(отрывок из повести "Записки Менеджера Низшего Звена")
...Старейшина нашего отдела Турбо-Мэн на заре кризисных чисток в компании пребывал в режиме расслабона, флегматично взирая на творившийся вокруг беспредел. Пока шеф рвал и метал в припадках неконтролируемого гнева, Турбо-Мэн был спокоен, как слон. Его долговязая фигура, увенчанная ежиком седеющих волос, торчала в центре кабинета как ярмарочный столб, а жилистые длинные руки с крупными пятернями покоились на девственно-чистом столе.
Прикормив нужных контрагентов и наладив работу таким образом, что разобраться в ней мог лишь сам, он контролировал скользкий этап таможенного оформления и чувствовал себя неуязвимым. Изредка набегающие, подобно бризу, необременительные геморы, Турбо-Мэн решал при помощи среднего пальца, которым нажимал клавиши телефона. Причем, как выяснилось позже, собственно процесс вертелся практически автономно. Достаточно было лишь вовремя вбрасывать в топку емкие порции бабла.
А пока, провожая доброжелательной улыбкой отлетающие по собственному желанию головы коллег, Турбо-Мэн шутил в телефонную трубку и делал загадочные пометки в старом добром ежедневнике. Происходящее же вокруг избиение младенцев его не касалось. Возможно, Турбо-Мэн даже считал это своеобразным курсом молодого бойца. Ведь он, как ветеран, тоже прошел его в юности в рамках ИП. О чем сочно любил напомнить в компании «Джонни Уокера».
В свои пятьдесят Турбо-Мэн был деятельным, жизнерадостным и общительным бодряком. Но с тех пор, как мужеподобный шеф отдела утратил психическую стабильность, выбирая жертвы для увольнения, чтобы компания могла уверенной поступью шагать по дну кризиса, Турбо-Мэн перешел в режим энергосбережения и выплескивал энергию лишь за пределами рабочего кабинета. За что, вероятно, и получил свое прозвище.
Как-то Турбо-Мэн продемонстрировал завидную живучесть после жестокого кутежа, который сотрясал корпоративную базу отдыха выходные напролет. В то время когда его коллеги в два раза младше лежали пластом на песке, морщась от лучей чахлого сентябрьского солнца, Турбо-Мэн умудрился развить бешеную активность.
Появившись на берегу озера в полдень и изрыгая перегар, он окатил водой спящий на полотенцах молодняк. Затем обозвал всех инфантильными, скинул одежду и с гиканьем бросился в ледяную воду. Минуту спустя он баттерфляем нагнал идущую малым ходом моторку, груженную алкоголем и прочими рыбацкими снастями. Лихо закинув в нее свои похожие на циркуль ноги, взошел на борт, триумфально вскинул руку с бутылкой огненной воды и умчался в сторону соседней турбазы навстречу доносившимся оттуда женским визгам. Затем еще долго над озером носился его хриплый торжествующий голос, пугая уток и возмущая рыбаков.
Вечером катер доставил Турбо-Мэна прямо к бане, где народ вяло боролся с похмельем. Он сходу принялся нещадно драть веником всех подряд, до одури поддавая кипяток на камни. Народ пачками выскакивал из парной, ища спасения в камышах, но холод и жажда быстро загоняли их обратно в адское пламя бани, сотрясаемой уханьем Турбо-Мэна. А он меж тем еще успевал подкидывать дрова в печь с такой интенсивностью, что в какой-то момент мне показалось, будто баня сейчас взлетит на воздух или паровозом помчится вперед. В кратких перерывах он жадно утолял жажду пивом и бросался неглиже в хладную речную стремнину.
День клонился к закату, но Турбо-Мэн был неутомим. И к ночи его активность лишь возросла, особенно когда судьба подкинула ему проблем: сначала он битый час искал трусы по всей базе, но едва смирившись с их безвозвратной утратой, тут же обнаружил севший аккумулятор своего авто. Бездействовал даже центральный замок. Что было немудрено, поскольку аудиосистема экипажа отапливала шансоном всю округу выходные напролет. Подобные события, происходящие в два часа ночи в воскресенье, могут подкосить кого угодно, но только не Турбо-Мэна!
Отперев дверь своего пепелаца при помощи шампура, он мигом организовал самых крепких волонтеров, которые тридцать минут толкали машину по всей деревне взад и вперед, и в принципе могли бы уже дотолкать ее до города. Но мотор, к счастью, ожил.
В девять утра Турбо-Мэн сидел за своим рабочим столом, как огурчик, и флегматично попивая «Боржоми», наблюдал за продолжающимся избиением менеджеров низшего звена.
(полная версия на Ридеро - "Записки Менеджера Низшего Звена")