Сияние луны - Глава 7. На крыльях смерти

http://www.proza.ru/2018/01/23/12 - Глава 6. Предательство
http://www.proza.ru/2017/11/19/37 - Словарь

В течение пяти недель я с Прекрасным обшарила весь лес вдоль и поперёк, не пропустив при этом ни одного дерева, камня и даже сугроба, но результаты поисков не слишком обнадёживали. А если подробнее, то сам обрыв и путь, по которому я бродила в своих снах, мы отыскали ещё в конце первой недели поисков, но основная сложность заключается в том, что теперь они выглядят так, будто между тем пейзажем, что мы видели, и тем, что сейчас, прошли не годы, не десятилетия, а многие сотни лет. К тому же возможный вход в пещеру защищён отвесной скалой и морем. Спуск по скале, даже при помощи верёвки, представляется изощрённым способом самоубийства, да и летать со скалы по второму разу мне как-то совсем не хочется. А нанимать корабль, который способен, в отличие от лодки, без труда подойти к скале - всё равно, что выдать себя с потрохами!

Зато в конце второй недели во время поисков мы наткнулись на древние руины алдоренийского периода, расположенные рядом со сгоревшим монастырём, где когда-то жил в ссылке Велкон. На первый взгляд в них нет ничего особого, ибо от былых построек остались лишь груды камней, наваленных друг на друга, и именно поэтому Прекрасный не сразу рассказал о них. Но пока что они - единственная доступная зацепка, ибо именно под ними я чувствую то самое противоестественное угнетение. А, если верить моей памяти и чувству направления, то тот зал должен находиться именно под этими руинами. Поэтому стоило только появиться свободному времени, как мы, действуя как можно осторожнее и скрытнее, тут же выезжали на очередную прогулку или охоту, не забыв захватить с собой кучу магических амулетов и даже кое-какие инструменты, которые не слишком сильно выделяются под плащом или в сумке. 

Кстати об осторожности, именно из-за неё у нас и ушло столько времени на поиски, ибо у Его Высочества Филиппа Драгорендумского есть куда более важные дела, нежели прогулки по окрестностям столицы со своей «любовницей». А учитывая степень «привязанности» принца ко мне, теперь весь мир ждёт появления бастарда, которого скорей всего нарекут следующим наследником престола. Ну, это, конечно, при условии, что Прекрасный откажется связывать себя узами брака с достойной представительницей высших слоёв, которая способна дать Драгорендуму материальную и военную мощь. А поскольку таких на его горизонте даже не предвидится, то я, как единственная «пассия» принца, имею неиссякаемый поток желающих со мной подружиться. Правда, большинство из них я отправляю в конец очереди, а оставшимся «друзьям» позволяю наслаждаться иллюзиями своих амбиций.

 Но это так, в перерывах между обязанностями телохранителя, которые совершенно не дают расслабиться. Только на этой неделе случилось одно покушение на жизнь, попытка грабежа и даже обвинение в изнасиловании придворной дамы! Чего уж никак не могло быть, поскольку Прекрасный всё своё свободное время проводит рядом со мной. Но свидетельствовать перед Велконом, знатью, той истеричкой и многочисленными свидетелями о том, что Филипп Драгорендумский находился в указанное в обвинении время в моей постели без «дополнительного багажа», мне всё равно пришлось. Так что той мошеннице не хило досталось от Велкона, ибо её лишили титулов, земель, положения и выслали из королевства с позором, а мы тем временем продолжили свои совково-копательные работы.

Скоро закат, а у нас по-прежнему нет результатов. Мы уже прокопали вниз десять метров и, как минимум, двадцать в ширину, но не нашли ничего похожего на тот зал, пещеру или же их остатки. С одной стороны дело безнадёжное, но с другой не заметить, что чем глубже углубляемся, тем слабее магия наших амулетов, было бы непростительной халатностью для волшебницы!

Сначала я думала, что их мощь со временем иссякает из-за отсутствия магии у меня, но стоило нам покинуть руины, как их силы снова становились прежними. Подзарядка и обновление заклинаний также не дали эффекта, а, значит, мы на правильном пути. Где-то внизу источник, который блокирует магию не хуже моего металлического пояса, но его действие направленно вовне. И как только магия амулетов исчезнет, это будет означать, что мы в непосредственной близости от него.

Но сегодня приблизиться к источнику магии Велкона вряд ли удастся, ибо нам пора уже возвращаться обратно в замок с очередной охоты. Вот только возвращение так поздно без мало-мальски приличного трофея может заклеймить нас, как охотников-неудачников, поэтому весьма удачно, что ещё в начале пути к руинам удалось подстрелить тройку зайцев и одного волка. Так что можно спокойно и не торопясь проверить импровизированные колонны, удерживающие от обрушения земляной свод, прикрыть вход в нашу яму досками и при помощи ветряных амулетов замести следы снегом.

До замка нам пришлось добираться на десять минут дольше, чем обычно, поскольку повалил густой снег, но прежде, чем мы успели заехать в конюшню, к Прекрасному с тревогой на лице подбежал слуга:

- Ваше Высочество! - тяжело дыша, вытянулся по струнке он. - Ваше Высочество, мне приказали уведомить вас сразу, как только вы вернётесь с охоты, о том, что созван военный совет, и вам надлежит на него незамедлительно явиться.
- В таком случае отведи наших лошадей на конюшню. Ну, а мы отправимся на совет, - добавил он, взглянув на меня.
- П-простите, Ваше Высочество, но на военный совет пригласили лишь вас... б-без сопровождения.
- Вот значит как, - равнодушно поднял бровь Прекрасный. - Тогда, Анисель, ты не могла бы распорядиться по поводу лошадей, а тебе парень надлежит проводить меня в тронный зал, и, не дай богиня, какой-нибудь убийца поджидает меня по дороге туда!

 Затем, подмигнув мне, он удалился в замок вслед за почти обмочившим штаны слугой. Похоже, что я на него дурно влияю, ибо раньше он был куда более тактичным с другими, а тут прям научился доводить остальных как до белого каления, так и до поседения от страха. Одним словом - горжусь, моя школа! Да и как-никак наследнику престола подобное обращение может пригодиться.

- Ксандр, Варфоломей! - крикнула я на входе в конюшню, ведя обеих лошадок за узду. - Лошадей накормить и почистить. Завтра они снова могут понадобиться Его Высочеству, поэтому чтобы прямо с утра были в готовности!

Выскочившие из стойл конюхи тут же подхватили брошенные мной удила и кинулись выполнять указания. Вот только появившийся вместе с ними темнокожий конюх остался стоять рядом со мной, глядя прямо мне в глаза. На несколько секунд я застыла в шоке и, надо признать, было от чего. Слуга, которого я раньше здесь не видела, оказался моим лучшим другом Тулио. Овладев собой, я подёргала рукав на левой руке, словно хотела его поправить, и отправилась прямиком в сад, который был ближайшим местом, где можно спокойно поговорить без страха, что тебя подслушают.

Благодаря магическому куполу, который почти не пропускает непогоду, в этом саду круглый год правит лето. Разве что зимой купол постепенно пропускает совсем немного снега, что придаёт этому месту сказочный вид. Но я сюда не любоваться пришла, ибо сейчас мне необходимо воспользоваться цветочной композицией в виде дерева, очень похожего на секвойю, чьи корни в виде лабиринта из живых изгородей заняли почти половину сада и в них, словно бледно-сиреневые цветы, расположились небольшие беседки.

Что очень даже на руку мне, ибо лабиринт высотой где-то в метр, а это значит, что можно беспрепятственно добраться до дерева, забраться в него и остаться совершенно незамеченной. К тому же у этого «убежища» есть перед остальными немаловажное преимущество - в нём можно следить за происходящим снаружи во всех возможных направлениях, и именно потому я выбрала его в качестве переговорного пункта сегодня. Теперь можно устроиться поудобнее и понаблюдать за всеми выходами, дабы, когда появится Тулио, подать ему условный сигнал, которого здесь предостаточно. А вот и он. Прям, лёгок на помине! Сейчас необходимо дождаться того момента, когда Тулио подойдёт поближе и повернётся в мою сторону. Ну, давай же! Ещё чуть-чуть. Пора!

Стоило Тулио повернуться в мою сторону, как я тут же распугала мирно дремавших внутри цветочного каркаса нани, которые тут же прыснули во все стороны. Одновременно простой и совершенно безопасный способ привлечения к себе внимания, а самое главное - действенный. Зная меня уже много лет, Тулио мгновенно понял сигнал и, положившись на своё эльфийское чутьё, без проблем забрался под дерево. Правда... вид у него оказался на редкость серьёзный.

- Четыре года уже прошло с тех пор, как мы с тобой использовали этот знак, - решилась я начать разговор, одновременно дёргая рукав на левой руке.
- «Давай встретимся в саду», - кивнул Тулио, при этом ещё больше помрачнев. - А я-то уж думал, что ты вовсе стёрла из своей жизни всё, что связывало тебя с нами.
- О чём ты? - спросила я, хотя уже прекрасно поняла, о чём идёт речь.
- О чём?! - Тулио прямо задрожал от еле сдерживаемого гнева. - О чём я?! Ты предала нас! Многие верили и помогали тебе, дабы ты смогла приблизиться и нанести решающий удар этому убийце. А ты воспользовалась нами, чтобы приблизиться и лечь в кровать к отродью Велкона, заняв при этом завидное для многих положение в обществе. И, если верить словам бежавших с шахт наших товарищей, то ты уже давно со своим принцем спелась! Более того, когда наши обратились к тебе за помощью, ты просто-напросто отправила их на смерть!
Внимательно выслушав все обвинения в свой адрес, я холодно спросила:
- Высказался? Тогда ответь, зачем показываться на глаза той твари, что за милую душу тебя выдаст врагу и ещё награду получит за это?
- Хотел лично узнать всю правду из первоисточника, - смутился, но не отступил тот.
- Тогда заткнись и слушай, - посоветовала я. - И слушай разумом, а не предубеждением. Я с Филиппом - просто союзники и очень хорошие знакомые. И именно он помог бежать нашим с шахт своего отца, и в отличие от последнего, у принца Драгорендума нет в сердце ненависти к эльфам. Теперь давай о Велконе. К этому ублюдку не подобраться вот так запросто, ибо его постоянно окружает целая армия телохранителей, готовая перерезать горло даже малолетнему ребёнку, если тот чихнёт в сторону их господина! Да и сам Велкон не так уж, на мой взгляд, нуждается в своих «суровых няньках», ибо его окружает странная энергия, от которой у меня мурашки по всему телу аж табунами взад-вперёд носятся! Поэтому излишняя спешка в действиях и скоропостижных решениях может стоить жизни, как мне, так и многим другим. И ещё. Ко мне не обращались за помощью, ибо это был лишь не слишком умело разыгранный спектакль, поскольку в тех троих не было и капли эльфийской крови, а каждое произнесённое ими слово являлось ложью. Само собой я не стала защищать этих клоунов перед Велконом и поступила так, как полагалось действовать стражу порядка Драгорендума. Но и от их провала в качестве «псевдоэльфов» он получил выгоду, когда устроил прилюдную казнь и объявил меня героем Драгорендума. Пойми, избежав одного капкана, я попала в другой, куда более крепкий, ибо с того дня Анисель Готл для всех -  верная приспешница Велкона, погубившая как эльфов, так и двух ни в чём не повинных людей! И знаешь, я живу с этим каждый день, не забывая ни на минуту. Так что если ты заявился сюда лишь для того, чтобы лясы поточить, да пробудить во мне чувство вины, то можешь не утруждаться, ибо те, чья кровь на моей совести, не дают мне покоя ни при свете дня, ни при тишине ночи. О, и напоследок, позволь тебя уверить в том, что если мне представится удачный момент, дабы вонзить свой кинжал в сердце Велкону, то я им воспользуюсь!

