Трое старых друзей, в кои-то веки собравшись за одним столом (они давно проживали в разных городах и общались, главным образом, виртуально – через социальные сети, электронную почту и, иногда, мобильную связь), вели неспешную беседу на традиционные мужские темы. Обсудив последние события в мире спорта, перешли к вековечной проблеме взаимоотношений полов, когда же и она была исчерпана, принялись костерить и перемывать косточки политикам – российским и зарубежным. Политика, наконец, наскучила – и новой темой светского разговора стали достоинства различных напитков, а также последствия их неумеренного употребления. Благо, что некоторые из этих напитков украшали стол и периодически пополняли стопки, а из них – глотки друзей. Один из троих, Евгений Нижегородцев – элегантный человек средних лет, чье лицо украшали окладистая борода цвета недопеченной ржаной буханки и очки в золотистой оправе, поведал о том, как один из его давних знакомых, живя в Архангельске, совершил «на автопилоте» путешествие из Экономии на Факторию. Те, кому город в устье Северной Двины не чужой, ясно представит себе всю грандиозность пройденного расстояния. Придя утром домой, «путешественник» на вопросы: «Где шлялся, скотина?!» и «Откуда явился, подлец?!» не мог дать внятного ответа.
Уже позже, немного придя в себя после душа и крепкого кофе, герой был шокирован собственным переходом, а еще больше – жена и друзья, у которых он весело проводил время.
- Вот такая занятная история! – заключил Евгений. – Поистине неисчерпаемы возможности человеческого организма и непостижимы тайны го психики.
В спор тотчас вступил Виктор Корнеев, носивший странное отчество Рамадхармович и соответствующую южноазиатскую наружность: смуглая кожа, глаза-угли, живописные черные усы, черную кучерявую шевелюру, притом типичный вздернутый нос русского крестьянина. На недоуменные вопросы относительно происхождения он отвечал:
- Папа мой был советником в индийском посольстве, мама – переводчицей. Так и познакомились. Когда папа вернулся из СССР на родной полуостров, мама, как убежденная комсомолка, предпочла остаться на Родине с ребенком на руках. Папа навсегда затерялся где-то среди миллиардного населения Индостана. А я вот, перед вами, прошу любить и жаловать.
Виктор вспомнил собаку, прошедшую сотню километров и нашедшую своего хозяина, перелетных птиц, всегда возвращающихся из Индии или Африки в родные гнездовья, кота, который, как пес к хозяину, привязан к дому, миске и насиженной лежанке и готов пройти в поисках родного очага столько же, сколько могут пролететь отзимовавшие журавли.
- Что поделаешь, нет у гомо сапиенса своего биологического компаса. Разве что у пьяного, – засмеялся сын индийского дипломата. – Вон Серый дорогу домой найдет, каким бы ни был…
Ирония адресовалась третьему участнику честной компании Сергею Афиногенову. Он, небрежно откинувшись на диване, щурил белесые «чудские» глаза, с ехидной ухмылкой слушал друзей и изредка вставлял свои реплики, столь же ехидные.
- У йогов наверняка есть такой «компас», - сказал он, многозначительно подмигнув. – Виктор не даст соврать.
- Опять ты Витька достаешь своими колкостями, – вставил слово Евгений. – Причем тут йоги? Свой в доску русский человек. Представь, что твой папа был бы японец, и у тебя каждый встречный интересовался бы: «А как правильно делать харакири?»
- Ну, мы же с тобой Вите не «встречные», - возразил Сергей.
Сам Виктор Корнеев дружелюбно усмехнулся – он не обижался на подколки своих друзей.
Так от питейной темы перешли к научной, точнее – околонаучной: атланты, арии, масоны, Гиперборея, летательные аппараты древней Индии (очередной кивок в сторону сына индийскоподданного), внеземные летающие тарелки, живые ископаемые, прячущиеся от пытливого взгляда исследователей африканских и амазонских топях и даже озерах Сибири!
