Часть 2
Дом
|tectum|
Хрустальная люстра под потолком, нервно позвякивая, закачалась от быстрых гулких шажков где-то на чердаке. Этот роскошный светильник со струящимися вниз сверкающими и позвякивающими капельками очень неуместно смотрелся на давно не беленом сероватом потолке в обветшалом помещении с отклеивающимися обоями и прогнившими деревянными полами. Но Джек любил это место. Он открывал деревянную дверь с облупившейся голубоватой краской, проходил вдоль стены мимо дыр в полу и садился в зелёное потрёпанное кресло около окна. Джеку нравилось сидеть так и прислушиваться: вот заскреблись за стеной мыши, а это – самая наглая пробежала под креслом; вот какое-то насекомое за обоями сверчит, а вот только что два кота гонялись друг за другом по чердаку, что даже люстра тряслась.
Люди по каким-то причинам предпочитали обходить этот дом стороной – то ли дом ничем их не привлекал, то ли отпугивал здоровенный дворовый пёс, который всякий раз, грозно ощетиниваясь и оскалив зубы, облаивал каждого, кто пытался пройти на порог. К Джеку пёс тоже сначала отнёсся с недоверием – рычал и не давал пройти; затем молодой человек стал его подкармливать, и через некоторое время собака не только стала брать у юноши еду, но и пускать его в дом.
С тех пор, когда Джеку хотелось побыть одному, он шёл сюда, наверняка зная, что его никто не побеспокоит.
Однако в последние несколько месяцев юноша стал приходить сюда заметно реже, а когда приходил, то каждый раз думал, что было бы здорово восстановить этот дом и поселиться в нём.
И когда все его мысли в очередной раз сводились к этой, он неизменно напоминал себе, что не стоит мечтать о столь бесперспективных делах: ведь дом к зиме снесут, а у него нет денег, чтобы выкупить его.
Поэтому его визиты в этот дом стали всё чаще носить задумчиво-грустный характер. А теперь ещё наступила осень с дождями и листопадами, так, что Джек вообще старался обходить этот дом стороной, чтобы снова случайно не зайти, не сесть в кресло и не представить огонь в камине, уютные половички, герань на окошке и аппетитный запах ужина.
Стоило ему выйти за порог, то подобные настроения улетучивались, и юноше самому становилось интересно, что же заставляет его думать в таком духе. Видимо, старый дом действовал на него столь волшебным образом, потому что лет семь назад здесь ещё жили очень хорошие люди: они этот дом построили, вырастили тут детей и жили здесь до самой смерти. Наверное, они были счастливы здесь жить, и от этого Джеку так пронзительно хотелось построить собственное счастье.
|eius|
- Нет, 17-го я не могу… Конечно… И 14-го тоже. Да, у меня конференция…
Анна внимательно следила глазами, как Джек расхаживает туда-сюда, разговаривая по телефону, сгребая мысками кед и пиная побуревшие от дождей и ссохшиеся листья каштанов. Девушка сидела на лавочке с альбомом, как раз собираясь нарисовать друга и, если бы Джек поменьше или хотя бы помедленней двигался, то ей было бы проще это сделать.
- …Нет, 18-го тоже без вариантов. А ты что, решил не идти?.. А, ноября!.. Так далеко я не планирую, но ладно, сейчас запишу.
Наконец, Джек остановился, достал еженедельник из рюкзака и что-то записал туда. Анна, пользуясь моментом, набросала контуры его склонённой фигуры с блокнотом в руке.
- Записал, - сказал Джек в трубку и захлопнул блокнот. – Нет, на 31-е свои планы… Что-то вроде того, - Джек улыбнулся. – Ну ладно, давай. На связи!
Молодой человек, наконец, убрал телефон.
- Извини, - произнёс он, подходя и немного виновато улыбаясь Анне, - Надеюсь, сегодня больше никаких звонков.
- Ничего, всё нормально, - заверила его Анна.
- Так что, в кино? – спросил Джек.
- Пошли, - кивнула девушка.
- Ты голодная? Можем купить билеты и потом в пиццу заглянуть.
- Давай, - согласилась Анна.