Закончив оправдываться, я резко развернулась и, как можно быстрее, выбралась из убежища, разумеется, не забыв про меры предосторожности. Внутри меня всё кипело от злости. Ещё бы! В кои-то веки за столь долгое пребывание в этом проклятом королевстве хоть одно родное лицо, и вдруг такой пинок под зад! Нет, я, конечно, понимаю, что с репутацией продажной наёмницы, которую сама же создала не без помощи Велкона, не могла не вызвать осуждения и презрения у окружающих в свой адрес. Но это всё равно не оправдывает моих близких. Как они могли даже мысль допустить о том, что я способна на подобное предательство?! Хотя, чего ради тратить силы и нервы на злость? Сама ведь виновата. У них есть полное право так обо мне думать...

По крайней мере, один положительный момент от этой встречи всё же есть, а именно: Тулио жив, здоров и не является подделкой, ибо рядом с ним я не чувствую той необъяснимой тревоги, что ощущала рядом с «Багровым Драконом» прикидывающегося Эмбризом.

В расстроенных чувствах я вошла в покои, дабы немного поваляться на кровати, прийти в себя и отдохнуть, но тут же столкнулась нос к носу с Прекрасным, который, судя по всему, как раз из них выходил.

- Ты? - замешкалась я. - А... что ты делал в моей комнате?
- В твоей? - переспросил Прекрасный. - Вообще-то это как раз мои покои, а твои, если ты забыла, по коридору дальше.
- Оу... ну, я... это... задумалась! Просто... шла, задумавшись, и... и даже не заметила, что прошла мимо своих, - фух, кажется, выкрутилась! Пожалуй, лучше не рассказывать ему про Тулио.
- Вот как, - сложив руки на груди, произнёс Прекрасный. - И о чём же это таком мы задумались, что чуть ли не сбиваем с ног всех тех, кому не посчастливилось оказаться на твоём пути?
- Ну-у, это... как бы... сказать... точно! Тебя-то, зачем на военный совет вызывали?
- Не меняй тему, - нахмурился он.
- Ну, я... я. Ну это... грр! - сдалась я. - Шут с тобой! Встретила старого друга с весьма «острохарактерной» внешностью.
- С «другом» значит, - с подозрением посмотрел на меня Прекрасный. - Он случайно не связан с твоей дальней роднёй?
- Именно так, - притворно вздохнула я. - Дружим с детства, но именно сегодня конкретно поссорились.
- В таком случае, - протянул он. - Лучше бы тебе с ним помириться, и как можно скорее, ибо мне просто необходимо с ним перекинуться парочкой слов.
- Зачем?
- А затем, что он и его друзья могут сильно пострадать.
- С чего это? - встревожилась я.
- А с того, что подробности ты узнаешь лишь во время этой самой перекидки. И, кстати, ты не могла бы сходить на конюшню и поставить конюхов в известность о том, что лошади нам завтра не понадобятся.
- Вот как? - я подняла брови, тут же добавив. - Тогда, быть может, мы вместе, туда прогуляемся? Благо у Вашего Высочества сейчас нет никаких важных дел.
- Что ж... прогулка перед сном дело хорошее, но боюсь, что у меня всё же появилось несколько дел, и мне бы хотелось сделать их ещё до завтра, поскольку...
- Нам. Нужно, - медленно, делая акцент на каждое слово, повторила я. - Пойти прогуляться, не забыв пройти через конюшню.
- А-а, - дошло до него.

Спустя полчаса я, Прекрасный и Тулио сидели в небольшом, довольно-таки шумном, но всё же уютном кабачке под названием «Триумф воина».

А куда ещё нам троим было деваться?! Если моё присутствие в покоях принца вполне всем понятно и естественно, то присоединение к нам молодого конюха, да ещё на ночь глядя, должно показаться, как минимум, странным и неприличным! Почти весь остальной замок опять же прослушивается, а лезть втроём под одну и ту же клумбу (Тем более под которую уже лазали сегодня!), на мой взгляд, уже является признаком умственной отсталости.

 Так что всё, делать было нечего, кроме как, выходя из покоев, взять с собой «ходор», пойти на конюшню, отказаться от услуг на завтра, незаметно сунуть записку Тулио и, не забыв накинуть обычные плащи для сокрытия своих весьма приметных личностей, уйти в ночь. На случай слежки мы немного поплутали по городу, и зашли в этот кабак, где всегда полно народу, а значит в нём можно безопасно, без привлечения ненужного нам внимания, поговорить.

Долго ждать Тулио не пришлось. Только войдя, он почти сразу заметил нас двоих (Как тут не заметить, когда в тебя кидают и тем более попадают здоровенным яблоком!) и тут же к нам подсел, не забыв при этом обрушить на меня словесный поток из упрёков и обид, том числе застарелых! Я же в свою очередь ему не мешала, а просто искала признаки подмены, заодно слушая свои ощущения, на случай если его по дороге сюда перехватили и убили. Но, как это ни прискорбно, нашим собеседником оказался неисправимый болтун и балагур Тулио, который, видимо, решил вспомнить всю историю нашего с ним знакомства в деталях, что в принципе мне совершенно не мешало, поскольку я уже привыкла к таким эмоциональным взрывам и давно на них не обращаю никакого внимания. Вот только... подобное грубое разглагольствование и панибратское отношение ко мне, похоже, задело Прекрасного, который, в свою очередь решил приструнить распустившегося нахала.

Не привыкший, чтобы его перебивали или же останавливали, Тулио, со счастливым видом, ещё больше усугубил создавшийся конфликт, ибо Прекрасный ему определённо не понравился. Ну, а поскольку последний также не собирался отступать, мне пришлось применить любимый приём прекращения (или наоборот ещё большего разжигания) всех разногласий - подзатыльник. Понятное дело - Тулио тут же попытался его вернуть, но более воспитанный Прекрасный, который прекрасно понял справедливость экзекуции, мгновенно перехватил руку балагура ещё в самом замахе.

- Не смей поднимать на неё руку!
- Ах, ты! - начал багроветь Тулио.

М-да, похоже, пора перевести наш милый разговор в другое русло.

- Ты, кажется, хотел о чём-то нас просветить, - обратилась я к Прекрасному.
- Да, разумеется, - подхватил он, тут же повернувшись обратно к Тулио. - Сегодня мой отец созвал закрытый военный совет, где поведал о том, что на окраинах Антралида собираются эльфы для атаки на столицу. Ему хорошо известна ваша численность и точное месторасположение, но при этом он ничего не собирается делать.
- В смысле? - не поняла я.
- В прямом. Он не собирается издавать приказов об эвакуации, обороне и укрепления собственной армии, дабы атаковать эльфов первыми. Единственный приказ, который был дан нам: это хранить данную информацию в тайне, дабы не допустить волнений со стороны простого люда. Но я уверен, что он не намерен сидеть, сложа руки, и наверняка что-то задумал. И это определённо что-то страшное и противоестественное, ибо я слишком хорошо знаю своего отца. Он хладнокровен, расчётлив, невероятно силён как волшебник, дико ненавидит всех эльфов и потому сделает что угодно, дабы стереть вас с лица земли, словно каких-то паразитов.
- Так, мы тебя поняли, - остановила его я. - Кроме одного: чего ты хочешь от нас двоих? Ведь ты не для того решил переговорить с нами подальше от посторонних ушей, чтобы мы тут затряслись от страха и безнадёжности?
- Я хочу, чтобы вы оба остановили своих друзей, иначе их всех убьют! И вас двоих, скорей всего, в том же числе!
- А тебе-то с этого какая разница? - полюбопытствовал Тулио.
- Я не испытываю к вам той же ненависти, что и мой отец, - ответил Прекрасный и, мельком взглянув на меня, тут же с еле заметным смущением добавил. - Ваш народ скорее вызывает у меня симпатию. А также я, как принц Драгорендума, не могу допустить, чтобы мой народ пострадал в совершенно бессмысленном кровопролитии.
- Тулио, - решила я внести свою лепту. - Я целиком и полностью верю Филиппу, потому и следую за ним. И именно поэтому прошу и тебя поверить ему. Признайся. Ведь ты прекрасно чувствуешь, что он говорит правду. Тем более сам говорил мне, что моё слово теперь мало чего значит для остальных. Ведь я теперь для них враг номер два после Велкона. Поэтому ты единственный из нас троих, кто может повлиять на наших, и тем самым спасти их!

Тулио молчал. Шли секунды. Минуты. Я потихоньку начала терять надежду, что смогу достучаться до него. Но он, похоже, на что-то всё-таки решился...

- Эв... кхм! Анисель, - поправился он. - Выйди, пожалуйста, на две минутки погулять. Мне нужно спросить кое-что у принца с глазу на глаз.

Вид у Тулио был крайне серьёзный, и, наверное, поэтому Прекрасный кивнул, идя ему навстречу. Оказавшись снаружи, я тут же подошла к окошку, из которого был виден наш столик.

Прекрасный и Тулио о чём-то оживлённо спорили, доказывая что-то друг другу, но без явных признаков враждебности. В который раз уже жалею, что не могу читать по губам, а то сейчас хотя бы знала, что именно они там так увлечённо обсуждают! Ну что ж, по крайней мере... так... погодите-ка... а это что за странные звуки? Такое впечатление, как будто сюда приближается тяжеловооруженный отряд стражей порядка... притом с двух сторон! Это не может быть случайностью... нас выследили!

Я вихрем кинулась в кабак, при этом не забыв внутри резко сменить бег на шаг, дабы не привлечь к себе лишнего внимания посетителей. Увидев меня, Прекрасный с Тулио мигом прекратили разборки и, похоже, поняв, что дело пахнет жареным, вместе со мной вышли уже через чёрный ход, где пока ещё никого не было.

- Где записка? - спросила я у Тулио.
- У меня во внутреннем кармане, - сразу понял, о чём идёт речь, Тулио. - Я никому не говорил куда иду, а сюда добирался окольными путями, да короткими перебежками по крышам...
- Отлично. Тогда дуй отсюда так, чтобы пятки сверкали. Также позаботься о том, чтобы тебя никто не видел и не забудь уничтожить записку. Я понятно объясняю?

Вместо ответа Тулио достал из кармана записку, развернул её, проверил подлинность и, разорвав в клочья, сунул в рот после чего, тщательно прожевав, проглотил. Затем не хуже кошки сиганул на растущее на задворках дерево, откуда мигом перепрыгнул на ближайшую крышу и исчез из виду.

