогда до глубины души.
Осуждать, его, мене не было времени, да и зачем это нужно. Мы жили с бабушкой, а с ним почти не общались. Он жил далеко от нас, а его жена была нам всегда непонятна и далека. Она принимала только своих близких родственников, а нас как я поняла позже, не считала своими.
Она видимо думала так:
– Родные мужа ей не родственники, потому как нет от нас пользы. Она видимо думает, что мы ей просто скучная свора людей отдаленных от их жизни.
А мой брат видимо не имел ко мне родственных чувств. Да и как я могу сейчас это ему сказать, если я на самом деле не сестра ему по крови.
Моя родословная это, прежде всего моя генеалогия. Видимо только тот человек, счастлив, когда может проследовать свою родословную, одного предка за другим. Этого я сделать не могу. Я не знаю своих родителей, от которых произошла.
В моем метрическом свидетельстве записано, где и когда я родилась, родителями стали мне в то время очень добрые люди, которых я люблю, хотя их нет уж никого в живых.
Но моя память буде всегда только с ними.
Однажды моя бабушка мне сказала такие слова:
– Ангелок ты мой! Сохрани память обо мне, и я ничего не потеряю, уйдя из жизни!
Я тогда заплакала, обняла бабушку, а к горлу подступил ком, из-за которого я потеряла на мгновение дар речи. Я ее крепко обняла, и это был ей мой ответ.
День ее похорон был для меня самым жестоким днем в моей жизни. Когда погибли мои родители, я еще не ощущала той ответственности, я знала, у меня есть моя бабушка, которая была со мной рядом всегда.
Свое существование на земле я не представляла без нее. После ее похорон я поняла, что за моей спиной в данный момент моей жизни никого нет. Уходя из дома, мне некому было сказать:
– Ба! Я пошла на работу или еще куда либо, скоро приду, на что всегда слышала, что-либо в ответ.
Сейчас же, я чувствую за своей спиной эту омерзительную тишину. Я не могла тогда быть дома сама, мне было очень тяжело без ласковых бабушкиных слов.
Упрямая действительность или как можно еще сказать реальность они были как докучливые гости в моей жизни, напрашивающиеся ко мне в знакомство, мне хотелось, куда нибудь запереться, от них. Но у меня никак не получалось.
Однажды проснувшись, это, было во время моего отпуска, я решила поехать в ту деревню, в которой я родилась, где прошло мое можно так сказать детство, сходить на кладбище к родителям.
Я взяла билет на поезд и уехала. Приехав туда, я нашла свою подругу детства. Лену, она была уже замужем, имела двоих прекрасных деток. Ее мама, тетя, Гала жила от нее неподалеку, вечером мы пошли с Леной к ней.
Она очень хорошо знала моих родителей и всю нашу семью. Сидя за столом, мы вспоминали прошедшее время. Я рассказала как все это время жила с Бабушкой.
Ленина мама с ними была в очень дружеских отношениях. Она очень жалела, я помню тогда что я, подруга ее дочери уезжаю от них навсегда жить в город.
Я спросила её:
Тетя, Гала, а вы ничего не знали, о том, что я не родная дочь своих родителей?
Она была очень удивлена, тому, что услышала.
– Ведь вы я так поняла, тоже рожали Лену здесь в одно время с моей мамой.
–Да Лена родилась в то же время. Но не в тот месяц, чуть позже.
Хотя припоминается, был слух о том, что молодая женщина, которая приехала в гости к родственникам была беременной на последнем месяце, и родила мертвого ребенка, которого похоронили на нашем кладбище.
– А еще я знаю, и то, что твои родители были похоронены рядом с его могилкой.
От услышанного, у меня зашевелились, волосы на голове. Я заплакала и рассказала им то о чем мне, рассказала моя бабушка незадолго до своей смерти.
Лена и тетя, Гала сидели как завороженные, слушая мой рассказ. Они плакали вместе со мной. Так прошел наш первый вечер. На следующий день мы втроем пошли на кладбище. Я вспомнила ту могилку, за которой бабушка все время ухаживала.
Однажды я спросила ее:
– А кто здесь похоронен, а она мне сказала это маленький мальчик, который только родился и сразу умер.
Мне его тогда было, почему-то очень жаль. Я вспомнила его имя, которое мне сказала Бабушка. Оно было написано на маленьком надгробии. Мы долго стояли у их могил молча.
В тот момент я думала, получается в жизни, кладбище это место где все равны. Здесь есть свои тайны, которые зарыты в землю в месте с людьми. И вот эта меленькое надгробье могилки одно из них.
Я решила если у меня родится сын, я дам ему имя своего брата и отца. А имена их с отцом были одинаковые. Они оба были Сергеями. Видимо так решили мой отец и Бабушка.
Через три дня, я уехала домой. На душе во время поездки у меня было спокойствие от того, то я сделала, а именно приехав сюда. Но мое душевное одиночество было самым жестоким одиночеством сердца.
Вот так прошел мой первый отпуск в одиночном проживании без бабушки.
Вернувшись, домой на вокзале меня, встретил Дима, я рассказала ему о том, что узнала свою тайну рождения и побывала на кладбище, где похоронены родители и мой, так сказать сводный, брат.
