Сегодня день матери. И я туда же.
Матерью стала не сразу и с трудом. Первый ребёнок завелся легко и быстро в двадцать лет. Но родиться живым ему не получилось. Что- то пошло не так. До шести месяцев беременности все было как у всех. И прекрасные анализы и чудесное настроение ожидания. И тут в нашем городе Гурьеве вдруг появилось УЗИ. До этого не было, но мы про него уже читали. Да и с принципом работы эхолота были знакомы, в этом УЗИ то же самое почти. И врач был тогда единственный Мартынов, царство небесное, умер уже. Направление на УЗИ давали не всем. Точнее, никому не давали просто так. Или в роддом ложись, или по блату. Я решила попробовать по блату.
В роддоме у меня тогда работала санитаркой тётя Маша. Когда- то мы жили в химпоселке в здании старой одноэтажной казахской школы, мама работала в седьмой школе, и тетимашина дочка училась у моей мамы в классе. Ну чем не блат? Пошла я в роддом и попросила позвать тетю Машу. Так и так говорю, хочу узнать пол ребёнка. Других интересов у меня не было. Мне нужно было точно знать мальчик или не мальчик. А тётя Маша говорит: "Постой, сейчас попрошу." И пошла просить. А он ни в какую не хочет. И народу у него никого. А я уже в коридор притащилась и слышу, как тётя Маша его уговаривает. Потом выходит и спрашивает: "Что у тебя есть?" А у меня и нет ничего. Только бутылка кефира. Я кефир купила мужу по пути. Она говорит давай сюда свой кефир и посмотрела на меня с укоризной. Пошла его с кефиром уговаривать. Наверное, он любил кефир. Уговорила. Мартынов согласился, но был ужасно недоволен. Он быстро определил пол, а потом помрачнел и сказал: "Вам лучше не рожать. У ребёнка сильные отклонения. Вообще- то с таким отклонениями не живут . Он уже должен был умереть."
Тогда я услышала слово аэнцифалия первый раз. Но как мне было поверить? Ребёнок нормально шевелился, прыгал и скакал, и было уже шесть месяцев. "Вам нужно немедленно прерывать беременность"- сказал Мартынов. Я плакала всю дорогу до дома. Потом пошли по врачам. Они щупали, слушали и разводили руками. Мартынов был вне конкуренции, в его компетентности никто не сомневался. Он был прекрасный гинеколог и очень хороший узист и кефир любил. Все одно к одному.
Я легла в Старый роддом. Там когда- то родилась я сама. Сейчас в этом здании музей искусства. Там висят картины и проходят выставки, а тогда там были палаты и лежали со всякими досадными патологиями. Было очень плохо. Никакой психологической помощи. Ничего никто не объяснял. Из пребывания там я запомнила две вещи. Наверное потому что они были ужаснее того состояния, в котором я находилась.
Сейчас я вспоминаю себя. Мне 20. У меня в животе ребёнок, к которому я успела привыкнуть за 6 месяцев, у него почти отсутствует мозг, и он должен с минуты на минуту умереть. Врачи - бестолочи пытаются сделать раскрытие, провести искусственные роды, но мой организм отчаянно сопротивляется. Но это меня не пугает. В роддоме творятся более страшные вещи. По ночам под окна во двор приходил настоящий зоофил. Он занимался сексом с собакой, и девчонки наблюдали за этим процессом из окна туалета на втором этаже. Походу он был ещё и эксбиционистом. "Какое- то сложное сексуальное расстройство,"- подумала я. На спектакли не ходила. Тем более на втором этаже я пролежала не долго. Меня перевели на первый этаж, и я попала в палату к М. Наверное от нас ждали денег, да не наверное, а точно. Поэтому и положили в палату вместе с бродяжкой, бомжихой, городской проституткой, дурочкой М. Я знаю её имя. Я разговариваю с ней. Последний раз я видела её две недели назад. И полгорода знает её. Но мало кто знает её историю. А мы были почти ровесницами. У неё это была на тот момент уже третья беременность и два живых ребенка, и родственники попросили сделать кесарево сечение и перевязать трубы. Она не возражала, хотя её мнение было дело второе. Она рассказывала мне историю своей жизни. И то что я тогда услышала было гораздо страшней , чем мой умирающий ребёнок. Эту женщину многократно насиловали с детских лет. Я даже не знаю она тронулась умом до этого или после. Слушать её истории было невозможно. Тем более что она не жаловалась. Все было обычным делом. Это была её обычная жизнь, и она ею делилась. А что ещё делать в роддоме!
