То, что на Земле называется домом правительства, (хотя, названия могут разниться, но суть одна) находится на западе от холма. Здание сделано из синего материала. Возможно из лазурита. В целом, оно напоминает башню. Но лестница расположена не внутри, а опоясывает ее снаружи. Ступеньки сделаны из белого материала, возможно, кварц. Но Андрей в этом уверен не был. Перила из темно-коричневого материала, может, какая-то порода древесины. Как они это все построили?
У основания была дверь, но ей никто не пользовался. Если было нужно, то пользовались наружной винтовой лестницей, которая вела на крышу строения. Что там, Андрей не знал. По крайней мере, пока.
Даже с вершины холма здание практически не видно. Загораживает лесок, потом идет полоса поля и, если присмотреться, то можно увидеть синюю точку вдали.
От холма вниз вела тропинка. Она посыпана чем-то. Может солью, но на ней не было растительности. Она как раз и вела к зданию правительства. В некоторых местах она разделялась, но, если идти постоянно по правой стороне, то обязательно дойдешь до цели!
Светило кренилось к закату и освещало лазуритовое здание, придавая ему мрачные оттенки, то ли коричневого, то ли темно-красного тона.
— Тебе нужно будет подняться наверх. Янтария записывает новеньких. Заодно задаст тебе несколько вопросов.
— Каких? — Спросил Андрей.
— Да, ничего особенного. Просто спросит об ощущениях твоих. Нравится ли тебе здесь и так далее. И расскажет, что сейчас происходит на твоей планете.
— Мне уже рассказали достаточно.
— Ну, значит, твой визит будет недолгим.
Они были почти одни. Не было скопления детей, все разошлись по своим делам. По дороге сюда, мальчик рассказал, что днем здесь полно народу. Что они здесь делают? Возможно то, что обычно дети делают на каникулах. Игры, разговоры, походы и так далее. Янтария приглашает новеньких уже вечером. Народу меньше, никто не мешает, нет любопытных, хотя здесь их и так не будет.
А тем временем звезда уже легла на горизонт. Стало темнее, а небо окрасилось в оранжевые тона. Странно, но за все время, проведенное в этом мире, Андрей не видел ни одного облака.
Верхушка лазуритовой башни озарилась фиолетовым свечением. Мальчик подвел Андрея к началу ступенек.
— Иди. Она тебя ждет.
— А ты?
— Она ждет тебя одного. Я буду ждать тебя здесь, внизу.
Ступенек оказалось много и понадобилось время и терпение, чтобы подняться наверх. Усталости и одышки не было. Осталось совсем немного. Последние десятки ступенек уже были подсвечены фиолетовыми лучами. Сначала свет был тусклый, но постепенно, он становился все ярче. И вот, он пересек последнюю ступеньку.
— Заходи.
Они находились вдвоем под открытым, еще оранжевым небом. Посередине стоял диван, который напоминал полумесяц. Или не диван… Во всяком случае, сидеть на нем приятнее, чем на твердых стульях в школе. И цвета он был ярко-оранжевого. Перед диваном расположился круглый стол с зеркальной столешницей, что придавало предстоящему разговору атмосферность.
Янтария сидела посередине. Подозвала Андрея и он составил ей компанию. На столе два больших стакана и две пачки сока — тоже большие. И одна бутылка с водой. Интересно, из чего у них делают стаканы? Может хрусталь! Хотя, почему они должны что-то делать? Это на Земле было так. Андрей вспомнил, как в руках мальчика из ничего материализовался нектарин. Пора уже учиться отсекать подобного рода мысли.
— Привет. Как тебе наше поселение? — Спросила Янтария, наливая в свой стакан сок.
— Даже не могу подобрать слов, — ответил Андрей. — Слышал, тут у вас телепатический контакт практикуется.
— Да. Большую часть информации мы передаем мысленно. Уже успел раззнакомиться?
Андрей запнулся. Если считать одного человека, который ввел его в курс дела, то считается это положительным ответом на вопрос?
