. Опять смертельный исход.
Люси выскользнула за дверь. Александр остался один. «Все уезжаю!» Он скидал кое-какие вещи в чемодан, взял деньги и отправился сразу на станцию. Машина осталась стоять во дворе дома.
Купил билет на первый пассажирский поезд, зашел в ресторан, заказал бутылку водки минимум закуски, выпил водку двумя стаканами и кажется хмель даже не замутил его сознание. Он заказал еще одну, взял ее с собой и ушел в свое купе.
Что было дальше он не помнил. Очнулся он на какой-то станции не далеко от Казани. Он лежал в сквере на скамье. Была ночь, Александр замерз, зубы стучали, желудок сводила страшная тошнота, голова раскалывалась от боли.
С трудом стал вспоминать, что же произошло и почему он тут. Вспомнил измену Люси, свои скорые сборы, поезд, ресторан и все. Дальше была темнота.
Пошарил по своим карманам и обнаружил в одном из них сто рублей. Деньги есть, можно ехать дальше или возвращаться обратно??
Александр сидел, захватив голову руками боясь ее отпустить, ему казалось, что если он сейчас уберет руки, голова упадет, сломав шею.
Он долго сидел и думал о своей жизни. Думал, как бы он мог появиться перед Анастасией грязный, без денег, без чемодана. Он же не уволился с работы, оставил машину во дворе дома, ничего не сказал матери. Что они сейчас думают? Где они ищут его, что будет с его сыновьями, если с ними останется только его не путевая женушка?
Нет. Ехать придется обратно домой. Так как у него и документов с собой нет. Опять придется сменить гнев на милость и жить, как жили. Пора бы уже привыкнуть к ее выходкам. Но как? Как? Ведь сердце не камень. Ему не прикажешь. Сам виноват, знал что голову в петлю толкал, вот она и затягивается все туже и туже.
Зашел в вокзал, купил билет обратно до дому и стал ждать поезд. вся его поездка заняла двое суток. Дома действительно был страшный переполох. Люси успокаивала сыновей, что отец уехал срочно по делам, скоро вернется. Машину старший сын отогнал в гараж.
Катерина молчала, строго поглядывая на Люси, и только один раз тихо сказала:
- Пора бы тебе успокоиться и не мучить так сына.
- Сам виноват. – вспылила Люси – Я от него не этого ждала.
- Людмила, чего бы ты не ждала, но ты мать взрослых уже сыновей. Остепенись маленько.
- Хорошо. Постараюсь.
В тот день, когда Александр уехал из дому, Никита наступил на большой ржавый гвоздь. Он проколол ногу чуть не насквозь. В больницу он не поехал, Катерине тоже ничего не сказал, но утром на другой день он не смог встать на ногу. Нога распухла, посинела. Пришлось вызывать скорую. Врач осмотрел ногу, сказал нужна ампутация, при том выше колена, так как такое бурное воспаление может вызвать сепсис.
Никита отказался от операции, но на другой день он потерял сознание от высокой температуры. Началось общее заражение крови. Нужно было переливание. Антибиотики уже ему не помогали. Ногу ампутировали, так как началась гангрена. Спасти Никиту могло только чудо. Но чудеса бывают редко.
Катерина хлопотала над сыном, как квочка, только и ее усилия не увенчались успехом. Она знала раньше всех, что сына ей не спасти. Что за великий грех наказала его судьба так жестоко. Через неделю Никиты не стало.
После похорон, когда Люси остались вдвоем с Александром, он сказал:
- Людмила ты роковая женщина, если мужчина не может стать твоим, он погибает. Ты убийца! Я знаю троих,- кого ты убила. Может еще были?
- Нет! Что ты такое говоришь?
- Говорю то, что чувствую.
- Я не хотела этого.
- Знаю, что ты их смерти не хотела, но сама подумай, что происходит.
- Боже, ты прав. Я больше не буду, но я тоже тебя ревную.
- Ревнуешь? Как это? Я что, дал тебе повод?
- Нет. Но мне кажется ты любишь кого-то больше меня. Вот я и хочу тебе отомстить.