Мы заехали за Светой на работу и поехали ко мне домой. Мы долго общались, нам было вместе очень, хорошо Света сказала:
– Я разругалась с очередным другом.
Дима как всегда шутил в ее адрес, ее же словам:
– Симптомы твоего любовного недуга каждый раз проявляются по-разному.
На что она сказала ему:
– Смотри, не попадись в сети симптома моего недуга.
Он с усмешкой сказал:
– Свят! Свят! Бог с тобой!
Мы все разом засмеялись. Поздно вечером Дима проводил Свету до такси. Она уехала домой. Мы остались вдвоем.
Я никогда его не спрашивала о том, сколько времени мы будем вот так просто жить гражданским браком.
Но в тот день я ему задала этот вопрос. На что он мне ответил:
– Ты, что меня хочешь заарканить?
– Да нет можно и так жить, но иногда хочется постоянства!
Ответила ему я.
– Ты же знаешь, я люблю свободу, не люблю, когда на меня давят.
–А разве я на тебя давлю?
Спросила я у него.
– Я так понял что да!
– Тогда значит, твое время жить нам вместе семьей не пришло. Тебе сколько лет Дима?
– В следующем месяце будет тридцать пять. Мы познакомились, тебе было тридцать три. Через месяц тридцать пять. Пора бы и остепениться. А то все друзья да друзья!
– Ты стала похожа на мою мать. Это что ревность?
– Да нет, это не ревность, а может и она? Не знаю. А ты знаешь, кто не ревнует, тот не любит на меня не распространяется. Я к этой категории не отношусь.
А если появится соперница, без проблем передам тебя в другие, если так можно выразиться в хорошие руки.
Как бы тяжело на душе мне не было в момент передачи.
Я Дима в соперничество не играю. Зависть и ревность не приемлемые части моей души. Учти это раз и навсегда.
Говорят что ревность, подобна болезни, она как подагра, которая терзает тело изнутри, а я еще чересчур молодая, чтобы эти болезни меня, терзая, съели.
Я довольно сильный человек, мне как-то сказали, о том, что болезнь лучше предупредить, чем в последствии лечить.
Поэтому можешь не надеяться на то, что я буду тебя ревновать. Наши взаимоотношения должны быть построены, прежде всего, на доверии, а потом на любви.
Мало ли с кем нам придется общаться, жизнь она разная. А из ревнивых женихов и невест выходят равнодушные супруги.
Супружество это, наверное, не сожительство, а, прежде всего согласие.
Ты же психолог и довольно много читал об этом, а тем более давал советы.
Хотя твоя философия не имеет никакого отношения к супружеской жизни. В супружестве каждый день непредсказуем, это не простая холостяцкая жизнь. Ты, наверное, знаешь, что в природе все постоянно изменяется, и мы сегодня не есть вчера и завтра.
– Да ты философ больше чем я!
– Я не философ. Но знаю о том, что жизненное наблюдение верный путь к созиданию и познанию окружающего. Вот я и познаю тебя уже почти два года и ни как не могу познать.
Надеюсь непонятно на что, вопреки своей надежде. И поняла, моя надежда в общении с тобой, это самое сладкое мое несчастье в данное время.
Оно мое единственное благо, которым я не могу пресытиться. Глаза у моей надежды очень велики, и сотканы из солнечных лучиков, которые вмиг может заслонить своей тенью грозовая туча.
Помню, Дмитрий слушал меня молча. Затем ему кто-то позвонил, на что он сказал, что скоро будет. В скорости мы попрощались, он повернулся и ушел. Ничего не сказав.
Он взял позицию молчаливого обдумывания сложившегося разговора, к которому мы шли все это время. Дмитрий был из тех людей, которые много слушают и мало говорят бесполезного.
Его сдержанность и уместность в разговорах стоили больше его красноречия. В той сложившийся ситуации его почти недельное молчание стоило мне нескольких годов жизни.
Это была не ссора, между нами, Я так поняла, он от нее плавно ушел. Мы слегка отдалились друг от друга.
Жизнь текла своим чередом. Мы со Светой работали, второпях встречались с Дмитрием. Он же делал вид, что ничего не произошло. Света даже не догадывалась, что наши встречи почти прекратились.
Я так поняла, он решил испытывать мое терпение и смирение. Его испытание было с родни приручению хищного зверя.
Он начал я так поняла исследование, моего характера. Он долго был в поиске изучения. Пока сам не сдался первым. Я проявила стойкость своего характера, и сделала для себя вывод.
Характер для меня является добрым гением, а для Дмитрия злым гением. Я также поняла и то, что мое молчание состоит в способности действовать согласно принципу его ответа.
В тот момент мой характер сблизил нас в очередной раз. Наше молчание это ни есть для меня счастье, это скорее яд для моего как я думала несчастного сердца. Его молчание не дало никакого мне ответа. На поставленный ему тогда мной вопрос.
Форма его общения со мной в тот момент была ужасно суровой и холодной. Я много думала и поняла. В жизни следует любить больше всего на свете себя.
В любой момент можно остаться наедине с самим собой. Свой ум я обнаружила в его молчании. И еще я научилась отличать добро от зла. Поняла, он был для меня и не добрым и не злым.
За годы нашего общения ни тем, ни другим, а просто так. Днем и ночью мы жили и дружили, то есть, как сейчас модно говорить в гражданском браке.