Сейчас снегопад, так что наши следы заметёт довольно быстро. Прекрасный и я кинулись в переулок, из которого шло немало выходов в разные части города, а это значит, что взять нас в клещи будет практически невозможно. Вырвавшись из паутины переулков, мы кинулись в противоположную часть города, что ближе к морю, и где расположено множество гостиниц и торговых домов, прекрасно понимая, что возвращаться сегодня в замок, как минимум, безрассудно и глупо. Поэтому мы решили переночевать в наиболее приличной гостинице приморской части города, а потом по возвращении «домой»  отрапортовать: «Что, мол, не заметили, как загулялись до темноты и, поскольку на улицах было неспокойно, да и погодка также на тот момент больше нас уже не радовала, то решили провести ночь в городе».

Выбор наш пал на таверну «Четырёхлистный клевер», куда мы бесцеремонно завалились под видом слегка подвыпившей парочки и сняли одну комнату для двоих. А поскольку мы изображали влюблённых, то, по вполне естественному сценарию в таких случаях, по пути к нашей комнате Прекрасному у всех на глазах пришлось меня целовать и прижимать к себе. Но, делал он это так... что я даже забыла, ради чего, собственно, мы вообще сюда пришли, и ответила на поцелуй. И вот тут-то мои чувства к нему, которые я всегда держала под строжайшим замком, вырвались на волю, словно птицы из клетки, и сдержать их уже не представлялось возможным. Я люблю его и больше не могу этого скрывать... и он понял это.

 Мы просто стояли на лестнице, не в силах оторваться друг от друга, а находящихся в помещении людей для нас словно никогда и не существовало. Лишь спустя несколько минут, а, может быть, даже часов, нам всё-таки удалось прервать это волшебное мгновение, дабы посмотреть друг на друга. И, похоже, я зря это сделала, ибо его тёмные глаза, тёплое дыхание и сильные руки совершенно лишили меня возможности сопротивляться волнам желания и страсти, которые накрыли словно гигантское цунами, заставив «позорно» капитулировать и сдаться на милость своего победителя. Не замечая никого, я взяла Прекрасного за руку и повела за собой на второй этаж к комнате, которая на сегодняшнюю ночь принадлежала нам и только нам...

***

Странно... никогда не думала, что морозное зимнее утро может быть настолько тёплым и светлым. Может... это потому, что я в объятиях того, кого люблю? Наверное, да, ибо никогда ещё не была так счастлива. Подумать только, сколько усилий я тратила каждый день, дабы удержать свои чувства в узде и никогда не дать своей любви расцвести буйным цветом! Но вот, когда казалось, что моё сердце защищено от всех невзгод, в него совершенно неожиданно ворвался ветер страсти, напрочь разрушив все возведённые на его пути преграды. В эту холодную зимнюю ночь моя любовь вырвалась из созданного мною же заточения - словно феникс из клетки, чьё пламя захлестнуло меня с головой, растопив воцарившийся в моей душе лёд одиночества...

За два часа до полудня нас всё-таки нашли. Едва расслышав хорошо знакомые мне действия, проводимые внизу стражами порядка, я тут же разбудила Прекрасного. После быстрого разъяснения ситуации, мы быстро разбросав часть нашей одежды, перевернули половину обстановки комнаты верх дном, дабы создать атмосферу жаркой ночи. Правда, при этом мне пришлось очень-очень быстро, при  помощи одного из амулетов, удалить свою кровь с белых простыней.

Секунду-другую мы просто стояли, любуясь на сотворённый нами беспорядок, затем быстро забрались обратно в кровать под тёплое одеяло и притворились спящими. Правда, вопреки нашим ожиданиям, вместо мощного сноса дверей с петель, к нам в комнату всего-навсего вежливо постучались, да назвались представителями властей. Ну и, понятное дело, что я на правах телохранителя, закутавшись в простыню, с кинжалом наготове подошла к двери и открыла её так, чтобы посетители могли видеть лишь меня одну.

М-да, сколько знакомых и прямо-таки вытянутых от удивления лиц. Впрочем, понять ребяток можно. Ведь сколько раз за полгода моей службы они всем коллективом караулили меня в надежде застать без одежды, и каждый раз, благодаря своему эльфийскому чутью, я начисто портила им всю малину. А тут раз и... вообщем, потрясение у парней надолго. Но поскольку стоять на проходе у всех на виду, укутанной в одну простыню, довольно прохладно, то я решила не затягивать комедию.

- Доброе утро, мальчики! Как дела? Как служба? Да и какими вы здесь судьбами? Неужели случилось чего?
- Ну, это, - начал капитан стражи Ройс. - Из замка поступил приказ: «Срочно найти и доставить Филиппа Драгорендумского вместе с Анисель Готл к Его Величеству, поскольку в городе были замечены подозрительные личности».
- Срочно - это только найти нас? Или же доставить «срочно» в замок также в приказ входит? - спросил Прекрасный, который только что открыл дверь во всю ширь и демонстративно притянул меня к себе за талию. Хорошо хоть штаны надел, а то я бы сейчас покраснела!
- Э-э, как бы сказать, - окончательно растерялся капитан. - Нам, Ваше Высочество, не давали указаний на этот счёт и...
- Вот и отлично, - оборвал капитана Прекрасный. - Нас двоих уже нашли, а раз нашли, то подождите внизу и выпейте по кружке пива, пока мы тут не закончим свои дела. Ну, вы, парни, меня поняли.

Ребята дружно кивнули и, поставив охрану, ушли вниз. Так что пред королевскими очами мы предстали только через три часа, но зато без всякой очереди - а это уже большой плюс!

Сказать, что Велкон в ярости - это значит не сказать ровным счётом ничего, ибо, когда мы приблизились к трону, он с самым обеспокоенно-заботливым видом поинтересовался делами и самочувствием Прекрасного. Но стоило закончиться тёплой родительской части, как на мою голову тут же обрушились гром и молнии в связи с тем фактом, что я, такая-сякая, подвергаю наследного принца Драгорендума смертельной опасности! Даже в ушах зазвенело, и, похоже, что не у меня одной, ибо телохранители Велкона теперь дружно потирали уши и судорожно пытались понять - в порядке у них слух или нет. Бедняги.

- Отец, - решил вклиниться Прекрасный. - Я понимаю твоё негодование по поводу пренебрежительного отношения Анисель Готл к твоим приказам, но поскольку она приставлена ко мне, то не вижу смысла принижать её на людях лишь за выполнение приказов наследного принца Драгорендума. Это было моё решение: прогуляться на ночь глядя по Антралиду, ибо ты запретил мне лишь выходить за его пределы, но не свободно передвигаться по нему. Анисель сделала всё необходимое для моей безопасности, и я не вижу тех причин, по которым твой гнев, вместо того, чтобы обрушиться на меня, обрушился на неё...
- Довольно, - оборвал его Велкон. - Я ценю то, что мой сын признаёт собственные ошибки и не прикрывается другими для их оправдания. Но в тоже время он не должен забывать о том, с кем и как разговаривает. Тем более принцу Драгорендума не следует перечить своему королю из-за какого-то телохранителя.

Не теряя ни секунды, я схватила Прекрасного за руку и удержала его от дальнейших высказываний в мою защиту. А то ещё не, дай богиня, Велкон поймёт, что его собственный сын испытывает ко мне нечто куда большее, нежели плотское влечение! Уж пусть лучше меня по-прежнему шлюхой считают, иначе жди беды!

- Прошу меня простить, Ваше Величество, за несдержанность, - произнёс Прекрасный, надев маску безразличия. - Я никоим образом не хотел вас оскорбить и поставить под сомнение ваши решения, но вы всегда меня учили говорить правду, какой бы неудобной она ни была. А правда такова, что, по вашему же приказу, Анисель подчиняется лишь моей воле и ни чьей иной.
- Понятно, - произнёс Велкон, перейдя в состояние «каменной статуи», что вселяет во всех ужас. - Тогда можете оба идти.
Я потянула Прекрасного за рукав, не дав ему дальше продолжать дискуссию. На его вопросительный взгляд «Ты чего?», мне пришлось ответить не менее выразительным взглядом «Молчи, и двинули отсюда!».

 Поклонившись Велкону, мы вышли из тронного зала и, не проронив ни слова, направились в покои Прекрасного, где нас уже поджидала записка от Тулио. Во всяком случае, почерк и манера написания с глупыми шифровками явно принадлежат ему. Правда... всё же нельзя быть на все сто процентов уверенными, что это письмо не подделка. Но поскольку проверить его подлинность необходимо, то нам ничего не остаётся, кроме как следовать  написанным в записке указаниям. Вот только не всем, а лишь некоторым, которые касаются времени и направления.

Поздно вечером, переодевшись в слуг, мы покинули замок вместе с теми слугами, что живут в городе, а затем отправились за его черту к месту встречи с Тулио…или же прямиком в предполагаемую ловушку. Гадать можно бесконечно, а на месте в любом случае узнаем правду и сумеем сориентироваться по обстоятельствам.

А вот и холм, где я впервые увидела столицу Драгорендума Антралид. В записке написано, что мы должны ждать на вершине, пока к нам не подойдут для подтверждения наших личностей. Что ж, обойдутся! Ибо сейчас мы пойдём вдоль опушки леса, а потом я одна поднимусь на вершину, пока Прекрасный будет ждать в засаде с кучей амулетов. Надеюсь, что он справится, хотя маг из него даже хуже, чем из Тулио изящная танцовщица.

Хорошенько утрамбовав Прекрасного в сугроб и присыпав его сверху снегом, я спустилась обратно метров на двадцать, заметая за собой следы. Затем, потоптавшись кругами и понаделав несколько ложных убежищ, отправилась на вершину холма, искренне надеясь, что не совершаю внеочередную глупость. Ну, если это и ловушка, то, по крайней мере, попадусь лишь я одна, ибо найти и отрыть за две минуты Прекрасного смогут только эльфы. В то время, как у людей (даже вместе с собаками) уйдёт на это не менее двух часов! Хорошо, что порошок, обманывающий нюх животных, не забыла рассыпать.

И вот я уже стою прямо на указанном в записке месте, а желающих со мной поболтать всё нет и нет. Полагаю, что версию, где отправители сами забыли о назначенной ими же встрече, можно исключить и, если не ошибаюсь, то наши адресаты прямо сейчас сидят под сугробами, у самого входа в лес.

Чего они ждут? Или, может, не узнали? Ну, да. Под капюшоном-то, поди, трудновато будет разглядеть чьё-то лицо, да ещё в полной темноте в придачу! Мне, конечно, не трудно его откинуть, но если в сугробах сидят не друзья, а враги, то тут я буду круглой дурой с полным отсутствием чувства самосохранения. Но чего тогда делать-то? Я не собираюсь морозить всю ночь свою заднюю часть лишь потому, что все боятся встретиться со своими злейшими врагами! Да и Прекрасный простудиться может... мне-то, полуэльфийке, ничего не будет, а ему, человеку, грозит, как минимум, обморожение и воспаление лёгких! Так что нужно поскорей заканчивать со всей этой катавасией и отправляться поскорей в тепло, к огромному одеялу и горячей чашке облепихового чая с имбирём.