- Глупая. Успокойся, все у нас будет хорошо. Только ты больше не пытайся искать мне замену.
Люси плакала. Плакала по настоящему, без всякого притворства. Александр опять простил ей ее грех, и жизнь вошла в свое обычное русло.
Катерина после смерти Никиты как-то сразу постарела. Пропал в ее глазах огонек, опустились плечи, ссутулилась и стала очень походить на старушку, чего раньше в ней не было. Движения стали более медлительными, она постоянно что-то шептала, не то молитву, не то заклинания.
Дочь.
Опять побежали годы. Выросли сыновья. Старший закончил политех и остался работать на заводе в областном центре. Младший, Кузьма, после окончания сельхозинститута стал главным механиком по сельхозмашинам. Оба женились, и жили своими семьями. Тяжело заболела Катерина Петровна и в возрасте восьмидесяти двух лет она умерла.
Вскоре после ее смерти, новая боль настигла Александра. Как было заведено у него один, два раза в месяц он звонил Насте, отвечала она или ее дочь.
Девушке было уже двадцать шесть лет, когда однажды она сообщила ему, что Насти – ее мамы нет. Она умерла от рака. Это был удар кинжалом прямо в сердце. Теперь ему не кому было позвонить, не от кого было услышать милые, добрые слова, и желание увидеть его хотя бы еще раз в жизни.
Настя никогда не говорила ему, что она тяжело больна. что ее жизнь сплошной кошмар боли и уколов.
Прошло с месяц после того как Александр узнал о смерти Анастасии и вдруг звонок. Звонила дочь Насти – Елена-Аленушка, как звала ее мать.
- Здравствуйте. – начала она разговор.
- Здравствуй.
- простите, что беспокою, но нет сил больше молчать. И я должна вам сказать. Вы мой отец.
- Как? – Александр опустился на стул.
- Мама, не хотела ни вам ни мне говорить, кто мой отец. И только умирая, рассказала мне историю вашей встречи.
- И что?
- Она никогда не выходила замуж. Все это она придумала, чтоб скрыть от вас правду.
- Когда же твой день рождения?
- Я родилась двадцать шестого апреля.
- Боже, как она могла скрывать все это.
- Я бы может не сказала вам, но у меня нет никого близких кроме вас, а мне так тяжело.
- Аленушка, так ты моя дочь? Я приеду. Я непременно приеду.
- Когда? Я буду ждать. Сорок дней будет двадцать третьего числа, может вы сможете к этому сроку?
- Да, да. Я постараюсь.
Вот так и произошла первая встреча с дочерью. Она была в том же возрасте, что и ее мать, когда они встретились в институтском коридоре. И как она походила на нее, только волосы были черны и кудрявы, как у отца, да за ухом была та же родинка.
Они с Аленушкой встретились так, как будто знали друг друга всю жизнь. Она припала к его груди, и рассказывала, рассказывала о их жизни с матерью. Она закончила консерваторию по классу вокала и теперь пела в том же театре, что и мать. От нее исходило то же тепло, что и от Анастасии, но горе и боль одиночества сделали ее более сдержанной.
Они справили сорок дней. Договорились, что теперь они никогда не потеряют друг друга. Что Аленущка обязательно приедет к нему в гости.
Вот после этой встречи мы и ехали с ним в одном купе.
Наш поезд бежал вперед. Мой спутник лежал на соседней полке, закинув руки за голову. По его щекам текли крупные слезы. Он даже не моргал, он смотрел кверху и был где-то очень далеко.
Я поняла, он облегчил свою душу, рассказав мне про свою жизнь, а сейчас облегчает ее слезами.
Возможно, наши пути никогда больше не пересекутся, и он не боялся, что кто-то кроме меня узнает о его сегодняшней слабости.
Я перевела взгляд в окно. И представила, что жизнь это то, что пронеслось мимо. Было поле засеяно озимыми, это начало жизни. Луг, усеянный цветами это – юность, а вот лес, молодой смешанный – это молодость, потом могучие ели, сосны, березы и среди них сломанные ветром деревья – это наша зрелость, где нас уже побила жизнь, и мы хлебнули сполна всего. Вот болото – высохшие деревья, бурелом, не пройти, не проехать – это старость, где все уже в прошлом, а впереди только смерть.