Ни он мне четко, ни я ему четко не говорила о наших отношениях. Мой здравый смысл к жизни закончился. Я приняла позицию – быть умной, значит не спрашивать его на эту тему, на что у него нет ответа. Мы стали реже быть вместе.
Дима жил своей холостяцкой, независимой как я теперь поняла двойной жизнью, я замечала, что он часто бывал в доме Светиного деда. Я думала, что это, потому что Дима пишет свою диссертацию. А Светин дедушка его консультирует по этому поводу. Так получалось, что Света в то время, больше общалась с Димой.
Я же напротив чтобы скрасить свое одиночество начала ремонт в квартире. Я нашла себе объективное, очень ответственное и полезное занятие под названием революция не только души, но и варварское изменение квартиры.
Я решила проявить свой характер в организации ремонта и закалить его трудом.
Решила, что никто и никогда не закаливал свой характер собственным трудом для насущного пропитания в моем случае, это, его отдаление от меня.
Решила, не буду показывать себя слабой, вялой и бесхарактерной. И ты знаешь, стала привыкать к такой жизни.
В моей голове было множество идей, но я пригласила дизайнера, который мои идеи превратил в реальность.
Света все время напрашивалась ко мне в гости, но я ей сказала:
– Как закончу все, увидишь. И вот однажды я решила ненадолго зайти к ней в гости без приглашения, зная, что она одна я без звонка явилась к ней.
Зайдя в подъезд, я спросила у консьержки:
– Алевтины Васильевны как ее здоровье, на что она ответила.
– Да так себе Ангелиночка потихоньку!
– А Света дома?
Это был второй вопрос к ней, она ответила.
– Да! Недавно пришла с Димой.
– Я не придала этому значение, решив, что он пришел к Ивану Матвеевичу! Подумала вот хорошо сейчас и его мимоходом увижу. Я нажала на звонок и стала ждать.
Света почему-то сразу не открыла, как было раньше. Я немного постояла еще раз нажала на звонок, дверь открылась. Света с широкой улыбкой впустила меня.
– Что не открывала?
Спросила, ее.
– Была в ванне!
– Ты одна? Спросила, ее?
– А кто еще должен быть здесь со мной?
–Я с подозрением осмотрелась, Диминых вещей не было на вешалке. И я решила, что его нет.
Света я к тебе пришла без звонка, сегодня выходной у меня там ремонт и я решила к тебе завернуть. Мне, честно говоря, уже скучно. Да и ремонт слегка поднадоел.
Тебя и Диму совсем некогда видеть. Но ничего отремонтирую квартиру, закатим пиршество. Света, в недоумении и какой- то нерешительности, мне отвечала невпопад. Я у нее спросила:
– Ты что заболела или что?
– Да так голова что-то болит. Так выпей таблетку, давай попьем кофейка и пойдем, погуляем.
– Да нет, Я никуда не пойду. Сейчас придет дед, и мы собрались к родителям на дачу на выходные.
Я ей сказала:
– Как же я люблю с вами ездить туда, да вот этот противный ремонт, уже не рада, что его и затеяла с таким размахом. Но ничего вот закончу свои житейские ремонтные дела, и у меня будет время с вами ездить вместе как раньше.
Мы сидели, пили кофе ели пирожные, которые я принесла.
Света вела беседу, и мне показалось, что она не разговаривает, а вроде бы играет словами.
Ее речь имела свой ход каждый раз после меня. Она невпопад мне отвечала, ссылаясь на головную боль. Она заняла позицию собеседника, но не подруги.
Постоянно прикладывала руку к голове и даже положила салфетку на висок. Я почувствовала бесполезность нашего общения и решила уйти. Я сказала:
– Ладно, Светик я пошла, ложись, отдыхай, а то и в правду тебе скоро ехать, а я тебя напрягаю своими вопросами и житейскими делами. Я и так у тебя уже сижу целый час!
Когда я уходила, краем уха услышала какой-то шум, в спальне, но не предав этому значения. Я ушла. Консьержка открыла мне дверь. Я у нее спросила:
– А Дима давно ушел? На что она ответила:
– Перед твоим приходом!
Эти слова она произнесла слегка растянув. Ну ладно ушел, так ушел, подумала я. Да и почем ему было знать, что я приду к Свете.
Я вышла на улицу, немного прошла и услышала звонок сотового телефона. Это был Дима.
– Привет!
Сказал он мене:
Как жизнь? Ты где, как твой ремонт?
Он так о многом у меня спрашивал, что я не успевала ему отвечать. Он у меня спросил, что я делаю вечером. Я ему ответила, почему ты об этом спрашиваешь заранее, раньше ты без звонка ко мне приходил, а сейчас стал таким обходительным.
Он слегка обвинил меня в том, что наши взаимоотношения охладели из-за моей занятости своим ремонтом. Я как всегда была в том состоянии, когда всю вину берут на себя.
Я сказала:
– Скоро исправлюсь!
Мы договорились встретиться вечером на старом месте в парке на нашей скамейке.
День, за ремонтными делами до вечера пролетело быстро. Я оделась и счастливая помчалась как в добрые времена на свидание. Димы еще не было. Я села и стала его ждать. Повернув голову вправо к дороге, я увидела, как он паркует машину. Помахав, ему рукой я пошла к нему. На сидении лежал букет ромашек.
