И через очень много-много лет, прошедших с той давней поры, он улыбается, вспоминая тот день. Обычный день осени 1989 года, когда отец его лучшего друга Ромки Упкина, сослуживца , с которым в армейке "не разлей вода" были, и гостеприимством которого он пользовался, пока в его общаге ремонт шёл, не объявил им, лоботрясам, пришедшим летом из армии: "Парни, хватит вам шляться по вашим рок-тусовкам! Пора-то грибная какая! Завтра едем в лес!"
- Попали, - вздохнул Ромка, - я завтра девчонке обещал...
Он в то время отращивал шикарные бакенбарды и мечтал играть рокабилли, а Митька вдруг чему-то обрадовался и спокойно сказал:
- С удовольствием, дядя Юра.
Утром, едва разлепив глаза, Ромка растворился в дымке Ленинграда, а Митя не спеша собирался. Жили они тогда почти на окраине. Петербург ещё не разрастался тогда раковой опухолью по предместьям, и жители центра считали жителей проспекта Луначарского уже чуть ли не жителями области. В лёгкой утренней неге пригородного автобуса было манящее предвкушение чего-то странно знакомого с детства... Они вышли в поселке "Черная речка" и углубились в лес, замечательный лес Карельского перешейка. Августо-сентябрьски пряный, не загаженный тогда ни пластиком, ни пакетами, ни уродливыми островками дачных массивов, он встретил их тепло, и они вошли мирно и торжественно шагами двух мужчин - молодого поэта и старого кораблестроителя, получившего наконец отдельную двушку в новостройке и пока слабо соображавшего, как это дальше отразится на его жизни.
Над страной вовсю бушевали ветры перемен, Союз трещал... Но в тот день тихой охоты они были по-пришвински задумчивы и говорили о простых вещах: о засолке грибов, о первой любви, о том, как хорошо бы им с Ромкой после института попасть куда-то на хорошее место... И каждая проплешина леса, увлекающая своей прозрачностью и тишиной, тоже говорила с ними тихо-тихо, да и зачем лишние разговоры в походе за грибами.
Митька и тут отличился: набрав полную корзину отборных подосиновиков, ухитрился провалиться в маленькую ямку, залитую доверху болотной жижей, промочил сапоги, но это нисколько не испортило ему настроения. Дядя Юра торжественно и тихо сказал: "А неплохая у нас добыча, Димка!"
Вечер был долог. Роман, как всегда, пришёл поздно и не очень понимал своего неугомонного обычно приятеля, чего он вдруг такой торжественно-тихий...Лишь засыпая, Митька произнёс:
- А знаешь, вот будем мы старые и лысые, вспомним этот день, ведь он больше не повторится никогда.
Теперь они сами старше тогдашнего дяди Юры.
Не повторяется... Не повторяются проплешины леса, проплешины памяти, проплешины жизни. Где потеряна нить? Как размотать этот клубок?... Вопросы без ответа...
16.01.2018