— Ну, мальчик, который сидел рядом, когда я спал. С ним я познакомился.
— Так. Ладно. Вижу, ты отдохнул, набрался сил, — она перешла на полушепот. — Как дела на Земле?
Вот, блин. Действительно!
Андрей не интересовался политикой и не интересовался новостями в целом. Просмотр прохождения игр и обзоры модов на Майнкрафт — это он знал и был профессионалом. Как ответить на этот вопрос? В стране кризис или про падение челябинского метеорита. Ну, гравитационные волны недавно открыли и в какой-то стране приняли попытку легализовать ЛСД.
— А что тебе интересно?
Она откинулась на спинку дивана. Этот вопрос выбил ее из привычной колеи. Ведь обычно, она задает вопросы, а тут нашелся этот, на ее голову. Она засунула кончик большого пальца в рот. Так делают некоторые дети. Андрей никогда не понимал детей, которые тащат в рот ручку или карандаш. Что ж, хоть что-то похожее на привычную реальность.
— Сколько вас на планете?
— Было около семи миллиардов.
— Что значит было? — Непонимающе спросила она.
— Все зависит от естественного прироста — разницы рождаемости и смертности, — географию он немного помнил, хотя и не любил.
И тут она вспомнила, что на Земле все существа рождаются и умирают. Она высунула палец изо рта. Это сопроводилось характерным для этого чмокающим звуком.
Короче, вспомнила!
— Поняла! А как это происходит у вас? Я про рождение. Что к этому ведет и как оно происходит?
Вопрос погрузил Андрея в пучину смущения. Как можно этого не знать? И он решил ее снова позлить.
— А до этого мира Вы были где?
— Нигде. Я — проекция сознания человека, которого сама же и придумала. Взамен, он дал мне тело и целый мир. Я была свободна. Потом стало скучно и пришлось создать себе союзников. Еще раз повторю свой вопрос. Как у вас происходит генезис, начиная от создания и до рождения?
— К этому ведут отношения между мужчиной и женщиной, которые любят друг друга. Потом происходит…
— Замолчи! — Прервала его Янтария.
Она же сама попросила рассказать об этом. Встав с дивана, она стала нарезать круги.
— Ты же сама просила…
—Нет! Уже третий человек говорит мне эту чушь. Вы издеваетесь? Или считаете меня глупой, ничего не понимающей девочкой!
— Я рассказываю то, что происходит у нас.
Она успокоилась и продолжила.
— Послушай. Это не только мне нужно. Меня постоянно спрашивают, как появляются люди на планетах. Некоторые не здешние, а как ты, прибыли издалека. Например, в системе Альтаира, существ выращивают, используя нуклеиновые кислоты с примесью брома и изотопов фосфора. На Плутоне просто оставляют материал, и он там развивается, превращаясь из икринок в разумных существ. А с вами какая-то неразбериха. Отношения, секс, зачатие, вынашивание, роды… Это противоестественно!
Он тоже приспокоился.
— Ну, говорю как есть. Так оно и происходит.
— Чувствую, ответов я никогда не получу. Ладно. Пусть будет по-твоему.
— Мы находимся на планете? — Этот вопрос не давал ему покоя.
Теперь Янтария не вжималась в спинку дивана и не взяла палец в рот. Наоборот. Со стороны видно, что смена темы разговора принесла ей облегчение. Налив сок в пустой стакан, она протянула его Андрею.
— Угощайся. Что уж.
В стакане находилась жидкость зеленовато-желтого цвета. Запах интересный, но все равно пить он побаивался.
— А что это? — С осторожностью спросил Андрей.
— Нектар. Из энергетически информационного центра. Продукт того, что ты успел сегодня испытать. И не только ты. Все.
Желание перейти на эту тему оказалось очень сильным, но Андрей не стал задавать этот вопрос. Хороший прием. Девочка-манипулятор! Что он там хотел узнать? С трудом получилось, но он вспомнил.