– Это тебе!
Сказал он.
– Твои любимые. Я его поцеловала, и мы поехали. Он спросил, куда поедем. А потом ответил на свой же вопрос, а поехали к тебе. Поехали только у меня одна спальня в порядке, везде все в стадии небольшого развала.
– Вот и хорошо я посмотрю, где же ты спишь теперь. А может, и рядам полежу с тобой, если не возражаешь?
– Не возражаю!
От его шуток я была в восторге. Мы приехали дамой ко мне. По пути он забежал в магазин накупил всего съестного, а в придачу большую коробку конфет и бутылку шампанского.
– Будем обмывать твою спальню.
Я была в восторге.
– Но ты же за рулем?
– А я останусь до утра! Ты что возражаешь?
– Нет, конечно!
Сказала я ему. Машина мчалась по проспекту, мы болтали. Я была в тот момент очень счастлива. Зазвонил мой телефон, Дима напрягся, тебе звонят. Кто может, звонит кроме Светы, да и она уехала на дачу.
– Не отвечай на звонок!
Попросил Дима.
– Да почему ведь это Светка, тем более она у родителей.
Света спросила:
– Как дела, что делаешь? Я ей сказала, что еду домой с Димой.
– Я сейчас приеду к вам!
Я в недоумении ей сказала:
– Ты же на даче?
– Да нет, мы не поехали, поедим завтра!
Я сникла, поняв то что, планы побыть вдвоем сорвались.
– Ну ладно приезжай!
Сказала я ей.
Я мигом и положила телефон. Настроение мое впервые за все врем, нашей дружбы с ней было испорчено ее появлением.
Я нехотя вышла из машины, и мне очень стало грустно, что появился третий, как говорится лишний.
Но делать было нечего, я приободрила себя, и решила, Посидим Света, как всегда уедет домой, а мы останемся вместе.
Мы пришли домой притащили стол в спальню, единственный островок сделанного ремонта.
Света мигом приехала на такси. Мы пошли на кухню со Светой.
Она сказала:
– Боже мой, как у тебя теперь стало классно! Ты одна живешь и можешь жить, как тебе захочется. А я вот все с родителями. Надоело. Никакой личной жизни!
Я ее спросила:
– О какой личной жизни мечтаешь? Ты не одна на свете! Ты представить себе не можешь что такое одиночество?
Это душевное страдание, когда тебе не к кому обратиться даже очень простым словом.
Придя, домой сказать банальный привет. Мне иногда даже музыка показывается утешением.
А ты говоришь такие слова это только потому, что тебя окружают твои заботливые родители и твой дед, и как оказывается он то всегда в первую очередь. Ты знаешь, я чувствую, что ты этого еще не понимаешь, да и не скоро поймешь.
Мне стало грустно после ее слов. Ведь я на настоящий момент была на этом свете совершенно одна.
У меня за спиной никого не было. Мне некому было дома сказать простое слово привет!
Она как всегда была в своем репертуаре, эгоизма – подумала я в тот момент. Но не могла подумать о том, что она то и станет источником раздора нашего так сказать треугольника в лице меня, моего Димочки в то время - света в моем окне.
На тот момент и, конечно же, ее, моей задушевной подруженьки.
Мы приготовили стол к пиршеству и сели. Дима был слегка скован в своих эмоциях и действиях, это я заметила сразу по пришествию подруги.
Я наивная думала, что ему неудобно, что у меня ремонт и размещаемся в спальне.
Светка напротив была очень веселой она щебетала без умолку, была счастливой.
Я ее спросила:
– Света, как твои дела на любовном фронте?
Она вскользь сказала:
– Наверное, скоро выйду замуж!
Я с восторгом спросила:
– А кто же он твой рыцарь?
На что она с такой вот загадочной иронией сказала:
–Это пока мой секрет!
Дима слушал ее и молчал. В это время я на него не смотрела. Была занята только Светой.
– Света я за тебя очень рада.
Она мне ответила:
– Вот и хорошо. Ты у меня сознательная и меня понимаешь во всем.
– Конечно Светик ты же моя подружка.
А она сказала:
– Я выйду замуж, несмотря на общественное мнение. Я следую своей дорогой, и пусть люди говорят что угодно!
Света сказала я ей:
– Общественное мнение это наша вторая совесть!
– А я бессовестная!
Выпалила она. Мне наплевать на общественное мнение!
И тут в наш диалог вступил, наконец, таки Дима:
– Можно менять планы и мнения, но следует сохранять принципы. В природе меняются листья на деревьях осенью, они опадают, деревья стоят голыми, но природа матушка сохраняет их корни.
– Ну, как знаешь. Можете говорить что хотите, а общественное мнение это слабый тиран в сравнении с моим личным мнением и моими, планами.
Ответила она ему. На ее слова он ответил ей с раздражением!
– Знаешь, дорогая моя, в человеческой природе существует правило: судить о человеке не по его мнениям, а потому, что делают из него эти мнения.
Твое мнение в этой ситуации, является для тебя в частности великим злом! А я так понимаю у тебя нет ничего святого и ничего своего, кроме твоего дурацкого, на мой взгляд, мнения!
