Итак, рассказывая о происхождении родового кольца, которое дошло и до наших дней, я повествую о жизни своих предков.
Родив сына, Елизавета стала матерью. Но её не покидала тревога за ребёнка, хотя Махмуд бей всячески её успокаивал.
- Чего ты боишься, ласточка моя? Кто посмеет тронуть моего наследника? Любого в порошок сотру, - говорил он жене.
О том, что его собственная мать прокляла мужской род своей семьи, конечно же Махмуд бей и предположить не мог. А Елизавета тем более, ведь мать Махмуд бея, её свекровь, была и бабушкой её сына. А Махмуд бей был при персидском шахе государственным деятелем и при дворе был просто необходим. Поэтому, основное своё время проводил при дворце шаха и на войне он был в первых рядах, хотя никогда не говорил на эту тему ни с Елизаветой, ни с кем-либо другим в семье, это было не принято.
Частое отсутствие хозяина дома, позволяло домочадцам творить бесчинства и убить в этом доме человека, который в последствии исчезал бесследно, не оставляя никаких следов, было простым делом.
Так случилось и на этот раз. Шах отправил Махмуд бея с миссией в Иран, чтобы подписать договор между государствами и тот уехал на несколько недель. Обычно мужчины ездили на лошадях, повозка или карета были унизительными для мужчин.
Время шло, малышу, которого назвали Амаль, исполнился год и Елизавета не могла на него нарадоваться. А предположить, что против него строятся козни, ей и в голову не приходило. Однажды утром, она не обнаружила Амаля рядом с собой, мальчик бесследно исчез. Елизавета обшарила весь дом, она была напугана и истерично кричала, что сына Махмуд бея убили.
- Что ты такое говоришь, женщина? Кто бы посмел тронуть наследника нашего дома? Ты с ума сошла! - кричала в ответ свекровь.
Елизавета упала перед свекровью на колени и молила вернуть ей сына. Но мальчика так и не нашли, будто его и вовсе не было. От горя, Елизавета заперлась в своих покоях и отказывалась выходить до самого приезда Махмуд бея. И когда ему сообщили, что малыш пропал, он обрушил весь свой гнев на всех домочадцев и слуг. Только и это не помогло, ни он, ни Елизавета так и не узнали, что случилось с их сыном.
А через год, у третьей жены тоже родился долгожданный мальчик. Махмуд бей не то, чтобы охладел к молодой жене, Елизавете, но случившееся с их сыном, очень изменило его. Он много времени уделял рождённому сыну и наказывал, чтобы мальчика берегли и охраняли. Но Елизавета догадывалась, если наверняка не знала, что её ребёнка погубили именно его жёны.
Потихоньку, молодая женщина сходила с ума от безысходности, тоски и одиночества. Но видимо, Всевышний смилостивился над ней и она опять забеременела. Сначала Елизавета и не поняла, что беременна, относя своё состояние к недомоганию от тоски по сыну, но вскоре догадалась, что у неё опять будет ребёнок.
С этой новостью, Махмуд бей по отношению к ней стал более внимательным, баловал её подарками, просил беречь себя. А свекровь никак не хотела принимать русскую невестку, тогда как с другими невестками, женщина часто устраивала праздники, с музыкантами и восточными танцами, никогда не приглашая на эти праздники Елизавету. Да и та не стремилась присутствовать на них, ей было спокойнее в своих покоях.
Молодой женщине предоставили новую служанку, которая, кстати, всё докладывала хозяйке. Так, через девять месяцев Елизавета родила девочку, чем очень обрадовала и свекровь, и своих соперниц. Назвали ребёнка Хадие. Девочка родилась очень красивой, смесь русской с персом, с большими карими глазами, пушистыми ресницами, белокожая, с вьющимися русыми волосиками.
Но после родов, то ли от истощения, то ли от тоски, но Елизавета стала худеть и часто болеть. И когда девочке исполнилось девять лет, Елизавета умерла, но перед смертью, она на тесёмке повесила кольцо на шею дочери.
- Не теряй это кольцо, доченька, это тебе память обо мне. Я не нашла своего счастья, даст Бог, ты будешь счастлива. Не забывай свою мать. Я тебя очень люблю, радость моя, - сказала Елизавета дочери и в эту ночь её не стало.
После смерти матери, девочка была предоставлена самой себе и росла одна, как тростника на ветру. Махмуд бей конечно же горевал, но недолго. Он привёз из Ирана новую жену и жизнь продолжилась без Елизаветы.
