За тридевять земель по царёву повеленью
11 марта 1801 года сорок полков Войска Донского по указу императора российского Павла I при полном вооружении, с огромным обозом и табунами лошадей отправились в поход, конечная цель которого была известна только атаману и его окружению. И только полвека спустя из рассекреченных документов английской военной разведки стало известно: лихие казаки шли на верную погибель. Маловероятно, что не имея подробных карт, без достаточного количества провианта и боеприпасов, они смогли бы преодолеть путь в тысячи вёрст, форсировать горные реки и неприступные скалы, выжить в безжизненных степях и в жаркой пустыне, в кишащих хищниками джунглях и, подавив сопротивление войск местных правителей, завоевать… Индию.
Правда, похожая на анекдот
Эту историю уже двести лет чаще всего преподносят как курьёзный случай из эпохи правления взбалмошного Павла I. В дореволюционный период в силу изменчивости политической обстановки в мире и из-за нежелания дискредитировать имя одного из государей Дома Романовых о походе на Индию старались особо не вспоминать. В советский период пролетарские историки заговорили было о том, что жаждущие справедливости казаки отправились в дальних поход ради того, чтобы освободить братский индийский народ от гнёта английских колонизаторов и местных раджей. Но такой подход к изложению российской истории смущал даже самых оголтелых марксистско-ленинских идеологов. В итоге, поход на Индию стал просто байкой, анекдотом и не более того.
А между тем… В отделе письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ) нам удалось отыскать старинный документ за чтение которого в павловские времена можно было угодить как минимум в казематы Шлиссельбургской крепости. Впрочем, рукопись относится к середине XIX века и является переводом с французского языка записки, составленной для канцелярии двора Наполеона III. Перевод на русский язык был сделан для чтения по тем временам секретного документа в придворных кругах и среди генералитета, и относится к эпохе правления Николая I, когда со всей пугающей реальностью назревала русско-крымская война, разразившаяся в 1853 году. Этот, говоря современным языком основанный на агентурных данных аналитический отчёт, последний раз просматривали в архиве в 1941 году, и с тех пор рука исследователей к нему не притрагивалась. Сегодня мы впервые публикуем, правда, с незначительными сокращениями, этот любопытный документ (ОПИ ГИМ, Фонд 281, опись 1, ед.хр. 106 на 6 листах).
«Историческая записка о проекте похода в Индию в 1801 году»
«В начале 1801 года, император Павел, готовясь к войне с Англиею, и приняв все меры к обороне Империи со стороны моря, вознамерился вместе с тем на сухом пути «атаковать самих англичан там, где удар им может быть чувствительнее и где меньше ожидают». – Решено было предпринять поход в Индию, чтобы разорить там английские торговые учреждения, и освободить туземцев от британского владычества. В первых числах января уже даны были высочайшие повеления атаману Донского войска ген. от кав. Орлову собрать казаков «сколько можно» и следовать через Оренбург, на Хиву, Бухару, к рекам Инду и Гангу; «мимоходом» утвердить русское владычество в Бухарии «чтобы китайцам не досталась». Весь ход этого обширного и смелого предприятия предоставлялся ближайшему соображению Донского атамана; никаких предварительных местных сведений собрано не было; кое-какие карты, найденные в Петербурге, простирались только до Хивы и Аму-Дарьи; о положении самой же Индии едва ли знали что-нибудь.
В то же время первый консул Республики Французской Бонапарт, вступив в самые дружественные сношения с российским императором, задумал также предпринять поход в Индию соединёнными силами России и Франции. С этим предложением Бонапарт отправил в Петербург адъютанта своего Дюрока, который должен был представить императору полный план предположенного похода. Но Дюрок на пути остановился в Берлине, где пробыл слишком долго, а между тем, 11 марта последовала кончина императора Павла. Чрез это все предположения о походе в Индию вдруг были прерваны; предписанное уже донским казакам выступление также было отменено.
Хотя и не осуществились предположения российского императора и первого Консула, тем не менее весьма любопытно припомнить в чём состоял план Бонапарта, и как судили современники о вероятностях этого отважного, изумительного предприятия.