— Мы на планете?
— Нет. Здесь нет таких законов, какие есть у вас. Весь этот мир — сплошная поверхность. Мы живем здесь, в этих краях. Остальное пространство представляет из себя сплошные леса, поля, реки, озера… Там никто не живет. Но мы запустили энергетическую пси-конструкцию, чтобы не посылать в далекие земли детей. За семь миллионов лет, мы не обнаружили разумных существ и их следы.
— Но, это же Ваш…
— Твой! К чему это величие? Я думала, что вы, земляне, продвинулись намного дальше. Мир создан мной, но моего сознания недостаточно, чтобы понять его суть, его природу! Создать мир и жить в нем — не одно и то же. По этому я создала сто тридцать семь тысяч девятьсот тридцать одного человека. Сама я мало, что сделала, но сообща, вместе, мы обжили этот мир. Превратили его в место, где никто ни в чем не может нуждаться, потому что все есть. Наша система обучения позволяет понять, чего может не хватать каждому отдельному жителю и стремиться к реализации его желаний, тем самым подводя мир к еще большему совершенству! Теперь у нас еще семь пришельцев. Ты занял почетное восьмое место и третий землянин!
Вот сиди теперь и думай над отличиями этого мира и Вселенского!
Вопрос сам напросился. Один из вопросов, очередь которого подошла. Следующий!
— Тут никто не рождается?
— Нет. Не рождается и не умирает. Я тебе сказала, какое число детей. Появляются только пришельцы, но обычно они не задерживаются здесь надолго.
Как в такой красоте можно не остаться? Хотя по земной жизни, ему пришлось убедиться в том, что многие люди, идя на работу утром, не замечают восход Солнца — прекрасного явления, которое они пропускают и, скорее всего, никогда не увидят. Не замечают диск полной Луны, возвращаясь с работы домой зимними вечерами. Для эмоционально черствых людей не существует природной красоты. Но, как говорится, у каждого свои приоритеты. И не нужно никого за это осуждать. Зато у них может быть более гибкий ум или способность вести свое дело, свой бизнес, что и считается гибкостью ума. Может, ловкостью. Они хуже нас в одном, но гораздо лучше в другом.
Оранжевый шар светила лежал на самом основании горизонта. Андрей и Янтария молча наблюдали за его умиранием. Остаточный свет, его последние вздохи, окрасили поле в оранжево-красный.
А Андрей понял, что бояться нечего и отхлебнул из своего стакана. Это оказалось вкуснее, чем он думал. Медовый вкус с привкусом мяты и чего-то обжигающего. Но мята обладает охлаждающим свойством, а не обжигающим. Короче, отличный вечер!
— А мальчик этот, он сказал, что был буддой. Сороковым. Но на Земле их только тридцать шесть, — сказал Андрей.
— Он с Альтаира. Там их сорок два.
— А если я увижу кого-то, кого ты не знаешь?
— О каждом существе в этом мире я знаю. И о каждом пришельце извне — тоже. Это исключено! Можешь идти.
— Куда я пойду?
— К северу отсюда есть большое дерево. Оно изнутри полое и там живет часть поселенцев. Многие отдыхают под открытым небом. Решай сам, где тебе быть.
Спустившись вниз, он не сразу увидел мальчика. Он сидел у основания здания правительства и смотрел в темное небо. В руках у него находится штука, похожая на телескоп, но уменьшенная его копия. В кабинете физики он в пять раз больше. А то и в шесть.
— Куда смотришь? — Спросил Андрей, садясь рядом.
Мальчик молча протянул приборчик Андрею. Потом сказал.
— Смотри туда!
— Куда?
Он направил «телескоп» в нужную сторону. И тут, перед взором Андрея, появилась очень яркая звезда.
— Это Альтаир — место, откуда я пришел. Но, в отличие от твоего случая, я умер.
— То есть, ты жил прямо в звезде?