- Кста-а-ати! – поднося ко рту большой треугольный кусок ароматной горячей пиццы, вдруг вспомнил Джек, - у нас же послезавтра суббота?
Анна кивнула.
- Так вот, - продолжил Джек. – Почему бы нам не замутить что-нибудь прикольное? К примеру, прогулять пары и поехать куда-нибудь? Или сходить в охриненно дорогущий ресторан! Или просто хорошенько затариться продуктами и устроить вечер фильмов? Как тебе?
- В «охриненно дорогущий ресторан» не надо, всё остальное можно, - с улыбкой заметила девушка. – А куда поехать?
- Да хотя бы к Озеру. Или в какой-нибудь соседний город. Или в лес. Буки все сейчас оранжевые. Красотища!..
- Насчет ужина – я могу приготовить. Только вот где, - сказала девушка. – У меня, сам знаешь…
- Нет-нет, ко мне пойдём, - успокоил её Джек. – Родители уже месяц к бабушке собираются, так что я им тонко намекну, что вот, мол, самое время съездить. К тому же, ты у меня ещё ни разу не была.
В это время мимо их столика процокали две девушки на высоких каблуках.
- Привет, Джек, - в голос проворковали они, очаровательно (как им казалось) улыбаясь.
- Привет, - машинально откликнулся Джек, даже не посмотрев в их сторону.
Заметив такую невнимательность с его стороны, девушки остановились, и одна из них спросила:
- Как дела?
И пока Джек отвечал: «Нормально, а у вас?», а они рассказывали как у них дела, Анна, слушая их разговор, думала, как быстро, всего за несколько месяцев, большинство знакомых и даже близких людей стали называть Джека придуманным ею именем. Это казалось девушке… забавным. Она так и сказала Джеку, когда тот спросил, не раздражает ли её, что теперь всё его окружение называет его так, как называет она. Она улыбнулась и ответила: «Нет, это забавно».
Джек воспринял её ответ «забавно» как «интересно, смешно, не бесит» и успокоился. На самом деле Анна буквально считала сложившуюся ситуацию забавной. Её действительно забавляло то, с какой легкостью все его знакомые отказались от предыдущего имени ради нового. Кроме того, это не могло не льстить ей, ведь это означало, что выбранное ею имя больше подходит юноше. А ещё, это казалось ей даже милым.
А между тем Джек, источив весь свой запас вежливости на разговор ни о чём с неинтересными ему людьми, сказал: «Извините, нам пора: у нас скоро кино» (хотя до начала сеанса было ещё как минимум минут 15) и, кивнув Анне: «Пошли?», встал из-за стола, повернувшись к девушкам спиной.
- Пойдём, - ответила Анна, снимая со стула пальто.
А потом они пошли смотреть фильм.
|nomine|
Это было чудесное осеннее утро. Солнце плавно поднималось над горизонтом и ненавязчиво светило из-под мягких серовато-белых облаков. Было свежо и легко; палая листва негромко шуршала под ногами и тонко пахла корицей. Коричневато-оранжевые буки наполовину сбросили свой наряд, и теперь их сероватые стволы были видны почти до самой верхушки. Было как-то особенно тихо. Даже птицы – и те приумолкли, греясь в тёплых лучах осеннего солнышка. Анна и Джек остановились на небольшой полянке между трёх больших буков и, подняв головы, смотрели, как лёгкий ветерок едва заметно качает верхушки деревьев.
Потом Джек достал из рюкзака большое одеяло и, расстелив его поверх сухих буковых листьев, улёгся на спину, с наслаждением вытянувшись во весь рост и заложив руки за голову. Лежать было удобно и мягко, а тёмно-зелёное с коричневым шерстяное одеяло, накинутое поверх сухих листьев, создавало ощущение уюта и домашности. Анна присела рядом, и они вместе стали смотреть на переменчивое небо и покачивающиеся верхушки высоких буков.
- Скажи, Анна, - через некоторое время спросил молодой человек, - а тебя всегда все называли Анной или у этого есть какая-то предыстория?
Девушка ответила не сразу.