Тема параллельных миров всплыла по исчерпании первой бутылки и завершении спора о возможности клонировать мамонта. Виктор заметил, что мамонты могут и ныне здравствовать, но только в другой, параллельной реальности:
- Представьте, что наш мир отделяет от нее прочная стена, которую никто не способен преодолеть ни с нашей, ни с той стороны. Гипотеза Хью Эверетта…
- Читал, - отвечал Сергей. – Хоть я в квантовой физике, признаюсь, не силен, но все равно любопытно. Если вкратце и без специальной терминологии: наш мир – как квартира с множеством комнат, двери в которые наглухо заперты. Притом число комнат неограниченно.
- От нашей Вселенной по мере ее развития отпочковываются все новые миры-копии, - развивал мысль Евгений. – При этом после «отпочкования» развиваются…
- Научная фантастика, – улыбнулся Виктор. – В параллельном мире Россия – совсем другая страна, у нее другой президент, и улица, на которой мы сейчас находимся, носит совсем иное название. И у нас с вами, здесь присутствующих, совсем другие биографии. Занятно, правда?
- А, может быть, там все еще существует СССР, - в голосе Евгения послышались ностальгические нотки.
- Уж лучше Российская империя, - высказался Сергей. – Царь на троне, Гельсингфорс наш.
- Отчего же не Гиперборея? – вставил Виктор.
- Родина индоарийцев. – засмеялся Сергей. – Или представьте себе, что человек как биологический вид в этом мире отсутствует. Ну, застопорилась эволюция, не пошла дальше шимпанзе или австралопитека…
- А что, если стена между мирами вполне преодолима? – развил тему дискуссии Евгений.
- То есть: я способен проникнуть за грань, разделяющую миры, а мой двойник из параллельного мира – попасть в нашу вселенную? – откликнулся Сергей.
- И, если я столкнусь со своим двойником…– продолжил мысль Виктор.
- Вот это был бы номер! – встрял Сергей. – А, между прочим, мне, похоже, доводилось сталкиваться с людьми из параллельного мира.
Виктор присвистнул, Евгений разинул рот от удивления. А Сергей продолжил:
- Каждое лето я примерно на неделю уезжаю в Пермский край, на родину предков: пообщаться с родственниками, полюбоваться красотами уральских предгорий, собирать грибы и ягоды, ловить рыбку. Родичи мои живут невдалеке от небезызвестного у российских эзотериков Колдун-городка. А почему он так известен? Коми-пермяки, к которым и я принадлежу по материнской линии, имеют самобытную мифологию.
- Сам-то ты колдовать умеешь? – как бы невзначай спросил Виктор.
- Кажется, дед был «знающим», но речь сейчас не о том, - Сергей сразу вернулся к теме беседы. – Так вот, есть у них предания о параллельном мире, откуда иной раз являются непрошенные гости, и куда иной раз пропадают земляки, заблудившиеся в парме (тайге).
- И тебе довелось побывать в том мире? – воскликнул Евгений. – Ты же ничего об этом не рассказывал. Поведай нам.
- Нет, туда я не захаживал, а если бы вернулся, то нескоро. Может, только через много лет, как о том говорят легенды. Но пришельцев из другого мира я видел. Почему промолчал? Так вы бы не поверили, - усмехнулся Сергей. – Сказали бы: нечего было пьяному по лесу шастать, не такое померещится. Теперь рассказываю. Приключилось это три года назад.
Двое друзей наклонились к третьему и стали прислушиваться, как будто он говорит шепотом.
- Ну, так вот как было дело. Стоял конец лета, я собирал ягоды и углубился далеко в лес. Нет, заблудиться я не смог бы, даже если сам захотел: прекрасно ориентируюсь на местности, компас при себе, мобильник пока что ловит, да и места там, куда я обычно езжу отдыхать, достаточно населенные. Так, значит, собираю я малину, наполняю кузов и вдруг слышу, как шагах в двадцати, наверное, впереди меня кто-то трещит ветками. Неужели медведь? Я вздрогнул, попятился. Треск и хруст все громче, и явно ко мне приближается. Как быть? Дать деру или заорать, что есть сил? Медведи, говорят, боятся громкого крика и сами убегают. Так я пячусь спиной вперед, шум в малиннике все ближе – и тут из зарослей… - Сергей выдержал интригующую паузу, - нечто большое и темно-бурое поднялось. Я обомлел, ноги, словно свинцом налились, в подреберье что-то заурчало, заерзало, будто мышь съел, пот выступил.