По предположению Бонапарта союзная армия должна была состоять из 35000 русских (в том числе 10000 казаков) и такого же числа французских войск. Первые предполагалось собрать в Астрахани и перевезти на юго-восточный край Каспийского моря – в Астрабад. Между тем французские войска с берегов Майна должны были следовать к Дунаю, плыть по этой реке до самых устий её, где было бы заготовлено достаточное число русских судов для перевозки означенных войск по Черному морю в устья Дона. Поднявшись сухопутно вдоль по этой реке до станицы Пяти-Избянской, французские войска должны были перейти к Царицыну, оттуда спуститься по Волге до Астрахани и далее плыть по каспийскому морю в Астрабад, где и соединиться с русскими войсками. Соединённая 70-ти тысячная армия должна была из Астрабада двигаться через Герат, Ферах и Кандагар к р. Инду. На весь этот исполинский поход от Рейна до Инда предназначалось всего 4 месяца времени, а именно:
20 дней плавания по Дунаю.
16 дней плавания по Чёрному морю.
20 дней поход вдоль р. Дона до станицы Пяти-Избянской.
4 дня переход с Дона к Царицыну.
5 дней плавание по Волге от Царицына до Астрахани.
10 дней по каспийскому морю до Астрабада.
45 дней поход от Астрабада до Инда.
Итого 120 дней.
Сверх того накидывался ещё один месяц лишний. Так чтобы французские войска, выступив с Рейна в начале мая 1801 года, дошли до Инда к концу сентября.
Для исполнения этого смелого предположения указывались в проекте следующие подробности: французские войска возьмут с собою продовольствия только на один месяц, т.е. на время плавания по Дунаю; а при устье этой реки найдут уже запасы на русских судах; далее на Дону, на Волге, в Астрабаде – должны быть склады запасов, заготовленные на местах русскими и французскими комиссионерами; всё нужное для французских войск количество лошадей, военных запасов, комиссариатских вещей предполагалось закупить в России, употребив для сего содействие Правления Сарептской колонии. В проекте нет никаких других положительных данных, а приведена прокламация к владельцам тех стран, через которые союзной армии предстояло проходить на пути от Астрабада до Инда; исчислены даже французские произведения, приличные для подарков туземцам. От Астрабада до Инда союзная армия должна была следовать несколькими эшелонами, в расстоянии от 4 до 5 льё (16 до 20 верст) один от другого; связь между эшелонами охранять казачьими отрядами. Авангард составить из 4 или 5 тысяч казаков, с некоторою частью регулярной конницы. Не забыты аэростатисты, фейерверкеры, инженеры, учёные. В заключение всего сказано: «с прибытием союзной армии на Инд, начнутся военные действия». (!?)
К приведенному проекту приложены чьи-то возражения (objictions) и чьи-то ответы на них. На вопрос: «можно ли собрать достаточно судов на Дунае для перевозки 35000 войска?» - ответ: «Я думаю, что легко будет собрать достаточное число судов; в противном же случае,, армия пойдёт сухим путём до Браилова или Галаца.» - Другое возражение: «Султан не согласиться пропустить армию французскую чрез свои владения». Ответ: «Павел I принудит Порту ко всему, что пожелает».
Третье возражение: «Есть ли на Черном море довольно судов?» - Ответ: «Император российский может легко собрать в портах Черного моря более 300 судов разной величины: всем известно развитие русского торгового мореходства в Черном море». – Еще любопытнее объяснения на последнее возражение относительно трудностей и дальности пути от Астрабада до р. Инда: ответ состоит в том, что «страна там совсем не похожа на какую-нибудь пустыню Аравийскую или Ливийскую; а напротив того обильна и богата; дальность же пути не может устрашать войска российские и французские, известные своим мужеством неутомимостию, терпением, и предвоводимые начальниками искусными и твёрдыми; наконец приведены исторические примеры походов Надир – Шаха или Тмамас-Кули-Хана в 1739 и 1740 г. От Дельги через Кандагар и Персию до Астрабада». То, что тогда могла сделать армия истинно азиатская, «конечно могут несомненно совершить войска французские и российские.». В заключение же прибавлено: «Поименованные города на пути в Индию (Кандагар, Ферах, Герат, Мешхед, Астрабад) будут главными пунктами сообщения Индостана с Россиею и Франциею; с этою целью необходимо будет устраивать военную почту, употребив для этого казаков, наиболее способных к службе такого рода».