- На самом деле, - начала она, - не я так стала себя называть. В детстве мне совершенно не нравилось моё имя – «Аня», «Анечка»… До тех самых пор, пока один человек, многозначительно глядя на меня, не начал говорить «Анна». И в этом имени такой глубокий смысл!.. – она помолчала. - Вот полным именем называть стали, и имя понравилось. А всего-то – полное имя!..
- И что это за человек? – тут же поинтересовался Джек.
Анна посмотрела на него своим особенным взглядом.
- Ладно-ладно, - улыбаясь с самым самоуверенным видом, ответил юноша. – Придёт время, сама расскажешь. Давай дальше про имя.
- Вообще, знаешь, - продолжила Анна, – это очень удобно. Бывает, я слышу «Аня», и понимаю, что ко мне обращаются. Но по тем или иным причинам не откликаюсь (чем-то другим занята), до тех самых пор, пока не назовут «Анна». И вот тогда выбора уже не остаётся, - девушка улыбнулась.
- Ах, вот ты какая игрощица, да? – юноша приподнялся на локте и слегка толкнул девушку в плечо.
- …и все, видимо, думают, что я выцепляю из общего потока только такой вариант имени, - закончила она.
- Игнорщица! – повторил Джек и сгрёб рукой сухих листьев. – Пора тебе ответить за свои злодеяния! – и зашвырнул в Анну ком листьев, который, конечно же, тут же распался. Но несколько листков всё-таки долетели и повисли у Анны на кофточке, а один в волосах.
Джека, однако, совершенно не удовлетворил результат, поэтому он, усевшись на покрывале, загрёб обеими руками как можно больше листьев и высыпал их прямо на Анну.
Анна сурово посмотрела на юношу и стала отряхивать листья с кофты.
- Ой, и не надо так на меня смотреть! – сказал Джек. – Это ж не я игнорю людей!
Анна всё ещё не отвечала, и тогда Джек решил, что слегка перегнул палку:
- Ладно, извини. Плохая была идея. Давай помогу, - и стал снимать с её кофты и волос сухие листочки.
- У тебя волосы золотые на солнце, – через некоторое время заметил он. – И глаза золотые – прямо как у дракона! – и тут же спохватился, что сказал что-то не то, и, смутившись, добавил: - Ну, я имею в виду, цвет похожий – золотой такой, яркий…
«Ну, как обычно! – сердился он на себя, - сколько раз говорил я тебе – сначала думай, а потом говори!..»
- Анна, я совершенно не хотел… - начал вновь оправдываться он.
- Я знаю, - ответила девушка. – И я ничуточки не обиделась, - она улыбнулась. – Я поняла тебя. Драконьи глаза красивого цвета.
- И они особенные.
- Да.
- Вот, например, возьмём ситуацию, - с увлечением начал пояснять парень, - ты сидишь себе, рисуешь. То есть смотришь вниз, на рисунок. И любой человек – наблюдатель – думает: «Ну, девчонка как девчонка. Ну, вся в себе – с кем не бывает». А потом ты – р-раз! – и посмотрела на человека, прямо ему в глаза. И вот в этом твоём взгляде… И человек сразу понял: девчонка девчонкой, но немного дракон.
И Анна – насколько уж она и была несмешливой девушкой (по крайней мере, по мнению довольно смешливого Джека) – засмеялась. Ну, как засмеялась – это был такой короткий и негромкий переливчик смеха. Но Джека порадовала даже такая реакция. И он сказал:
- Ну, хорошо, что ты не говоришь что-то типа: «Я что, похожа на дракона?» Потому что я имел в виду так сказать… свойство взгляда.
- Я поняла, - с улыбкой ответила девушка, - поэтому и не спрашиваю.
- Во хорошо с тобой, а? – заметил Джек и завалился опять на покрывало. Но услышав далёкие птичьи крики откуда-то с неба, снова приподнялся на локте. – Ты слышишь? – спросил он.
Анна прислушалась.
- Это журавли, - через секунду ответила она.
- Интересно, где они будут пролетать? Пошли, посмотрим? – Джек живо вскочил на ноги и протянул Анне руку.
Молодые люди стояли посреди поляны под высоким серым осенним небом, окаймлённым с трёх сторон тонкими ветвями буков, и смотрели на узенький темный клинышек неспешно плывущих по сумеречной воде небес журавлей.
|cucurbita|
Пасмурным ветреным днем 31-го октября город медленно окутывали осенние сумерки. Серое высокое небо над Машуком темнело. Порывы холодного ветра срывали с деревьев последние листы.