Девочка подрастала, только матери Махмуд бея, в своём доме, внучка от ненавистной ей русской женщины, совсем была не нужна. И когда девочке исполнилось одиннадцать лет, её тайно вывезли из дома и договорившись с судном, отплывающем в Россию, отправили туда, где девочка никого не знала.
Прибыв на место, капитан судна оставил Хадие в порту, дав ей немного съестного и сам тут же ушёл. Долго Хадие сидела в порту, не зная, куда идти и что делать. Хорошо, было лето и девочка пошла куда глаза глядят. Так она дошла до постоялого двора, девочка очень устала и проголодалась.
- Ты чья такая красивая? - увидев во дворе Хадие, спросила жена хозяина, выносившая помои свиньям.
- Ничья. Я устала и хочу есть, - испуганно ответила Хадие.
- Что ж, заходи в дом, дам тебе поесть. Как зовут-то тебя, горемычная? Сирота, что ли? Где твои родители? - спросила хозяйка, которую звали Марфа Ильинична.
- Мама умерла, а папа во дворце остался. Меня Хадие зовут, - ответила девочка.
- Наверное бредит от голода, - подумала Марфа Ильинична, а в слух добавила.
- Что же за имя такое, заморское? Я тебя Любой величать буду, коль сама ко мне пришла. Чай на Руси живём, не пристало иметь заморское имя, что люди скажут, когда услышат? Люба и всё. Красивое имя. Согласна? - спрашивала Марфа Ильинична.
- Да, согласна. Мне нравится, - послушно ответила Хадие, наречённая Любовью.
Марфа Ильинична завела девочку на кухню и положила ей в деревянную миску похлёбку, дав деревянную ложку.
- Если у тебя нет родных и тебе некуда идти, оставайся у меня, будешь мне по хозяйству помогать, а я тебя за это кормить буду, - сказала Марфа Ильинична, с интересом разглядывая её и поражаясь внешности девочки.
- Что-то на русскую она не очень похожа, а говорит по-русски. Ладно, пусть поживёт, а там видно будет, - подумала женщина.
И когда муж спросил её, откуда явилось это чудо, Марфа Ильинична ответила, что девочка приблудилась. Так, Хадие, с которой Елизавета всегда говорила по-русски, осталась жить в доме Марфы Ильиничны, на постоялом дворе. Спала она с двумя прислугами, немолодыми женщинами, которые и готовили еду для гостей, что останавливались в этой гостинице, деревянном доме на два этажа, а также убирались в номерах.
Кроткая и послушная Хадие, сразу всем понравилась. Но никто не догадывался, что девочка прибыла из Персии и отец её, у себя на родине, знатный вельможа, да и мать девочки из купеческой семьи. Так, работая по дому, Хадие выросла в красивую, стройную девушку. Кольцо, которое перед смертью Елизавета дала Хадие, как память о ней, девушка никогда не снимала. Даже когда отправлялась в баню, кольцо висело на её шее и она его никому, никогда не показывала.
Многие приезжие заглядывались на Хадие, оно конечно, девушка не была похожа на других ни внешне, ни характером. А когда Хадие, которую здесь стали называть по-простому Любой, исполнилось шестнадцать лет, на неё приходили любоваться из соседних деревень. Многие просили Марфу Ильиничну отдать её замуж, многие сватались, только женщина непременно отвечала:
- Не про твою честь товар. Губы оботри, ишь, слюной залился.
А Любу женщина полюбила, словно свою дочь, за кроткий нрав и послушание, своих детей у неё с мужем не было. Но Марфа Ильинична понимала, что такую красу век дома не удержишь и стала готовить ей приданное. Постоялый двор давал неплохой доход, да и находился на проезжей дороге, недалеко от порта, куда каждый день прибывали суда. Марфа Ильинична мечтала выдать Любушку, как она её непременно называла, пусть не за богатого, но достойного человека. И однажды, на постоялый двор въехала карета, в которой сидел молодой человек со своим другом. Они вошли в дом и попросились на ночь.
- Вам, господа две раздельные комнаты или одну большую на двоих? - спросил хозяин, муж Марфы Ильиничны.
- Можно одну большую на двоих, - ответил молодой человек, в красивом и дорогом кафтане и начищенных ботинках.
Он был красив, лет двадцати двух, с копной густых, русых волос, с голубыми глазами и чёрными, как смоль, бровями и такими же чёрными усами.