Правда, вопрос о том «Что делать-то?» по-прежнему остаётся открытым. Может, снежком в них кинуть? Пожалуй, нет. Ибо это безумно плохая идея, из-за которой может пострадать моя же задница! Кинешь снежком, а обратно тебе прилетит, скажем, глыба льда с дождём из острых, как бритва, ледяных осколков в придачу. Нет-нет! Я на тот свет пока ещё не тороплюсь! Ну, может, тогда станцевать или спеть что-нибудь неприличное из эльфийского репертуара? Наверное, лучше спеть, ибо если начну танцевать, то меня тоже могут неправильно понять... а что петь-то?! Может, «Когда позовёт тебя море»? А что? Море рядом, так что тематика не покажется неуместной. До наших, особенно если среди них присутствует Тулио, быстро дойдёт, что я скорей всего всё-таки своя, а всякие «левые» решат, что пьяная или ещё что-нибудь в этом роде...

Ветер дует как раз в сторону леса, так что слышать меня должны хорошо, но если там всё же прихвостни Велкона, то, немного выждав, придётся уносить отсюда ноги. Да и не факт, что даже если нам удастся благополучно уйти от врагов, то окажемся вне подозрений. Ведь записка была адресована мне и Прекрасному, а поскольку на встречу «кто-то» всё же приходил, то, учитывая возможность подделки или же то, что её могли видеть и доложить о содержимом Велкону, нам будет небезопасно возвращаться в замок. Хорошо, что у нас уже давно готов план бегства на тот случай, если нас раскроют. Ведь невозможно вечно прятаться под носом у Велкона и строить планы по его почти полному уничтожению с сохранением жизни. Ну, да ладно... пора...

И я запела. С одной стороны, обычная портовая песня, которую поют моряки в кабаках, да забегаловках. Вот только мало кто знает, что сочинили её пару столетий назад напившиеся вусмерть эльфы с не более трезвыми моряками в порту у школы Восейдж, а дальше песня набрала популярность и вошла в оборот традиционных морских и портовых песен. Я с Тулио и нашими школьными друзьями часто пели её ночью у костра в школе, да и сами эльфы часто её навеселе в тесных кругах распевают, так что они должны сообразить - к чему этот концерт. Ну, или, по крайней мере, почувствовать, что поёт не человек, а та, в чьих жилах течёт эльфийская кровь.

Похоже, сработало! В мою сторону побежал какой-то зверёк со светящимися ушами и носом... кажется, это хорёк. Точно хорек, у которого на ушах и на носу угнездились нани! Вот только если кое-что меня и смущает, так это то, что рожа у этого хорька уж больно знакомая... особенно наряду с голубыми глазами. Так что или я сегодня с дуба рухнула, или Тулио впервые в жизни сколдовал что-то, не устроив при этом за собой кромешный хаос. Во всяком случае, неприятное чувство, которое исходит от фикций, на данный момент отсутствует, а значит, можно следовать за хорьком, не забыв подать условный сигнал Прекрасному, которому наверняка уже надоело сидеть в своём далеко не пятизвёздочном сугробе.

У входа в лес нас троих встретили эльфы и приказали следовать за ними, заодно предупредив о том, что одно неверное движение с нашей стороны - и мы превратимся в далеко не самого аппетитного вида фарш почти однородной массы. Вобщем, всё как обычно, так что я с Прекрасным даже не испугалась из-за подобного заявления, а просто обменялась с ним скучающим взглядом.

Спустя полчаса ходьбы с завязанными глазами по неровной местности, нас привели в военный лагерь эльфов и, связав нам руки за спиной, сразу же поместили под стражу.

- Я, конечно, не ожидал пышного приёма с фанфарами, - наклонившись ко мне, тихо произнёс Прекрасный. - Но, по крайней мере, надеялся на то, что нас сначала выслушают, прежде чем скручивать.
- Размечтался, - так же тихо ответила я. - Или забыл? Ты же сынок нашего заклятого врага, а я теперь для всех перебежчица, предавшая свой народ ради красивых тёмных глаз принца!
- То есть у меня красивые глаза? - судя по всему, довольно улыбаясь, уточнил Прекрасный.
- Забудь, что я вообще это сказала.
- Лучше я сделаю с точностью до наоборот: запомню на веки и буду напоминать тебе об этом при каждом удобном случае.

Я бы ему непременно ответила что-нибудь на подобное заявление, но поскольку пришёл нарочный с приказом привести нас обоих, то пришлось умолкнуть и смиренно топать навстречу неизвестности, у которой было всего несколько вариантов развития событий... и радужных из них, к сожалению, всего один. А это значит, что нам, как говорится, сейчас остаётся надеяться на лучшее, но всё же нужно готовиться к худшему, ибо даже эльфы, когда очень сильно разозлены, невсегда соизмеряют свои действия, поступки и решения со здравым рассудком. Да оно и не удивительно. Попробуй, сохрани способность трезво рассуждать, когда тебя травят каждый день, как дикое животное!

А вот, похоже, и шатёр главных военачальников. Фух! Как глаза-то слепит после снятия непроницаемых в своей темноте повязок! Мама дорогая - сколько же тут собралось незнакомых мне лиц. Хотя нет! Вон старейшина Аскольд Лесоавнэм, рядом с ним сидит целитель Кутав, а позади них стоит Орей... значит, надежда на благополучный исход данных переговоров всё же есть. Правда, она, похоже, хромает на обе ноги и имеет проблемы со спиной, учитывая то, что когда я вошла, все отреагировали так, словно кто-то сунул дикобра в горячую ванну!

- Господа! - начал седовласый эльф, что привёл нас. - Позвольте вам представить Эвианну Лоавунье и Филиппа Драгорендумского, сына нашего злейшего врага - чернокнижника Велкона. По утверждению одного из наших шпионов в Антралиде, эти двое нам не враги и пришли сюда, дабы помочь.
- Кто этот шпион? - спросил темноволосый эльф среднего возраста.
- Тулио Рондевску, - ответил ему седовласый. - Ему, старейшина Цуклер, было поручено найти работу на конюшне, где его основной задачей был сбор информации и слежка за этой женщиной.
- И где он сейчас? - с хитрой улыбкой поинтересовался Кутав.
- Снаружи... пытается превратиться обратно в человека.
- Тогда немедленно приведи его сюда! - воскликнул Кутав. - А то боюсь, что после первой же его попытки весь лагерь разлетится в тартарары. И это не говоря уже об последующих!

Седовласый мгновенно кинулся выполнять приказ, но, похоже, опоздал, поскольку тут же был откинут назад взрывом, а следом за ним, гордо задрав мордочку, зашёл хорёк с роскошным лисьим хвостом зелёного цвета. Но, видимо, подобное случалось здесь настолько часто, что ни у кого даже челюсти не отвисли от удивления. Так, слегка похихикав в кулак и просто усмехнувшись, сразу вернулись к серьёзным минам.

- Тулио, - начал Аскольд. - Ты не мог бы рассказать этому собранию о том, зачем пригласил к нам тех, кого «мы» считаем своими врагами?
- Потому что они нам не враги, старейшина, - встав на задние лапки, пропищал Тулио. - Я очень хорошо знаю Эвианну Лоавунье, мы с ней выросли вместе, учились в одной школе и она... мой друг.
- Понятно, - сказал Цуклер. - Но это не ответ на вопрос, ибо даже друг детства может стать злейшим врагом и, когда ты этого не ожидаешь, нанести удар в спину.
- Я понимаю это, старейшина, - продолжил Тулио. - Но когда я встретился с Эвой, то получил ответы на все вопросы, которые полностью реабилитировали её в моих глазах. Прошлым вечером я также встретился с принцем и убедился в том, что он не несёт в себе той же тьмы, что и его отец. А пригласил их сюда, потому что у них есть информация о слабых и сильных сторонах Велкона. Если мы объединим с ними усилия, то сможем достичь победы без жертв и со стороны эльфов, и со стороны драгорендумцев.
- Можешь идти, - сказал Аскольд. - Сейчас мы по отдельности допросим вас двоих на предмет лжи и, если вы ничего не будете от нас скрывать, то мы дадим вам, Ваше Высочество, право помогать нам и давать советы, а Эвианну Лоавунье восстановим, как члена нашей семьи, и снимем все обвинения. Вы согласны?
- Согласен, ибо мне нечего от вас скрывать, - твёрдый в своём решении ответил Прекрасный.
- Аналогично, - подтвердила я.
- Тогда, если вы оба не против, мы сначала поговорим с Филиппом Драгорендумским, - заявил Цуклер, и снова завязав глаза, меня вывели наружу и посадили у ближайшего костра, чтобы не замёрзла.

Спустя какое-то время, меня вновь пригласили в шатёр, где народу с моего последнего там пребывания довольно-таки заметно прибавилось. Судя по лицам, все так «рады» меня видеть, что готовы прибить в любой момент со всей своей «лаской» и «пониманием». Прекрасный же стоял рядом с Ореем и, показав свои развязанные руки, ободряюще мне улыбнулся.