Смотрю – это не мишка, а человек, только в медвежьей шкуре, накинутой на плечи. И шапка на нем такая же, уши ее на затылке завязаны. Вгляделся я в лицо: брови редкие, светлые, будто выщипанные, зато усы густые. Бороденка тоже редкая, глаза маленькие, черненькие, смотрят с испугом. Мы полминуты две друг на друга пялились, потом этот человек резко развернулся – и бросился бежать, ломая кусты, только торба с малиной на боку болтается.
Я вернулся в город, друзьям рассказал все, как было. А они говорят: таких вот лесовиков, одетых в шкуры, не однажды в лесах встречали. И родители, и деды их с ними сталкивались.
Они, как увидят обычных людей, тут же и дают драпака, да так быстро, что спринтер не догонит. Пытались с ними общаться – и словами, и жестами – бесполезно. Откуда приходят эти люди, одному Богу известно: тайга давно исхожена вдоль и поперек, белых пятен не осталось, все затерянные деревни и скиты давно нанесены на карты. Не с другой же планеты эти дикари прилетают. А еще находили в лесу вот такие прибамбасы. – Сергей порылся в кармане и извлек оттуда маленькую фигурку, вырезанную из кости. Она изображала какого-то лесного зверя – то ли лисицу, то ли куницу, а, может, росомаху. – Вот, полюбуйтесь на это первобытное творчество. Я пошел в музей местному археологу показать. Он повертел в руках, рассмотрел через лупу, полистал справочники и говорит: «Эта ваша штуковина – явно современной работы. От известных науке артефактов звериного стиля сильно отличается и обликом, и техникой исполнения». А рассказы про странных лесных людей мне фольклорист из университета поведал. Говорит, еще в девятнадцатом веке в тайге сталкивались с этими лесовиками, однажды даже облаву устроили – бесполезно, как в воду канули, как сквозь землю. На контакт не идут: если завидят охотника, грибника или лесоруба – бегут прочь.
- Занятно, - проговорил Виктор. – Со мной несколько лет назад тоже приключился загадочный случай. Я ехал в час пик в петербургском метро. Народу – тьма, едва протиснулся поближе к дверям – через пару станций выходить. И тут мое внимание привлек пассажир, с увлечением читавший газету. Его профиль, осанка, гладко зачесанные назад светлые волосы, очки с толстыми стеклами в позолоченной оправе, напомнили мне умершего два года назад от сердечного приступа питерского друга. И издание, которое он держал в руках – его излюбленное «Невское время», и воротник серого свитера, выглядывавший из расстегнутой кожаной куртки (именно так он был одет и в то роковое утро, когда «мотор», качающий кровь, внезапно остановился). Не может быть! Я наклонился, стремясь заглянуть ему в лицо.
Наваждение какое-то! Я ясно различил бородавку на левой щеке, палец, прижимавший газетный лист, была окольцован – да, точно такое кольцо носил Аркадий. Вагоны нырнули во мрак тоннеля, чтобы, несколько секунд спустя, вынырнуть вновь – приближалась станция. Я протиснулся еще ближе к человеку, казавшемуся копией покойного друга. Он в это время, не спеша, поднялся, распрямился – и мы встретились глазами. О боже, он!
- Витек, привет! Какими судьбами в городе? – прозвучал знакомый до боли голос.
- Ты?.. – я опешил. – Но как?!
Двери распахнулись, половина пассажиров вагона хлынула на перрон. Среди них был и мой «воскресший» приятель.
- Что, не узнал? – рассмеялся он. – Давно мы не виделись, с год уже. Да и ты не звонишь давно, нехорошо забывать друзей. Уже второй месяц от тебя ни звука. Социальными сетями, знаешь, я не пользуюсь. Извини, брат, спешу. Звони, короче, номер у меня тот же, если не забыл, - крикнул он с перрона, за секунду до того, как двери закрылись перед моим носом.