Уж очень приглянулись Марфе Ильиничне эти молодые люди в богатых одеждах и она велела Любаше отнести в их комнату вина, которые женщина для особых случаев держала в погребе, закупая у приезжих купцов. Девушка послушно взяла поднос и занесла его в комнату с широкими кроватями, со шкафом и зеркалом, с круглым деревянным столом и стульями.
- Боже! А это что за чудо? - воскликнул один из них, с любопытством разглядывая Любу.
Но поставив поднос на стол, девушка быстро вышла из комнаты. От слов молодого боярина, коим оказался молодой человек, она зарделась румянцем. А наутро, Афанасий Гаврилович, так величали молодого боярина, подошёл к Марфе Ильиничне.
- Вчера к нам в номер заходила девушка, кто она? Ваша дочь? - спросил он.
- Дочь, господин. Любошкой кличут, - ответила Марфа Ильинична, соображая, что может девушка понравилась ему и она сможет устроить её и выдать замуж за этого боярина.
- Что-то она на Вас совсем не похожа. Больше на цыганку похожа, нежели на русскую, красивая очень. Я через неделю возвернусь, вновь у Вас остановлюсь, так может и сосватаю её у Вас. Батюшка непременно женить меня хотят, да местные барышни мне не по нраву. А Ваша дочь скромна, красива, чем мне не жена? Что скажете, любезная? - спросил Афанасий Гаврилович.
- Так Вы делайте свои дела и возвращайтесь, тогда и поговорим. Я то хоть подготовлю свою Любушку. Она послушная, мне перечить не будет, - ответила Марфа Ильинична.
На том и порешили, молодые люди уехали, а Марфа Ильинична решила поговорить с Любой.
- Вчера боярин просил твоей руки, что скажешь, Любушка? Понравился ли он тебе? Вроде положительный, красивый и не беден, что немаловажно, - спросила женщина.
Люба опустила голову и покрылась румянцем.
- Как Вы скажете, так и поступлю, матушка, - лишь ответила она.
Но Марфа Ильинична была женщиной умной и сообразила, что молодой барин, кажется, тоже понравился девушке. И когда через неделю он вернулся, Марфа Ильинична была готова дать положительный ответ. Молодой боярин вновь заговорил о Любаше, предложил за девушку хорошие деньги, сказав, что это выкуп за невесту. Собрав вещи девушки, Марфа Ильинична дала своё благословение и даже заплакала, прощаясь с Любой.
- Теперь, это твой будущий муж, дочка. Люби и почитай его, - обнимая девушку, говорила женщина.
Запряжённая лошадьми карета, ждала у ворот, чтобы отправиться в дальний путь, где и было имение молодого боярина. Туда отнесли два сундука, которые наполнила с годами Марфа Ильинична, приданное для Любы. Так девушка простилась с женщиной, которая приютила её на долгие шесть лет и не бросила на произвол судьбы. Прощаясь, обе плакали, ведь Марфа Ильинична, у которой никогда не было детей, привязалась к Любе, впрочем, как и сама девушка, у которой никого на свете и не было и Марфа Ильинична, без приувеличения, заменила девушке мать. Хотя о своей родной матери, Люба никогда не забывала и даже часто видела её в своих снах.
Выехав за ворота постоялого двора, карета помчалась по мощённым дорогам, направляясь в сторону Новгорода, где под городом и находилось имение молодого боярина. Долгая дорога утомляла, путники часто заезжали на постоялые дворы, чтобы отдохнуть, сытно поесть и переночевать, с тем, чтобы ранним утром, поменяв лошадей, опять двинуться в путь. Афанасий Гаврилович задавал вопросы Любаше, чтобы узнать о ней, как можно больше, но что могла рассказать девушка? Непременно говорила, что Марфа Ильинична её мать и она прожила с ней всю жизнь, никогда и никуда не выезжала.
- Да хоть по нраву ли я тебе, Любушка? Ведь женимся мы с тобой, а это ведь на всю жизнь, - спрашивал Афанасий Гаврилович.
Любаша лишь стыдливо опускала глаза и кивала головой.
- Значит полюбила ты меня... хорошо. Ведь и я полюбил тебя, душа моя! - взволнованно говорил молодой человек, пылко взяв руку девушки в свою.
Это были чистые чувства двух влюблённых, Люба впервые влюбилась и ехала навстречу своей судьбе, не зная, что ждёт её впереди.