- Эвианна, - начал Аскольд. - Поговорив с Его Высочеством Филиппом Драгорендумским и не узрев в его словах обмана, мы, по обоюдному решению, сняли с тебя все обвинения в предательстве нашего народа, но некоторые вопросы к тебе, так сказать, требующие особого внимания, всё же остались. Так что, если ты не против, то нам всем хотелось бы получить на них ответы.
- Задавайте, - изображая полнейшее безразличие, изрекла я.
- Принц Филипп нам только что поведал об источнике магии своего отца, но не смог более ясно обрисовать его природу. Сможешь ли ты что-нибудь добавить к уже имеющимся сведениям?
- Ну, учитывая то, что я не знаю, какие сведения у вас, господа, уже есть, то могу начать рассказывать и то, что вам поведал П...принц Филипп. Поэтому у меня небольшая просьба на тот случай, если начну описывать уже знакомые вам сведения, не перебивайте, пожалуйста. А то, не дай богиня, собьюсь ненароком, да упущу что-нибудь важное. Можно начинать?
- Мы все во внимании, - прокомментировал Цуклер.
- Ну что ж, тогда, пожалуй, начну с того,что почти каждую ночь с детства мне снился один и тот же крайне своеобразный кошмар, где я гуляю по лесу и, когда дохожу до обрыва, то в мою сторону с огромной скоростью движется смертоносное пламя. Но почти четыре года назад, когда меня и ещё трёх друзей в качестве наказания заставили всю ночь заниматься Оноволентумом возле Ваноэлаваньере, то во время самого процесса я каким-то образом попала в сам кошмар. Но, когда настал момент несущегося в мою сторону пламени, то сон не прервался, как обычно, а словно бы стал реальностью. Притом невероятно жуткой и страшной, поскольку, чудом избежав пламени, я сорвалась с того обрыва прямо в бушующее от бури море и не утонула лишь потому, что меня очередной волной занесло в какую-то пещерку. В полной темноте я прошла по подземному коридору, образованному силами природы, и попала в зал, который когда-то принадлежал алдоренийцам.
- И чем же вы там занимались? - насмешливо спросил Цуклер.
- Пыталась найти источник, который не давал мне использовать даже простейшие заклинания, а заодно и выбраться, поскольку хозяева подобного места просто не могли быть дружелюбными. И оказалась - права, поскольку туда, спустя какое-то время, заявился Велкон собственной персоной. Далее мы очень мило поболтали, где он прочёл мне целую речь, из которой я ясно поняла, что он намерен уничтожить весь род эльфийский за то, что они завоевали Драгорендум, убили его отца Конумера, стали причиной самоубийства матери и так далее, и так далее, и так далее. Вобщем, список претензий к эльфам у него не маленький, особенно учитывая то, что он считает нас тиранами, которые подавляют свободу и волю других народов. Ну, а поскольку я полуэльфийка - он сразу это понял и попытался меня убить. Но... ему удалось только ранить меня кинжалом в левое плечо, поскольку далее произошло нечто необъяснимое. Сквозь верхнее окно на меня попал свет полной луны, и я уже очнулась в лесу Нэйва.
- Целая и невредимая? - не скрывая сарказма, спросил Цуклер. - Милочка, вы не могли бы объяснить сейчас нам: какое отношение ваши, без сомнения захватывающие и интересные сновидения, имеют к вопросу уважаемого Аскольда? Или вы хотите убедить нас, что можете путешествовать в своих снах по всему миру, без каких либо усилий? Может быть, и нас научите? А то, знаете ли, не охота каждый раз тратить кучу времени и денег лишь на одну дорогу.
- О, в таком случае боюсь вас разочаровать, уважаемый старейшина, ибо боюсь, что такие ну просто удивительно-волшебные способности не очень полезны как для здоровья, так и для жизни. А если быть точнее, то когда выше рассказанный «сон» развеялся - я каким-то образом оказалась в сфере воды, которая была в оправе из ветвей и корней древа Ваноэлаваньере. И даже более того! На моём левом плече, как и во «сне», была глубокая рана от кинжала.
- Кхм, - прокашлялся Аскольд. - В свою очередь хочу заявить, что пробуждение Эвианны в сфере воды видело много эльфов. Среди них и я сам. К тому же в этом шатре также присутствуют те двое друзей, которые участвовали в данном событии от начала и до конца.
- Участвовали во «сне»? - недоверчиво уточнил Цуклер.
- Прошу меня простить за неточность, - поправился Аскольд. - Орей и Тулио на тот момент были рядом с физическим телом, пока её астральное тело находилось в той алдоренийской пещере. Показания этих двоих, как и показания Эвианны, множество раз проверялись и перепроверялись. И все они сводились к тому, что когда эта девочка занималась Оноволентумом, древо Ваноэлаваньере заключило её в сферу из своих ветвей, корней и воды, тем самым не давая никому к ней приблизиться. Более того, если совместить рассказ Эвианны и происходящее у нас на глазах, то все присутствующие в зале древа видели, как у восемнадцатилетней девушки на теле появились следы от падения с обрыва в море, ударов о скалу, столкновения с Велконом и рана на плече. Мы пытались её освободить, поскольку не понимали, что происходит, но... Ваноэлаваньере защищало девочку, не давая нам даже приблизиться к сфере! А, когда все уже отчаялись спасти девушку, Эвианна сама очнулась, и древо тут же отпустило её. Но поскольку она была сильно измотана, да и изранена вдобавок, то почти сразу потеряла сознание.
- Погодите, погодите, - недоумевающе вмешался Цуклер. - Вы что хотите сказать, что у этой девчонки, действительно, есть способности к чему-то подобному, а древо из леса Нэйва помогло ей в этом реализоваться?!
- Похоже, что именно так, - искренне довольный тем, что его поняли, кивнул Аскольд. - А поскольку мы, эльфы, можем почувствовать ложь в разговоре с кем угодно, за исключением, как выяснилось, тех, кто пользуется печально известными всем нам кровавыми браслетами перевоплощения, то могу твёрдо утверждать, что Эвианна говорит правду, и с головой у неё всё в порядке. Поэтому, если никто не против, то мне бы хотелось услышать продолжение. Эвианна.
- Как скажете, - продолжила я, прежде чем зануда Цуклер успел возразить. - Проведя много времени в библиотеке леса Нэйвы и изучив все возможные источники, я нашла похожие места в Драгорендуме. После предоставления мной этой информации, туда были посланы несколько отрядов с целью разведать и по возможности устранить опасность. Отряды были перехвачены, и остальное вы уже все знаете. От себя могу добавить только то, что в присутствии Лжеэмбриза у меня возникало тревожное чувство от некой противоестественности, которое раньше совершенно не могла объяснить.
- Раньше? - переспросил Аскольд.
- Да, раньше, - подтвердила я. - Ибо теперь мне понятна та противоестественность, что я чувствовала при нахождении рядом с носителем кровавого браслета. Несколько недель назад я с Филиппом нашла обрыв из своих «снов», а также руины алдоренийского храма, под которыми, по моим расчётам, должен находиться тот самый зал. И я уверена в этом, поскольку чувство противоестественности в руинах очень сильно. Но, к сожалению, найти вход в зал мы так и не смогли, а чтобы подобраться к пещере у самого края моря, нам нужен был или корабль с бывалыми моряками, или эльфийская магия, которой у нас нет в наличии. Хотя, честно признаюсь, сомневаюсь, что она бы сильно помогла, ибо, как я уже говорила, там расположен источник, который блокирует все виды магии.
- Почему вы в этом так уверены? - спросил Цуклер.
- Потому, что мы сделали подкоп в руинах и чем глубже он проходит, тем хуже работает магия.
- Погоди, Эвианна, - вмешался Аскольд. - Ты хочешь сказать, что уже почти докопалась до того зала?!
- Скорей всего мы в некотором роде уже докопались и даже ходили по нему, - помедлив, ответила я.
- Как это? - наклонился вперёд Цуклер.
- Полагаю, Филипп уже рассказал вам о том, как Велкон сводил его к тому обрыву, где меня постоянно поджаривают в кошмарах. Также полагаю, что он упоминал и такую крайне интересную фразу как «вне реальности». Я права?
- Абсолютно! - подал голос Прекрасный. - Правда, я так и не смог объяснить твою теорию по поводу связи этих слов с тем жутковатым лесом.
- Ваше Высочество, - обратился к нему Цуклер. - Если вы помните, то мы попросили вас постоять в стороне, сохраняя полное молчание во время допроса Эвианны Лоавунье. Поэтому, пожалуйста, не вмешивайтесь! А вы, милочка, объясните нам свою теорию, какой бы бредовой она ни была.
- Да без проблем! - разозлилась я. - Могу даже сплясать, если хотите, уважаемый старейшина. Хотя нет! Извините, но боюсь, у меня сегодня нет на это настроения, поэтому, если вы, конечно, не против, то я прямо сейчас начну излагать суть своей теории, при этом не оскорбляя своих же союзников. Итак, моя теория строится на том, что древние алдоренийцы создали места, которые использовали, как лаборатории и испытательные полигоны. Что-то вроде наших тренировочных полян дома. Но эти места они скрыли от посторонних глаз в другой реальности, поскольку не хотели, чтобы кто-то узнал их секреты и открытия. Вполне возможно, что они смогли открыть путь в неё, благодаря исследованию Оноволентум. Все мы привыкли использовать данную технику лишь двумя способами: изучение окружающего мира и погружение в себя, но дальше никто и никогда не шёл. Поэтому, когда я попыталась соединить воедино свои сны, случай с Ваноэлаваньере и рассказ Филиппа, то у меня возникли такие вопросы: «А что если древние алдоренийцы нашли у данной техники совершенно новое применение? Применение, о котором никто из нас никогда даже и не задумывался! Что если теория о других мирах или тенях нашей привычной реальности не вымысел?». Отталкиваясь от этих вопросов, я пошла в своих размышлениях дальше и, похоже, поняла смысл фразы Велкона: «Вне привычной реальности». Мир, что мы видели с Филиппом, это лишь тень нашей привычной реальности! Не другой мир, а всего лишь тень или отражение нашей реальности. Тень, в которой нет ничего живого, но именно её мы почти достигаем, когда занимаемся Оноволентум или Оноволатум, балансируя между ней и привычной реальностью.
- То есть вы утверждаете, что мы, эльфы, испокон веков занимаемся тёмной магией и, заставив поверить остальных, что это дарованная богиней сила, сами уверовали в собственную ложь? - не скрывая своей враждебности, спросил Цуклер.
- А я такого и не говорила, - протянула я. - Но большое спасибо, что исказили мои слова. Я только сказала, что мы, эльфы, можем выходить при помощи наших сил за грань привычной всем реальности куда дальше, чем привыкли делать это до сих пор. Мы все прекрасно знаем, что алдоренийцы были учёными и открывателями, которым трудно было усидеть спокойно на месте хотя бы минуту без своих экспериментов и опытов. Их можно было назвать бесстрашными, беспокойными и даже безответственными, но уж никак не поклонниками чёрной магии. То, что я назвала тенью реальности, является такой же частью мироздания, как и всё остальное в нём, а это значит, что в ней нет ничего противоестественного или предосудительного.
- Погоди, Эвианна, - вмешался Аскольд. - Ты же сама сказала, что одна близость к чему-то подобному уже вызывает страх из-за жуткой противоестественности...
- Именно, - поддержал Аскольда Цуклер. - Вы сами себе противоречите, милочка!
- Никоим образом, старейшины, ибо я ещё не закончила описывать вам свою теорию, как вы уже критикуете меня. Позвольте же мне закончить. Действительно, мои убеждения и слова сейчас выглядят противоречиво, но это только потому, что я ещё не поведала вам о том, что в юности Велкон нашёл путь в данную «тень» и тем самым получил доступ к потерянным знаниям. А получив их, будучи весьма умным и практичным человеком, он использовал тёмную магию для обретения невиданной доселе мощи, которой нет равных среди нам известных. И поскольку эльфы чувствуют себя тревожно, когда находятся рядом с чем-то подобным, то мне кажется весьма естественной тяга к подобному очагу тьмы, ибо мы - целители природы.
- Да, - не выдержал Цуклер. - Вот только почему именно вы оказались тем «целителем», что смог увидеть источник этой тьмы, когда все остальные даже не подозревали о надвигающейся угрозе? Более того, почему, по рассказу принца, сам Велкон назвал её воплощением природы - Матерью?! Как вы излечились от алдоренийской вакцины, которая погубила собственных же создателей? Я уверен, что все здесь присутствующие хотят узнать ответы на эти вопросы!
- В таком случае я боюсь, что смогу ответить только на последний вопрос, ибо на первые два у меня нет, и никогда не было ответа, а лишь кое-какие предположения.
- Ну, так поделитесь ими с нами! - воскликнул Цуклер. - Ведь вы же рассказали данному собранию свою теорию, даже несмотря на то, что она выглядит и звучит как полный бред!
- Вот именно поэтому и не делюсь ими с вами, господа, ибо эти предположения куда более бредовые и нереальные, чем сама теория. И именно поэтому я не хочу выглядеть круглой идиоткой, которой место в дурдоме, лишь потому, что додумалась до чего-то, что вполне может быть как правдой, так и полным абсурдом! Притом абсурдом, созданным из бардака уставшей от испытаний и потерь полуэльфийки, на которую почему-то имеет здоровенный зуб самый могущественный тёмный маг в истории этого мира. Не говоря уже про то, что даже собственный народ совершенно не отстаёт от него в своей ненависти ко мне за то, что я в своём стремлении спасти его и устранить надвигающуюся на него угрозу нечаянно погубила ни в чём не повинных людей и заодно влюбилась по уши в сына своего заклятого врага! Уф, призналась наконец-то, - негромко пробурчала я уже себе под нос в воцарившейся громовой тишине шатра, который до этого напоминал беспрестанно жужжащий улей. Ещё бы! Открытое признание в любви к бывшему врагу в присутствии тех, кому даже не соврёшь, мягко говоря, вводит ступор. Но с другой стороны - чего тянуть-то? Рано или поздно все узнали бы об этом. К тому же, наверняка во время этого допроса кто-нибудь да начал бы задавать (К примеру, тот же Цуклер!) каверзные вопросы на тему «фаворитки принца», и опять же не исключено, что эти вопросы уже были заданы Прекрасному, на которые уже был получен ответ. Но, даже если он соврал о наших отношениях и их подробностях, то вряд ли это прокатило, ибо эльфов можно ввести в заблуждение лишь при помощи чёрной магии, которую использует Велкон.

