Глава 7.
Как–то вечером к Тане постучали. Подошла одна из монастырских сестер с просьбой от одного из сравнительно молодых священников, не так давно поступивших на службу в Дивеевский монастырь, отца Григория. Он продавал свою старенькую машину, и она не помещалась в гараж рядом с его новой. Попросил поставить в гараж к Тане не более чем на месяц. Отказывать не было смысла. Дрова в гараже почти закончились и он пустовал. Просто нужно было там убрать остатки поленьев и подмести. Тана после долгой болезни была еще очень слаба. Отец Григорий заверил, что приведет своих ребят, и они все сделают сами.
Его знакомые все сделали, а вот подмести Тане пришлось самой. И, когда она уже заканчивала, к дому подъехала машина. Отец Григорий заглянул в гараж, поздоровался и вошел, чтобы осмотреть помещение внутри. Тана закончила работу и повернулась к нему, чтобы сообщить, что он может ставить машину. Отец Григорий стоял лицом к свету, он был крупным, очень высокого роста, широкоплечим и черноволосым. Было известно, что он закончил МГУ археологический, и ему сильно не повезло в личной жизни – молодая жена сбежала от него прямо чуть ли не с брачного ложа и уехала заграницу. Он заочно закончил семинарию, рукоположился целебатом и получил распределение в Дивеево.
Однако, его отличало необыкновенное обаяние, он был относительно молод, интеллектуален и по нем сохли молодые монашки, с которыми на исповеди он довольно легко и дружески обращался. Батюшка стоял в глубине гаража, улыбка сияла на его румяном и свежем лице, а глаза странно и мощно светились, испуская лучи. Тана такого еще не видела. Ужаснулась и поскорее вышла.
Утром в гараж наведались ремонтники. Ворота пришлось оставить открытыми. Тана вновь взялась за художественные работы, денег не хватало. Детей нужно было одевать и обувать, они сильно выросли за зиму. Монастырь предоставлял кое-какие поставки одежды и обуви нуждающимся. Но Тане было стыдно одевать детей в то, что им не нравилось. Тем более, что целый год из ее жизни был практически вычеркнут. Она только что расписала прекрасную шкатулку под церковные святыньки и покрывала ее лаком. Как вдруг, без стука и, даже обычной молитвы, в комнату как ураган ворвался отец Григорий. Тана резко обернулась, руки у нее были в лаке. – Привет! – Запанибратски отрапортовал батюшка.
Тана была возмущена до глубины души такими действиями и таким обращением. Батюшка прекрасно знал, что она хоть и тайная, но монахиня. – А вы и в монастыре к сестрам в келии врываетесь таким вот образом? – Улыбка медленно сползла с лица отца Григория. Он вышел, и Тана услышала за дверью положенную молитву при входе – Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешного? – Аминь. – Сказала Тана.
В этом человеке было что-то тайное, скрытое и не понятное, что делало его крайне привлекательным. Легкий в общении, он умел найти общий язык с кем угодно. Однако, от него исходил чуть заметный ветерок опасности, который она чувствовала подсознанием. Он был моложе ее лет на пять, или даже больше, однако, высокий интеллект и внутреняя харизма просто стирали в душе у Таны все границы запретов. С ним хотелось общаться.
Тана давно не исповедовалась в монастыре. Обходила стороной и Причастие. Но постоянно ездить к игумену Леонтию напрягало. Она в храме наблюдала за отцом Григорием. Почему он так много исповедует, с утра и до вечера, а иногда и с вечера до утра в ночные Литургии? К нему стояло огромное количество исповедников, причем, приезжих и он всех принимал. По стольку никто в монастыре не работал! Может быть, и ей разок у него исповедаться? Постоять в этом «хвосте»?
Она встала в самый конец огромной очереди. Отец Григорий заметил это. Прошло немного времени, и он знаком пригласил ее на исповедь. Тане было неприятно, внеочередная исповедь была похожа на плату за ее услугу. Она об этом ему так и сказала, на что он засмеялся и ответил - это мне решать, кого и когда исповедовать.
– Ну и ладно. – Подумала она и стала чаще подходить к нему исповедоваться. Ему можно было доверять. Он прекрасно разбирался в психологии, знал православные каноны, с ним было легко. Он умел давать не плохие советы. Отец Леонтий ее потерял. Узнав о том, что Тана исповедуется у отца Григория в монастыре и, что в ее гараже стоит его машина, игумен задумался. Он молился мысленно и молчал. Потом сказал – лучше бы тебе его не знать и никогда к нему не подходить, но дело уже сделано. Бог даст – пронесет! Когда он заберет машину, не вздумай больше с ним иметь никаких дел.
По спине у Таны пробежал холодок. Она бы хотела знать почему? Но, что толку спрашивать о том, чего не знаешь! Возможно, и игумен Леонтий не знал, он просто чувствовал опасность, как и она.