Я протер глаза, ущипнул себя. Покойный корешок тем временем уже влился в толпу, устремившуюся к эскалатору. Я даже руку не успел ему пожать, чтоб убедиться, человек это или призрак. Когда прошел столбняк, поезд метро подъезжал уже к следующей станции. Ну не мог видеться с ним год назад! Полтора – да, на кладбище. И звонил я ему последний раз за день до внезапной кончины. А симку его супруга вскоре выбросила, поскольку звонили ему старые знакомцы из разных уголков России, не зная о смерти, тревожили вдову. Все-таки я вспомнил его старый номер и звякнул из гостиницы, прижимая мобильник к уху потной от волнения рукой. Разумеется, мне сказали, что абонента такого не существует. Никому об этой невероятной встрече я не рассказывал – подумают еще, что с ума спятил. Тем более вдове – с ее-то аритмией и прыгающим давлением отправилась бы следом за мужем… который жив?
Друзья долго переваривали услышанное, казавшееся совершенно невероятным и невозможным. Наконец, Евгений Нижегородцев предложил принять еще по стопке, дабы завершить тем самым молчание-осмысление рассказанного Виктором.
- А в твоей жизни, Женька, случалось что-либо подобное? – спросил друга Виктор.
Евгений откинулся в кресле и неторопливо начал повествование о событиях не менее фантастичных, чем то, о котором поведал его собеседник.
- В центре нашего с вами родного города тянется длинная липовая аллея, высаженная еще в довоенные годы. Я с раннего детства любил гулять под сенью лип, слушая негромкий шелест летом, вороша ботинками желтый ковер осенью, любуясь заиндевелыми ветвями зимой, вдыхая аромат клейких, едва проклюнувшихся листочков, весной. Город зеленью не богат, поэтому аллея была излюбленным местом прогулок горожан. Кругом – старые «деревяшки», заборы, панельные пятиэтажки, чахлые кусты и мусор, а в центре всего этого скучного и мрачного пейзажа – живописная аллея.
Однажды (мне было лет девять), я пускал бумажные кораблики в луже посреди аллеи. В мутном зеркале снеговой воды я увидел отражение соседнего деревянного дома, заурядного двухэтажного здания. В одном из окон прыгали языки пламени, к дому уже сбегались люди.
Я поднял голову – огонь пожирал занавески, стекла со звоном лопались, внизу суетились зеваки, кто-то кричал: «В этой квартире кто-нибудь есть?» «Все на работе, - услышал я голос, по-видимому, соседа погорельцев, чьим комнатам тоже угрожал пожар – Когда же приедет эта чертова машина?». Через полминуты до меня донесся вой сирены: вот «пожарка» пронеслась по бульвару и свернула в дворовый проезд, откуда виднелся фасад дома с пылающим окном. Я долго наблюдал за происходящим: как разворачивали пожарные рукава, как струя била в горящее окно, как ставили лестницу. Огонь удалось потушить, но он успел перекинуться на соседнюю квартиру, хозяин которой кричал и метался возле подъезда…
Каково же было мое удивление, когда на следующее утро, проходя по аллее, я не увидел на доме ни малейших следов пожара. Подошел поближе – ничто не напоминало о вчерашней трагедии. Белые занавески на том самом окне, горшок с геранью, лениво разлегшийся кот.
Я прибежал домой и рассказал родителям об этом странном факте. Мама удивилась:
- Сынок, какой еще пожар? В этом доме, и как раз на втором этаже живут наши дальние родственники. Тебе, наверное, приснилось?
Я настоял, чтобы мама позвонила им. Что она и сделала нехотя.
- Вот видишь, все живы и здоровы, квартира цела, – укоризненно сказала она мне.
Прошло лет двадцать. Я шел, как ни в чем не бывало, по аллее. Навстречу мне – старый приятель с женой и своим братом. Я поприветствовал компанию. Алексей остановился как вкопанный, брат сделал изумленное лицо, жена ойкнула и уставилась на меня.
- Жека, а ты после вчерашнего выглядишь как огурчик. И шрам куда-то пропал… Быть того не может! Или это не ты?
- Я это… - на моем лице отобразилось не меньшее удивление. – Ты вообще о чем?