Из представленного краткого изложения проекта, достаточно видно что он начертан был без основательных местных данных, и можно даже сказать, с крайним легкомыслием. Тем не менее замыслы Бонапарта возбудили немало беспокойства в Англии которая в то время только что подавила сильное и упорное сопротивление Типо- Саиба и едва держала в повиновении многочисленное, но изнеженное население Индии. К тому же часть войск британских отравлена была из Ост-Индии в Аравийский залив против французской армии, еще занимавшей тогда Египет.
Однако же люди мыслящие,, понимавшие истинное положение дел, не пророчили успеха отважному предприятию союзников… Прочтем две любопытные депеши, писанные в то время из Парижа в Лондон Прусскому министру Гарденбергу.
Вот письмо французского агента: «Я имел честь с последним курьером сообщить В.Пр. краткий очерк плана похода в Индию. С тех пор я собрал еще некоторые сведения относительно этого таинственного проекта, который мог родиться только в расстроенном мозге. Цель его та же которая побудила и к Египетской экспедиции. Но там имелось прочное основание действий, и средства были удобные для перевозки войск в английские владения; к тому же там действовала армия исключительно французская; здесь же будут сведены войска двух наций, причем неизбежно родится разномыслие. Впрочем и владетели азиатские согласятся ли пропустить через свои земли иноземцев, к которым они имеют и по религии и по нравам ненависть неодолимую и наследственную? – Об этом кажется и не подумали! Затем какими средствами перевезти с армиею несметные обозы, необходимое количество запасов для снаряжения войск, вооружения и продовольствования; наконец парижские товары, предназначаемы в подарок владетелям тех стран, которые придется занимать? Предполагается даже в этом мечтательном проекте придать армии художников, ученых, инженеров, для изучения, описания и съемки всех мест, чрез которые будут проходить, несмотря на подозрительность и мнительность восточных правительств. Наконец, если султан воспротивится исполнению этого проекта, то может ли Россия немедленно и легко принудить Порту к согласию? Если англичане будут действовать в союзе с турками то не могут ли они захватить армию французскую во время плавания ея по Черному морю? – Может ли быть что нибудь безрассуднее? – И вот что внушила ненависть уму гениальному и в чем состоит поручение данное Дюроку»…
Так судили в Париже; посмотрим теперь что писали из Лондона:
«Благодаря деятельности английской дипломатии здесь недавно проведали о тайном договоре, заключенном между российским императором и Бонапартом. Цель обоих сих особ есть завоевание богатых наших владений в Индии. Эта новость произвела неописанное смятение в торговом мире. И может ли быть иначе? – Со времени покорения Мисора, и в особенности с занятия Цейлона, Англия не имеет более соперников в Индии, а враги ея не имеют там ни одного союзника. Из этого следует, что благосостояние прекрасной этой страны, возраставшее и доселе ежедневно, должно теперь еще быстрее развиваться, и конечно было бы тяжко отказываться от такой надежды. – Вам хорошо известно что такое английская Ост-Индская Компания и сколько интересов связано с ея существованием. В службе ея состоит более 200000 англичан, военных и гражданских; а сколько сверх того таких лиц в колониях и в самой Англии, которых содержание, доходы, выгоды и обороты, основаны на торговых отношениях с Компаниею! Учреждения наши в Индии доставляют метрополии обильный рассадник искусных и неустрашимых моряков, сообщают всей нации ту деятельность, ту жизненную силу, от которых возрастает ея могущество политическое. – Поэтому неудивительно, что у нас распространилась общая тревога, особенно с тех пор, как узнали о повелении, данном императором Павлом трем русским фрегатам идти от Камчатки к берегам Китая для истребления там нашей торговли. Но вопреки этих народных опасений, правительство кажется спокойным, потому ли, что не верит осуществлению означенного проекта, или надеется на безуспешный конец враждебного предприятия. Даже несмотря на недавнее ослабление нашего войска в Индии, отправлением части его против французской армии в Египте».
«Действительно, не ошибается ли первый консул в ожидаемых плодах своего предприятия против обширных наших владений в Индии? И не преувеличены ли опасения Англии по этому предмету? Последняя, кажется, еще убеждена в том, что ей только одной и возможно извлекать плоды из своих Ост-Индских владений, при своем превосходстве промышленном, при своих огромных капиталах, при своих непобедимых силах морских, и что никто другой таких преимуществ иметь не может. Торговля наша обеспеченная от всякого соперничества, скоро возвратила бы нам все, что могли бы временно потерять. Следовательно, надежды с одной стороны и опасения с другой равно не основательны и напрасны.
