-Кажется, стало тихо, - молвила Анна, когда хруст шагов в лесу будто удалился и пропал.
-Хорошо бы, - коченея от холода, молвила Софья.
Осторожно приподнявшись среди быстро спустившейся темноты, сёстры не смогли никого разглядеть... Снег прекратился... В лесу казалось тихо, а свет от находящегося уже не так далеко лесничего дома звал поскорее оказаться рядом.
Взявшись за руки, сёстры побежали к дому, а выглянувший из-за дерева слуга отцовского дома с насмешкой смотрел им вслед. Однако, вопреки судьбе, и Софья, и Анна теперь верили, что удастся справиться с препятствиями к счастью.
Оказались они наконец-то в тепле дома, среди доброго уюта, а у печи оглянулась баба Нюра, только что проверяющая что-то там, что уже пеклось и ласкало нюх чудесным сладким ароматом...
-Это ещё кто?! - удивилась она видеть двух одинаковых девушек и вспомнила, что видела одну из них с Данилой. - И кто же из Вас Софья?
-Я, баба Нюра, - поклонилась та, потирая руки от всё ещё одолевающего холода.
Баба Нюра тут же схватила девушек за руки и посадила на скамью у жара печки. Позаботилась скорее, чтобы получили они горячий чай в руки и отогрелись, а Софья тем временем рассказала обо всём, что случилось...
-А я, - добавила Анна, улыбаясь дорогой сестре. - Я чувствовала, что ты жива. И как я благодарна другу Данилы, Сергею Ивановичу, что часто приезжал к нам в дом с разными вопросами, дабы разузнать что о тебе да происходящем. Отвлёк он не так давно маменьку с папенькой, а я тем временем из дома-то и убежала! - засмеялась она. - Так и думала наведаться сюда. Еле добралась! А слуга-то по стопам шёл. Надеюсь, не отыскал нас, воротился домой.
-Надеждами и живём, - села к столу баба Нюра, вновь наливая им троим чаю из самовара.
-Фух, жарко стало, - расслабленно выдохнула Софья, снимая верхнюю одежду и оказалась на удивление и сестре, и бабе Нюре в старой, почти разодранной крестьянской одежде.
-Это те рыбаки тебе дали?! - удивилась баба Нюра.
-Да, жена рыбака. Иной у них не было, - улыбнулась смущённо Софья. - Придёт время, отблагодарю их.
-Ничего не трепали обо мне? - смотрела баба Нюра так, будто все переживания изнутри видела, и Софья не смогла их скрыть:
-Боятся Вас, баба Нюра... За деньги только, мол, помогаете.
-А сам-то тебя в лес отпустил, - засмеялась баба Нюра. - Что сказать о таком?
-Не серчайте, - смотрела жалостливо Анна, так же сняв верхнюю одежду и освободив от шапки свои роскошные распущенные волосы точно такого же рыжего цвета, как у сестры.
Баба Нюра вновь взглянула на них обоих, немного полюбовавшись, и снова задумалась. Анна понимала и её переживания, и сестры, но баба Нюра, глубоко вздохнув, отпила глоток чая и сказала:
-Я не серчаю... Никогда не просила денег у Данилы. Помогал и он мне, благодарил, деньги заставлял брать. Лежат они, всегда могу вернуть... А дом этот, - она выдержала паузу, оглядев уют вокруг и улыбнулась, а в глазах сёстры видели добрую душу. - Не зря помогала мать моя хранить его, и я вот теперь помогаю... Дом сей историю свою имеет. Только я и знаю. Матушки уж давненько нет в живых...
-Ой, расскажите? - заинтересованно смотрела Анна, позабыв уже о своём чае.
-Рассказать? - взглянула баба Нюра на Софью, и та закивала с улыбкой на лице. - Расскажу вам, если, вон, из печи пирог достанете. Есть будем!
Софья сразу вскочила, схватив садник* у печи. Она с радостью доставала пирог, такой румяный,... ароматный... Глядя на такой, всем хотелось поскорее его отведать. Когда же пирог стоял на столе возле самовара, Анна вновь разлила чаю по кружкам и улыбнулась довольной бабе Нюре:
-А теперь расскажете про сей дом?
-Да рассказывать-то особо нечего. Деду моему он принадлежал. Лесником был. А потом дом остался без него, был заброшен, пока его один милый человек не обнаружил, не стал чинить. Григорием величать... Друг семейства Протасовых. Знался с Данилой Вашим. Друг Ковалёва некогда спас Данилу, мальчишкой когда был,... и его отца. Данила был тогда на корабле, узнал море, пиратскую жизнь. Многому научился у капитана Кирсанова**... Что ещё... Мать же моя разрешила Григорию жить здесь, а потом и вовсе дом ему продала. Да у дома душа всё же имеется. Всё одно родной нам остался. Помогали за ним присматривать, ухаживать, когда один оставался. Так вот и я теперь ухаживаю, пока Данилы нет.
-Данило его тоже купил? - интересовалась Анна.
-Да, Григорий и продал. У самого теперь любовь, семья, некогда, - улыбалась тепло баба Нюра и принялась пить чай с пирогом, как сёстры, продолжая вести разговоры то о жизни, то о мечтах...
Лишь поздней ночью улеглись отдыхать, а по утру, заварив вновь чаю и оставив ещё спящим Софье с Анной пирога, баба Нюра покинула дом... Она уходила, опираясь на палку, чтобы как можно легче пробираться по заснеженной дороге, но, как бы трудно ни было, до дома своего в деревне дошла...
* садник - пекарская лопата.
** - роман «Зов Жар-птицы», Татьяна Ренсинк
Продолжение - http://www.proza.ru/2018/01/23/935