Джек, негромко насвистывая какую-то песенку, не спеша подошёл к Анниному дому и, поудобнее перехватив подмышкой тыкву с вырезанными треугольниками глаз и зубастым оскалом улыбки, постучал в калитку.
Через некоторое время послышались шаги, скрип отодвигаемого засова и вот – Анна распахнула калитку.
- Trick or treat! – произнёс Джек, улыбаясь и «кивая» девушке тыквой, которую держал теперь в обеих руках.
Анна застыла на пороге, глядя на парня с негодованием: как он смел явится в её дом с этой языческой традицией??
- Хэллоуин? – начала она негромко, постепенно закипая. – Ты действительно считаешь правильным праздновать этот западный языческий праздник? Что это хорошо – прийти ко мне с этой тыквой? Что…
Несколько минут она говорила, а Джек стоял в растерянности: он и не предполагал, что его невинная (как ему казалось) идея с тыквой так рассердит её. Когда девушка, наконец, смолкла, он сказал:
- Прости, я не знал. Я не хотел тебя оскорбить. Я лучше пойду.
И, натянуто улыбнувшись, он повернулся и пошёл по тропинке прочь. Анна тоже ушла, хлопнув засовом. И только придя домой и увидя приготовленный для Джека подарок, поняла, что она наделала.
Она побежала вновь на улицу, но Джека нигде не было видно. Выйдя по тропинке из леска на дорогу, она шла дворами, поминутно оглядываясь. Тонкая призрачная полоска туманно-оранжеватого заката догорала на западе. Ещё немного – и станет совсем темно. Потом Анна вспомнила, что Джек говорил ей, что свозит её сегодня куда-то. Значит, он на машине и значит, что уже уехал и бессмысленно пытаться его найти. Тут она поняла, что не взяла с собой телефон и быстро повернула домой, чтобы позвонить юноше.
Нет, она не отказывалась от своих слов по поводу Хэллоуина, и Джек был неправ, что притащил к ней домой эту тыкву. Но она не должна была так резко говорить в его день рождения. Она не должна была забыть в минуту гнева о его дне рождения.
- Алло, Джек! Я… - начала она, когда он взял трубку.
- Всё в порядке, - ответил его голос где-то очень далеко и как-то слишком ровно. – Увидимся завтра, хорошо?
Анна не успела ничего возразить, как он уже положил трубку. И больше на её звонки не отвечал.
Джек выключил телефон и кинул его в бардачок. Машина ехала по серпантину; между деревьями то и дело сияли огни, остающегося внизу города. Джек взглянул на своего тыквенного тёзку, расположившегося рядом на пассажирском сидении, и легонько постучал ладонью по его рыжей гулкой голове.
- Вот и остались мы с тобой вдвоём, - сказал он тыквенному Джеку. – Не мог же я тебя бросить одного, верно?
На самом деле, Джек не знал точно, почему он ушел. Обидело ли его столь категоричное неприятие Анной Хэллоуина? – Молодой человек, конечно, не ожидал такой реакции, но, тем не менее, зная, что у девушки на всё есть своё особое мнение, это можно было бы понять. То, что он увидел вспышку гнева Анны? – Да, пожалуй, это немного испугало его: он никогда не видел девушку такой прежде.
Но всё-таки не в этом было дело. Сегодня его день рождения. А в день рождения всегда хочется чего-то особенного, чтобы всё было хорошо и даже, возможно, лучше, чем просто хорошо.
А этого не случилось. Снова.
Даже самые маленькие обиды в день рождения кажутся чернее ночи. А сегодня Анна, рассердившись на него за тыкву, по сути, просто забыла о его дне рождения. Она смотрела на него так, словно не хотела видеть. Он мог только уйти.
Это было слишком для его гордости.
Именно поэтому он ушёл.
P.S. ВОЗМОЖНО, ЧТО КОГДА-НИБУДЬ Я ДОПИШУ (нет).Пусть пока здесь повисит. А то уже год прошёл считай, как я это написала