- Так ты вчера у нас такой фокус отчебучил! Мало того, что напился, так еще упал головой на вазу с цветами. У тебя шрам должен быть через всю щеку. В крови перепачкался. Мы тебя только сегодня под утро отпустили, когда ты вроде бы проспался и оклемался. Лариса не ругалась? Да на тебе, я вижу, заживает быстро, как на собаке – и полдня не прошло.
- Ты чего, спятил, что ли? – возмутился я. – Я у тебя месяц как не был. А последний раз пил полгода назад на твоем дне рождения, забыл?
- Вот тебе и шоу двойников! – всплеснул руками брат Алексея Борис. – Как две капли похож!
- А на дне рождения мы тогда и вправду нагрузились под завязку, - пробормотал Алексей.
Обескураженный, я побежал домой, провожаемый недоуменными взглядами честной компании. Ключ, как назло, я забыл дома. После пятого настойчивого звонка дверь отворила жена. Я заметил, как на ее лице маска гнева сменилась выражением полного недоумения.
- Явился опять, пьянчуга, наказание мое!.. Ой, а где твой шрам на щеке?
- Какой еще шрам? Все заладили про шрам! – закричал я. – Что за бред?
- Ты это… утром, ни свет, ни заря, в дверь колотишься. Я всю-то ночь не спал, тебя ждала от Клинцевых. Ну, ты и явился: костюмчик замызганный, а на лице – шрам длинный, до самого уха. Я перепугалась, ты извиняться начал, а я тебя прогнала: убирайся обратно к дружкам-алкашам… Боже, да ты ли это был? У тебя и пиджак другой… А кто же это тогда?..
Я хлопнул дверью и выскочил из дома. Прибежал к старым друзьям… и тут понял, что или я окончательно сошел с ума, или весь мир. Они приняли меня, как ни в чем не бывало, угостили чаем. Оказалось, что никакой пьянки вчера не было, сегодня они не встречали меня на аллее и вообще не ходили туда, брат Борис несколько дней назад уехал в Москву и еще не возвращался. А ваза, целехонька, гордо стояла посреди стола. Через час, на пороге квартиры. Лариса встретила меня, как ни в чем не бывало. После этого я стал собирать необъяснимые случаи, так или иначе связанные с аллеей. Я разыскал нескольких человек, сталкивавшихся с неведомым. Один утверждал, что однажды, проходя по аллее, заметил на одном из домов вывеску рыбного магазина «Мир моря», который обанкротился несколько месяцев назад и на его месте должно располагаться одно из заведений федеральной торговой сети. Прохожий удивился, заметив старую вывеску на месте новой. Вечером же, возвращаясь с работы, он обнаружил, что вывеска крупной московской компании висит, где ей и положено быть.
Заинтригованный, человек зашел внутрь и стал упорно допытываться у продавцов, что да почему, так что те приняли его за сумасшедшего и позвали охрану, чтоб избавиться от назойливого посетителя. Еще один горожанин однажды увидел сидящего на скамейке соседа, недавно погибшего под колесами автомобиля. Он подумал, что это просто двойник. Каково же было потрясение, когда тот поднял глаза, с остолбенелым видом пробормотал: «Саня, ты же прошлым летом утонул…», испуганно перекрестился и бросился бежать. С тех пор «утопленник» ни разу не встречал ожившую жертву ДТП.
- Мне кажется, – заключил Евгений, - что эта липовая аллея являет собой тоннель между двумя похожими до степени смешения мирами. Как правило, связь между мирами в этом месте закрыта. И лишь иногда, по неизвестным нам причинам, она на некоторое время раскрывается: тогда люди из нашего мира попадают в параллельный – и наоборот. И эта аллея – далеко не единственное место, где миры соприкасаются. В уральской тайге, в Бермудском треугольнике, в песках Сахары или амазонской сельве, даже в мегаполисе, если судить по Витиному рассказу, существуют такие же тоннели или дыры в пространстве.
Так что мы вполне можем встретиться и пообщаться с нашим двойником, заглянуть к нему на огонек… Вот только бы ворота в наш мир не захлопнулись, оставив земного жителя наедине с самим собой… только из другой, параллельной Вселенной, а обитателя чужого мира – на Земле, как это, видимо, произошло с другом Виктора.
- И пусть наши бокалы соприкоснутся, как миры! – заключил Сергей.