— Нет. Наш народ долгое время жил на Венере, потом началось глобальное потепление. Хорошо, что к тому времени, мы создали летательные аппараты. Многие умирали, но помощи не было. С каждым годом было только хуже. А потом нас массово начали отправлять на корабли. Хотя нет. Корабли были на орбите, а добирались на них мы с помощью шаттлов. Мне тогда было всего тридцать пять лет по венерианскому времени.
— А почему вы не полетели на Землю. Там же условия жизни подходящие.
— Потому что нельзя было нарушать договор. Те существа поставляли нам материалы для кораблей, поскольку на Венере многих ресурсов не было. В общем, они оказались более развитыми. Именно они и предупредили нас о глобальном потеплении. Тогда в это мало кто верил. Потом начал таять лед на полюсах. Тогда наши ученые и занялись исследованием этого. Они говорили, что такое уже случалось, но планета оказывалась целой. Уверяли, что опасности нет.
Он внимательно слушал, глядя на Альтаир.
— Что случилось потом?
— Потом начали извергаться вулканы. За семь лет после того, как они начали извергаться, многие погибли. Кто-то тяжело заболел и отправился вслед за теми, кто погиб. Это были не единичные извержения. За один день их было десятки! В атмосфере появились серные газы. Соединяясь с водой, образовывалась серная кислота. Дожди завершили процесс уничтожения. Теперь там жизни нет!
Он рассказывал это почти без эмоций, словно был сторонним наблюдателем.
— Потом пришлось туго. Планировалось основаться у Сириуса, но излучение звезды вывело из строя не один корабль. Многих мы потеряли. Следующая по дальности звезда и оказалась Альтаиром. Было принято решение, что там безопасно и можно основаться. Осталось всего сто восемь кораблей и никакого намека на жизнь в радиусе нескольких световых лет.
Вот это да! Такой путь проделать, чтобы оказаться у звезды. Андрей никогда не летал на самолете, что уж говорить о межзвездных перелетах! Но он хотел. Мальчишеская мечта стать космонавтом не исчезла, не утромбовалась в дно подсознания социумом. Она просто затаилась.
Ему бы так полетать!
— Там красиво? В космосе.
— Ну, так себе. В открытом космосе я не был. Максимум, что мы видели — это маленькая его часть через иллюминатор.
— И как ты стал буддой?
— Нашим легче достичь этого. Во-первых, средняя продолжительность жизни у нас, пятьсот-семьсот лет. Во-вторых, существа с Земли давали нам литературу, где было много написано о расширении сознания.
Ну да. Лишь бы на Землю не совались. Станешь просветленным и все пофиг. Не надо уже ни Земля, ни поиски смысла жизни.
— Ты тоже чувствуешь время, как и я?!
— Ну да. Мы же из одного мира!
— И сколько ты уже здесь?
— Четыреста пятьдесят семь земных лет.
Андрей аж подскочил. В это не так просто поверить. Сложно поверить, что этому человеку, даже человечку, столько лет!
Звезда уже давно скрылась за горизонтом. Сейчас, в той стороне, виднеется только темно-красная полоса — единственное доказательство того, что светило недавно было на небе и дарило свои лучи всему вокруг. А на противоположной стороне горизонта, где компас на Земле определяет восток, восходило ночное светило. По правде говоря, оно не похоже на Луну. Нет той белизны с оттенком слоновой кости. Здешняя луна имеет салатово-бирюзовый оттенок. Имеет размер в два, а то и в три раза больший, чем земная и света дает соответственно… тут понятно.
«Телескоп» вновь оказался в руках мальчика. Андрей нашел себе другую, более приземленную забаву. Диск луны завораживал лучше, чем Альтаир. Каждому свое. Андрею — луна, а мальчику — звезды. Кстати…
Почему он не поинтересовался раньше?
— Как тебя зовут?
Он направил свое лучезарное лицо, которое дарило тепло даже ночью, в сторону Андрея. Да неужели?
— Я Джонас.
— Очень приятно. Я Андрей.