За столом помню, наступило мимолетное затишье.
Она продолжала:
– А вы знаете, общественное мнение щадит ястреба и карает цыпленка. А я себя цыпленком не считаю!
Выпалила Светка! Она была пьяна! По мимо выпитого, ею шампанского, она пила еще и коньяк.
Я ее в тот момент не узнавала. Она была болтлива как никогда. Ее поведение меня шокировало. Мы о многом говорили еще, и разговор зашел о детях. Света сказала:
– Как только выйду замуж сразу рожу, одного, двух, трех – десять!
Я рассмеялась и сказала ей:
– Ты, что хочешь стать матерью героиней?
– Да! Да только ею, и не иначе!
– Молодец! Тебе Света можно и десять рожать у тебя есть родители, а мне следует задуматься перед этим мероприятием. Хотя если будет хороший и достойный муж женщине это совсем не страшно.
– Да!
Обратилась я к Диме.
Светка сказала:
– Дим, что молчишь, она права или нет?
– Права!
Буркнул он и слегка изменился в лице.
– Дим, а что ты все молчишь и молчишь!
Спросила его Света.
– Мне пора домой!
Он резко встал и направился к двери.
– Вставай, небрежно обратился он к Свете, я тебя отвезу домой. Ты что-то перебрала. Тебе пить нельзя ты становишься просто извини, мня – банальной дурой!
Мне его тон не понравился, показался неприветливым, он был не похож в тот момент на себя.
Света хотела встать, но не смогла сама. Я ей помогла это сделать, и мы вышли, ведя ее под руки на улицу. Она села в машину сзади и замолчала.
Домой она ехала молча. Мы тоже молчали.
Подъехав к дому, она сказала:
– Я сама пойду!
Она посмотрела на окна, они были темными. Мы вместе с ней зашли в подъезд, консьержка сидела и молча смотрела нам вслед. Света жила на втором этаже. Я открыла дверь ключом и спросила ее, а где все твои. Она сказала:
– Они? Как всегда на своей любимой даче! А я не поехала с ними, они мне надоели со своей дачей.
– Ну ладно ложись спать.
Сказала я ей.
– Да мне это сейчас очень даже необходимо!
Я раздела ее, и она легла спать.
В то момент мне что-то подсказывало, что она притворялась такой пьяной. Ее неискренность меня слегка насторожила, когда она почти нормальным голосом сказала последние слова.
Только сейчас я поняла, что ее притворство в тот момент было хуже ненависти ко мне. Видимо правильно, притворный друг хуже злейшего врага.
Но мы все-таки зашли в квартиру, еще намного посидели с ней на кухне. Разговор был никакой и ни о чем. Она немного пришла в себя. Затем Дима вышел в коридор и начал разговаривать с кем-то, придя, сказал, ему нужно домой звонила мама.
Мы ушли, она нас проводила и уже опять таки я вспоминаю почти в нормальном состоянии.
Выйдя за дверь, я подумала, зачем ей притворяться такой пьяной. Но как выяснилось, теперь ее притворство пыталось исправить ее природные недостатки.
Его притворство я теперь понимаю, тоже имели место в тот момент. Только теперь я понимаю то, что мужчине легко обмануть женщину притворными клятвами и действиями, если он только не таит в душе истинной любви к другой.
Но, как правило, ничто притворное не бывает продолжительным. Это доказанный факт.
Настроение мое в тот день, было полностью испорчено поведением Светки.
По прошествии время мы с ним вышли из квартиры, она закрыла за нами дверь. Мы спустились к машине. Я молчала, пока мы спускались вниз. Дойдя до машины, я ему предложила корректно зайти домой ко мне, но он очень осторожно отказался.
Сославшись на плохое настроение, да и домой мне нужно! Звонила мама. Ты же слышала, я с ней разговаривал по телефону.
– Да! Да!
Вроде того только и смогла ответить ему я. Я вышла из машины и пошла домой. Он шел рядом и почему-то молчал. Его молчание настораживало меня.
– Ты что за Светку переживаешь?
– Брось, она всегда была такой неуравновешенной.
Сказал мне он.
Он молча шел рядом. Мы дошли до моих дверей квартиры, он на минуту зашел в квартиру поцеловал меня и ушел.
Ушел, как мне показалось тогда, как вор. Я осталась опять одна, почему-то вспомнила его разговор по телефону. И мне в голову пришло то, что он сказал:
– Я слушаю тебя мама. Но ему звонка от нее я не слышала. А может он на беззвучном стоял, подумала я в тот момент. Потом я услышала:
– Да, да скоро буду дома.
Этот его ответ показался мне наигранным и посланным в воздух. Ну ладно я решила, это было так просто, мне видимо так просто показалось.
Хотя мои сомнения, плавно перешедшие в подозрение к нему, по этому поводу меня почему-то, в тот момент встревожили.
Но я научилась себя успокаивать. Я села на кухне, где ремонт был почти закончен, и стала вспоминать прошедший день.
Первое о чем я подумала, это были опять таки мои сомнения насчет Дмитрия.
Свое же состояние я никак не могла понять, оно у меня было какое-то противоречивое. Хотя я никогда не теряла времени на сомнения в себе, я считаю, что это пустое занятие из всех жизненных обстоятельств.