Мне не хотелось про это думать. Нам было еще далеко до болота, но жизнь уже поломала нас. И еще я думала – вернется домой этот человек. Сумеет ли он найти силы что бы, что-то изменить в своей жизни или так и будет плыть по течению, куда кривая вынесет.
Эпилог
Не знала я тогда, что судьба еще раз сведет меня с этим человеком. Произошло это года через три.
Я снова возвращалась из гостей. И всю дорогу вспоминала рассказ моего прошлого спутника. Поезд подходил к станции где он сошел. Я вдруг решила: «Выйду. Имя отчество и фамилия у меня есть. Кем и где работает я знаю. Сейчас утро, выйду перекомпасирую билет на вечерний поезд и погуляю по городу моего героя».
Я так и сделала. После того как оформила все формальности с билетом, отправилась искать музыкальную школу. Ее я нашла без труда, но вот Александр Пищулин в ней уже не работал. Он работал в городском дворце. Занимался с хором пенсионеров и был руководителем оркестра народных инструментов.
Там я его и нашла. Он удивленно смотрел на меня, стараясь вспомнить, но потом сознался, что мое лицо ему совершенно не знакомо. Только когда я напомнила ему, где мы встретились, он еще больше удивился.
- Удивительно, но я совершенно не помню вас. Помню, что я всю дорогу, что-то вам рассказывал.
- Да, так оно и было. И вот проезжая мимо, я решила узнать, как же сложилась ваша жизнь.
- Страшно вспомнить, как я вернулся. Вышел из поезда, сел в такси, подъехал к дому. У подъезда было очень много народа, стояла машина с памятником и катафалк. Все разом обернулись в мою сторону. «Что здесь происходит? Кого хоронят?» – спросил я у соседки. Она почему-то засмущалась, и тихонько сказала:
- Там все узнаешь.
- Нет тут скажи.
- Жена у тебя умерла.
- Как умерла? Когда?
- Позавчера. Иди, иди, потом все узнаешь.
Я поднялся в квартиру. Люси лежала в гробу, как живая, даже щеки у нее были розовые, только губы чуть тронула синева. Сыновья, снохи и множество знакомых заполнили дом. Все смотрели на меня. Я молча подошел к гробу, наклонился и поцеловал Люси в губы. Кто-то подставил мне табурет, я опустился на него и поднял глаза на сыновей, которые стояли рядом. «Что-то не хорошее произошло. Почему все отводят глаза?» - подумал я. Старший сын тронул меня за плечо:
- Пора выносить, отец. Отпевание назначено на тринадцать часов, а время уже без пятнадцати минут.
Кто-то отвел меня в сторону. Гроб подняли и понесли.
После похорон и поминального обеда в столовой все рассказали: «Люси, ей уже было пятьдесят семь лет, нашли с молодым – сорока пятилетним мужчиной в их гараже. Они были оба раздеты и лежали в машине. Видимо ночью было холодно, они завели машину, включили отопление и задохнулись от угарного газа».
Вот так закончилась кошмарная эпопея моей женитьбы на Люси. Но как бы то ни было, как бы мы не жили, но вместе мы были более тридцати лет. Вот так за два месяца схоронил двух женщин из трех, которых я любил в своей жизни.
Все. Вам придется отложить свою поездку дня на два, если вы хотите узнать историю сегодняшних дней. Ведь вам правда хочется узнать, как я сейчас живу?
- Хочется.
- Тогда вперед.
Он подхватил меня под руку, и мы отправились с ним к нему домой.
Мы вышли в старую часть города, где были одноэтажные дома, были и богатые особняки.
- Вот это дом моей мамы. Правда, мы его реконструировали
.
Передо мной стоял не очень большой кирпичный особнячок. Залаяла собака, и под ноги выкатился пузатый, словно шар щенок.
Дверь открыла очень миловидная седовласая дама.
- Знакомьтесь. Ольга, моя женушка.
Я протянула руку, назвала себя.