— Что приятно?
Андрей не понял вопроса Джонаса и удивился. Собственно, Джонас испытывал не меньшее удивление.
— Что? — Спросил Андрей.
— Ну, ты сказал «очень приятно». Что приятно?
Понимание пришло сразу. Минус один удивленный человек. Он же не с его планеты. Откуда ему знать значения подобных выражений?
— У нас на планете так говорят, когда происходит знакомство. Таким образом, мы проявляем вежливость.
— Земляне никогда так не говорили. Во всяком случае, я не слышал такого.
Мостик вполне земного общения начал выстраиваться. Но течение реки недопонимания оказалось очень сильным. Оно расшатывало его, подмывая основание, что сулило ему недобрую участь. Но, в то же время, этот поток можно утихомирить. Недопонимание заключалось в том, что Джонас считает Андрея представителем той цивилизации, которая была более разумна, чем венерианцы.
— Я человек. Не из тех человеков, которые доминировали над вами. Нынешнее человечество ничего не знает о другой цивилизации. Есть предположения, гипотезы разные, но доказательств пока не существует. Так же, как нет доказательств того, что на Венере существовала жизнь.
— Но она была там! — Возмутился мальчик.
— Знаю. Но земляне этого не узнают. Планета мертва. Температура такая, что ни один человек не выживет без скафандра. Со скафандром тоже не выживет. Ты и есть доказательство этого, но мы не на Земле, а то, что происходит тут — реально! Поэтому я тебе верю и верю в реальность происходящего!
Слова Андрея подействовали на мальчика успокаивающе и ободряюще.
— Да. Ты прав.
— Теперь куда?
Вот уж эти параллельные миры! Как попадешь, не знаешь, что делать дальше. Да, по меркам землян, этот мир является плодом воображения душевнобольного человека.
— Здесь есть много тропинок. Если хочешь, можем сходить в Оазис.
Я знаю, что ничего не знаю, как говорится!
— А что там?
— Колодец. Туда можно окунуться. Слышал, есть такая привычка у землян — нырять в прорубь. Это не прорубь. Вода здесь не ледяная, но тебе понравится!
— Ну, это не привычка, а традиция. Есть в этом нечто святое, — сказал Андрей и пожалел о сказанном. Сейчас могут начаться вопросы о Боге.
— Святое? Это как?
— Не важно. Это место уже святое для меня.
— Ты сейчас говоришь о Боге? — Спросил Джонас. Ох уж эти дети-будды, проживающие в параллельной реальности.
О черт. Теперь он будет спрашивать о его вере, подумал Андрей. Вере, от которой остался только крестик на шее. Нет. Он не стал атеистом. Просто недавно появилось море вопросов, на которые отвечает малолетний философ!
— Ты не веришь, да? — Джонас слегка погрустнел.
— Ну, — начал Андрей, — знаешь, у нас на планете есть книга. Библия. Книга была написана очень давно, но поиски смысла привели к тому, что было образовано несколько религий. Учений, другими словами. — Мало ли. Вдруг он не поймет про религию. Надо учиться перефразировать. — У них одна книга—источник, но разные взгляды на написанное в ней. И разные способы передачи смысла.
Тропинка тянулась все дальше. По обе стороны от нее раскинулось поле. У самой тропинки можно увидеть в свете луны цветки цикория. Не факт, что это цикорий, но цветки очень его напоминают. На небе звезд нет. Оно не черное и не серое, как у землян. Просто салатовый свет, который испускала луна, равномерно заполнял весь купол неба, делая его бледно-зеленым.
Жарко не было. Холода они не ощущали тоже. Никаких комаров и прочих тварей не было. На Земле это можно описать в двух словах.
Просто зашибись!
— Не думал, что ты отличаешься от землян, которых видел я.
— Это другая цивилизация…
— Знаю, но несколько землян приходили сюда и рассказывали про какой-то рай. Они ничего плохого не делали, но уходили очень быстро. Говорили, что Бога здесь нет.