В этой ситуации я решила, если я, буду в нем сомневаться, я утрачу силу в себе, по отношению к Дмитрию и заодно Светы.
Я поняла, мои сомнения переходят в критерий моей веры. Для себя давно решила, своей верою и присутствием твердого характера я должна побеждать даже в самых трудных делах.
Но стоит мне поддаться самой ничтожной вере в кого-либо этот человек, несомненно, погибнет в моей душе. Так думала моя одна сторона мозга. Вторая же часть мне вторила, твое сомнение является границей твоего познания, которую переступает твоя слепая вера в них обеих.
Чтобы отогнать дурные мысли, я сказала себе вслух:
– Чем меньше я буду думать обо всем этом, те меньше буду сомневаться в Светке и Диме!
Теперь сказала я себе:
– Тебе девочка пора немного убрать на кухне. Хотя завтра выходной, я это смогу сделать с утра до прихода рабочих. Мне очень хотелось пригласить их к себе, обмывать мой ремонт.
На следующий день рано утром раздался звонок. Звонила Света, она извинилась за свое вчерашнее поведение, сославшись на свою усталость и собственные проблемы. Я ее успокоила сказав:
– Хорошо Света не расстраивайся, бывают в жизни всякие ситуации. Не волнуйся.
Она как-то вскользь спросила:
– Как прошел вечер? Дима остался у тебя?
Такого вопроса она мне никогда не задавала. Он мне показался провокационным. Я у нее спросила:
– А что тебя это так заинтересовало?
На что она опять ответила:
– Да я так просто!
– Нет Света, он уехал домой, ему позвонила его мама, и он быстро поехал домой.
– Ох уж эта его великовозрастная дотошная мамаша!
И опять мне показалось, что она ее знает, но что-то скрывает. В это время в дверь позвонили, она спросила:
– К тебе кто-то пришел?
На что я ответила:
– Да подожди звонок в дверь.
Она меня не отпускала, ей видимо было все-таки любопытно, кто же ко мне пришел. Я подошла к двери, это были рабочие моего ремонта. Я ей сказала: – Все Светик все, я занята, ко мне пришли строители!
Она как мне показалось, с облегчением еще что-то произнесла, но я положила трубку.
Время шло, я по-прежнему мало общалась с ними. Все мое личное время было похищено обновлением моего быта.
Моя занятость не давала мне шанса частого общения со своей подругой и с моим любимым Димочкой. В последствии как я поняла, обновление произошло и в моей душе.
Но это я поняла немного позже. А было это так. В сроки своего ремонта я уложилась вовремя. К примеру, сегодня он полностью закончился, я поехала в мебельный магазин купила новую кухню, в этот же день мне ее установили. А на следующий день заканчивался мой отпуск.
По своей квартире я не ходила я просто летала. Моя радость была неописуемой. Новизна моей квартиры восхищала меня до глубины души. Я позвонила Светы, и Димы на сотовые сообщила о своей радости, сказав, что завтра я выхожу на работу после отпуска, а сегодня вечером я их приглашаю к себе в гости обмыть мой ремонт. Света как мне показалось, иронично сказала:
– Ну что значит, отметим!
Дима сослался на свою занятость, сказал:
– Я немного занят сейчас! Перезвони чуть позже.
На что я ему ответила:
– Хорошо позже так позже!
На этом мое общение с ними закончилось, я села на шикарный кухонный стул и стала непонятно о чем думать. Я поняла, что кроме ремонта в данный момент, мне и думать – то было не о чем. Все как-то сразу ушло из под моих ног.
Я сидела опустошенная не понятно чем. Вот так сидела и сидела, какое-то время, а потом решила. Что горевать нет причины, решила встречать гостей, так нужно к этому готовиться.
А я сижу тут, раскисла непонятно от чего. Да мало ли какие у них дела и стоит ли мне на них обижаться, и тем более обращать внимание. Они единственные кто мене так дорог. И кто ко мне придет вечером!
Я помчалась на базар, скупилась, притащила все домой. Начала осваивать новую кухонную территорию. Радостно носилась и громко пела песни. Позвонила опять Дмитрию, он долго не брал телефон. Я отменила звонок и позвонила Свете.
– Света ты не забыла о том, что я жду вас?
Почему-то словом жду вас, я объединила их приход. Света мне сказала, что Дима ей не звонил.
– Не нервничай, если пообещал, значит придет без приглашения. Видимо ему некогда. Хочешь, я позвоню ему позже?
– Не нужно я сама ему дозвонюсь.
– Тогда звони!
Я позвонила ему, он ответил, каким то раздраженным голосом что знает, Света ему позвонила и напомнила. Я немного успокоила себя.
День заканчивался, я посмотрела в окно и увидела что те тучки, которые красиво украшают в ясную погоду небо, стали немного темнеть.
Я решила что природа, как и человек, иногда может плакать не только от беды, но и от радости, которая в это момент ее жизни владела.
Несмотря на внезапную смену погоды, я села в машину и поехала в супермаркет докупить продукты.
Это был тот магазин, в который мы все любили ходить втроем, а иногда и в вчетвером, если ее очередной бой-френд приходил ко мне с ней.