- Ольга Степановна вы нас чем-нибудь попотчуете?
- Да, конечно. Проходите в дом.
- А я сейчас, пока жена накрывает, баньку затоплю. У меня все готово.
Меня провели в светлую, хорошо обставленную кухню-столовую. Ольга Степановна очень ловко хлопотала у плиты. Мы с ней разговорились.
Она рассказала, что вскоре после смерти Люси у нее тоже случилось несчастье. Ее муж и старший сын решили поехать на рыбалку и рано утром еще затемно они отправились в гараж за машиной. Ольга с дочкой ждали их дома.
Не дождавшись, они обеспокоенные пошли тоже в гараж. То что они увидели там не поддается ни какому описанию. У гаража толпились зеваки, что-то там делала милиция, стены и ворота были забрызганы кровью. Мужа и сына нигде не было.
Как потом объяснили Ольге Степановне Владимир с Андреем подошли к гаражу и увидели, что в нем орудуют бандиты. Те их тоже увидели. Завязалась драка. Только бандиты, а их было четверо, были готовы ко всему, а отец и сын кроме ключей от гаража в руках ничего не имели. Обоих, Владимира и Андрея убили. Нанесли множественные ножевые ранения, угнали машину.
Всех четверо были очень пьяны. Их задержали, машину тоже нашли. Ольга Степановна не помнит толком как прошли похороны.
Год она жила, как кошмарном сне. Спасибо дочери, она следила за матерью и помогла ей выйти из депрессии.
Два года назад они приехали с дочкой на Троицкую субботу в деревню на могилу Ольгиных родителей и встретились с Александром.
Посидели, поговорили, потом он приехал к ней домой. Дети, сын Александра и дочь Ольги, сообща сосватали их.
- И вот мы уже вместе скоро два года. Через, какие тернии пришлось нам пройти, что бы обрести это маленькое счастье.
- А вот и я. – В дверях стоял улыбающийся Александр. Его глаза сияли, улыбка была ослепительно зажигательной. В ней не было и капли грусти или смущения. На меня глядел поистине счастливый человек. – Сейчас мы вас угостим нашими соленьями, вареньями, шаньгами. правда, Солнышко?
- Правда, правда, мой хвастунишка.
- Как ты меня назвала?
- Как, как! Как заслужил. Вот вы чуток погодите, он начинает с солений, а дойдет…
- До стихов и песен. Вы знаете, она у меня не только врач, еще и поэтесса.
- А он композитор.
- Да, я уже написал более ста песен и половина на ее стихи.
Это был удивительный вечер. Сначала мы чуток перекусили, сходили все в баню, а потом я слушала настоящий концерт. Концерт любви и счастья. Концерт двух сердец бьющихся в унисон, которым не страшны никакие бури и напасти.
Моя душа пела вместе с ними. И я повторяла вслух и про себя: «Дай Бог им подольше быть вместе. Дай Бог им насладиться настоящим счастьем, любви и доверия».
Александр словно подслушал мои мысли:
- А знаете, что такое счастье? – спросил меня он.
- Думаю знаю, это отсутствие несчастья.
- Так это старая истина. А счастье, это когда тебя понимают, слушают, не мешают делать любимую работу. Доверяют и капельку любят. – он улыбнулся и словно осветился весь изнутри. Хитро взглянул на Ольгу Степановну:
- Ну, а коль вы пишите, то я хочу пожелать вашим читателям, пусть берегут счастье, которое им Бог посылает. Помните, я рассказывал сон, что Бог дал мне золотой крест, а я его все ронял и ронял и принес домой черный деревянный. Так оно и вышло в моей жизни. Только сейчас, когда судьба вновь свела меня с Ольгой, я его решил покрыть снова позолотой с ее помощью. Пусть блестит и днем и ночью.
На другой день я уезжала. На душе у меня было светло.
Конец.Спасибо всем кто прочитал мое сочинение сначала до конца. Жду ваш строгий вердикт,мои дорогие судьи-читатели. Я и в правду не шибко граммотна.
Всю жизнь проработала в сан.эпидемиологии а писать стала когда вышла на пенсию.