- Ну, а что касается моего исцеления от алдоренийской вакцины, то тут помогло стечение не шибко удачных обстоятельств, - тут же сменила я тему, дабы хоть немного оттянуть время до обрушения на меня целого потока новых вопросов. - Полагаю, тут все знают обручи ржавого цвета, которые блокируют любую магию у носящего? Так вот, привожу к сведению, что изобрели их тоже алдоренийцы.
- Это шутка? - осведомился пришедший в себя Аскольд.
- Боюсь, что нет, - ответила я. - Но эти самые обручи не были предназначены для использования их, как оружие или оковы, ибо подобное им применение придумал Велкон или кто-то из его сподвижников.
- Но зачем алдоренийцам подобное изобретение, если оно не оружие и не оковы? - спросил Цуклер.
- Исцеление. Исцеление от собственной же вакцины.
- Но как подобное возможно? - прошептал Кутав.
- Как вам всем известно, вакцина, что должна была защищать от чёрной магии, на самом деле оказалась ядом. А если быть точнее, то эта самая вакцина, попав в кровь, превращала магию хозяина в яд, одновременно с этим выполняя функцию, ради которой она и была создана. То, что они создали не спасение, а погибель, алдоренийцы поняли лишь через полгода и, поняв, что наделали, начали судорожно искать противоядие. И нашли. Они создали обручи.
- Но какая взаимосвязь может быть между вакциной и блокирующем магию обручем? - спросил Аскольд с хитрой улыбкой. Видно, он уже понял, в чём дело, но, похоже, решил чуть затянуть этот напряжённый и полный тайны момент истины.
- Если заблокировать магию у того кому была привита вакцина, то его магия прекратит своё обращение в яд, который в свою очередь со временем покидает организм. А дальше нужно только снять с себя обруч и жить припеваючи.
- Вот только кое-что в этой теории у вас не складывается, милочка, - вернулся к своему уверенно-наглому тону Цуклер. - Алдоренийцы-то по-прежнему все мертвы от собственной вакцины, поэтому ваше объяснение своего исцеления в эту теорию совершенно не вписывается.
- Ну почему же не вписывается? - миролюбиво улыбнулась я. - После ранения отравленным вакциной кинжалом прошло чуть больше полугода, когда на наши леса напали и заковали всех в обручи. У алдоренийцев не было того времени, что было у меня для исцеления. А если быть точнее, то они слишком долго искали или изготавливали решение своей проблемы, в то время, как в моём случае оно пришло совершенно неожиданно и без моего же согласия. Скорей всего, если надеть обруч позже определённой критической отметки, то магия или то, что от неё осталось, конечно, прекратит превращаться в яд, но этого яда в теле будет уже слишком много, чтобы организм смог вывести его из себя до наступления летального исхода.
- То есть алдоренийцы слишком поздно нашли противоядие, а тебе, девочка, просто повезло, - заключил Аскольд.
- Именно так, - развела руками я. - Но надеюсь, что вы, уважаемые старейшины, уже закончили задавать свои вопросы, ибо у меня на сегодня планы и мне не хотелось бы их менять.
- И что же это за планы? - поинтересовался Цуклер.
- А вот это уже личное, так что не обессудьте, если я категорически откажусь вас посвящать в него, старейшина. Как, впрочем, и во все остальные вопросы, которые тем или иным боком касаются моей ЛИЧНОЙ жизни, - не допускающим возражения тоном заявила я.

О-о. Зря я это сказала, ибо этот, далеко не весенний, «улей» вновь проснулся и загудел с новой силой, пока старейшины, перешёптываясь между собой, решали мою дальнейшую судьбу. Хотя спорили они не долго, им, похоже, всё-таки почти удалось прийти к единому мнению, которое, скорей всего, уже было оговорено заранее...

- Как было уже сказано ранее, - начал Аскольд. - Эвианна Лоавунье невиновна в предъявленных ей обвинениях в предательстве и, как она сама это сказала, с головой у неё всё в порядке. Если кто-то в этом сомневается, то может обратиться за подтверждением диагноза прямо к нашему лекарю Кутаву, который уже давно знает эту девушку и может с удовольствием ознакомить всех с её полной картотекой (в том числе и детских) заболеваний. А сейчас я попрошу всех, за исключением старейшин, покинуть шатёр. И да, Эвианна, задержись, пожалуйста, вместе с Его Высочеством на минуту. Мне нужно перекинуться с вами парой слов.

Пока остальные, ворча, покидали шатёр, я с Прекрасным осталась внутри и это, похоже, понравилось далеко не всем, ибо многие кидали на нас негодующие взгляды. В их числе оказался Цуклер.

- Ну, ты как? - спросил Аскольд. - В порядке, девочка?
- Вроде как, да.
- Куда вы теперь, ребята?
- Я оставил послание отцу, что вынужден уехать из Антралида по неотложным делам и скоро вернусь, - ответил Прекрасный.
- Ну, а я в свою очередь отправила одного из слуг к королю с письмом, где подробно написала то, что мы едем в «Крепость скорби», и приложила примерный маршрут к ней, - добавила я. - И нечего на меня так смотреть! Я же телохранитель принца Драгорендума в конце концов, и в таких вопросах просто обязана отчитываться перед королём! Правда, не глубокой ночью, когда нас двоих уже поздно останавливать и уж тем более отлавливать. За что в конце письма пришлось глубочайше извиниться, предъявив в своё оправдание то, что узнала об этой поездке лишь за полчаса до отбытия и потому успела только написать Его Величеству это письмо.
- Но зачем вам туда? Насколько важной может быть причина для столь резкого отправления в эту крепость, что ваш отец сочтёт её уважительной?
- Скажем так, уже одно отправление в эту крепость - достаточно уважительная причина, чтобы уехать в неё посреди ночи. Эта крепость была самым первым местом в Драгорендуме, на которое напали эльфы, и все её защитники погибли, стараясь не пропустить захватчиков. Теперь она является чем-то вроде символа, куда беспрерывно совершают паломничества те, кто ненавидит эльфов. Так что отец скорее обрадуется, нежели разгневается на то, что мы в неё отправились. Уж если за что и попадёт нам, так это за то, что я не спросил у него разрешения и сбежал посреди ночи за пределы Антралида, в то время, когда он запретил мне покидать его из-за того, что вы, эльфы, собираете свои силы в окрестностях.
- Понятно. Когда отправляетесь?
- Прямо сейчас, - ответил Прекрасный. - При благополучном исходе переговоров со всеми задержками и трудностями мы надеялись, что ещё до рассвета солнца сумеем отправиться в путь, взяв на время или купив у вас пару лошадей. Верхом до границы Драгорендума  надо добираться целую неделю, и поскольку отец всенепременно отправит за нами погоню, то для того, чтобы не возникло вопросов вроде: «Почему вы осилили лишь столь незначительную часть пути?» и «Чем вы занимались всё это время?!», мы будем гнать лошадей до определённого момента так, будто и не тратили всю ночь на переговоры с эльфами.
- Тогда у меня к вам обоим просьба...
- Какая? - напряглись мы.
- Небольшая. Возьмите с собой Тулио.
- Зачем?
- А затем, что у вас двоих будет оправдание на тот случай, если возникнет вопрос: «Где вы взяли лошадей?» и «Кто вам их продал?». В этом случае у вас будет неслабый аргумент, ибо Тулио работает конюхом. Посему один из вас вполне мог поручить ему купить лошадей и ждать в указанном месте вместе с необходимой для путешествия экипировкой.
- Для этого только? - подняла бровь я.
- Нет. Ещё для того, чтобы дать нам отдохнуть от этого ходячего бедствия незамедленного действия, с которым ты, девочка, прекрасно умеешь справляться. Это просто чудо, что он до сих пор тут всё окончательно верх дном не перевернул! Надеялись, что в качестве шпиона в тылу врага твой друг станет серьёзнее, принесёт нам хоть какую-нибудь пользу, ну, или хотя бы перестанет путаться под ногами... но, сама видишь, что вышло. В первый же день, совершенно не скрываясь, встретился с тобой, проигнорировав все наши запреты. А на следующий, послав письмо с одной из служанок в покои принца, практически притащил вас двоих в этот лагерь.
- Да уж, - фыркнула я. - В защиту Тулио могу только сказать то, что у него всё же хватило мозгов для того, чтобы не указать в письме точное расположение лагеря, а указать лишь место встречи, где легко можно удостовериться в подлинности личности своего собеседника. Ладно, я не против на две недели стать нянькой для своего друга, но думаю - тут нужно ещё кое-чьё согласие.
- Аналогично, - ответил Прекрасный с подчёркнуто-равнодушным видом. - Нам пора собираться в путь, ибо рассвет нас ждать не будет.
- Чего это он? - спросила я, наблюдая за тем, как он стремительно покидает шатёр.
- Ревнует, видимо, - ответил Аскольд. - Ты слишком легко согласилась на то, чтобы взять с собой в путь другого мужчину. Да ещё того, кто знает и понимает тебя намного лучше, чем он сам.

С минуту посверлив Аскольда взглядом, я, ни проронив ни слова, вышла вслед за Прекрасным, который в этот момент находился уже в тридцати метрах от шатра и о чём-то спорил с Тулио. У последнего, кстати, уже получилось принять своё естественное обличие... если, конечно, не брать во внимание чёрную, коричневую и белую шерсть на руках и лице. М-да, всё же в магии он тот ещё неудачник, как, впрочем, и Анисель Готл, которой как-то было необходимо объяснить окружающим наличие блокирующего магию обруча на себе.