Ангелина опять замолчала, перевела дух и стала рассказывать дальше. Света сидела и молча слушала ее рассказ. В это время в палату кто-то тихо постучал. Она подошла к двери и открыла ее. На пороге стоял молодой человек, с букетом цветов и огромным кульком, через который просвечивались экзотические фрукты.
Ананас заинтриговано торчал своим хвостиком выше кулька. Я увидела это и мне стала смешно. Света сказала:
– Ангелина к тебе заморский гость!
Она корректно вышла и закрыла за собой дверь. Он неловко подошел к Ангелине.
– Ну что если пришел, значит садись, будем знакомиться!
Он присел на край стула, сказал, здравствуй еще раз!
– Меня звать Арсений, как тебя звать я знаю Ты Ангелина.
– Так точно! Ангелина!
– Я знаю, что у тебя сломана нога и множество ушибов.
– Так точно!
Опять сказала Ангелина!
– Еще я знаю, что ты написала о том, что я не виноват, в случившимся.
– Так точно!
– Но ты не думай я тебя не брошу. Когда ты выросла перед моей машиной, в моей душе что-то всколыхнулось, я почувствовал, что неведомая мне сила сказала, вот она твоя судьба.
Ангелина слушала его внимательно в какой-то прострации и сказала:
– Слушай! Ты что мне в любви объясняешься? Ведь мы не знаем друг друга совсем!
– А мне и знать не нужно все начинается с чистого листа. О том, что ты хороший человек я узнал от твоих друзей, которые стоят за дверью.
Я сжалась в комок.
– Это, какие там еще друзья дожидаются своей участи, встречи со мной открой-ка дверь, я на них посмотрю.
Арсений подошел к двери и распахнул, а сам корректно вышел в коридор. Он видимо понял, что будет разговор, при котором ему не желательно присутствовать. Да и права на это он не имеет.
Они стояли вдвоем. Факт их появления вдвоем был упрямой вещью. Очевидность их появления явилось ничем иным как подтверждением увиденного ей накануне вечером.
Ангелина поняла, о том, тот конкретный случай по своей очевидности, который ее очень впечатлил и который по сути дела послужил поводом для нахождения ее здесь это упрямая действительность.
Они подошли к ней и остановились молча. Ангелина отвернулась от них. В ее голове было столько мыслей, что она их не могла собрать в кучу. Молча, полежав немного, она повернулась к ним и, улыбаясь, сказала:
– Вы пришли ко мне за словами прощения? Мне вам прощать нечего. За чужим счастьем я гоняться не буду. Тем более вы мне не посторонние люди.
Я знаю только одно, тот, кто отказывается прощать тому, кто тебя обидел, разрушает мост, по которому сам может когда-нибудь пройти. Легче, наверное, все-таки простить врагу, чем другу.
Но этот случай является, наверное, деликатнее остальных. Единственное, что я могу вам сказать обеим дорогие мои. В дальнейшей своей жизни по отношению себя к вам я буду придерживаться одной заповеди.
Прощать врагам нашим. Но нет заповеди, чтобы прощать нашим бывшим друзьям.
В моем случае простить, легко, забыть, однако, очень, очень трудно. Я вас понимаю, вы за моей спиной скрывали свои чувства. А ведь если бы вы мне сказали правду, я бы вас поняла!
Да и прощать бы было вам нечего. Это наша действительность, в которой счастлив не тот, кот любит, а тот, кого любят.
А любовь она ведь разная, она, может быть, просто дружеской, или благородной в душах взыскательных, низкой – в душах порочных людей и средней в душах посредственных.
Поэтому, какой любовью вы любили меня выбирать вам. А я в свою очередь даю вам полную свободу вашим отношениям.
И буду очень рада, что вы будете счастливы друг с другом. Ваше осторожное предательство было сначала очень осторожным, в конце концов, выдало себя. Я вас увидела вчера вечером, когда ехала за покупками в супермаркет.
Мои чувства к вам были светлыми. Я в тот момент старалась опять таки для вас. Увидела вас вместе случайно, что, наверное, опять таки дано мне свыше. Вы шли, вместе под зонтом, обнявшись, и не увидели мою машину, которая с вами поравнялась на перекрестке светофора.
Увидев вас, я поняла, что вы счастливы вместе. Представьте себе, что я чувствовала в тот момент. Это была катастрофа моей души. Вы не предали меня, вы предали самих себя в моем лице. Это высокие, наверное, слова, но это так!
Моя душа обладает тремя способностями – первой познания чувства удовлетворения, второе, неудовольствия и третье способностью желания жить дальше.
Я выбираю из этого всего третье, буду жить дальше, но уже без вас. Спасибо вам за то, что вы были в моей жизни. Света заплакала, а Дима стоял молча. Затем сказал:
– Мне говорить тебе нечего. Ты, наверное, больше меня разбираешься в психологии человеческой души, ты умница!
Пошли Света! Нам здесь делать нечего. Они ушли, закрыли дверь за собой. Ушли, в этот момент ей показалось навсегда из ее жизни.
Ангелина поняла, что общение с ними не было любовью к ним, это была, скорее всего, привычка к ним обеим и во время общения с ними ею руководствовался не разум, а привычка. Лишь она все время понуждала ее ум во всех случаях общения с ними.