— Знаешь, Джонас, я думаю, что Бога нет извне. Он внутри нас и создает мир посредством нас. Получается, то, что мы видим, слышим, ощущаем, нюхаем и пробуем на вкус — божественно!
С правой стороны от тропинки показалась темная полоса леса. Слева — море поля. Оно сплошь. Таких полей он не видел уже давно. Возле дачи бабушки и дедушки не было полей. Да и в городе с этим не очень. Впервые он увидел поле своими глазами, когда ехал в поезде дальнего следования. Ехал он в Латвию, в санаторий. Ему тогда было восемь лет и хватило ума не подать вида, что видит его впервые. У каждого свои дыры в познании окружающего.
Звезды все-таки есть на небе. Хотя бы потому, что… просто Джонас полтора часа назад смотрел на свою родную звезду. А вот здесь несостыковочка. Ты либо есть, либо тебя здесь нет. Других вариантов быть не может. Войдя в окошко, Андрей, оглянувшись назад, не увидел его. Окошко исчезло. Значит, скорость движения Андрея была настолько высока, что оно просто мгновенно отдалилось на необозримое расстояние. Или, пересекая пределы реальностей, та, бывшая реальность, перестает существовать.
Но, как тогда Дареайос узнал про возможное будущее его семьи и планеты в целом? Не случилось ли так, что реальность существует или не существует непосредственно для субъекта, а объективно нет ничего! Просыпаясь утром, Андрей понимал, что сон — это просто сон. От него просыпаешься и продолжаешь жить дальше. Так и получается, что мы боимся забвения, но ждем конца рабочего дня, чтобы заняться своими делами и выспаться — добровольно уснуть и уйти в забвение!
Да нее. Сны и реальность не катят. В реальности подчиняешься ее законам и законам социума, а сны сладки и коротки. Этот мир, где сейчас пребывает Андрей, Джонас, Янтария и другие жители, не похож на суровую реальность, но и не был иллюзорным, как мир сновидений.
— Андрей, ты тут?
— Что?
БАБАХ!
Кто звал?
— Джонас, что? — Андрей взял его за руку.
Тот посмотрел на него, и они остановились.
— Что случилось? — Поинтересовался он.
Андрей посмотрел на Джонаса, потом оглянулся, но нигде никого не было.
— Андрей, мы уже…
— Тихо, — прошептал он. Постояв минуту в тишине, Андрей снова посмотрел на мальчика, на сцепленные их руки. Что это было? Может, послышалось. Интересно, в этом мире может казаться?
— Ты ничего не говорил?
— Когда? — Удивился Джонас, посмотрев ему прямо в глаза.
Что делать? С одной стороны, с ним идет бывший будда, которому страх чужд. С другой стороны — маленький мальчик, по виду которого можно с легкостью понять, что он встревожился. Мир хорош, пока не начнешь в нем жить.
— Ничего страшного. Пойдем дальше.
— Но, мы скоро придем, — все еще тихо произнес Джонас. Его ладонь вспотела и стала холодной. Его лихорадило. Бывает такое, когда испытываешь сильный стресс. У матери Андрея такое бывало часто. Расстройство вегетативной нервной системы… сколько раз в своей жизни он это слышал! Дыхание прерывистое. Здорово он напугался. Но, что может быть страшного?
— Тут кто-то есть?
— Я же сказал, что ничего страшного не случилось. Послышалось.
— Откуда послышалось? Ты кого-то услышал? — Обеспокоенный, он крепче сжал руку Андрея.
— Но, ты же не слышал ничего. У землян бывает такое. Иногда слышишь то, чего нет. Ничего не случилось, никого здесь нет, Джонас!
Но Джонас не мог дальше идти и сел на тропинку. Рука, которая все это время держала Андрея, начала согреваться. А Андрей не был уверен до конца, что этот голос ему просто послышался.
Девятая глава
http://www.proza.ru/2018/01/30/1823