- Ну что, мальчики! - начала я наигранно бодрым тоном. - Когда выступаем?
- Сразу, как только один хорёк-переросток приведёт себя в порядок, - стараясь не смотреть на меня, ответил Прекрасный. - Снаряжение, провиант и лошади уже готовы...
- Кони, - огрызнулся Тулио, не забыв тихо добавить. - Вот невежда! Не может лошадь от коня отличить. И, кстати, Эва, среди этих коней тебя с нетерпением ждёт старый знакомый с очень «милым» характером.
- Дай-ка угадаю, - деланно призадумалась я. - Случаем не тёмноволосый красавец в самом расцвете сил?
- Именно он, - ухмыльнулся Тулио. - Страшно даже сказать, как сильно он по тебе соскучился! Никого к себе не подпускает и устраивает поистине «сладкую» жизнь каждому, кто посмеет оседлать его... бедняга Цуклер.
- Только не говори...
- Сам виноват. Его же предупреждали, что подходить к этой скотине опасно для жизни, а он не послушался! Так что пришлось достопочтенному старейшине два дня из своей задницы колючки вытаскивать. А поскольку этот видный и статный конь принадлежит тебе, то, думаю, причина некоторой враждебности с его стороны в твой адрес теперь более понятна?
- А то! - сквозь смех ответила я. - Но, думаю, Филипп прав, ведь тебе, действительно, надо привести себя в порядок, ибо ты правда похож на хорька-переростка.
- В таком случае буду очень рад, если ты мне в этом поможешь!
- Хм, разве что только в плане теории. Большего ты от меня вряд ли дождёшься.
- Чего?! - вытаращился на меня Тулио.- Ты же обещала мне всегда помогать в таких случаях и... прости... я забыл, что на тебе обруч.
- Ничего. Пойдём у нас мало времени.

Как это ни прискорбно, но эльфийский военный лагерь нам удалось покинуть лишь через час после рассвета солнца. Всё-таки Тулио безнадёжен. Ну, это ж надо! Пять часов потратить лишь на то, чтобы придать себе «нормальное человеческое» обличие и при этом разворотить всё, что находится в сотне метров вокруг! Хорошо ещё, что мы в это время были не в лагере, а то нас троих точно бы сделали врагами номер один. Теперь вот приходится нагонять упущенное время, ибо мы должны быть уже за несколько сотен километров от столицы! Хорошо хоть коней нам выделили крепких, а то после непрерывно дикой скачки бедняги бы уже отбросили копыта. Хотя подобное беспокойство уж точно не про Демона, ибо у этого монстра и грудь колесом, и ветер под хвостом свищет, и искры из-под копыт летят... вобщем, в плане «сила есть, а ум с непомерной наглостью заменяет всё остальное» - он совершенно не изменился.

Наша с ним встреча после стольких лет оказалась невероятно трогательной. А именно: едва увидев меня, Демон заржал, как ненормальный, переполошив тем самым весь, собранный в одном месте, табун и, порвав сковывавшую его цепь, что есть силы, рванул ко мне, таща за собой десятерых эльфов, которые, накинув на него арканы, всеми силами пытались усмирить взбесившуюся зверюгу! Стоит ли говорить, что все их усилия оказались тщетными. А дальше всё как обычно: сбив меня с ног, он облыбзал мне лицо, при этом бешено виляя хвостом. Может, стоило его назвать «Чёрным псом» или ещё как-нибудь в этом роде? Хотя нет, «Демон» - это как раз именно то имя, которое описывает всю его суть: по большей части непредсказуемый, необузданный, наглый, беспардонный, хитрый, изворотливый... вобщем, его достоинства можно расписывать до бесконечности, но этого пройдоху я уж точно ни на кого не променяю!

И кстати, у Демона есть одно очень важное качество - он неоспоримый вожак, который является для остальных лошадок тем ещё авторитетом. А раз мой вожак, что есть дури, несётся вперёд, то и остальные двое, забыв про усталость, стараются изо всех сил не отставать от него. Так что к закату большую часть намеченного пути при помощи магической поддержки талисманов и целебных эликсиров, что поддерживали силы коней, мы всё же преодолели. Ну а после того, как достигли отмеченной мною же на карте точки, которую я отправила вместе с письмом Велкону, устроили привал, чтобы дать нашим скакунам отдохнуть и прийти в себя. К тому же нужно успеть придать этому привалу такой вид, как будто мы трое уже несколько часов тут отдыхаем, дабы, когда погоня, посланная Велконом, достигнет нас, нам с почти чистой совестью будет, что ответить.

И особо долго ждать не пришлось! Ибо уже примерно через два часа после того, как мы обустроили лагерь, сработал амулет движения, что я установила в радиусе ста километров от нас. Кто-то определённо движется в нашу сторону и довольно-таки быстро. Я бы даже сказала, что этот «кто-то» будет здесь уже часа через два или даже полтора. Вот только кто? Посланный Велконом отряд, обычные путники, крупное зверьё, которому вздумалось посреди зимней ночи прогуляться по дороге, или даже разбойники. А что? Последние тоже очень даже могут быть! Не важно, насколько благополучно государство или хорош правитель - желающих поживиться за чужой счёт всегда будет хватать.

Ну да ладно! Вот когда этот «кто-то» приблизится к нам на расстояние, где мы сможем определить друг «он» нам или враг, то уж тогда и решим, чем нам «его» угощать. Чаем с пирожками или же тучей стрел с обнажёнными клинками. Уже час прошёл, и пока никого не видно. Да и как кого-то увидеть, когда снег, чтоб его, валит не переставая?! Хорошо хоть на Тулио в плане Оноволатум ещё можно положиться... но только в радиусе ста метров вокруг. Прошло ещё полчаса, а он так никого и не почувствовал. Терпеть не могу ждать! Всё-таки такого рода терпение - явно не моя добродетель. Пятнадцать минут...

- Есть! - неожиданно завопил Тулио. - Я его засёк! Это всадник.
- Ты уверен, что он один? - решил уточнить Прекрасный.
- Да! - с видом, словно его оскорбили до глубины души, заявил Тулио. - И, кстати, движется он очень быстро, так что увидим мы его буквально через...
Не успел Тулио договорить, как из завесы снега возник неизвестный нам пока всадник, который тут же так резко осадил своего коня, словно уже знал, что здесь кто-то есть.
- Эва! - воскликнул всадник хорошо знакомым мне голосом. - Хвала Матери, я вас догнал, наконец!
- Орей! - тоже узнал нашего гостя Тулио. - Не то чтобы я жалуюсь, но что ты здесь делаешь?! Разве ты не должен быть в...
- Эва! - напрочь игнорируя болтуна, продолжил Орей, спрыгнув к нам с коня. - Я не подделка! Можешь проверить меня, пока я объясняю, зачем гнался за вами от самого лагеря...
- Ну и зачем? - не унимался Тулио. - И почему ты не отвечаешь на мои вопросы, да ещё и перебиваешь?! Нет, так дело не пойдёт! Или ты...
- Тулио, заткнись! - не выдержал Орей. - Не до тебя сейчас! Эва, старейшины поверили в твою невиновность, но не в серьёзность твоих слов. Почти все они решили, что ты переоценила могущество Велкона и потому боишься его.
- Разумеется, боюсь. А ты бы разве не боялся того, чья мощь совершенно непостижима и велика тебя?
- Не в этом дело. Почти все старейшины считают Велкона обычным чернокнижником, который просто куда более талантлив и силён, чем прочие. Твоё слушанье было всего лишь ширмой, ибо на самом деле они уже знали о твоей невиновности и просто хотели выманить тебя из замка, чтобы не навредить сородичу во время штурма. Вы оба сыграли им на руку, решив сразу после разбирательства отправиться в крепость скорби.
- Погоди, но меня никто не выманивал. Просто после разговора с Тулио я поняла, что должна оправдаться перед своим народом и предупредить его об опасности.
- Именно... после разговора. Старейшины специально послали этого клоуна в замок на конюшню, прекрасно зная о том, что он не устоит перед желанием увидеть своего друга, и потому внушили ему, что ты предательница. И сама видишь, Тулио более чем прекрасно сыграл роль наживки!
- Когда штурм? - спросил Прекрасный, поскольку я молчала.
- Завтра днём. И создание идеальных условий для незаметной и сокрушительной атаки уже началось.
- Снегопад, да? - безучастно спросила я.
- Да, - ответил Орей. - Поскольку над силами природы люди не властны, то завтра весь Антралид будет завален снегом под самые крыши. Ну, а для того, чтобы наши войска днём незаметно вошли в город, снегопад будет уже настолько силен, что никто не сможет видеть дальше собственного носа, а, значит, во время штурма мы, эльфы, будем иметь колоссальное преимущество перед людьми.
- Идеальный план для захвата такого крупного города, как Антралид, с точки зрения эльфов, но я боюсь, что  Эвианна права - мой отец далеко не самоуверенный дурак с короной на голове, который стал бы сидеть, сложа руки, зная, что враг уже почти у порога. Наверняка у него что-нибудь приготовлено на подобный случай... немедленно возвращаемся! Готовность пять минут!

К сожалению, за пять минут уложиться  не удалось. А как иначе?! Мы же два часа втроём лагерь обустраивали! Так что вместо пяти уложились за десять и то только потому, что решили не тратить время на мелочи. Вновь оседлав коней, мы, что есть духу, погнали их обратно в Антралид. Ну, Демон в свою очередь, перед тем, как дать мне сесть на него, посмотрел на меня, как на ненормальную!

Пришлось извиниться, сослаться на чрезвычайные обстоятельства и пообещать ему недельное пребывание в роскошной королевской конюшне с отборными кормами и даже парой молодых кобылок. Правда... я не сказала - когда, но зато он согласился сразу, без дальнейших возражений, а уже через час бешеной скачки, судя по его недовольному ржанию, видимо, понял, что он не слабо продешевил, и потому теперь поносит меня, на чём свет стоит. Даже как-то рада тому, что не понимаю язык животных, а то бы у меня уже уши скрутились от столь ярких эпитетов...

***

Целебные эликсиры и силы магических амулетов, что поддерживали наших скакунов, иссякли. Мы без отдыха скакали всю ночь, но до Антралида добираться ещё несколько часов, и всё из-за сотворённого эльфами снегопада, который с каждой минутой только усиливался. Наши кони, утопая по грудь в снегу, жалобно ржали от усталости, но всё же магия Орея, сделавшая лежащий у нас на пути снег практически невесомым, стала хорошей поддержкой, давая нам надежду на то, что грядущую бойню ещё можно предотвратить.

Осталось мало времени, а ехать стало ещё тяжелее, ибо Орею пришлось пересесть ко мне на Демона, поскольку его конь, не выдержав напряжения этой бешеной гонки, испустил дух. Но мы уже близко от цели: до эльфийского лагеря остались буквально считанные метры, и потому, от предвкушения долгожданного отдыха, у всех семерых открылось второе дыхание, давшее нам силы на решающий рывок.

Ворвавшись в лагерь, мы вихрем пронеслись по нему, ничего не замечая (или просто не желая замечать), вплоть до главного шатра. Но откинув полог, обнаружили внутри лишь пару старейшин и целителя Кутава, которые что-то обсуждали с обеспокоенными лицами. Увидев нас, Аскольд тут же поспешил к нам.

- Эва, девочка, что ты тут делаешь? Разве вы трое не должны быть уже на полпути к крепости? И почему Орей с вами?! Что здесь...
- Это мы вас должны спрашивать, - прервал его Прекрасный.

В этот момент я поняла, что сходство между ним и Велконом не заканчивается на внешности, да кое-какими чертами характера. Этот ледяной, пронизывающий насквозь взгляд и бесстрастный тон, от которого у всех кровь стынет в жилах, ни с чем не спутаешь. Интересно, это у них наследственное или профессиональный навык, которому обучают прямо с пелёнок? В любом случае эта техника работает на высоте, как в исполнении отца, так и сына. Не ожидавший подобного Аскольд вместе с остальными присутствующими в шатре тут же потерял уверенность в себе и, похоже, как часто это бывает вследствие произведённого эффекта, почувствовал себя ничтожеством. На меня же подобные штучки уже не действуют, так сказать, выработался иммунитет за время общения с его папашей.

