Руки у Костика уже ныли, но он мужественно держал деталь. На соседней площадке шел футбольный матч, и ветер порой доносил слова комментатора. Иногда очень отчетливо, а иногда лишь обрывки. А случалось, когда на трибунах поднимался гул, и тогда все бросали работу и вставали на паребрик, пытаясь разглядеть происходящее внизу.
С паребрика было все хорошо видно, а иногда даже слышно. Всем, кроме Костика, потому что он держал деталь. И тогда он спрашивал и ныл:
- Ну как там? Ну что там?
Иногда ему отвечали, а иногда и нет, и тогда он терялся в догадках. А когда стадион взрывался тысячами голосов, становилось совсем тошно, и на него уже никто совсем не обращал внимания, и он мог видеть только спины младших научных сотрудников в расстегнутых белых халатах.
Это было сейчас особым шиком. Они подражали профессорам, которые забывали это делать в силу своей рассеянности. Застегивать халаты они научатся, когда перестанут быть дерзкими, амбициозными, когда поймут, что мир гораздо сложнее и не укладывается в заранее приготовленные ими таблицы и графики.
Наконец, деталь встала на место, все системы показали готовность, а Костик тоже смог занять свое место на паребрике. Они перекивнулись, и он нажал кнопку. И в следующую секунду большая и неуклюжая ракета, обдавая всех стоящих клубами холодного пара, двинулась, поплыла, а потом, беря разгон, пошла, пошла вверх, скрываясь меж облаков, и теперь уже ставшая маленькая, как футбольный мяч, еле угадывалась в высоком небе.
Расстегнутые халаты стояли большим полукругом, запрокинув головы вверх, торжественно молча, в абсолютной внезапно наступившей тишине. И только сейчас Эдик понял, что это затих стадион. И в этой чудовищной тишине он вдруг четко и явственно услышал восторженные слова комментатора спортивного матча:
- Молодца, Константин Эдуардович! Поздравляем с успешным запуском первой в мире экологической ракеты…
Последние слова потонули в реве стадиона. Костик стоял, поднятой рукой неловко приветствуя стадион, смотрел то вверх, на уходящий в облака столб белого пара, то на орущий внизу стадион, на запрокинутые головы футболистов, а другой вытирал с лица слезы. Его маленький профиль, вырисовывающийся на паребрике соседней гравитационной площадки, хорошо был виден всему стадиону.
- ...и пусть мы сегодня вдулись, проиграв марсианам, - продолжал диктатор, - мы одержали новую победу. С новой эрой космонавтики вас, товарищи!
И уже не нужно было никаких слуховых аппаратов, и так было слышно, как весь стадион дружно декламировал:
- Ци-ол-ков-ский! Ци-ол-ковс-ский!
24 ноября 2013