Слава богу ко мне приехала свекровь и увезла меня в Ленинград. Она утешила меня, сказав что у нее первый ребёнок тоже родился мертвым. Так бывает. Мы купили билеты на самолёт и улетели в Москву, а оттуда на электричке доехали до Ленинграда. Пошли в поликлинику, там врачи решили меня срочно положить и вызвали скорую. И тут началось. Меня все время выслушивали, то есть не меня, а живот. Ребёнок умер в скорой. Пока ехали в роддом на Шорса.
Это был старинный Шредеровский роддом. Здание в стиле "Петербург Достоевского" . Начался переполох. Ребёнок не шевелился, сердцебиение не прослушивалось. Это было ЧП и все падали в обморок. Потом меня осмотрели, узрев следы творчества гурьевских врачей на шейке матки , которую пытались вскрыть, вставляя турунды, опять падали в обморок. Но самым страшным оружием для нежных столичных врачей оказалась моя обменная карта. Почерк врача Ищановой ( она очень неплохая тётка) вызвал опять серию обмороков. В конце концов все угомонились, и меня положили .
Стали таскаться ко мне всякие светила, потому что мой степной организм не принимал никаких родовызывающих веществ и не хотел расставаться с уже мертвым плодом. На любое лекарство была страшная аллергия. Меня показывали студентам. Каждый день брали кровь и делали УЗИ. Боялись, что от мёртвого плода будет заражение крови. Уже решили мне сделать малое кесарево и достать ребёнка. Тут пришел очень важный профессор и сказал: " Очень хорошие у вас мамочка биологические часы, ваш организм знает, когда ему рожать, вот и не принимает никакие родовызывающие лекарства". И стали мы ждать.
В шредеровском роддоме было интересно. Там все лежали с какими то необычными диагнозами. Была женщина- молодая девчонка, лет двадцати тоже, у нее были две матки. Была женщина лет тридцати, ее беременную переехал грузовик. И хоть бы хны, но врачи боялись. Там были избалованные истерички, которые боялись рожать и одна слепая. Там я услышала кучу историй про замершие беременности, про неправильные диагнозы. Там в коридоре всегда стояли бутылки с толокнянкой ужасно горькой и можно было хоть сто раз на дню переодеваться в чистую ночнушку. Их там была целая стопка- бери не хочу. Соседки по палате быстро менялись, а я все лежала. Ждала. И все ждали и боялись. Так долго с мертвым плодом у них никто не лежал. И уже так всем надоела эта неопределенность, что решили резать. Жалко им меня было, но и страшно. Околоплодный пузырь мог лопнуть. Они боялись разложения и заражения крови. И тут муж мой решил приехать.
Он все это время в Актюбинске на курсах английского учился. Аж четыре месяца подряд.И вот он позвонил, что приедет, а меня собираются резать. А после кесарева выписывали на двенадцатый день, а после родов на шестой. Сейчас на третий день выпускают но раньше было не так. И вот я считаю дни и получается, что не успеваю к его приезду, если меня кесарить будут. Расстроилась сильно. И ещё одна напасть была. В нашу, уже можно сказать мою палату положили новенькую тетку, почти бабусю уже, лет сорока, которая ужасно храпела. Спать было невозможно, и я вторую ночь подряд бродила по коридорам. А в ту ночь дежурила самая старая санитарка. Она, наверное, ещё царя застала. Так вот она так подозрительно на меня посмотрела и сказала:"Не нравится мне как ты ходишь, давай-ка врача позову". "Не надо врача,- сказала я, -вон в родзале кварц включили, нет никого, пусть спят". "Нет,- сказала вредная бабуся и нажала кнопку звонка. Прибежала заспанная врач посмотрела куда надо и сразу проснулась Открытие на четыре пальца. Каталку, лифт срочно. Господи да не надо мне, я сама дойду. Нет , сидите, не шевелитесь.
Схваток не было. Но раскрытие было полное. Решили рожать. Как они этот сделали, я не знаю . мне перед лицом завязали простыню. Смотреть было нельзя. Я помню только очень не красивую акушерку, которая что - то так сосредоточенно делала, то ли массаж, что то так растягивала чуть вся в меня не залезла. Они справились без меня. Потом от души намазали меня йодом и положили на живот лёд и груз. Мне было все равно. Все кончилось.
Но мне было стыдно переживать и жаловаться, мне сказали что у меня ещё будут дети, что у меня все хорошо, что эта случайность больше не повториться, что так бывает. А там было так много женщин у которых было бесплодие. Были такие страшные патологии, что мне даже завидовали. Все познается в сравнении. Через год я родила мальчика весом 4 500, а ещё через пять лет второго 5 килограммов. Вот вам и день матери. С тех пор этот праздник со мной каждый день.
28 ноября 2016