- Несколько часов назад нам сообщили, что вы использовали слушание Эвианны как уловку, дабы выманить нас из замка с целью: захватить его в наше отсутствие. Как наследный принц Драгорендума я требую ваших объяснений и немедленное прекращение военных действий, которые сейчас ведутся против моего народа!
- Прошу меня простить, Ваше Высочество, но боюсь, что ничем не смогу вам помочь, ибо большинство старейшин пришло к выводу, что вы оба преувеличиваете опасность, исходящую от Велкона, и всего лишь навсего хотите избежать смерти отца. И потому, чтобы вы трое не мешались под ногами, вас попросту хотели погрузить в сон на всё время проведения военных действий...
- Ну, а мы в свою очередь облегчили вам задачу, решив отправиться после переговоров в Крепость скорби. Когда начнётся атака?
- Она уже идёт, Ваше Высочество, - не поднимая глаз, ответил Аскольд. - В лагере остались лишь те, кто поверил вам, и отказались идти на Антралид.
- Сколько?
- Чуть больше трёхсот эльфов, - совсем упавшим голосом произнёс Аскольд. - Простите, я не лгал вам, просто не раскрыл всей правды в надежде, что всё образуется... а если и нет, то чтобы все были в безопасности, когда произойдёт непоправимое...
- И тем не менее, - заключил Прекрасный, чьё выражение лица теперь означало лишь полнейшее безразличие. - Нашего доверия вы лишились.
Поставив точку в разговоре, он круто развернулся и покинул шатёр. Мне, Орею и Тулио ничего не оставалось, как поспешить за ним.
- Нам необходимо найти других лошадей, - всё ещё демонстрируя безразличие к произошедшему, сказал Прекрасный. - Иначе мы потеряем тех, что уже имеем в своём распоряжении, прежде чем покинем это место.
- Понятно, - сказала я, прикрыв рукой фонтан Тулио прежде, чем тот у него открылся. - Что-нибудь ещё?
- Да, проверь силу амулетов, отвечающих за нападение и защиту. Нам нужна полная боевая готовность.
- Будет исполнено, - ответила я и отправилась выполнять указания, потащив за собой упирающегося Тулио.

Оставшиеся в лагере эльфы без лишних разговоров выдали нам всё необходимое, и поэтому, не тратя время, которого у нас и так нехватка, мы оседлали лошадей и понеслись вовсю к Антралиду. Только бы успеть прежде, чем Велкон запустит какую-нибудь пакость...

Вот и опушка леса... ничего не видно... буря словно с цепи сорвалась! Даже с магией Орея продвигаться ещё трудней, чем раньше. В лесу нас хотя бы защищали деревья, а здесь, на открытом пространстве, мы так же слабы и беспомощны, как небольшие суда, отданные во власть морской стихии во время сильного шторма. Животным страшно - они отказываются идти вперёд и пытаются повернуть назад... надо прикрыть им глаза и притупить чувства, иначе так до вечера не сдвинемся, а пешком -  много времени потеряем... готово! Теперь главное спуститься с холма, не свернув при этом себе шею, и не потерять друг друга в буране. Мы ещё можем успеть...

Порыв ветра, куда более сильный, чем правящая вокруг нас буря, чуть не выбил нас из сёдел, а последовавшие за ним воздушные удары заставили наших лошадей от страха сбросить своих наездников и устремиться прочь! Хорошо ещё хоть то, что они валяться в снегу не стали, пытаясь избавиться от нас, да и мы решили не геройствовать, пытаясь усмирить их. Так что вместо сбора наших бедных косточек после неудачной объездки струсивших лошадок получилась очень даже мягонькая посадочка в снег с благополучным исходом.

Но всё же…что это за непрекращающиеся порывы ветра, равные по силе смертоносному урагану? Они исходят прямиком от Антралида! Защитный механизм или оружие нападения? В любом случае видимость постепенно становится лучше, а мощь пурги, наоборот, снизилась, и уже довольно скоро можно будет разглядеть город и то, что творится в его окрестностях. Может, эльфы победили, и эта снежная буря им просто уже больше не нужна? Хорошо бы если так, но... почему вновь это странное тревожное чувство терзает меня изнутри... совсем как от той жуткой противоестественности... нет... его невозможно сравнить с тем... это ещё хуже...

Ветер и снежная пелена перед глазами исчезли так, словно их и не было, открыв нашим глазам весьма странную картину, которую никто из нас не ожидал увидеть. На покрытых снегом равнине и море словно начертали громадный светящийся зеленоватым светом по краю круг, в центре которого оказался королевский замок Антралида. Также практически по всей площади круга виднелись беспорядочно расположенные небольшие группы эльфов, которые, видимо, отвечали за снежную бурю и заодно оказывали магическую поддержку вошедшим в город войскам.

Хвала Матери! Все, вроде, живы и здоровы, но... что-то не так. Чувство жуткой противоестественности никуда не делось и... даже, наоборот, усилилось! Подождите-ка... снегопад не исчез полностью! Эльфы, что находятся вне круга, всё ещё призывают снежную бурю, но их слишком мало для того, чтобы удержать былую мощь, и потому теперь с неба, по сравнению с прежним, спускается лишь лёгкий снежок. Почему остальные прекратили создание совершенно неестественных погодных условий для этого края и вместо этого лишь беспокойно бегают от одной группы к другой так... словно их магическая сила исчезла...

О, Светлая Мать! Это не круг... это обруч! Антимагический обруч гигантских размеров! Все, кто внутри него, сейчас бессильны и растеряны, а потому при помощи лишь одного оружия им не выстоять против массивной и хорошо организованной контратаки. Надо дать сигнал к отступлению и вывести всех оттуда, пока не поздно... надеюсь, что данный обруч лишь ограничивает магию, а не препятствует для полного счастья ещё и перемещению через его границу в обе стороны.

Пока Тулио и Орей готовили сигнал, я с Прекрасным уже вовсю неслась к ближайшей группе эльфов с целью вытащить их из этой ловушки. Но не успели мы пробежать и десяти метров, как вдруг раздался внушающий ужас рёв, и вслед за ним небо озарилось пламенем, что разгорелось прямо на море и теперь неумолимо неслось в нашу сторону по внешней границе обруча. Чтобы не поджариться до хрустящей корочки, мы отступили обратно к вершине холма, ибо нам было не обогнать пламя или вернее то, что его создавало.

Какое-то создание... по форме напоминающее гигантскую птицу или, если присмотреться, огнедышащую ящерицу с крыльями... ЯЩЕРИЦУ?! ДА НЕУЖТО ДРАКОН?! Они же ведь вымерли пять тысячелетий назад! Кто-нибудь скажите, что я сплю или сошла с ума... со смирением готова принять оба варианта во всех их вариациях, только умоляю, скажите, что то, что я сейчас вижу своими же глазами, не реально! Это не реально! Пожалуйста, пусть это будет не реал...  АУ! А вблизи эта зверюга, оказывается, ревёт ещё громче... мои уши... да что происходит-то?! Откуда эта тварь выползла, и почему про неё до сих пор никому не было известно?!

Пока я и Прекрасный бежали обратно к Тулио и Орею для согласования действий. Те, в свою очередь, уже запустили сигнал к отступлению, который тут же стали повторять все магическиспособные отряды. Можно подумать, что до этого момента до них не доходило то, что дело пахнет жареным, притом в самом что ни на есть буквальном смысле... но куда отступать? Дракон уже закончил своё огненное кольцо, а благодаря нашим сигналам, теперь заодно ещё и в курсе расположения всех тех отрядов, что не попали в ловушку. Мы только сыграли ему на руку... вернее лапу. Что делать? К тем, кто внутри пылающего обруча, нам теперь не пробиться, а эльфам, что снаружи, помощи от нас как от козла молока. Притом старого, хромого, трёхногого, косого и больного с обломанными почти под корень рогами, которые в своё время просто поражали своими колоссальными размерами. А, значит, выход сейчас только один...

- Уходим, - сказала я, спокойно встретив взгляды друзей, полные ярости, беспомощности и негодования. - Поймите, сейчас мы ничем не можем им помочь. Даже хуже того - лишь ещё больше навредим. Не говоря уже о том, что непременно погибнем, если ещё хоть на пару минут задержимся здесь. Выбирайте! Напрасно умереть здесь и сейчас от перечно-свежего дыхания этой твари или же выжить, позже отомстив за смерть друзей. Не знаю, как вы, а умирать вот так, запросто, я не собираюсь, но если у вас, парни, всё же имеются прям-таки неотложные дела на том свете, то мешать вам в этом не стану. Бежим!

Тут я схватила Прекрасного за ворот куртки и, не слушая ничьих возражений, потащила его за собой в лес. Потратив где-то с полминуты на взвешивание всех за и против, Орей с Тулио кинулись вслед за нами. И, надо признать, весьма вовремя, ибо в следующую минуту там, где мы все стояли, уже вовсю полыхало драконье пламя! Но поскольку при входе в лес могли поджидать враги и новые ловушки, а по пути к нему нас также могли легко нагнать и зажарить, то я повела нашу команду под ближайшую сень деревьев.

Оказавшись в относительной безопасности и не тратя времени на переведение дыхания, мы кинулись вдоль опушки к той части леса, откуда сможем вновь увидеть хотя бы часть этой страшной картины, не выходя при этом на открытое пространство. Каждый из нас бежал туда не для того, чтобы ещё раз взглянуть на некогда прекрасную долину, что теперь превращена в единый погребальный костёр для нашего народа, а за надеждой. Надеждой, что положение дел не столь отчаянное, как нам казалось, что есть уцелевшие от драконьего пламени, что есть те, кто смогли переждать эту беду за стенами города, и тем самым спастись, и что всё ещё будет хорошо... но... надежда на то и надежда... что умирает последней...

Первой выбежав на границу леса, я тут же вцепилась в следовавшего прямо за мной Прекрасного, всеми силами удерживая его от того, чтобы не дать ему кинуться прямо в пекло. И дело тут вовсе не в том, что он мог не успеть остановиться перед пламенем, до которого ещё была пара-тройка метров. Нет... потрясение от открывшегося перед ним зрелища гнало его вперёд, не давая ему поверить в происходящее, и тем самым ставя его жизнь под угрозу.

Столица Драгорендума горела вместе со своими жителями и эльфами, что штурмовали её, ибо закончив с врагами на море и в долине, дракон теперь принялся за город, круша и поджигая всё на своём пути, никого при этом не щадя. Жар от драконьего огня становился всё ближе и невыносимее, а клубы тошнотворно-сладкого дыма и пара от испаряющегося снега окружали нас, становясь всё плотнее и гуще. Но хуже всего запах... запах как от жареного мяса... запах горящих заживо друзей...

Нужно уходить... если останемся здесь... то потеряем сознание от дыма... а огонь вскоре доберётся до нас... оставив лишь угольки... как же кружится голова... в глазах темнеет... снова... снова это... чувство... чувство против... противоестественности...

http://www.proza.ru/2018/01/27/26 - Глава 8. Мать