Ангелина для себя самой вслух произнесла:
– Видимо моя привязанность к ним подавляла мою натуру. Это была дружба с ними, но в разных ракурсах. Моя дружба с ними, была спокойной и тихой привязанностью, направляемой и укрепляемой ее привычкой, возникшей из-за долгого общения и взаимных обязательств к ним.
Вот и получается, что привязанность не обладает острым зрением – она слепа. Моя ненависть к ним так же не далека от дружеской привязанности, как теперешняя неприязнь к ним обеим.
Я так понимаю начало моей привязанности там, где конец любви, а концом привязанности является начало их неверность по отношению ко мне.
Она закрыла глаза, и некоторое время так лежала.
После не продолжительного времени в палату опять вошел Арсений.
– Что загрустила?
Спросил он.
– Я не грущу! Я сожалею о том, что была так долго слепа. А грусть, это не мой стиль. Грустить могут все и по разному поводу. Руки такой грусти очень сильные, они ласкают своими шелковыми руками. В данное время эти руки сжимают мое сердце и душу в комок, мучают его непонятным мне одиночеством.
– А ты что так одинока, чтобы в эти руки попасть?
– Сейчас на этот вопрос ответить мне очень сложно. Но я думаю, что в моей жизни, одни двери закрываются, другие открываются.
В жизни все, наверное, происходит по случайности. Вот смотри, и с тобой меня свела глупая случайность. Я залетела под твою машину по своей глупости. Не посмотрев по сторонам, перед тем как переходить дорогу. И какое счастье, что скорость твоего автомобиля была совсем малой. А то бы не известно где бы я сейчас была.
– Это точно. Я вижу твой характер сильнее интеллекта.
– Ты что хочешь сказать, что во мне отсутствует интеллект или ум?
– Боже тебя избавь, нет! Я не в том смысле. Я так думаю, целью интеллектуальной деятельности является превращение некоторого «чуда» в нечто постигаемое. В сложившейся ситуации, теперь это Я и Ты, и каждому из нас природа дала в руки при рождении оружие – интеллектуальную и моральную силу.
– А ты я вижу морально сильный человек?
– Ладно, об этом! Давай знакомиться. Мы наговорим всего, а знакомы при помощи нашей общей беды, то есть несчастного случая.
Давай этот случай превратим в общее счастье нашего общения. Вот видишь, к тебе пришла беда, а к твоей душе возвратилось спокойствие, которого лишало ожидание ее.
Запомни любая беда, совершенно не любит одиночества, поэтому послала меня к тебе, и в этой ситуации, ты узнала о неверности твоей подруги и друга, как я понял. Это беда, которая затаилась, а ты о ней стала много думать и она в тебя вселилась демоном.
Я призываю твой разум, чтобы ты улыбалась в своей беде, и черпала силы в своем теперешнем горе, находила источник мужества в своих размышлениях. А чтобы ты не была одинока, я попросил Свету, быть рядом с тобой, пока ты еще беспомощна в своих передвижениях здесь. Твое душевное спокойствие является в теперешней жизни лучшим лекарством.
Ну а теперь о себе, я директор в рекламном агентстве, я не женат, мне двадцать девять лет. И я желаю быть твоим ангелом хранителем на первых порах.
А там посмотрим на будущее. Ведь когда все теряется в одночасье, нам все же остается еще будущее.
Твое прошлое твои друзья - оплачено, настоящее - твоя болезнь - потихоньку ускользает от тебя, я тебя прошу, будь в будущем. Пусть прошлое и настоящее будут твоим средством, а будущее будет твоей целью в жизни. Оно и явится к тебе огромным материком, к которому ты еще не пристала. Ведь бог дает нам все по силам.
Время их знакомства быстро пролетело за разговорами. Арсений сказал:
– Мне пора идти, я приеду завтра вечером. Я думаю, тебе можно будет сидеть, мне об этом сказал твой врач. И на коляске выехать во двор больницы.
– Вот это да! Теперь я некоторое время буду передвигаться таким способом? – Да сначала так, а затем некоторое время на костылях как это не грустно. От этого никуда не денешься!
– Что делать! Так значит так!
Арсений ушел, за ним следом вошла Света с врачом. Осмотрев ее ушибы, он велел Светы делать на них компрессы. Вечером сказал:
– Ангелина, тебе можно сесть на кровать, если не будет кружиться голова. Ходить, конечно, ты будешь пока только при помощи костылей. Твоя молодость быстро справится с этой ситуацией. Если все будет нормально, то дня через три, четыре дня мы тебя выпишем домой.
Ангелина обрадовалась услышанному. Валерий Иванович ушел, Света осталась.
– Вот видишь, как хорошо складываются твои дела?
– Да лучше бы не попадаться в такие переделки. Но что поделаешь факты упрямая сила, они скорее вызывают наше беспокойство, чем самые опаснейшие принципы. Будем жить, и сохранять свои возможности. Ты знаешь, я очень люблю читать четверостишья Губермана, ты читала их?
– Конечно!
Сказала Света.
– Мне нравятся они, их строчки, искренне выявляют все наши жизненные ситуации.
Я вижу, наши интересы во многом одинаковы. Я завтра принесу его сборник, и мы будем читать его вместе вслух.
– Это здорово! В моем положении любое занятие, которое ускоряет время движения вперед очень полезно. Да и чтение вызывает массу эмоций.