Вспомним при этом, что освобождение Северо-Американских владений Англии было первоначально почитаемо разорением для нея, - а вместо того нынешняя свободная торговля с Северною Америкою гораздо выгоднее для Англии, чем прежняя стеснительная монополия.
Наконец рассмотрим вопрос с точки зрения военной и политической. Во- первых, так ли легко завоевание Индии, как полагают? Если армия французско-русская и достигнет этой страны, то не иначе как со значительным ослаблением в числе от продолжительного и тяжкого похода, от болезней, от необходимости отряжать войска для охранения складов и сопровождения транспортов. При том обозы ея должны быть огромны, и не смотря на то, военные запасы будут скоро истрачены, а пополнять их не будет никакой возможности, не только на походе, но и в самой Индии. Затем, что же встретит союзная армия по достижении своего предмета действий? – Тридцать тысяч английских войск, отлично вооруженных, хорошо одетых и снабженных, привычных уже к тамошнему климату; сверх того до 80 000 индийского ополчения, большею частию подчиненного европейской дисциплине и предводимого английскими офицерами; города укрепленные и всем обильно снабженные. Легко ли преодолеет все эти преграды?
Допустим однако же, вопреки всякого вероятия, что Британская Империя в Индии может подпасть под власть французов и русских; что же будет с нею? – Будет ли она свободною? – Но в таком случае торговая наша деятельность в скорое время снова завладеет ею. Сделается ли она колонией русской? - Опять все выгоды будут в наших руках по совершенному ничтожеству русской промышленности. Наконец присвоит ли её Франция себе? – И для нея владение это будет непрочно, без всяких выгод, и вскоре вероятно будет утрачено»…
В обеих приведенных депешах, как видим, почти вовсе отвергается возможность успеха предположенного похода в Индию. С кончиною императора Павла умолкли и все толки об этом таинственном предприятии. Задача осталась неразрешенною».
Время реванша
12 января 1801 года атаман Войска Донского генерал от кавалерии Василий Петрович Орлов (1745-1801) получил императорское повеление собрать всё войско и обозы и готовиться выдвинуться к Оренбургу. В последующих секретных рескриптах Павел I заранее награждал атамана всеми богатствами страны, которую ещё только предстояло завоевать, и пояснял, что «Индия, куда вы назначаетесь, управляется одним главным владельцем и многими малыми. Англичане имеют у них свои заведения торговые, приобретенные деньгами или оружием, то и цель вся сие разорить и угнетенных владельцев освободить и лаской привесть России в ту же зависимость, в какой они у англичан и торг обратить к нам»…
Меньше чем за две недели до инициированного англичанами убийства Павла I, казачьи полки двинулись к Оренбургу, где войску спешно готовили табуны веблюдов и провиант для преодоления степи, а затем и пустыни. Они двигались без подробных топографических карт, ориентируясь исключительно по солнцу. Ценой неимоверных усилий казацкие полки общей численностью в 22 тысячи человек, превознемогая холод, голод и другие лишения из Черкасска добрались, успешно форсировав Волгу, до берегов реки Иргиза в Саратовской губернии. Здесь, у села Мечетное, накануне Пасхи, 4 апреля, растянувшиеся на десятки вёрст колонны настиг фельдъегерь из Петербурга с рескриптом от нового императора Александра I. И полки, отслужив благодарственный молебен, двинулись назад. Казаки так и не узнали конечной цели своей военной экспедиции, и в историю она вошла как «Оренбургский поход». Войсковой атаман генерал Орлов тяготы похода не выдержал – через несколько дней после возвращения в Черкасск он скончался от обширного инсульта. Ему на смену был назначен ставший впоследствии легендарным героем Отечественной войны 1812 года и Заграничного похода атаман Матвей Иванович Платов (1753 – 1818). Вскоре перед атаманом были поставлены новые боевые задачи, ведь из союзников французы превратились в заклятых врагов. Впереди был Аустерлиц, Смоленск, Бородино, пылающая Москва, а затем полный триумф оружия и духа отважных казаков, о которых и теперь во многих странах мира невольно вспоминают за столиками бесчисленных… бистро.
Расширенная версия текста будет опубликована в журнале "Чудеса и приключения" №3/2018